Спустя пару минут к порогу имения подъехал кортеж из трёх автомобилей. Чёрные борта украшены золотой вязью и фамильным гербом визитёра. Открылись двери, и на улицу высыпали охранники, оцепив периметр, а следом вышел и сам граф Мышкин! Увидев его, Константин Львович тихонько шепнул себе под нос:
– Какого чёрта он тут забыл? – После чего недовольное лицо Авдеева мгновенно преобразилось. Он расплылся в улыбке и слетел со ступенек, едва не подвернув ногу. – Евгений Александрович! Рад вашему визиту. Коньячок будете?
– Я по делу, – недовольно буркнул Мышкин, стянув перчатки и шлёпнув ими о ладонь. – Ваш сын не объявлялся?
Константин Львович оторопел от такого вопроса.
– А с чего ему тут появляться? Я думал, теперь его жизнь – ваша забота. Мне нахлебники не нужны. – Подумав, он опасливо добавил: – Если он от вас сбежал, я деньги не верну.
– Да кому нужны твои деньги?! – скривился Мышкин. – Если объявится, сообщишь. Выдам премию в сотню тысяч.
От последней фразы глаза Константина Львовича округлились, а рот стремительно пополз вниз.
– Если этот сучонок объявится, то вы узнаете об этом в ту же секунду! – выпалил Авдеев и протянул полупустой бокал коньяка. – Может, будете?
Евгений Александрович Мышкин с презрением посмотрел на опустившегося аристократа и, не сказав ни слова, сел в машину. Спустя пару минут кортеж тронулся и стал стремительно удаляться.
Пока Константин Львович мечтал о том, что сын вернётся, а он снова сможет его продать, Евгений Александрович был в отчаянии.
Никто из стражников не рассмотрел лица беглеца. Из-за чего граф Мышкин был вынужден кататься от одного имения к другому, предлагая деньги за информацию о том, что проданный родственник вернулся.
Если беглец не найдётся, это сулит огромные проблемы. Гигантские проблемы. Если император потребует у Мышкина отдать две трети от найденных артефактов, то графу придётся продать большую часть своего имущества, чтобы купить эти самые артефакты и вручить императору.
От этой мысли Мышкина передёрнуло. Если такое случится, то он присоединится к обанкротившимся родам. И тогда он уже будет не скупать бесполезных аристократов, а продавать собственную родню. Эта мысль пугала его до чёртиков. Ведь Евгений Александрович любил свою родню, ещё как любил.
– Ваше сиятельство. Ваше сиятельство! – Водитель вырвал графа из мрачных мыслей. – Телефон звонит. Уже третий раз.
Мышкин тряхнул головой, отгоняя наваждение, взял телефон и увидел, что на экране высветилась надпись: «Секретарь императора». Сердце ёкнуло, а Евгений Александрович поднял трубку и дрожащим голосом произнёс:
– Алло…
* * *
Лес в районе деревни Сита.
Убедившись, что Анисим ушёл, я подозвал Гоба. Зеленомордый отлично сливался с местностью, и выбор разведчика оказался очевиден.
– Давай, дружище. Нужно немного поработать.
Гоблин хищно оскалился и шустро побежал в сторону провала.
Глава 6
Пока гоблин рыскал вокруг провала, осматривая местность, я шел на слабый запах гнили. Пройдя пару сотен метров, я нашёл то, что искал. Обглоданный костяк посреди густых зарослей кустарника. Он лежал на вытоптанной поляне. Среди сломанного кустарника виднелись всё те же следы когтистых лап.
Судя по костям, это лось – если в этом мире, конечно, есть лоси. На останках зверя практически не осталось мяса, именно поэтому запах гнили был едва уловим. Мясо филигранно срезали с костей, не оставив на них даже следов от зубов. Сам скелет мне был не так интересен, а вот проверить возможности меча очень хотелось.
Я приложил меч к черепу лося, и он тут же размягчился, потерял форму и потёк по лезвию клинка на мою руку.
– Какой замечательный артефакт, – усмехнулся я. – Необычным мечам нужно необычное имя. Как считаешь? – Я посмотрел на клинок. Его рыжий окрас контрастировал с белёсой костью, формирующей наручи на моих предплечьях. – Думаю, тебе отлично подойдёт имя «Пожиратель костей». В нём вся твоя суть. Что скажешь? – Ответом мне была тишина. А жаль, я слышал, что существуют говорящие клинки, правда, это могла быть метафора. – Молчание – знак согласия. Значит, отныне ты Пожиратель костей.
Взмахнув клинком, я довольно кивнул и пошёл собирать остальные кости. Расплавил позвоночник лося, ноги, рёбра. И в один момент клинок отказался растворять костную структуру. Видимо, это лучшее, на что он сейчас способен.
А способен он оказался на многое. Костяной пластинчатый доспех покрывал меня с ног до головы. На удивление он оказался очень лёгким. Вот только во время ходьбы он слегка постукивал, оповещая всю округу о том, где я нахожусь. Неприятно, но сейчас защита важнее скрытности.
Позади послышался топот ног. Гоб подбежал ко мне и отчитался:
– В провале тысячи костей,
И темнота ночи черней.
Внутри тоннелей просто жуть.
Куда, дружище, держим путь?
– Да у нас-то выбор небольшой. Пойдём посмотрим, что там интересного.
Вокруг провала было стерильно чисто. Трава вытоптана на добрый десяток метров. Деревца, росшие неподалёку, сгрызены так, что от них остались лишь небольшие пеньки сантиметров по пять в высоту.
Какие-то умные твари тут живут. У них не просто нора, а настоящее убежище, обзору из которого не должно ничего мешать. Готов спорить, внутри будет весело.
– Гоб, прикрываешь спину, – сказал я и, подойдя к провалу, нырнул вниз.
Мне повезло и плюхнулся я прямиком в жирнющий глинозём. Ноги соскользнули, и я на всех парах устремился куда-то во тьму. Хотел уцепиться клинком за стену, но, к сожалению, было слишком узко для того, чтобы я смог вонзить меч.
Я со свистом вылетел из тоннеля и врезался в каменную стену. В голове загудело, а на языке возник вкус крови.
– Проклятый гоблин, не сказал, что здесь… Хэ!
В рёбра мне врезался тот самый гоблин и весело прошептал:
– Бесплатные аттракционы – это хорошо,
Я прокатился дважды, а хочется ещё.
Он хотел продолжить свой стих, но я зажал ему пасть. По пещере разносились звуки капающей с потолка воды. Глаза ещё не привыкли к кромешной тьме, и я мог опираться лишь на слух, а проклятый коротышка мешал своей болтовнёй.
Ощупав левой рукой камень, я пришел к выводу, что слева и позади меня – глухая стена. Спереди был спуск в пещеру. Выходит, напасть могут только справа. Зажимая пасть гоблину, я сместился в сторону и выставил перед собой меч.
Но никто не собирался на меня нападать. Прошло десять минут, а в пещере так и не появилось новых звуков. Зато глаза немного привыкли, и я смог различить серые контуры полутораметрового коридора, уходящего вдаль.
Впереди мелькнул зеленоватый огонёк и тут же исчез. Похоже, за нами наблюдают. А не напали на нас только потому, что готовят засаду? Очень вероятно. В прошлый раз костяная броня осыпалась спустя два часа, а тут неизвестно, сколько придётся бродить до нападения твари. Тогда не буду заставлять её ждать. Хотя я уверен, что она здесь далеко не одна.
Выставив перед собой клинок, я не спеша двинул вперёд. Капли падали на мой костяной шлем, желая сточить его точно так же, как и каменные стены, которые они отполировали практически до идеальной гладкости.
Спёртый воздух пованивал гнилью и испражнениями, а в остальном не было ни единого признака того, что здесь кто-то живёт. Кстати, а куда делась корова, которую тащили к провалу? Или это был тот лось, которого переработал Пожиратель костей?
Пройдя десяток метров, я упёрся в развилку. Можно было пойти либо направо, либо по диагонали влево. Если глаза мне не изменяют, то огонёк мигнул справа. Свернув направо, я обрадовался тому, что коридор стал заметно шире, а потолок выше. Эхо от шагов прокатывалось по тоннелю, а когтистые лапы гоблина звонко цокали по камню.
Спустя пару минут пути мы снова наткнулись на развилку, потом ещё и ещё на одну. Проклятый тоннель ветвился, словно ходы муравейника. Потом попробуй выбраться отсюда.
Семь развилок спустя мы попали в комнату шириной около тридцати метров, а вот потолка даже не было видно. Но судя по тому, с какой силой капли ударялись об пол, можно с уверенностью сказать, что высота там явно не один десяток метров.
