НАЗАД В ПРОШЛОЕ К НАСТОЯЩЕМУ
Налив по бокалу коньяка, я с Владимиром сижу в своём номере. Незадолго до этого момента, я поговорил по телефону с директором ФСБ. Он рассказал, что, исходя из показаний Резникова и Момышко, им пришлось завести ещё ряд уголовных дел, связанных с другими преступлениями, совершёнными этими двумя и сейчас готовятся операции по задержаниям фигурантов и по этим делам, а наше подразделение будет фигурировать в материалах в виде продолжения предыдущей операции, задержаниях, допросах, ну и для пущего устрашения тех, кто будет работать по этим делам. А Хамзатова им пришлось объявить в розыск, так как согласно материалам дела, его не задерживали, и он скрылся от правосудия. Правда он прекрасно знает, что правосудие уже его настигло и он заплатил за своё преступление. Ещё у меня состоялся разговор с президентом, который произнёс речь с хвалебной одой о выявлении в их рядах подлых людей. Со зла я не преминул спросить разрешения пересажать всех в правительстве. На этот вопрос он отвечать не стал, будто мимо ушей пропустил, но сказал, что лично подпишет реабилитацию Вешняева. Вот мне очень интересно. А чем это теперь поможет Вешняеву? Вернёт годы жизни, потерянные в тюрьме и проведённые под осуждающими взглядами? Нет. Это ему уже ни к чему. Ведь он и сам прекрасно знал, что он не делал этого. А реабилитируют его, или нет, он останется в глазах общества убийцей с большим сроком в тюрьме. Неправильно всё это. Но и президент в этом совершенно не виноват. Не он сажал его в тюрьму, да и страной он тогда не управлял. И страна была другая. В дверь номера постучали. Владимир пошёл открыть. Это пришли Таня с Вешняевым и Андреем. Они молча вошли в номер и первым делом Таня пошла в мою сторону. Подойдя, она сразу обняла меня. Владимир предложил остальным присесть и напитки.
– Всё кончено. – сказала Таня.
– Тебе легче? – спросил я.
– Гораздо. Они не смогут вернуть мне родителей, но заплатят по полной. Один уже запущен в небо. – сказала Таня.
– Операция ещё не закончена. Готовятся производить новые аресты. Правда мы напрямую в этом участвовать не будем. Только в качестве поддержки. – сказал я.
– Будут работать демоны Звонорёва. – сказал Владимир
– В стране будет немного меньше подонков. Значит мы неплохо выполняем свою работу. – сказала Таня.
– Недавно по телефону президент нам хвалебную оду прочитал. – сказал я.
– Всё, как всегда. Заготовленная речь на все случаи жизни. – сказала Таня.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил я.
– Всё хорошо. Вообще ничего не беспокоит. Прилетим домой, нужно будет первым делом к врачу на приём попасть. Похоже с этими нервами, малыш просто с ума там сходил. – сказала Таня.
– Будем надеяться, что всё хорошо. – сказал я.
– Я тоже. – сказала Таня и поцеловала меня.
– Давай присядем. Налить тебе чего-нибудь? – спросил я.
– Я бы сейчас поела. Голодная, страсть просто. – сказала Таня.
– Ну тогда сейчас пойдём пообедаем. – сказал я и посмотрел на Вешняева, который просто сидит и молчит со стаканом воды в руке, отказавшись от коньяка – Сергей Владимирович, как вы себя чувствуете?
– Не знаю. Узнать спустя столько лет, что твоя крёстная дочь может хладнокровно убить человека. Зарезав на моих глазах человека, с улыбкой на лице сказать мне, что она чудовище. Этого я не ожидал. Даже из мести такое нельзя делать. – сказал Вешняев.
– Хамзатов увидел улыбку Ангела? – спросил я Андрея.
– Ага. Она приказала всем отпустить его, если он её сможет убить. – сказал Андрей.
– Долго все ржали? – спросил Владимир.
– Наоборот. Все серьёзно отнеслись к приказу. Правда потом все прикалывались. – сказал Андрей.
– Лёха где? – спросил Владимир.
– Остался проследить за уборкой и запуском в небо. Сказал подъедет как закончит, чтобы сопроводить нас в аэропорт. – сказал Андрей.
– Хорошо. – сказал Владимир и отпил коньяк из бокала.
– Сергей Владимирович, на самом деле ваша крестница не чудовище. Она просто выполнила свою работу. И тут дело было не в мести этому человеку, а в правосудии. И именно его она совершила. Но и при этом никто не отменял того факта, что он хладнокровно убил её маму и папу. Потому я и разрешил делать со всеми задержанными, что ей будет угодно. Ведь она могла и остальных не отдавать следователям, а самостоятельно расправиться с ними всеми. Но она не сделала этого. Те двое будут сидеть, а тот, кто на курок жал, ответил лично перед ней. Всё честно. – сказал я.
– Как вы не понимаете, что её же посадят, если узнают, что она убила человека. – возмущённо сказал Вешняев.
– Кто её посадит? – удивлённо спросил Андрей.
– А у нас в стране сажать некому? – спросил Вешняев.
– Ну её точно не посадят за это. Если только сам Архангел пристрелит, но он ей сам разрешил. – сказал Андрей.
– Сергей Владимирович, о том, что Таня убила этого подонка, знает даже президент. Но и он её не может посадить за это, даже если очень сильно захочет. – сказал я.
– Он президент. Захочет и посадит любого. – сказал Вешняев.
– Не каждого человека в стране, можно посадить в тюрьму. В этом даже президент бессилен. А вот наоборот запросто. Можете мне поверить. За последние двенадцать часов арестовали главу комиссии по оборонке и заместителя министра торговли, а в ближайшие дни арестуют ещё кучку людей с высоким положением. А у этих двоих неприкосновенность была. Пришли мы, подняли старое уголовное дело, подняли всех на уши и всё. На задержании Резникова, только президента не было. – сказал я.
– Ага. Вот у него рожа, удивлённая была, когда к нему сам генеральный прокурор, министр обороны, директор ФСБ и глава подразделения «Ангел» подошли. В этот момент ему было точно понятно, что отмазаться не получится. Лично признание написал. – сказал Андрей.
– Мы же не просто какая-то частная структура. Мы подразделение, выполняющее надзор за силовыми структурами на федеральном уровне, с возможностью самостоятельно выносить приговор и приводить его в исполнение. На это есть соответствующий указ президента. А то, что Таня убила этого человека, ну так она же профессиональный диверсант, ликвидатор. Она войну прошла. Шесть лет после войны прошло, но многие до сих пор только от упоминания о Тане, сознание от страха теряют. Я уверен, что вам ещё очень много страшилок о ней расскажут и все они правдивы. Только кроме кровавой работы, у Тани есть и другая жизнь. Очень далёкая от работы. В ней она обычная девушка с домашними заботами. Заботливая и добрая мама. Так что вам не стоит начинать разочаровываться в том, что вы узнали о своей крестнице. Работа разная бывает. – сказал я.
– Андрей, приложишь в дело? – сказала Таня, отдав Андрею документ о неразглашении подписанный Вешняевым.
– Хорошо. Давай. – сказал Андрей, забрав документ и развернув, показал мне, а я просто кивнул в ответ.
– Я очень много в жизни пропустил. – сказал Вешняев.
– Придётся наверстать, если вам ещё интересна жизнь вашей крестницы. – сказал я.
– Ещё как интересна. Александр Алексеевич, а у меня кроме Танечки больше и нет никого. Мне нужно многое узнать о её жизни. Многое рассказать о себе. Я думаю, что Танечке будет интересно узнать, какими были её родители. Как они жили. Что любили. – сказал Вешняев.
– А у нас были ещё какие-нибудь родственники? Бабушки, дедушки, или ещё кто? – спросила Таня.
– Были. Правда я лично не был с ними знаком. Я же с твоим отцом ещё студентом познакомился, в одной компании. Они рассказывали о родне на Сахалине. Они были оттуда родом. Возможно, там ещё остались твои родственники. Точнее не могу сказать. – сказал Вешняев.
– Вот почему ты такая на всю голову отмороженная. Ты с Сахалина. – засмеялся Андрей и мы вместе с ним.
– Да пошёл ты в задницу. Ничего я не отмороженная. Я горячая восточная девушка. – смеясь ответила Таня.
– Даже из толчка пар идёт, когда с него встаёшь? – смеясь спросил Андрей.
– Ещё бы. – смеясь ответила Таня.
– Сергей Владимирович, нам придётся увезти вас из города, пока всё не уляжется. Вы свидетель по делу, и кто его знает, кому взбредёт в голову решить, что, избавившись от вас, дело будет прекращено. Так что вам здесь оставаться нельзя. – сказал я.
– Я не могу. У меня работа. Если я её потеряю, кто меня ещё на работу возьмёт с моим прошлым? Так что извините. Я не могу уехать. – сказал Вешняев.
– Можете и уедете. Это даже не обсуждается. Вылет сегодня в четыре часа. С работой мы как-нибудь разберёмся. А вот по поводу прошлого… Президент на днях подпишет вашу реабилитацию, и вы будете чисты перед законом и людьми. – сказал я.
– Ну я хоть могу заехать домой, взять какие-нибудь вещи? И куда мы поедем? – спросил Вешняев.
