Разделся быстрее чем я ойкнула. Стянул все с меня и… началась наша ночь.
Первая и одна из многих.
Мы любили друг друга, как в последний раз, словно завтра весь мир погибнет. Наслаждались друг другом так, словно обещали еще более жаркие ночи. Снова и снова ласкали друг друга, соединялись.
Радиф целовал меня всюду, и я не стеснялась его влажных и нежных губ. Я гладила и целовала крепкое тело мужчины, и он не выдерживал, снова насаживал на себя.
Мы уснули усталые и довольные, а когда проснулись услышали восторженный крик Руса:
– Вот это домина! – и поняли, что все налаживается.
– А когда ты успел оборудовать детскую? – спросила я у Радифа, пока мы втроем с Русом спускались вниз, в гостиную-кухню.
– У меня было три недели без женщины, которую люблю. Требовалось чем-то себя занять, чтобы окончательно не сойти с ума и не пойти стрелять в твоего мужа! – шепнул мне Заглятдинов.
– Мама! Тетя домработница приготовила нам свежевыжатый сок манго и апельсиновый тоже! – воскликнул Рус, который уже вовсю хозяйничал на кухне.
Полная, приятная женщина, лет пятидесяти пяти, поприветствовала меня.
– Доброго утра.
И Радиф тут же вклинился:
– Резеда Мухамедовна, это моя жена, Лина и мой сын – Рустам.
– Очень вам рада!
Я воззрилась на Радифа, обдумывая то, как он нас представил. Ну ладно меня… Но Руса…
Тем временем, сын уплетал за обе щеки бутерброды с красной икрой и яичницу с беконом.
– Я помню, что с приездом ребенка на завтрак нужно подавать кашу, омлеты и бутерброды с полезными наполнителями! – сообщила домработница, не переставая жарить, парить и убираться.
Я продолжила буравить Радифа взглядом.
– Ну а что? – развел он руками. – Я надеялся. А скорее всего… – Заглятдинов сглотнул, подошел и обнял. – Просто не представлял, как смогу жить без тебя… не хотел представлять. Посмотри, что стало с отцом после смерти мамы.
– Он снова не женился? – уточнила я, устраиваясь за столом. Резеда Мухамедовна тут же подала чай, придвинула тарелку с омлетом и бутербродами.
– Не видел смысла, – Радиф сел рядом со мной. – Не понимал, как другая женщина может ее заменить…
Я сглотнула и выпалила:
– Непохоже на богатого и влиятельного бизнесмена, наверняка избалованного женским вниманием.
– Это всего лишь клише, Лина…
Радиф вдруг пожал мою руку и добавил:
– Нет ничего приятней, чем жить с женщиной, о которой все мысли даже тогда, когда это неуместно. На работе, в гостях, везде… И нет ничего страшнее, чем потеря такой женщины… Поэтому я тебя не отпущу. Никуда. Даже на тот свет!
– Я уже из потустороннего салона! – парировала я.
Эпилог
– Ма-м! Я пришел с тренировки с папкой!
Я неспешно спустилась вниз, осторожно переступая ступеньки. Все-таки шестой месяц беременности. Животик вполне наметился, даже странно. С Русом у меня месяца до седьмого почти не было живота. Я носила свободную одежду, и никто ничего не замечал. Помню, как знакомые удивились, когда узнали о нашем с Андреем первенце.
А сейчас… сейчас я казалась себе ну очень округлой.
К врачам я теперь ходила в специальную клинику. И просила их не сообщать – мальчик родится или же девочка. Только все ли хорошо с ребенком, нормально ли протекает беременность.
Именно так мне и говорили. Небольшая нехватка глюкозы – ну не люблю я сладкое, белка – вот и все мои проблемы на данном этапе.
Я ходила на йогу для беременных, много гуляла и радовалась жизни. Слава богу, никаких осложнений, отеков, изжоги!
В салоне я временно не работала. Радиф тоже пока не ездил на игры и клиентов приглашал к нам, в особняк.
Муж почти не оставлял меня одну, если не возил Руса в новую школу или на тренировку.
Мы приняли решение не отдавать сына в помпезный колледж для богатых и знаменитых, предпочтя спецлицей с уклоном в математику и физику. Русу нравилось. Хотя учеба отнимала все больше времени.
Радиф открыл дверь, пропуская сына вперед.
Рус подбежал ко мне, обнял и прильнул к животу:
– Толкается! Будет спортсменом, как и я! – сообщил довольно.
– Как спаринг? – уточнила я у сына. – Что сказал тренер?
– Соперника я сделал! – гордо заявил мой маленький богатырь. – А тренер сказал поменьше эмоций и больше расчета. Подтянуть правый фланг и подкачать ноги.
– Все сделаем! – поддакнул Радиф. – Спортивную комнату оборудуем дополнительными тренажерами. Тренер говорит Рус мог бы выступать на Олимпиаде… Потом… чуть позже. Но я думаю, этого не нужно. Пусть занимается в удовольствие, и чтобы накостылять любому, кто попытается его обидеть!
– Однозначно! – поддержала я.
– Согласен! – обрадовал сын.
Радиф подмигнул.
– Мы заказали пиццу, как ты любишь. С ветчиной, колбасой и курицей.
Внезапно на втором этаже зазвонил мой сотовый. Я узнавала его по мелодии – той самой песне из «31 июня».
Рус метнулся наверх, а Радиф обнял, прижал как обычно, и шепнул на ухо:
– Я люблю тебя и скучал.
