Погибельном Сиденье запись есть:
«Тогда лишь храбрецу на это место
За Круглый Стол при всех возможно сесть,
Когда со дня Страстей Господних честно
Четыре насчитают сотни лет
Плюс ровно пятьдесят четыре года».
«Да я бы отдал меч!– воскликнул кто-то,
Чтоб в деле этом проявился свет»!
Сказали все: «Чудное это дело!
Неужто сядет рыцарь самый смелый
На это место? Но его здесь нет»!
Сэр Ланселот сказал: «Но мне сдаётся,
Что это место ровно в этот день
Занять, кому заказано, придётся.
Сегодня, лишь сошла ночная тень,
Пятидесятницы великий праздник
Впервые после срока подошёл!
Сегодня срок назначенный прошёл –
В тот день закончились Христовы Страсти!
И, если здесь со мной согласны все,
Давайте надпись ту, во всей красе,
Чтоб скрыть на время смысл её опасный,
Накроем тканью, уберём от глаз,
Пока не явится тот самый рыцарь,
Кому дано исполнить в этот раз
Сей новый подвиг. Должен он явиться»!
И принесли в зал шёлковый покров.
Накрыли им Сиденье роковое.
Король Артур с дружиной удалою
Обед продолжить праздничный готов.
Кэй-сенешаль сказал ему с поклоном:
«Мой государь, доселе неуклонно
Не начинали при дворе пиров,
Пока рассказ о чуде не услышим,
А может, и увидим наяву!
И, что? Сейчас нарушим мы обычай?
Такой приём я с горечью приму»!
Король ему ответил: «Ваша правда!
Я встрече с Ланселотом так был рад!
С его кузенов не спускал я взгляд!
Их возвращенье – высшая награда!
И вот, про наш обычай позабыл –
Едва сей пир без чуда не открыл!
Как хорошо, что сенешаль мой рядом»!
Во время их беседы скромный паж
Явился и принёс им весть о чуде.
Он говорил взахлёб, впадая в раж,
Что видел сам, и в жизни не забудет,
Плывущий красный камень на реке.
И меч блестящий воткнут в этот камень.
