Звездная пленница

Глава 1

– Если она не очнется, командор снимет с нас шкуру.

Голос говорившего доносился до меня, как сквозь толщу воды – гулко и искаженно.

Неужели я опять попала в реанимацию?

Ничего не помню.

Сознание плавало в пустоте, цепляясь за обрывки ощущений.

Запахов нет. Чувство невесомости – кажется, все-таки регенерационная камера с гелем. Место для меня уже привычное. За годы бесконечных сражений с шойрами успела побывать там неоднократно. Один раз меня восстанавливали по кусочкам, хорошо хоть голова уцелела. Почти.

«Мирт?» позвала я симбионт.

На ужасающе долгое мгновение показалось, что моя вторая половина, лучшая и умнейшая часть моего мозга меня покинула. Захлестнула паника – как же я без нее?

Возможно это первый признак не совсем здоровой психики, придумать имя и одушевить вживленный имплантат. Но когда проводишь месяцы в патруле, одна посреди бескрайней черноты и пустоты открытого космоса, поневоле начинаешь искать человеческие черты в неживых вещах.

Помнится, один мой коллега со скафандром беседовал. Называл его Веником. Кто знает, почему…

«Я здесь. Запускаю систему сканирования» сообщила флегматично искин.

У меня отлегло от сердца. Прямо ощутимо, словно что-то давящее на тело в область грудной клетки ушло.

Зажужжал невидимый механизм, и по закрытым глазам пребольно ударил яркий свет.

Новый медицинский центр?

Все непривычно, не как всегда. Обычно в палате при пробуждении пациента царит полумрак, именно для комфорта адаптации после пребывания в желеобразном составе капсулы. Сейчас же тело будто парило, и в то же время я чувствовала проходящие вдоль кожи волны. Экспериментальная терапия?

«Знакомых систем связи не обнаружено» огорошила меня Мирт. «Перехожу на углубленный и скрытый режим функционирования».

После чего замолчала.

Борясь с подступающей паникой, я попыталась оглядеться. Да просто открыть глаза! Ресницы слиплись, а вокруг все еще булькала некая жидкость.

Имплантат мог уйти в скрытый режим лишь в одной ситуации.

Если меня взяли в плен.

Ни одного из тех, кто попал к шойрам в лапы, больше не видели. Ни живым, ни мертвым. Куда они девались, неизвестно, но слухи ходили самые страшные.

Непонятно одно – зачем меня подлатали? Или это новая, извращенная форма пыток – приведи в порядок врага, а после поиздевайся как следует?

К тому же я явственно слышала человеческий голос. Шойры не разговаривают. Точнее, у них есть свой язык для коммуникации, но речью эти звуки не назвать. Щелчки, посвистывания, стрекот.

Словно в ответ на мои мысли по ту сторону капсулы раздался печально знакомый клекот-скрежет, который я сотни раз слышала из коммуникаторов.

И никогда вживую.

Боги миловали. До сегодняшнего дня.

С трудом возвращая себе контроль над конечностями, я пошевелила пальцами, затем согнула руку. Вроде бы все в порядке.

Знаю точно – живой я этим тварям не дамся. Жаль, проводки, что сейчас спешно убирались в стенки, не годятся в качестве оружия. Зато, если это медицинский кабинет, снаружи может найтись скальпель или еще что-то полезное!

Главное, застать их, тех, что по ту сторону, врасплох.

Что там за предатель, ведущий беседы с врагом? Его тоже в расход!

Убедившись, что все трубки и катетеры покинули мое тело, и не случится конфуза, я с дрожью нетерпения дождалась, пока крышка неспешно, натужно гудя, откроет мне путь к свободе.

Стоило ей отодвинуться до середины, как я тенью перемахнула через борт и прижалась обнаженной спиной к металлическому боку капсулы, судорожно оглядываясь по сторонам.

Яркие продолговатые лампы в потолке, вертикальные светящиеся полосы в сероватых стенах, длинный поднос с поблескивающими, острыми даже на вид инструментами.

Вот, их-то мне и надо!

Еще рывок – и в моей руке зажат скальпель.

Плевать, что я стою посреди медблока совершенно голая – теперь живой точно не дамся.

А если повезет, еще и кого с собой утащу.

Вот и враги.

Шойр одновременно похож и не похож на свои голографические изображения, которые показывают новобранцам. Впрочем, сходство с трупами, которые я в изобилии повидала, налицо.

Вытянутая голова, широко посаженные круглые, выпуклые, фасетчатые глаза, продолговатый рот, обрамленный жвалами – по вскрытиям я знала, что внутри еще несколько рядов пластинчатых «зубов», руку туда лучше не совать. Хитинистое тело, напоминающее строением вездесущего таракана, умудрившегося просочиться за человеком даже в космос, глянцево поблескивало в свете ламп.

Злые языки поговаривали, что это те, домашние, как раз и мутировали под воздействием радиации.

К сожалению, нет.

Когда люди вышли в космос – не на орбиту собственной планетки, а по-настоящему, с межзвездными перелетами и скоростными, внепространственными двигателями и колонизацией подходящих планет – их уже ждали.

Далеко не гостеприимно.

Шойры проявили себя далеко не сразу.

– Ты в порядке? Что с тобой? – растерянный мужской голос с трудом пробился в мое разгоряченное яростью сознание. – Мы не враги, успокойся пожалуйста!

Рядом с шойром стоит человек. Самый обыкновенный, на первый взгляд, и от этой обыкновенности меня охватывает дрожь.

Неужели среди наших завелись предатели? Десятилетия сражений, в которых шойры не брали пленных, оставляя после себя искореженные останки кораблей и выжженные планеты, их ничему не научили?

– Не враги? – я умудрилась прошипеть эту короткую фразу, хотя в ней не было ни единого тянущегося звука. – Не подходите ко мне! Я лучше сдохну, чем сдамся этой твари!

– Твари? – человек и шойр переглянулись, и я могла бы поклясться, что таракан пожал плечами! – Я конечно понимаю, повстанцы частенько продвигают идею нецелесообразности сотрудничества с иными расами, но ты же понимаешь, что это звучит крайне неуважительно по отношению к нашим союзникам?

– Что?! – подо мной закачался пол. Или это рушился мир?

Какой-то бред. Может, часть пропаганды?

Меня что, пытаются сейчас убедить, что люди сотрудничают с шойрами по доброй воле?!

Ну конечно. Если я в плену, то любая дезинформация возможна, чтобы внушить мне доверие и вызвать на откровенность.

Но зачем такие сложности? Не проще ли было меня накачать наркотой – в том состоянии, что я была в капсуле, многого не потребовалось бы – и вызнать все, что нужно?

Картинка не складывалась.

– В конце концов, именно Т-ар-Гут почувствал тебя в обломках и помог спасти. – добавил мужчина, незаметно делая шажок в мою сторону.

Это ему показалось, что незаметно. На меня его движение подействовало, как предупредительный выстрел. Я напружинилась, готовясь дорого продать свою жизнь.

Вполне возможно, что он и не врал. Неизвестным образом тараканы чуяли живых разумных. Я не раз слышала истории, как они вытаскивали мирных жителей из убежищ, которые казались всем исключительно надежными, проходили многочисленные тестирования, и никак не обнаруживали себя на приборах.

Доступных человечеству приборах.

Шойры как-то умудрялись чуять людей в этих бункерах.

И забирали их с собой, навсегда.

Стальной хват, неожиданно сомкнувшийся на моем запястье, я поначалу приняла за наручники.

«Кто сумел подобраться ко мне настолько незаметно, чтобы их застегнуть»? – промелькнула паническая мысль. Я обернулась – и утонула в лазурно-бирюзовых глазах.

Взгляд выхватывал детали – смуглую кожу, зачем-то покрытую металлическим налетом, ниспадающие на плечи темные пряди волос… я и забыла, каково это, длинные волосы. Сама стриглась под ноль, и остальные ребята в нашем корпусе поступали так же. Удобнее в шлем скафандра втискиваться если что. Ниже – форма неизвестных мне войск.

Не разведка и не передовая, точно.

Может, штабной? Они так редко надевают что-то не гражданское, что мне сложно сейчас вспомнить тонкости их униформы.

Меня, оказывается, сковали вовсе не наручники. На обнаженной белоснежной коже ярко выделялась чужая сомкнутая пятерня. Спохватившись, попыталась вывернуться, выдернуть руку из чужих пальцев, но чуть не сломала себе запястье.

– Не дергайся. – отрывисто приказал незнакомец. К его чести, на мои прелести он не смотрел, в отличие от медработника. Хотя вот уж кому по должности положено не воспринимать женщину с таким откровенным энтузиазмом!

– Командор, она еще не обработана. – осторожно заметил напарник шойра.

То, что в этом странном месте тараканы работают бок о бок с людьми, я уже поняла. Оставалось выяснить, куда меня вообще занесло.

Может, это и есть те самые места, где держат пленников? Но парень отчетливо боится новоприбывшего, и на невыразительной морде Т-ар-Гута можно тем не менее прочитать уважение.

Неужели предводитель шойров – человек?!

Да быть того не может.

Еще как может, подсказывала мне рациональная часть мозга, в то время как подверженная импульсам интуитивная орала во всю глотку, что обладатель таких потрясающих глаз не может быть предателем целой расы.

Интересно, что это со мной?

Никогда меня так не вело при виде симпатичной мордашки.

Тем более этого мужика и красавчиком-то назвать нельзя. Черты лица вроде бы правильные, но очень уж суровое выражение на нем. А еще упрямая челюсть, длинные волосы, стянутые в небрежный хвост, гладкая кожа с бронзовым отливом, по которой так и тянуло провести подушечками пальцев, чтобы узнать – напыление это или татуировка?

Я тряхнула головой, отгоняя дурманящее марево, и снова попыталась незаметно вывернуть руку из захвата.

Командор этого кажется и не заметил.

– Вы считаете, я не в состоянии сам воспитать свою женщину? – рявкнул он, и я окончательно перестала что-либо понимать.

Когда это я успела стать его женщиной?

– Разумеется, в состоянии. – забормотал парень рядом с капсулой жизнеобеспечения, попеременно бледнея и краснея. – Но вы же знаете, протокол предписывает… особенно если она из повстанцев, у них особые представления о…

– Разберусь! – отрезал мужчина, развернулся и вышел из медблока, волоча меня за собой.

Прямо так, голой.

Я попыталась упереться и поняла, что не могу затормозить этого тирана. Или тарана? В данном случае примерно одно и то же.

– Я не одета! – злобно прошипела я, понимая, что если буду упираться дальше, рискую пропахать носом пол.

– Привыкай. – равнодушно бросил командор, не сбавляя шага.

Вот, значит, как? Он хочет по-плохому?

Унизить, заставить чувствовать себя уязвимой и потерянной?

Не дождется.

Тому, кто прошел обучающий лагерь для новобранцев и походы в полевых условиях диких планет с минимальной колонизацией, никакие парады нагой плоти не страшны.

Я выпрямилась, перестала семенить и тянуть его за руку. Все равно он слишком силен и не обращает внимания на мои потуги.

Нахрапом с ним ничего не сделать. А вот хитростью можно попробовать.

Глава 2

Кажется, мне удалось его удивить.

Он мельком обернулся, оглядел меня с ног до головы, и обратно, уже медленнее, задерживаясь взглядом на мускулистых стройных ногах, гладких бедрах и высокой груди, покачивавшейся при каждом шаге. Я специально выступала как модели на подиуме, неся себя с достоинством и осознанием собственной привлекательности.

Командор метнул такой взгляд в проходившего мимо служащего, что невольно засмотрелся на мои прелести, что тот шарахнулся в сторону и бросился прочь чуть ли не бегом, на ходу бормоча извинения.

– Держись за мной. – буркнул этот тиран, не предпринимая ни малейшей попытки меня прикрыть чем-нибудь.

Хотя чем? Своим пиджаком? Как бы за это его не осудили. Все-таки погоны абы кому не раздают поносить. Был бы он в штатском…

Я послушно шагнула в сторону, скрываясь за его широкой спиной. Не сказать, чтобы меня это прикрыло от назойливого внимания, но в основном мне теперь поглядывали в тыл. А там мне и подавно стыдиться нечего.

Лифт захлопнул за нами створки с еле слышным шипением.

Все это время я внимательно смотрела по сторонам и отметила один немаловажный факт.

Техника выглядела по-другому.

Не просто иной дизайн. Одно дело по-разному оформить кнопки, а другое – изменить сам принцип, схему сборки, логику, если угодно.

У меня нехорошо засосало под ложечкой. И вовсе не от скорости, с которой лифт засвистел вниз – буквально, с ощущением парения и подкатывающим к горлу желудком. У нас всегда на станциях включалась в такой момент гравикомпенсация.

Кажется, прогресс здесь откатился назад, и в какой-то момент пошел другим путем. Возможно, мы в какой-то дальней, забытой колонии? Если связи с центром не было более сотни лет, то вполне вероятно, что они могли заняться изобретениями и изысканиями самостоятельно, исходя из местных условий. Мы такое с ребятами не раз видели. Давние переселенцы, из первого потока – те, что летели наобум, в никуда, сотни лет проведя в анабиозе – они изначально исходили из того, что связи с родной планетой не будет, и рассчитывать придется лишь на себя. Чаще всего, в девяноста процентах случаев, если они и выживали, то отползали в развитии приблизительно на уровень средневековья, и то как повезет.

Может, эти тоже из таких, древних?

Но как же шойры им умудрились зажелировать мозги?

Занятая мыслями, я не заметила как мы добрались до каюты.

За нами с шелестом закрылась металлическая дверь, намертво отрезая от коридора.

– Я уж думал, никогда это не использую. – пробормотал себе под нос командор, доставая что-то из ящика в стене-шкафу. Он шагнул ко мне и прежде, чем я успела среагировать, на моей шее застегнулось что-то прохладное и металлическое.

Щелк. Щелк. Запястья обвили изящные браслеты.

Еще два щелчка, показавшихся мне контрольными выстрелами в упор, и щиколотки тоже скованы.

Металл до боли знакомый.

Кристаллит.

Тверже алмаза, не поддается тепловому воздействию – разве что если в плазму нырнуть, но тогда от меня ничего не останется.

А кандалы могут и уцелеть.

Командор отступил на шаг, с удовлетворением оглядывая меня.

– Отлично. Тебе идет. – констатировал он на удивление тепло.

– Зачем это? – я из последних сил старалась, чтобы голос не дрожал. Мирт все еще не отзывалась, и я не была уверена, что наше общение с ней безопасно. Не под пристальным лазурным взглядом, что казалось пронизывал насквозь.

Мужчина нахмурился.

– Странно, что ты не знаешь элементарных вещей. – процедил он. – Повстанцы конечно дикари, но хотя бы на экранах визоров ты могла видеть, что сет обязана носить каждая занятая женщина.

– Сет? – я оглядела деликатные нити, действительно больше напоминавшие комплект украшений, чем оковы.

Тем не менее – не для красоты они, не для красоты.

От едва заметной выпуклости на каждом из браслетов исходила невидимая, но очень даже ощутимая энергетическая линия. Я чувствовала ее вибрацию.

Точно такие же штуки, только куда толще и грубее, использовали на каторжных работах в астероидах. Снять их можно было только вместе с руками – или же ключом, завязанным на отпечаток ауры тюремщика. Причем принудительно, или с бессознательным телом, фокус провернуть было невозможно.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.