Школьные дела продолжали идти, как и раньше, лишь с единичным случаем, произошедшим на перемене в кабинете для физики после урока. Задние парты были заняты еще в начале учебного года, поэтому выбор был невелик или вовсе отсутствовал. Свободной оказалась только первая посередине, в некотором роде – трибуна для насмешек в нашем классе. Я сидел с парнем по аналогичной проблеме восприятия класса, что не удивительно и даже символично по почти всем параметрам. Во время перемены один провокатор всех издевок совершил очередную, используя тряпку с доски в качестве предмета для кидания в меня. Не знаю, что именно подтолкнуло подняться со стула и спросить обидчика:
– Ты чо, козел? – Ответ был получен в виде вопроса:
– Ты знаешь, кто такой козел?!!
– Да, знаю, это ты.
Судя по комментарию одного из уважаемых в классе, мой ответ заслужил похвалы за креативность, которую, в последующих днях, очень обсуждали одноклассницы между собой. А тот не остался в долгу и «наградил» меня ударом в правый глаз. Синяк не заставил ждать своего появления, но слезы отсутствовали. Они были, зачастую, после словесного «избиения», так как это било намного сильней, тем более, если депрессия присутствует и дает о себе знать.
После урока мой путь лежал в медпункт для заживления травмы, а потом домой по рекомендации медсестры. Однажды, несколько одноклассниц спросили, почему я не расскажу родителям о такой ситуации, на что мой ответ содержал следующее:
– Я не хочу быть ябедой.
Решающей каплей, нахождения в этой школе, стало замечание учителя об избиении своего одноклассника.
На уроке труда позади сидел один из недругов, и тыкал в мою спину ручкой, говоря при этом обидные слова шепотом, дабы не быть услышанным преподавателем. Когда мне надоело это терпеть, я стал отвечать своими ударами по руке того обидчика, а затем и со стороны учителя в виде требования сдачи дневника для замечания (этот дневник, как и почти все остальные, хранится дома, так как жалко выбрасывать). Мама посмотрела в дневник, и сказала, что я больше не пойду в эту школу. После таких слов я почувствовал редкостное чувство радости, которое не часто было гостем во мне.
Данный отрезок времени принес много событий, без которых я не представляю свою теперешнюю жизнь. Во-первых, получил опыт в ощущении желания своей смерти, в знакомстве со своим страхом быть побитым или униженным, из-за чего стал спокойнее глядеть на разные жизненные события, сравнивая их со своими. Во-вторых, осознание истинной цены здоровья и не только, так как человек обычно ощущает его важность при потери. В-третьих, лучшее понимание людей, которые пережили подобные случаи или продолжают находиться в ситуациях, связанные со школой, с тяжелой болезнью, с отношениями в семье.
3 Часть. Ветер перемен
Эта часть рассказа охватывает времена разрушения старых мировоззрений и создание новых, добрых, оптимистичных убеждений о жизни и людях. Мое существование прекратилось в старой школе. Когда я постарел до 13 лет, то произошли еще одни перемены, но уже в лучшую сторону.
Первые школьные друзья
По окончании первой четверти 8 класса, мне довелось перейти в школу «Надежда», которая раньше была Детским садом. В ней учились как дети с определенными болезнями, так и психически нездоровые. В первый день учебы я только сидел рядом с раздевалкой и не решался заходить в Игровую комнату, так как в ней было шумно, и слышались неадекватные возгласы со смехом.
В моем классе было 2 парня. По началу, я не особо тянулся заводить с ними разговор, даже старался держаться в стороне. Один из них был остроумным весельчаком, и всегда задавал позитив своим искрометным юмором. Второй же был спокойным и ничем не примечательным человеком. Через несколько недель появилась девушка, которая сидела за одной партой со мной, и я очень смущался, хоть никакой симпатии к ней не испытывал.
Друзей, которым всегда буду благодарен, за социализацию в обществе, учились в параллельных классах, что не мешало нам видеться на переменах. Моего первого друга в этой школе зовут Алексей, он адекватный и веселый парень, с которым мы быстро сдружились, играя в шашки или настольный теннис. Он же и помог мне освоиться в этих условиях. Я начал «открываться миру», кардинально меняться в настрое на оптимизм, веселье, и стал забывать о прошлых мытарствах. Благодаря ему я узнал о музыкальной группе «Ария», а в последствие, стал увлекаться стилем «Heavy metal» и другими исполнителями похожих жанров. Такие песни мне отлично помогали в восприятии своей болезни, а именно, в непринятии слишком близко к сердцу ее существования, и заряжали энергией на борьбу с ней.
С Алексеем я впервые попробовал закурить сигарету, так как он в то время курил, а поэтому тоже захотелось попробовать. Вместе идя, после школы по домам я попросил у него одну затянуться, но, набрал, смок лишь в рот. Немного подумав, я выдул эту гадость, и решил забросить такую глупую затею. Причиной такого дела меня подтолкнула девушка, которую я впервые очень сильно полюбил.
В этой школе я познакомился еще с несколькими очень хорошими людьми, у которых были тяжелей проблемы со здоровьем, чем у меня.
Например, ДЦП у Александра. Я продолжаю восхищаться его упорству жить как все люди, желанию быть здоровым, вопреки прошлым неудачам лечения такого диагноза. Он прекрасно разбирается в футбольных баталиях, чуть ли не наизусть знает все команды.
Другого товарища зовут Сергей, у него есть проблема с глазами – его обзор был сужен до точки. Однако, ему это не мешало очень хорошо играть на акустической гитаре, читать книги о музыкантах, легендарных киноактерах, и просто быть отличным другом. Он в совершенстве знает истории великих музыкальных групп.
Всех трех моих друзей роднил один стиль музыки – «Heavy metal». Нас связывала «стальная цепь», каждым звеном которой являлись мы сами. Быть частью такого значимого коллектива для меня было очень важно. Ощущение, что ты не один, что тебя поддержат, злостно не высмеют потехи ради, не предадут – все это и многое другое явилось для меня воистину бесценным, чем дорожил, и за что буду всегда благодарен им.
Больничные будни
В 14 лет во время плановой госпитализации в НИИ Педиатрии я встретил девочку Аня восьми лет, с которой нас почти ничего не связывало кроме оптимизма с веселым настроем, несмотря на все «прелести» больничных условий. Мы оба жутко боялись уколов, хотя я думал, что она более спокойно к ним относилась. В Процедурной перед и во время укола она безмятежно смотрела на шприц, а когда моя очередь наступала, то просто отворачивался или отводил взгляд от такого «ужаса». Вспоминаю, как долго брали кровь из моей вены. Все тело начинало холодеть от пота, проступала дрожь, глаза невольно закатывались, а сознание мрачнело. В тот момент я начинал терять сознание, пока медсестра не спросила, как себя чувствую. Когда настала очередь этой маленькой и милой девочки, то я долго не понимал, как она может спокойно и цинично наблюдать за всем таким действом. Мне же в это время оставалось сидеть рядом в «Процедурная», и постепенно приходить в себя.
Такая госпитализация не обошлась и без падений, в прямом смысле слова. На тот момент была еще одна девочка ровесница Ани, которую зовут Алина. Она тоже была веселой и общительной, и мы все приятно и нескучно проводили время в различных играх. Во время одной из которых и произошло то самое падение на пол, когда я ее катал на своих плечах, шагая по палате. К счастью все обошлось без переломов и даже без синяков ни у нее и ни у меня.
Подводя итог всей этой госпитализации, приобретенным опытом общения с детьми скажу, что хорошо умею ладить с ними, да и самому весело возиться с юными людьми. А свою ошибку с падением я учел и принял к сведению.
* * *
Теперь о грустном, из-за чего на сердце «скребутся кошки», как вспоминаю.
Я всегда радовался госпитализации, так как для меня это была «свобода» от дома, появление новых друзей, веселое времяпрепровождение, тихие вечера воздыхания о симпатичной девушке из первой палаты. Поэтому у меня, ввиду подросткового возраста, на «первом месте» были друзья и девушки, а родители уже отодвигались на «второе».
Временами, меня навещала мама, и привозила «вкусняшки» с соком. Я был рад больше еде, чем родному человеку. Поэтому всегда хотелось поскорее переговорить и попрощаться, чтоб скорее вернуться к друзьям. Я не понимал, насколько больно делал маме, которая старалась для меня, ходила по магазинам, а потом с сумками ехала в Москву, спускалась в метро, а потом на автобусе до больницы – к сыну.
Дома мое раздражение достигало циничного недовольства в ответе на простые и безобидные вопросы. Бывали случаи, когда после ссоры с родителями я мечтал уйти из дома, надеясь, что мне от этого будет только лучше.
У мамы есть знакомый мужчина, который являлся директором гостиницы «Олимпиец» в Одинцово. Он меня знал, как и я его. В силу своей наивности я предполагал, что он меня примет пожить в ней, пока родители «не образумятся».
Ночной сон обладает таким свойством, как «остужение нервов» – недаром существует пословица: «Утро вечера мудренее». Так на следующий день я передумал «отчаливать» на поиски приключений, чтоб добиться своего.
Первые мысли о выборе профессии
Они появились еще в 10-ти летнем возрасте, когда очень нравилась игра «Дальнобойщики», но о ней вскоре и забыл, видимо, наигрался.
В одиннадцать лет подумывал о профессии «Инкассатор», ведь в ней особо делать ничего не надо, просто сиди в машине с мешком денег и охраняй. Тогда мне было невдомек, что требуется на такой работе, а просто представлял себе это как нечто простое и благородное – следить за сохранностью груза до места назначения. Но и это просуществовало недолго.
Следующая мысль в возрасте 12 лет была ориентирована на «Тестера», так как был осведомлен о проверках новинок в игровой индустрии, за что даже платили. Но это тоже особо долгое время не просуществовало, лишь дало направление на компьютерную сферу заработка. Примерно в том же году жизни я узнал о другой профессии в той же области.
Одна из маминых подруг организовала набор детей на курсы ознакомления с профессией «Программиста», на что я и откликнулся со своим первым другом Александром.
Занятия проходили с профессиональным программистом, и заключались в выполнении заданий на практике от него, записав теорию их выполнения в тетрадь. Что-то у меня не получалось выполнить, а что-то очень даже хорошо и красиво получался результат от напечатанной программки. Бывало, что не понимал или забывал, куда надо нажимать, и тогда просил помочь своего друга. По окончанию первого курса ознакомления с такой профессией, желания продолжать уже не было, и мы прекратили это осваивать.
В 14—15 лет, что характерно подросткам этого возраста, я размышлял о более высоких целях в определении будущей профессии. Ими оказались карьера профессионального футболиста в качестве вратаря, потому что при таком амплуа бегать особо много не надо, а только стоять и защищать ворота.
В то время в Одинцово набиралась команда, и мне хотелось разузнать подробнее об этом у тренера, наблюдающего за игрой своих подопечных. Но решимости с уверенностью в себе не хватало, а поэтому такое желание осталось нереализованным, и впоследствии забытым.
Вообще мысль о профессиональной деятельности в спорте была обречена на провал. Во-первых, по состоянию своего здоровья. Во-вторых, к тогдашнему отношению к спорту (лень было утруждать себя беготней до «посинения»).
Последним подбором «звездной» профессии оказалась в том же возрасте, на основе создания новой рок-группы со своими единомышленниками – друзьями из параллельных классов.
Мы предполагали свои места в группе. Алексей хотел податься в бас-гитариста и вокалиста, Санька – в автора песен, я – в электрогитариста, тоже в создателя творческих произведений наряду с предыдущим другом, и был вариант стать барабанщиком. Но наши мечты таковыми и остались, по определенным причинам, к которым позднее добавилось объективное понимание ситуации с оценкой своих реальных возможностей на таком пути, а позднее с более приземленными вещами.
Таковым был поиск будущей профессии, о котором я нисколько не жалею, ведь попробовал – оценил, а значит действительно сопоставил свои возможности, чтобы потом иметь хоть какое-то представление о своих склонностях к той или иной профессии.
Симфония металла
Находясь в 10 классе, и «фанатея» от тяжелой музыки в исполнении замечательной группы «Ария», мне довелось побывать на одном их концерте представляющий альбом «Армагеддон» в 2007 году.
На такое побудил один психолог, работавший в то время в школе «Надежда». Ему было всего лишь 18 лет, еще не окончил институт, мускулистый, желающий работать спортивным психологом, но сначала он решил отработать 1 год в этой школе. Человек он уверенный, веселый, чем и понравился ученикам, вел уроки, просто беседуя с нами, иногда проводил тесты, содержащие несколько сотен вопросов – так, для «галочки», типа работает и что-то делает. Так же очень любил тоже тяжелую музыку, в частности группу «Ария».
Как-то раз он предложил всем школьникам, как нормальным, так и с не большими отклонениями в развитии психики, поехать в Москву на выступление Арийцев с новым альбомом «Армагеддон». Желание изъявили многие, кроме, Алексея, так как он уже понял, что этот психолог не очень хороший, и доверять ему не стоит. Однако остальные не понимали эгоизма и не придавали большого значения безответственности этого горе-психолога, как и я. Мы скинулись на билеты и поехали под его руководством в Москву на электричке, с отголосками металлической музыки в сердце, предвкушая ее услышать вживую.
Благополучно добравшись до нужной станции, а затем и до нужной остановки метро, мы пошли к МСА «Лужники». По пути еще громче «заиграла» музыка внутри, как бы подгоняя, заманивая своей электронной красотой. Подходя ближе к зданию, встречались мужчины с длинными волосами, в косухе, как и подобает выглядеть фанатам «Heavy-metal», и скандировать название группы, размахивая флаг с ее символикой. Сердце билось все чаще и сильней, будто наигрывало свою симфонию металла, пока не зашли в холл, где все притихло в ожидании начала грохота барабанов, словно возвещая набат перед битвой. И вот началось громогласное скандирование из партера:
– А-ри-я! А-ри-я! А-ри-я! – означающее начало появления одноименной группы, и мы поспешили перейти в зал со сценой.
