– Ну что? Саша? Ещё будем кочегарить? – у больших мехов стоял Михалыч, только что он перестал раздувать уголь в печи.
– Хоре, Михалыч! Самое то!.. Запомни, Слава… надо по максимуму придать форму именно боем и не забывай окалину удалять… вот так вот… это очень важно… А теперь закалка… Давай сам, Слава, береги голову и волосы… – Александр отложил молот и отступил, оставив парня одного. Тот, снова взяв клещами заготовку, на этот раз подбежал к двум бочкам и опустил её резко сначала в одну, потом в другую. Струи пара ударили вверх с характерным шипением. – Не перепутай, обязательно, сперва – в масло, потом – в воду… молодец… Ну всё! На сегодня отпахали… а завтра шлифовка и заточка…
– Может, Саш… ещё пару дней погостишь? – Михалыч кочергой раскидывал горящие угли по всей рабочей площади печи, дабы ускорить их быстрое прогорание.
– А там потом ещё пару дней и ещё… не, Михалыч… мы и так на две недели затянули «гостевание», я планировал в это время быть уже в Свердловской области а через месяц в Перми… до ноябрьских морозов… Теперь как-то придётся нагонять эти две недели… – Александр прошёл в хозяйственную часть кузни и стал снимать с себя фартук, – а сам знаешь, что сейчас с дорогами и на дорогах… не мне тебе рассказывать…
– Дядь Саш… Михалыч… я не нужен больше? – Слава уже успел облиться водой, переодеться и сейчас ждал указаний от старших.
– Давай, дуй! – махнул Михалыч.
– Не нужен, только Слав, не забудь про зольность и закалку, с завтрашнего дня вы с Михалычем будете вдвоём управляться! На крайний случай, Андрей поможет вам… обещал, – Александр поднял указательный палец, – и не берись за крупные объёмы, поначалу с малого… надо прочувствовать все фазы металла, а там уж ты поймёшь, что дальше делать!
– Окей, дядь Саш! Спасибо, вы многому научили… – Слава подошёл к Александру, по-мужицки, пожал руку, и чуть подумав, неловко приобнял, – Всего хорошего вам и вашим детям!
– Да ладно… – сконфузился Александр, похлопав по молодецкому плечу подмастерья, – мне тоже было приятно с тобой работать, с полуслова понимаешь… и… спасибо за пожелания!
Парень оставил мужчин одних и выбежал наружу, подальше от огненного жара, к прохладному северному ветерку.
– Ну вот… видишь, люди уже привыкли к вам… дом мы бы в неделю всей артелью вам поставили! Такие руки нам бы ой как пригодились… а твоя дочка, просто золотце… так помогла мне с Артёмом! Думаешь, я не понимаю, как тяжело с ним?! Бедная девочка… две недели подтирать и обмывать человека в таком состоянии и ведь я её просил, оставить, сам справлюсь… ни в какую… Твоя Алисанька мне стала как дочь! Подумайте втроём хорошо, может, останетесь? Ну это же бред детей таскать по такому миру, себя не жалеешь – их пожалей. Сердце болит за вас, – пока Антон Михайлович всё это говорил, Александр успел умыться с самодельного умывальника и одеться. Сейчас они сидели на крыльце и смотрели вниз по склону, на вечернее поселение. С некоторых домов из труб вился дымок, и пахло банным духом.
– Мы не можем остаться… и вообще, мне надо поговорить серьезно с тобой! Вчера вечером я с детьми беседу вёл, и мы решили кое-что тебе рассказать. Ты веришь нам, что мы вам ничего плохого не сделаем? – Александр ободряюще положил ладонь на колено Михалыча.
– Что за глупость, Саша… мне не нравится этот вопрос…
– Просто ответь… веришь?
– Конечно же, верю! Уж что-что, но за эти последние тринадцать лет, я научился разбираться в людях… Я вижу в человеке и гниль его всю, и подлость, и наглость… но и свет научился примечать в людях… Я, глубоко убеждён, что спасение Человечества в истинном свете и добре. А сейчас очень тяжёлое время и когда мы пройдём этот путь, то или придёт духовность, возрождающая этот мир, или зло, которая нас уничтожит… Вы хорошие люди – и дочь твоя, и сын и ты!.. Что ты хотел рассказать?..
– Разговор будет длинным, я тебе расскажу про ту пятилетнюю Зиму, которая нас всех изменила…
* * * *
Сегодня падал зелёный снег, красиво, если бы не знание того, что это последствия полураспада йода и цезия. Второй год зимы, еды консервированной на складах и в магазинах много, так же как и замороженных трупов людей, собак, кошек и птиц… Город практически весь вымер, остались в живых горстки людей, обитающих в подвалах, бомбоубежищах и других подземных строениях… но они почти все страдают кровавым поносом, тошнотой и надсадным, выхаркивающим кусочки лёгких, кашлем – последствия острой лучевой болезни. Других болезней у выживших нет. Жители Самары жили вопреки всем физическим законам, употребляя в пищу «фонящую» еду и воду. Над городом весело сверкала коса цивилизаций, забирая последних…
– А вот и я! – по лестнице спускался на дрожащих ногах, Александр, он был одет в две фуфайки, валенки, ватник и тряпку, намотанную на голову, в руках держа сумку с чем-то тяжёлым, – папанька принёс морскую капусту, овощное рагу, кильку в томате и даже говядину консервированную… уфффф…
Никто не ответил… жена в беспамятстве лежит у потухающего огня, трёхлетняя Алисочка свернулась в комочек, и дрожит всем телом, не в силах ответить отцу. В руках у Виктории маленький Коленька, которому повезло гораздо больше всех, он так и не успеет стать человеком… У всех гноящие волдыри на лице, на руках, на ногах… на всех участках тела…
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
