Мех
Раскрутила вьюга хула-хуп.
От её гимнастики – в меху
Тротуары, крыши и мосты.
По мосту идёшь, подруга, ты.
Ты идёшь, а сверху белый мех
Падает, не признавая вех,
Обведённых дат в календарях,
Не сердясь, что пропадает зря
В мешанине ног, колёс, лопат
То, над чем природа миг назад
Колдовала истово, любя,
Только б снегом радовать тебя!
Трудности перевода
В вязком бреду, как в бездонном пруду
Недосказанность тонет.
Мне бы понять, что ты имел в виду:
То? Конечно, не то, нет.
Фраза застряла в беде, в «Никогде».
Вызволять её не пытайся.
Вот я опять в прочерке, не у дел
Со своим псевдокитайским.
В пору словам по экрану протанцевать —
На посредников нынче мода —
Чтоб не пришлось за неловким смешком скрывать
Трудности перевода.
Иуда
Больше ты мне не друг, не приятель —
Выпачкал душу в незримой грязи —
Мальчик-обманщик, мальчик-предатель
Словом, как пулей, надежду сразил.
Походя спутал чёрное с белым,
Зло пред толпой добром окрестил.
Что ты наделал? Что ты наделал,
Честь променяв на мягкий настил..?
Хрупкий росток весеннего чуда
Праздно втоптал в сон-траву.
Сладкоголосый мальчик-Иуда,
Я без тебя проживу!
Ты меня не ищи
Там, где ветер крылат,
Там, где вьются плющи,
Я тебя предала.
Ты меня не ищи.
Где сорока трещит
На трухлявом суку,
Ты меня не ищи,
Обо мне не тоскуй.
Напоив лошадей,
Спит усталый ямщик…
Никогда и нигде
Ты меня не ищи.
Князь
Здравствуй, без четверти тёмный князь!
Я – без пяти княжна.
Можешь приблизиться, не боясь,
Что буду с тобой нежна.
Ты не умеешь дарить цветов
И не умеешь врать,
Будто на всё для меня готов
С вечера до утра.
Ну и не надо! Изволь, оставь!
К Дьяволу это всё!
Лучше банальная, пресная явь,
Чем приторно-сладкий сон.
Слушай, князёк, не чурайся луж!
Вот тебе посох: на!
Ты ведь без четверти чей-то муж;
Я – без пяти жена.
Москва
Громче становится звук, резче свет —
Я приближаюсь к Вашей всеядной Москве:
К городу с обезьянкой-бессонницей на плечах.
Кому-то, не Вам, меня на вокзале встречать.
О приезде моём Ваш промолчит смартфон,
Не прогрохочут даже вагоны метро.