Отчего на душе тревожно,
Отчего сердце точит яд,
Отчего понять невозможно,
Почему люди строят ад.
Утро манит уже из окна…
Осень, осень, зима и весна.
У озера
Всё тускло, и в долине снов,
И днём светило плохо светит,
Нет потрясения основ,
Лишь листья гонит праздный ветер.
Пройду до озера, смотрю
На рябь под влажным небосводом,
Пытаюсь вспомнить, что люблю
И что не так с моим народом.
Станция Зима
Я дважды был на станции Зима,
перрон пересекал туда-сюда.
Бог умер не во мне, вовне.
А может быть отстал, остался
на перегоне, где-то в январе,
когда на станции Зима
снег в тусклом фонаре,
то замирал, то на ветру метался.
Кто знает, где он был,
и был ли он тогда?
Его я не искал и не пытался.
А время вытянулось в долгие года,
и стало ясно – точно потерялся.
Теперь ищу в поступках белый свет,
Здесь не было его, и рядом тоже нет.
Но не теряю я надежды, не беда,
Что вновь Зима является сюда.[2 - – с поэмой Евтушенко этот текст объединяет только общее название станции «ЗИМА»]
Мы не вместе
Занавеска у окна приоткрыта,
Сбоку улица видна, чуть прибита
Мокрым снегом и дождем,
Шинами с шипами.
Мы не вместе, мы вдвоем
В ноябре пропали.
Я, наверно, пью вино
С трещиной в бокале,
Ты, наверно, спишь давно
С древними богами.
По бульварам в листопад
Бродит без надежды
Старый брат наш Ленинград
В сношенной одежде.
Время лечит, время враг
Счастья и печали,
С Петербургом Ленинград
Осени встречали.
Светит лампа за столом,
Мы не вместе, мы вдвоем.
Дежавю
Мы живём в дежавю повторяемости,
Каждый день уже прожит не раз.
И в отчаянии в новый карабкаясь,
Получаем всё тот же эрзац.
Мы с тобою уже говорили
И сидели об этом в кафе,
И любили, и даже дружили
В октябре, в ноябре, на Земле.
Собирая в себе постоянство,
Сердце просит и новых путей
И уводит от пропасти пьянства,
Если смерть выбирает друзей.
Над берегом диким
Над берегом длинным плывут облака,
Над берегом в дюнах и соснах,
И в море впадает простая река,
И есть на реке этой остров.
На острове замок и каменный град,
И стены побитые ядрами,
И в ранах на стенах растёт виноград,
Их крася яркими пятнами.
Нет флагов на башнях и нет кораблей,
Лишь чаек гортанные крики.
И город, и замок давно без людей,