Первые два года её жизнь протекала с мыслью: «Изменилось все вокруг и все не нужным стало вдруг. Солнце встречаю его не любя, день провожаю не любя. Мир не к чему мне, мир не к чему мне без тебя. Без тебя, без тебя, для чего мне мир огромный. Без него, без него для чего мне мир без него?»
Из ее жизни ушли подруги, с которыми училась четыре года и это было безболезненно для нее. Ушел престижный институт и это тоже было безболезненно для нее. Боль потери любимого затмевала все жизненные процессы ее жизни, все было ей безразлично.
Потом боль души стала стихать.
ВГИК, как ЕГО не стало, Мила бросила. Она не пошла на экзамен, постоянно думая о НЁМ и волнуясь за него. Второй экзамен не сдала, да как же можно было сдать его, если все её думы были только о НЁМ. А потом она получила ту телеграмму, которая остановила ее жизнь… и как потом не уговаривал ее Виктор восстановиться, она не слышала ничего. У нее не было сил тогда учиться и с кем-то общаться. Она тогда словно окаменела, ничего не воспринимала, полностью замкнулась, ушла в себя, оборвала все связи с друзьями, знакомыми, все напоминало о НЕМ, ей было очень больно говорить о НЁМ. Она не хотела выслушивать сочувствий, расспросов.
Со своими подружками из техникума она тоже оборвала связь, тогда ведь не было мобильных телефонов, а дома у нее не было городского телефона.
Оборвав связи, ей было легче, только музыка ее успокаивала. Вачика и Бориса она больше не видела. Вернувшись из северной Осетии, она превратилась в камень. Борис приходил к ней дважды, она не выходила, вскоре они уехали из посёлка.
Она не была человеком, она словно «умерла». Она так много долго молча плакала, что родители уже боялись за ее здоровье, давали ей успокоительные разные настойки и молча ждали, когда она выплачет слезы своего горя. Тетушка Дуся заботливо тихо передавала старшей сестре, матери Милы, успокоительные таблетки. Ее жизнь состояла из работы в библиотеке технического вуза, где она работала, дома и музыки. ВСЁ.
Но сколько бы ночь не длилась, всегда наступает день. Всё когда-то кончается и слёзы заканчиваются, горе отступает, сердечная рана зарубцовывается и только сны, эти «особые сны» возвращали потоки её слёз, всегда возвращали их на протяжении всей её жизни. С одной разницей – по длительности потоки слёз были короче.
Сны и слёзы о потери ЕГО не отпускали Милу на протяжении нескольких десятилетий.
Она начала ходить в церковь и ей всегда там становилось легче, душа успокаивалась, сердце входило в свой спокойный рабочий ритм, внутренняя тяжесть исчезала и в голове наступал покой. Она молча ставила свечи, а затем усаживалась на лавочку и, созерцая иконы, освобождалась от внутренней тяжести.
Как же кратко рассказать о её жизни? Я ведь не писатель и в написании моей трилогии не было корректоров и редакторов книги.
Я рассказчик необыкновенной истории любви, свидетелем которой пришлось мне быть. Попробую всё изложить кратко и понятно, уважаемый читатель, по дневникам, которые Мила вела кратко на протяжении жизни. Не перегружать вас незначительными подробностями событий жизни героини, ведь моя задача рассказать о существовании в реальной жизни непознанного.
ЕГО волшебная любовь, как птица Феникс, пройдя потусторонний мир, таинственно вещала многократно ее судьбу на протяжении жизни без него. И крест ЕГО, подаренный ей на прощанье, давал защиту, спасая от ударов, ее судьбы. И всё, что обещал ОН ей, когда-то, говорил ей уходя, всё сбывалось в жизни у неё.
Но всё по порядку, а было это так:
К ней приехал, вернувшись из армии, Мишка, тот парень из её родной деревни, один из трех братьев, который дрался из-за неё несколько лет назад. Он писал ей все это время. Мила отвечала ему, потом вернувшись из отпуска, когда они с Грантом назначили свадьбу, она написала Мишке, что она встретила замечательного парня, влюбилась и приняла его предложение выйти за него замуж. Она пожелала Мишке – другу своей юности, всего хорошего, любви и просила больше ей не писать. Он замолчал, а потом стал изредка все же ей писать и вот прислал письмо и просил о встрече с ней. Мила приехала на встречу, на ВДНХ.
Но её уже совсем не интересовал Мишка и его рассказы о деревне, о нём, о старшем брате, она была словно не живая. Мишка пытался её вернуть к жизни, она ничего не рассказывала ему. На его вопрос, как ей живется замужем, грустно ответила, что она не замужем, свадьбы не было, её любимый разбился. Всё. И попросила больше не задавать никаких вопросов на эту тему, она отошла от него, чтобы справиться со своим состоянием и не расплакаться, потому что любое напоминание о НЁМ, вызывало у нее поток горьких слёз.
Мишка, поняв её состояние, не подходил к ней, потом купил им шоколадное мороженное и молча поднес ей и ей стало легче, холодное, вкусное мороженное вернуло её в реальную жизнь. Это было их последнее общение, поблагодарив Мишку за все, она пообещала вскоре приехать в деревню, на том и расстались.
Больше в деревню она не приезжала.
Отслужив армию, к ней пришел Володя Разуваев, подарил на её двадцатилетие фотоаппарат. Он возмужал и всё также влюбленными глазами смотрел на Милу, звал её погулять. О Гранте ничего не спрашивал, видимо знал или не знал, Мила не уточняла. Она слушала его равнодушно, вначале отказывалась от его подарка, но по настоянию Володи все-таки его приняла. Гулять с ним, как он её не уговаривал, не пошла. Больше они не виделись.
От Наташи Симоновой потом узнала, что он переписывался всё это время с Олей, она его ждала, вскоре они поженились. Мила восприняла эту новость спокойно. Мария Федоровна всё время напоминала дочери о нём и просила не отталкивать парня, узнав о его свадьбе, расстроилась, уж очень он ей был симпатичен.
Сашку Масловского она не видела, от той же Наташи она потом узнала, что он попал в тюрьму за очередную драку, больше она его никогда потом не видела.
Наташа Симонова работала в торговле, в её жизни всё не сложилось, она спилась и её выселили за 101 километр, это она узнала позже, будучи уже замужем.
Вот так с уходом Гранта распались все её юношеские связи.
Где-то через год произошла неожиданная встреча в метро от которой она вздрогнула…
Она ехала уставшая домой с работы, в метро, на Курской, сделав пересадку на Таганскую линию, она задумчиво стояла на перроне, народу, как всегда, было много. Она не стала толкаться и, пропустив народ, решила ехать в следующем вагоне. Народ набился в вагон, как селёдка в бочке, и вдруг он увидела Темира. Он держался за поручень в вагоне и был задумчив и вдруг тоже увидел её. Он расширил глаза, не веря, что это она, потом узнав её, ринулся к двери, но… не успел, двери захлопнулись. Он бурно воспринял это, ударив кулаком в дверь, и что-то прокричал…
Мила во все глаза смотрела на него, не зная, как себя вести. Подошёл следующий вагон, подумав, она не стала его ждать, она понимала, что Темир обязательно вернется сейчас на эту станцию, она вошла в вагон и уехала…
Приехав домой, она нашла в ящике письменного стола тот конверт, который Темир ей положил незаметно, когда она стояла у обрыва, в Осетии, когда он спас ее. В конверте лежала его фотография, красивое мужское лицо серьезно смотрело на неё, она перевернула фотографию и прочитала: «На память Людмиле. Я всегда буду помнить тебя».
Мила нахмурилась и задумчиво подумала: «Странно, мы встретились случайно тогда… хотя он с бабушкой постоянно вечером бродил по лесу, он сопровождал бабушку, из уважения к ней, когда она собирала растения. Но фото подписано, откуда он мог знать, что встретит меня?.. Странно, очень странно, хотя не все ли равно мне».
Подумав о нем еще немного, она убрала его фотографию вновь в конверт и положила в стопку с письмами. Эта встреча с Темиром была рано для неё, она была ещё не в состоянии спокойно говорить о пережитом. Если бы эта встреча состоялась позже, когда она успокоилась и рана потери любимого хотя бы стала зарубцовываться, она подождала бы Темира и встреча их состоялась бы. Но… не судьба.
Мила переписывалась с матерью Гранта и всегда, читая её письма, у нее наворачивались слезы. Иногда от её имени писал младший брат Гранта, Володя. Мила читала её письма всегда одна, перечитывая их, не обсуждая ни с кем. Но мать спрашивала тихо о них, Мила коротко отвечала и, сжав скулы, складывала письма в свой ящик письменного стола.
Мать Гранта, эта маленькая, хрупкая женщина, потерявшая в течении двух месяцев двух сыновей и мужа, стойко держалась, при последней их встрече сказала ей: «Ты молодая еще и выйдешь замуж, но ты не забывай нашего Гришеньку, он очень любил тебя».
Мать и братья всегда называли его Григорием, а отец, когда был сердит называл его Грантом. И только Мила всегда называла его Грантом, так как он ей представился при их знакомстве и потому что ей и ЕМУ нравилось его настоящее имя, данное при рождении и по паспорту.
Мила, отработав три года в библиотеке технического вуза, по настоянию Валентины перешла работать в библиотеку Педагогического института, в котором училась сестра, чтобы ближе ездить к дому. Шёл третий год, как ЕГО не стало, жила без интереса, как робот.
И вот однажды в библиотеку института, где работала она, весной, в день ее рожденья вошли два высоких интересных парня, поздравили с днем рождения и преподнесли ей цветы. Не понятно, откуда они узнали об ее дне рождении? По-видимому, от сотрудников библиотеки, там помимо Милы работало всего три человека. Парни были симпатичные, жизнерадостные и вскоре зазвучали шутки, смех, гитара и много, много разных анекдотов.
Один из них – темноволосый, симпатичный, модно был одет: темно-зеленый пиджак в мелкую полоску, темные брюки, светло зеленая рубашка с галстуком и красивые темно-карие глаза, внимательно смотрел на нее. Он шутил и улыбался ей, играл на гитаре и тихо пел, глядя на нее и все сразу обратили на это внимание, кроме Милы, ей было всё равно.
Затем он галантно проводил ее до остановки. Она смотрела на него колючими глазами, и легкая усмешка играла на ее губах. Парень, как оказалось, временно работал в том же институте в ТСО – техническом отделе, за ним бегали многие девчонки, работавшие в институте, как рассказывали Миле сотрудники библиотеки. Он стал ежедневно заходить к ним в библиотеку и через месяц неожиданно сделал ей предложение, повел к родителям своим знакомиться.
Мила молчала и думала: «Так быстро замуж? Нет. Я не люблю его и замуж не хочу и не пойду».
Она смотрела на него колючими глазами и отказала, а он совсем не обращал внимания на ее отказ. Он был любезен с ней, внимателен и настойчив в своем желании на ней женится.
А она сердито сопротивлялась, как могла. На майские праздники парень все-таки уговорил ее познакомиться с его родителями. Она робко согласилась.
И вот Мила пришла к нему в квартиру.
Небольшая двухкомнатная квартира в обычном девятиэтажном панельном доме, маленькая шестиметровая кухня, изолированные комнаты, маленькая ванная комната и крохотный, но изолированный туалет (в квартире Милы туалет с ванной были совмещены, что было очень и очень неудобно в жизни). Ей бросилась в глаза маленькая спальня родителей – немецкий спальный гарнитур, две полуторные кровати стояли напротив друг друга, покрытые красивыми атласными салатовыми, очень красивыми покрывалами. На покрывалах были изображены павлины в живописном саду, такой красоты Мила раньше не видела, на подушках были наволочки с таким же, но другим изображением павлинов в саду, вся эта красота составляла как бы одну композицию. Маленькая тумбочка с красивой небольшой настольной лампой, разделяла кровати. Над кроватями висели огромные до потолка красивые ковры. На торшере стояли различные красивые шкатулки и фарфоровые фигурки, в углу, за дверью стоял письменный стол, который вскоре стал единственным разрешенным местом для Милы, но тогда она об этом ещё не знала. Большой платяной, лакированный шкаф заканчивал обстановку этой уютной и красивой спальни, на полу лежала бордовая ковровая дорожка. Красивая портьерная ткань и очень нежная белая тюль прикрывала окно. Мила мысленно сравнила их скромную комнату с этой комнатой и только вздохнула.
Парень пригласил её в маленькую кухню и предложил ей выпить холодного с изюмом кваса. Выпив квас, Мила огляделась – холодильник ЗИЛ, серого цвета колонка и такого цвета буфет, маленький столик около окна, скромный, но приятный чешский кухонный гарнитур. Парень, вышел, послышались голоса…
Мила вспомнила, как пришел Грант свататься к её родителям и как она ему давала тоже холодный самодельный квас. Этот квас тоже был самодельный, но совсем другой, более ядрёный, настоянный на изюме…
Парень, немного взволнованный, вошёл на кухню, как-то задумчиво посмотрел на нее, взял за руку и сказал тихо: «Пойдем. Ты только не обращай внимания на мать и не иди на конфликт. Она у меня с характером. Все перемелется и будет хорошо. Главное, что я люблю тебя».
– Может быть не надо нам знакомиться? – робко произнесла Мила.
– Надо. Мы же уже пришли. Всё, пошли, смелее, трусиха.
Они вошли в гостиную – в углу книжный шкаф, забитый красивыми книгами, это сразу бросилось Миле в глаза, красивые новые корешки книг. Разложенный диван, покрытый бордовым ковром, на стене над ним висел большой тоже бордового цвета ковер. На полу пушистый бежевый мягкий ковер. Светло бежевый чешский торшер со стеклянной тумбочкой, в которой на двух полках были представлены морские ракушки больших размеров и морские засушенные живности, которые ее парень, как потом узнала Мила, сам доставал в разных морях. Парень занимался подводным плаванием, закончил спортивную школу. Красивый секретер был просто забит хрусталем, Мила не видела раньше так много хрусталя в одном месте. Даже у Виктора, а у него была зажиточная семья, она не видела в одном месте столько хрусталя. Два кресла, большой стол, накрытый красивой импортной скатертью, телевизор на такой же, как в спальне, маленькой тумбочке. Люстра из разноцветного богемского стекла.
Мила оглядела комнату, посмотрела на парня, в комнате никого не было и тут штора отодвинулась и с балкона вышел крепкого телосложения с сединой мужчина, за ним стояла с нахмуренным лицом женщина, с темными карими глазами, крашенными, каштановыми волосами с легкой химической завивкой. Взгляд у женщины был твердый, пронизывающий и сердитый. Мила внимательно, посмотрев на мужчину, поразилась, насколько отец парня был похож на актера Евгения Матвеева. Бывает же такое.
Родители внимательно оглядели её, отец поздоровался, мать промолчала. Парень с Милой присели на диван, родители расположились в креслах и начался допрос-расспрос: где она живет, кто у Милы родители, какое у них образование, есть ли у нее родственники, кто они, какое у нее образование, почему она хочет замуж за их сына и т. д. и т. п. Никакой доброжелательности и в помине не было, отец парня был сдержан, мать все время хмурилась. Мила, выдержав расспросы, была спокойна и как-то равнодушна к этим чужим людям. Парень волновался, держал ее за руку и все время помогал ей отвечать на вопросы и часто одергивал мать, когда та начинала придираться к ответам Милы. Через час Мила с парнем ушли, никакого чаепития по поводу знакомства с девушкой единственного сына не было.
Весь разговор был направлен на то, что Мила ему не пара, из бедной простой семьи, без образования, родители ее рабочие люди. А они за границей долго жили при посольстве. Мила сразу поняла, что в семье был большой достаток и важность, хозяин семьи был полковником КГБ, мать его заведующая закрытой аптекой, как рассказывал ей парень.
