Сугробы листьев на аллеях, эта
нагая безответность веток,
как откровенность трупа на ветру…
так каждый год,
но каждый год
и – чудо,
когда весенним светом
вибрируют, звеня,
восстав от ледяного спуда,
вербуют вербы,
лезет из себя земля,
и как прилив, пробив кору, летят
азартно брызги зелени
с грудным победным гудом…
Курки
…где даже запятые –
взведенные
курки…
Решетка Михайловского сада
…и реверанс за реверансом
в стремительном летящем танце
цветы витают в облаках,
при каждом па
роняя «Ах!»
Металл остыл. Все лепестки
раскрыты,
еще в полете присягнув земле.
Упругие тугие стебли сыты,
но в листьях еще тлеет
тяга к высоте…
Инстинкт
…так сквозь асфальт
азартно и упрямо,
идя в атаку
с фатальностью Христа,
зеленый тонкий стебель
грянет ямбом
во всей красе инстинкта
Рождества…
Риджент-стрит
…упругий круп… жар виража –
и Риджент-стрит – на Пикадилли!
подобно выдоху пружины
воздух пульсирует, дрожит!
Века, торжественно кружа,
сжимают площадь.
Чуть дыша,
взлетает в небеса душа.
Ты слышишь, как ее полощет
британский ветер жесткий, мощный.
