Двойник из зеркала

В дом позвонили. Ко входной двери устремились трое. Первым, важно и с достоинством, трусил кот. За ним, врезаясь во все предметы и едва успевая тормозить на поворотах, радостно бежала огромная собака. Маргарет Милс, чертыхаясь и на ходу поднимая сброшенные псом книги, замыкала шествие.

«Ну за что мне это?» – в сотый раз озадачилась Маргарет, раздраженно придвигая журнальный столик обратно к креслу.

Дело в том, что ее домашние животные совершенно не выполняли возложенные на них функции и вообще вели себя неподобающим образом. К примеру, кот по кличке Черныш, приобретенный еще котенком для ловли мышей в подвале, повзрослев, наотрез отказался от своих обязанностей. При том, что соседи расхваливали его мать как непревзойденную охотницу на грызунов и уверяли Маргарет, что эта способность передается из поколения в поколение.

Однако, то ли из вредности, то ли из сострадания к меньшим братьям, Черныш, не только сам не ловил крыс, но вскоре научился выводить из строя мышеловки, расставленные девушкой в подвале. И это могло быть забавным, если бы не приносило хозяйке массу дополнительных хлопот и денежных трат.

Намучавшись с котом, Маргарет решила больше не повторять ошибки, полагаясь в выборе животных на случай. В наследство ей достался старинный дом с приличной территорией и для его охраны она за бешеные деньги купила чистокровного бульмастифа Чарли.

Когда Маргарет принесла в дом щенка, Черныш взял его под свою опеку. Он часто вылизывал Чарли и по ночам согревал своим тельцем. Повзрослев, собака стала ходить за котом как привязанная, и Черныш снисходительно одобрял его общество. Животные подружились.

Вначале Маргарет умилялась их согласию. Но вскоре девушка стала замечать, что с псом творится что-то неладное. Влияние кота оказалось настолько сильным, что вопреки прекрасной родословной и еженедельным тренировкам, Чарли все больше перенимал кошачьи повадки.

Началось с того, что пес обожал кошачий корм и вообще ел только то, чем питался Черныш. Чтобы собака развивалась нормально, Маргарет пришлось изменить рацион кота. Кот с радостью принял счастливые перемены в диете и вскоре друзья с удовольствием уплетали покупаемые на рынке мясные деликатесы.

Дальше – больше. Пес жутко не любил надолго отлучаться из дома. Игры с другими собаками его не интересовали, охрана придомовой территории – тем более. Когда Маргарет проявляла характер и силком выставляла Чарли во двор, пес, поскуливая, сидел у входной двери и жалобно смотрел на окно, за которым его ждал Черныш. Девушка сдалась. Охранять двор было некому.

Каждый день Маргарет с опаской наблюдала, как ста тридцатифунтовый бульмастиф, подражая коту, взгромождался рядом с ним на видавший виды подоконник и часами смотрел куда-то вдаль, время от времени подбирая сваливающиеся задние лапы. Иногда девушка даже ловила себя на мысли, что завидует отношениям этих необычных друзей, не объяснимыми ничем, кроме искренней привязанности друг к другу.

Между тем, ни дополнительные занятия со специалистом, ни жалобы заводчикам не принесли никакого результата. Все в один голос утверждали, что на пса влияет домашняя обстановка и нужно было быть осторожнее в выборе основного воспитателя.

Единственное, что демонстрировал бульмастиф из истинно собачьего поведения – это встреча гостей. Услышав стук или звонок в дверь, Чарли мчался ко входной двери, сметая все на своем пути. И то, наверное, потому, что по нелепой прихоти природы этой привычкой с детства отличался и сам кот.

И вот теперь все трое оказались у двери, гадая, кого принесло в такую мерзкую погоду, впрочем, вполне обычную в это время года для Англии. За дверью оказался посыльный, доставивший срочную бандероль.

«Ради бога, Бердсли! Неужели еще одна рукопись», – обреченно подумала девушка, кутаясь в теплый шарф. Казалось, Черныш и Чарли тоже немного расстроились, и троица побрела обратно в гостиную.

Маргарет Милс была сотрудником модного британского журнала «Савой». И именно тогда, когда работы было действительно невпроворот, она слегла дома с ангиной. Но ее болезнь оказалась не помехой для главного редактора Обри Бердсли, который то и дело направлял корреспонденцию с рабочими вопросами прямо ей на дом.

Ожидая увидеть срочные указания начальства относительно очередной рукописи, Маргарет вскрыла пухлый конверт. Однако, там ее ожидало нечто иное. То, что изменило ее дальнейшую жизнь.

***

Из конверта Маргарет извлекла перевязанную стопку пожелтевших от времени листов с рукописным текстом и прилагающуюся к ней записку, на которой мелким убористым почерком было написано:

Дорогая мисс Милс, прошу простить меня за дерзость без представления обращаться к Вам, но, поверьте, меня к этому побудили обстоятельства исключительные. Мне рекомендовали Вас как самого толкового помощника редактора, и я отважилась просить Вас опубликовать историю, которая произошла со мной в далекой молодости.

Я постаралась описать все, как было, не утаивая и не приукрашивая ничего. И надеюсь, когда Вы прочтете все до конца, Вам станет понятно, почему я считаю необходимым придать ее огласке, оставив в тайне свое имя.

Даю Вам полное право по своему усмотрению редактировать мою рукопись, руководствуясь соображениями более понятного изложения для читателя.

Я доверяю Вам самые страшные и невероятные события своей жизни в надежде, что они помогут другим не совершить моих ошибок.

С искренней признательностью к Вам, N.

Маргарет было не в новинку читать интригующее вступление к следующему за ним посредственному тексту. Поэтому прочитанное обращение не пробудило в ней профессионального интереса. Тем не менее, что-то в этих строках заставило ее отложить важную работу, выполнения которой Бердсли ожидал со вчерашнего вечера, и усевшись в ближайшее кресло, погрузиться в чтение.

«Не помню точно, когда это началось. Наверное, еще в юности. Было это следствием низкого кровяного давления, или особенностью моего душевного склада, но меня редко что-то радовало в моей, надо признать, безбедной жизни. Семья моя была весьма состоятельной, поэтому финансовые трудности были мне чужды. Имея от природы привлекательную внешность, я не испытывала недостатка ни в поклонниках, ни в друзьях.

Однако, я все время терзалась некоей душевной меланхолией, которая сопровождалась многочасовым сидением у зеркала, доставшегося мне в наследство от прабабки. О родственнице я знала лишь то, что очень на нее похожа. И главное – с ней была связана какая-то зловещая история, о которой в доме предпочитали не говорить. Но это еще больше привязывало меня к единственной вещи загадочной женщины.

Я ощущала странную связь с этим предметом. Казалось, что лишь с ним я могу быть полностью откровенна и только оно понимало меня и было готово вместить все мои переживания.

Шло время, и я все больше отдавалась привычке уединяться в своей комнате, мысленно общаясь со старинным зеркалом. Вскоре родные не на шутку обеспокоились моим поведением и приложили все силы, чтобы выдать меня замуж.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.