В аэропорту Толмачёво меня встречают Игорь и Павел. Бросаю сумку в багажник и падаю на заднее сиденье.
– Куда едем? – уточняет Круглов.
– В гостиницу «Новосибирск», Паша.
За окнами уже вечер. Когда летишь из Москвы, нужно прибавить восемь часов – четыре часа полёта и четыре часа разницы во времени. А вот, когда летишь в Москву, получается намного удобнее, четыре часа полёта съедаются разницей и получается, во сколько вылетел, во столько и прилетишь.
Мы поднимаемся на верхний этаж, на «Вершину мира», входим в зал и подходим к администратору.
– Артём, где тут у вас сегодня восемнадцатилетие отмечают? – спрашиваю я.
– Вон там, – кивает он в сторону рулетки. – Сейчас они поиграют немного, а потом пройдут в малый зал. Там будет банкет и покер.
Я киваю и подхожу напрямую к ним.
– Максим Альбертович? – обращаюсь я к дородному мужику с наглой обрюзгшей рожей большого начальника.
– В чём дело? – недовольно спрашивает он.
– Поговорить хочу, – киваю я, – про засранца твоего. Ему восемнадцать сегодня? А мозгов, как у цыплёнка.
– Чего?! – злобно щерится он.
– Просто иди за мной, – пожимаю я плечам, – и Дениску возьми, а гости пусть поиграют пока.
– Да ты знаешь с кем говоришь, щенок? – начинает возбуждаться он и властным жестом машет начальнику охраны.
Смотрите какой важный, даже охраной нашей распоряжается. Я устало киваю, и к нам подходят трое головорезов, называемых в этом месте охранниками.
– Вот этих двоих в малый зал, – бросаю я и, не дожидаясь, сам иду туда же.
7. Давно мы свежей кровушки не пили
Я вхожу в малый зал, где когда-то играл с Печёнкиным, и направляюсь к накрытому столу. Если честно, я проголодался. Голодный, буквально как собака. Беру хрустальную вазу с салатом «Оливье» и начинаю есть прямо из вазы, зачерпывая столовой ложкой. Впрочем, ем красиво, не чавкаю.
Со звоном сдвигаю с края стола тарелки и бокалы и сажусь прямо на скатерть, а ноги ставлю на стул.
– М-м-м… – закрываю я глаза от удовольствия. – А это не «Оливье», да?
Наглая рожа начальника то ли морга, то ли торга вытягивается из-за явных противоречий этого несовершенного мира. Он, человек, купивший стольких больших людей, терпит поругание и унижение от какого-то мальчишки. И главное, мальчишку слушает охрана этого в высшей степени консервативного и подчинённого законам иерархии заведения. И ещё этот малолетний нахал не только унизил его, начальника торга лично, но ещё и жрёт оплаченное им угощение. Конкретно, вот этот салат.
– Это не «Оливье», – повторяю я, – а «Столичный».
Действительно, столичный, с упругими оранжевыми кубиками варёной моркови и курицей вместо говядины.
– А в Берлине, – разглагольствую я, пока наглющий начторга Журавлёв со своим не менее наглым отпрыском обескураженно наблюдают, как я уничтожаю их салат, праздник и основы веры в свою исключительность, – в него добавляют красную икру, представляете? Немного совсем, для акцента. Обязательно попробуйте при случае.
– Чё с ними делать, Бро, – обращается ко мне начальник охраны, – е*ошить?
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
