«Какая-то ловушка для душ» – хмуро подумал Тимофей, не теряя нужного направления: «Кто-то, видать, капкан расставил и ушёл, в надежде получить энергию. А вот шиш тебе! Нас не догонят!» – прибавил он строку из известной песенки.
Впереди забрезжил свет и они выбрались из лабиринта. Душа пожилой женщины обрадованно вспыхнула и мгновенно исчезла с глаз.
«Во даёт!» – хмыкнул Колдун: «А я тут, значит, пропадай?».
Он покосился на здание, но трогать не стал. Астральный мир жил по своим законам и не стоило в нём что-то менять не разобравшись досконально, иначе потом хлопот не оберешься. Он обернулся в сторону своего тела и переместился.
Открыв глаза в физическом мире, он обозрел дикий переполох, связанный с тем, что покойница открыла глаза и попыталась сесть. Бабки крестились, шептались и кудахтали, а Анна плакала и выкрикивала своим родственникам:
«Я вам говорила!».
Тимофей тихонько выбрался на улицу, сел в машину и покатил домой. Солнце уже показалось и рулить было легко, если бы не зевота. Приехав, он поставил машину в гараж, закрыл ворота и, подойдя к дверям, потянул носом. Никакого аромата готовящейся еды не было.
«Ну, твою мать! Видно и Ксюшку клиенты уволокли!» – расстроенно подумал он, но зайдя, увидел её обувь на полке. Колдун переобулся и прокрался в спальню. Его супруга мирно посапывала в постели без всяких забот.
«Эва как!» – покачал головой Тимофей: «Я там, значит, жизнью рискую, усопших воскрешаю, а она сопит в две дырочки! Лихо!» – и, поулыбавшись, он побрёл на кухню разогревать мясо и ставить самовар.
Рассказ пятый. Подкидыш
В кухню влетела Аксинья с белым лицом. На руках у неё сидел пацанёнок полутора-двух лет. Тимофей чуть не уронил чашку:
«Чего с ним?».
Аксинья посадила ребёнка на скамейку и протянула мужу конверт. Тот непонимающе глянул на него, взял и открыв достал листик с рукописным текстом:
«Люди добрые! Не судите строго! Нет никакой возможности растить малыша. Его зовут Виталя. Ему год и восемь месяцев. Прививки ему сделали. Не откажитесь, примите! Храни вас Бог!».
Тимофей с натугой сглотнул и уставился на жену, а та – на него.
– Ну, и что будем делать? – спросила она севшим голосом. Колдун перевёл взгляд на притихшего пацана, потянувшись к самовару долил в кружку кипятка и тут же отхлебнув обварил весь рот.
– Тимош! – опять позвала Аксинья. – Чего делать-то будем?
– Не знаю! – подышав открытым ртом, покачал головой Колдун. – Подумать надо!
– Мы же его в детский дом не отдадим? – тоскливо спросила супруга. Тимофей, уже аккуратно отпив жидкий разбавленный чай, сморщился и ответил:
– Но ты же не собираешься его себе оставить? – лицо Аксиньи переменилось и он, внимательно к ней присмотревшись, кивнул. – Ясно, собираешься!
– Да не знаю я! – вспылила Ксюша. – Но отдавать в приют… нас же попросили принять его!
– Кто попросил? Мамаша-кукушка, которая сама его бросила?
Аксинья хотела что-то сказать, но Виталик вскрикнул:
– Мама! Де мама?
– Тише, милый, тише! Мама ушла. – в глазах знахарки заблестели слезы.
– Тимоша, а если его правда себе оставить?
– Ксюша, – строго сказал Колдун, – не выдумывай! Ты вон козочек себе оставила и что вышло?
– Ну ты сравнил! – воскликнула супруга. – Это же ребёнок!
– Во-во! – поднял палец по-платоновски вверх Тимофей. – Жеребёнок! Он потом лягаться возьмётся, мама не горюй!
– Что ты такое говоришь! – возмутилась Аксинья.
– Ксюшка, это чужой ребёнок! У него была другая жизнь – это раз, а даже если он её забудет – он из нормальной семьи, у него нет никаких паранормальных способностей. Он будет страдать среди нас, завидовать нашему малышу и считать всех нас психами. С ним никто не будет водиться потому, что он и не колдун, и не обычный – так, что-то среднее. Ты ему жизнь хочешь сломать?
– Мы же его будем любить! – выдала аргумент жена.
– Будем, – кивнул Тимофей. – Только нашей любви хватит ему до тех пор, пока он не начнёт сталкиваться с обществом. Это, как если бы в семейке Аддамс рос обычный ребёнок!
– Да что ты заладил – обычный, обычный! – досадливо проговорила Ксюша. – Может он художник будет или врач талантливый!
– Ксюш! – Колдун заглянул ей в глаза. – Не злись! Ты же знаешь, что я прав. Художники и врачи не живут рядом с колдунами и знахарками – это закон джунглей, – хмыкнул он. – А тебе просто не терпится с кем-нибудь нянчиться! Погоди, через две недели свой будет – никакому Витальке не перешибить!
– Ты разговор-то не уводи! – уставилась жена на Тимофея. – А с ним чего? – она приподняла малыша. – Назад за ворота отнести?
– Поищем его мамашу! – предложил Колдун.
– И что, отдадим мальчишку обратно, чтобы эта сучка его ещё где-нибудь выбросила? – взъярилась Аксинья.
– Не выражайся при детях! – погрозил пальцем Колдун. – Да и при мне тоже! – добавил он.
– Какой нежный! – прищурилась супруга.
– А то! – подтвердил Тимофей. – Я только с виду – грубая сила, а в душе мяконький и ранимый. А у мамаши его может, правда, ситуация тяжёлая. Не все же сволочуги на свете!
– Сам-то выражаешься! – подловила его Аксинья. – Ладно, хоть покормлю пока ребёнка, – она зыркнула на Колдуна и тот, поставив недопитую кружку, освободил «кормильное место».
Когда малыш наелся и уснул, уложенный на диван, Тимофей присел рядом и принялся изучать его ауру и воспоминания. Матерью оказалась хорошенькая, но измученная молодая женщина по имени Валентина. Колдун изрядно попотел, выясняя место проживания, так как мальчик был слишком маленьким, чтобы осознавать местонахождение. Он помнил комнату, видимо съёмную, в которой жил, но улица в мыслях не отражалась. Пришлось устанавливать энергетическую связь с родительницей. Тонкая светящаяся нить появилась в пространстве и Тимофей мысленно взялся прослеживать её до места нахождения женщины. Потратив на это некоторое время, он вдруг открыл глаза и вскочил.
– Что? – отпрянула Ксюша, неслышно подошедшая к мальчику.
– Она на остановке! – прошептал Колдун. – Автобус ждёт! В общем, я погнал, перехвачу!
– Ты её в наш дом притащишь? – напряжённо спросила жена.
– Ладно, не притащу, уговорила, – чмокнул её в щёку Тимофей и добавил. – Ненавистница! Когда тебя твой жеребёнок до белого каления доведёт, может станешь снисходительнее!
– Иди уже, мудрец! – шлёпнула его по плечу Аксинья, но тут же погладила по лицу. – Осторожнее, не гони!
Тимофей вывел авто, выбрался на дорогу и порулил к междугородней трассе.
На остановке сидела плохо одетая женщина с сумкой и заливалась слезами. Она не слышала, как Колдун тормознул, вышел из машины и приблизился, и очнулась только когда он спросил:
