– Отставить беганье! Продолжаем урок на свежем воздухе!
Клоуны подчинились и никуда не побежали.
– Сейчас мы возьмём кусочки мела, – сказала воспитательница, – и все как один, в едином строю будем рисовать и разбирать эту устрашающую фразу: «Он его загрызёт».
Шура сразу нарисовал, как Полкан грызёт товарища Тараканова.
Товарищ Помидоров нарисовал, как товарищ Тараканов грызёт товарища Полкана.
А Наташа, как только увидела асфальт и мел, стала рисовать классы и прыгать.
То есть занятия шли своим чередом.
Полкан бегал по следу, опустив голову в землю и выставив вперёд рога. За ним на длинном поводке – Саня.
Товарищ Тараканов, который запер их школу, был вредным человеком. Но он хорошо знал правила уличного движения. Он переходил дорогу только там, где висел такой знак:
Но и Полкан вёл себя мудро. Если горел красный свет, он ни за что не бежал вперёд и не совался под колёса. Шёл только на зелёный.
Он и сам не нарушал, и другим не давал. Одна старушка вдруг ринулась вперёд, чтобы перебежать дорогу перед мордой автобуса. Полкан ухватил её зубами за юбку и удержал на месте. То есть спас.
Бледный шофёр выскочил из кабины и расцеловал Полкана.
А Ирине Вадимовне и её мотоциклу не повезло. Саня свернул в переулок. Она хотела помчаться за ним, но увидела знак:
Он означает, что движение машинам разрешено только прямо. Оказывается, мысли и приказания можно передавать не только словами, но и знаками.
Ирина Вадимовна проехала «только прямо» и потеряла из вида шустрого Саню и его верного рогатого друга…
След товарища Тараканова привёл Полкана и Саню к метро.
Дежурная долго спорила. Она принесла Сане инструкцию. И сказала:
– Видите: «Вход в метрополитен с кошками и собаками запрещён».
Саня отодвинул инструкцию в сторону:
– С собаками и кошками запрещён. А с козами служебными и сторожевыми не запрещён!
Дежурная с надеждой ещё полистала инструкцию, но там больше ничего не было. Она уступила.
Только велела замотать Полкану рога. Как лыжники заматывают острые концы, чтобы не поцарапать пассажиров. Саня снял шарф, обмотал Полкану рога и ринулся вниз по эскалатору.
Василиса Потаповна вела занятия. Шура и Наташа играли в классы. Товарищ Помидоров был дисциплинирован.
– Всё, что мы говорим, – утверждала воспитательница, – мы говорим словами.
– Нет, – возразила Наташа. – Мы говорим ртом.
– Мы говорим словами! Например, есть слово «конфета».
– Конфета – это не слово. Это еда такая. Очень вкусная.
Василиса Потаповна стала закипать:
– Мы говорим словами. Дети, призовите на помощь свою фантазию. И вы, товарищ Помидоров, тоже.
Ученики сосредоточились.
– Представьте, что у меня была конфета. Мы её съели. Что осталось?
– Бумажка, – быстро сказала Наташа.
– Нет, не бумажка.
– Пакетик?
– Да нет. Ни капельки не пакетик. Вот вы, товарищ Помидоров, скажите, что осталось?
– Осталось чувство глубокого удовлетворения. Чувство благодарности к учительскому составу.
– При чём тут чувство благодарности? – закричала учительница. – Конфету съели, а слово «конфета» осталось.
– Конфета – это не слово. Это еда такая в бумажке, – опять сказала Наташа.
– Караул! – тихо произнесла Василиса Потаповна слово «караул».
– Были бы конфеты, – сказал Помидоров, – мы бы разобрались.
Наташа отвела Шуру в сторону:
– Постарайся, напрягись. Срочно нужны учебные пособия. Лучше всего «Золотой ключик». Причём не меньше килограмма.
Шура кивнул и сразу стал гудеть и трещать. Потом положил шапку на землю.
– Сейчас нефть вдарит! – сказал Помидоров.
Но нефть не вдарила. Когда шапку подняли, под ней лежал красивый золотой ключ. Не меньше килограмма.
– Кому это нужно! – возмутилась Василиса Потаповна. – Нам нужны конфеты.
– И ключ нам тоже нужен, – сказал хозяйственный Помидоров. – Мы теперь можем открыть замок.
И точно: вставили ключ, замок открылся.
– Ура! – закричали клоуны.
– Конфета – это такая штучка в бумажке, – сказала Василиса Потаповна. – А что такое «ура!»? Это такая вещичка в коробочке?
