Парень, передавший Ивору подарок от главы Академии Ледяных Истин, теперь всецело понимал, почему глава решила наладить отношения с этим юношей, но тем не менее его вопрос подхватили и остальные ученики.
Бойцовский пес взревел, пытаясь снова вскинуть молоты, но его движения сковывал холод, отчего они были необычайно медленными. Ледяная дымка все еще окутывала Грозобора, медленно замораживая его тело
Ивор даже не думал уворачиваться, вместо этого он поднял ногу.
– Знаешь, тело становится таким хрупким, когда обмерзает. Я чувствовал эту боль однажды. – безразличный тон юноши уколол сердце многих зрителей, ведь он был непомерно холодным и жестоким.
Такое изменение могло казаться удивительным, но не для Звездочки, которая почувствовала, как Сфера буквально сожрала часть эмоций юноши.
Тяжелый удар Ивор направил на правую ногу Грозобора, отчего та покрылась кровавыми трещинами. Раздался оглушительный болезненный крик.
– Как там тебя называют? Бойцовский пес?
Юноша снова занес ногу и нанес еще один удар. Вторая нога Грозобора покрылась кровавой паутиной трещин. Великан, лишившись обеих конечностей упал на колени, продолжая истошно выть.
– Сидеть, песик. – в холодных глазах Ивора была пустота. Ни гнева, ни ярости.
Где-то вдалеке слышался голос Валькирии, но парень предпочел его не замечать. Некий отзвук наслаждения таился в его сердце, когда он испытывал такое безразличие к чужой боли.
Он наклонился к уху Грозобора, взяв того за волосы.
– Один единственный шанс.
– Я… ни за что… такому ледяному отребью…
– Ответ неверный.
Лед пополз от руки Ивора по голове Грозобора, спускаясь на лицо, потом шею, а вскоре покрыв все тело.
Поднявшись, юноша небрежно толкнул противника. Ледяное тело качнулось и, упав на каменный пол, разбилось вдребезги на десятки осколков, из которых проглядывал рубиново–красный цвет. Даже кровь внутри тела была обращена в лед.
– Жестокостью на жестокость, подлостью на подлость. Запомни это правило, когда прибудешь в Навь.
Даже не оглянувшись и не дожидаясь объявления победы, Ивор вышел с арены. За его спиной прозвучало.
– Победитель Ивор из Полавы.
Публика, что находилась ближе всего к арене удивленно вздыхала и шепталась.
– Какая неведомая жестокость. Почему он убил своего противника?
– Может у них были какие–то разногласия до турнира?
– Надеюсь, что так, иначе этот Ивор кажется очень кровожадным участником.
– Друзья, вам не кажется, что это нормально? У нас тут в каждом четвертом бою кто–то кого–то убивает.
– Но не с такой жестокостью! Ты сам видел. Это хладнокровие и… Я сидел в первом ряду, О Сварог! Я никогда еще не видел такого взгляда.
…
Пока толпа делилась впечатлениями, а ученики Ледяных Истин восхищались даже хладнокровным убийством. Еще одна пара глаз, чей зеленый цвет мог посоперничать с прекрасными летними полями, наблюдали за ним.
Этот заинтересованный взгляд был столь явным, что не укрылся от внимания Огневеда.
– В чем дело, Лилия, ты нашла что–то интересное? – голос мужчины обладал заботливым тоном, но оставался достаточно огрубевшим и резким.
– Приметила новую игрушку, не более. Скажи, папа, я ведь могу взять новую игрушку?
– Конечно, солнце мое, для тебя – что угодно, но дай этому турниру еще шанс, вдруг ты передумаешь.
– Так уж и быть. Потерплю до конца.
Мать Лилии осторожно оглядела девушку и томно вздохнула. Кажется, она была не очень довольна поведением своей дочери, но, поскольку отец потакал всем ее желаниям, то и отчитывать ее не представлялось возможным.
Ивор медленно шел за трибуны. Его тяжелые шаги эхом отражались от стен коридоров. По пути он встретил Николу, который также шел со своего второго поединка. Он разминал кисть руки, на костяшках которой виднелись кровавые отметины. Видимо кто–то очень сильно получил по лицу.
– О! Слыхал ты победил! Самого Бойцовского пса! Вот это, я считаю, очень здорово, правда Девятиглаз почему–то не очень доволен этим. А своим боем я расстроен. Он был простым. Попался против меня какой–то водяной на четвертой стадии. Да я ему рассказал, что он не прав. А ты…
Ивор не обращая внимания прошел мимо. Никола что–то говорил ему вслед, но юноша уже не слышал.
Когда он наконец достиг выхода с арен, то вдохнул полной грудью, вглядываясь в чистое летнее небо. Голубое полотно не имело ни одного белого пятна–облака, и лишь величественное солнце властно взирало на землю. Ярило в этом году был особенно беспощаден и дарил люду нестерпимую жару.
«Снова…»
Раздосадованный голос Звездочки наконец был услышан, отчего пустые глаза Ивора вернули былые блики эмоциональности.
«Жаль парнишку?»
«Не его. Тебя. Ты можешь потерять себя, а это мне не нужно. Ты станешь бездушным бревном!»
«Так даже лучше, разве нет? Бездушно подчинюсь тебе, да быстренько соберу все артефакты, освобожу тебя и ты слиняешь в родные края, а я…»
Голос Ивора все еще был отстраненным и безразличным. Но Валькирия все же уловила несколько печальных интонаций.
«Тебя что–то тревожит?»
«Я не совсем уверен, но… Сфера. Когда я сражался, я прекрасно все видел и чувствовал, был полностью в бою. Но какая–то часть меня будто отдалилась и вот она услышала голос. Этот голос исходил из Сферы»
«Хм… Не думаю, что это возможно».
Валькирия была уверена, что остаток души Хёда исчез навсегда, а значит и никакого голоса не могло быть.
«Это был женский голос. Кажется, Морены, только она называет меня малышом, вот только в этот раз было все иначе. Она не играла со мной, но будто говорила, как с равным. Бред какой–то, чтобы богиня…».
«И что она тебе сказала?»
«Этот разговор как в тумане, я не помню практически ничего, но говорила она много, долго. Единственное, что достигло моего слуха, когда я наконец расправился с Бойцовским псом… но это полный бред».
