– Давайте все же в три пары рук разберем бумаги – тут их немерено! А там и время обеда наступит, – предложил Сандро. – Если вы мне доверяете, конечно.
– Давай! Костик один тут сто лет провозится.
Довольно скоро на письменном столе образовалось три стопки бумаг: самая большая – «научная», как назвал ее Котэ, поменьше – «личная» и совсем маленькая – документы. Паоло заглянул в ящики стола и в нижний отсек книжного шкафа – оказалось, что они тоже забиты бумагами, но преступник их почему-то не тронул. К счастью, они были рассортированы по темам, поэтому работа пошла намного быстрее.
А вскоре и Сандро, взглянув на часы, выпрямился и торжественно провозгласил:
– Динь-дон! Динь-дон! Для участия в торжественном обеде стройся! Нас ждут в ресторане – и поверьте, вот туда итальянцы не опаздывают! И там же нам передадут записку убитого и отчет эксперта по одежде – они решили еще раз ее проверить.
9. АРИНА
Оставив в двери записку для Руссо с адресом ресторана, следователи сели в машину Сандро (она была явно попроличней «монстрика» Нинни, но зато и не такая резвая и юркая).
– Сейчас за моей мамой заедем – и к столу! – Сандро заметил недоуменные взгляды москвичей и улыбнулся. – У нас на торжественные обеды ездят семьей. И это правильно! Что, я буду в ресторане сидеть, да еще за казенный счет, а моя семья будет дома от зависти сохнуть? Там сотрудников-то будет 5 человек, а стол накроют на 25.
Мама Сандро, Арина (от отчества она сразу отказалась), оказалась типичной украинской красавицей, правда, уже не юной. Да и характер у нее был подходящий – бойкая, веселая, тараторящая, она говорила сразу обо всем.
– Как я вам рада, ребята! Вы ведь мне все расскажете? Про Москву, про страну, что там, как там? Саша, а почему гости не у нас живут? Ты что, не мог о матери подумать? Вот она, сыновья любовь! Немедленно перевози их ко мне, иначе я тебе все грехи припомню! Я вас кормить вкусно буду, не этими их занудными макаронами, – повернулась она к москвичам. – Саша, поганец, такой радости мать родную лишить!
– Мам, шеф их напротив своего дома поселил, чтоб и приглядывать заодно, ежу же понятно! Хотя, – он обернулся к гостям, – вам и правда у мамы было бы удобнее. С разных точек зрения… – Пауль и Костик переглянулись, вспомнив о разговоре с Мартином и о предупреждении Руссо.
– Вы не подумайте чего, – продолжал Саша, – мама у меня до мозга костей советская, за родину пасть кому хочешь порвет. Ее во время войны немцы угнали на работы, там ее мой отец и приметил. Только вот как я Нинни уговорю…
– Я сама на него наеду, Сашенька, не беспокойся! Ты же знаешь, мне отказать – себе дороже встанет!
– Это точно, – ласково усмехнулся сын.
Ресторан тоже оказался шоком для Корнецкого и Симонова. Их наскоро представил Нинни, а потом все полностью погрузились в трапезу. Когда после весьма обильной закуски, состоящей из множества сортов сыра и колбасы, овощного разносолья и еще каких-то мелких вкусностей, гости сыто откинулись на спинки стульев, Арина засмеялась:
– Наелись? Рановато! Впереди еще пять сортов пасты – они так все макаронные изделия зовут – и пара мясных блюд, потом сладкое – тортика два, наверное, а уж потом можно и расслабиться!
– Что?!! Люди столько не едят! – Ужаснулся Корнецкий, который вообще к мучному никакого пристрастия не имел.
– Хорошо хоть общее блюдо подают, ты бери себе понемножку, просто, чтоб попробовать. Вот когда порциями разносят – это и впрямь засада. – Арина от души развлекалась, глядя на ошарашенные лица гостей. – А вы думаете, почему у них после обеда сиеста? До пяти часов вечера спать будут! А как можно с таким набитым брюхом работать?
Несмотря на все предосторожности – они брали по одной ложке всех блюд, – Паоло и Котэ все равно объелись запредельно и вышли из ресторана как пьяные, слегка покачиваясь под тяжестью своих желудков. Но копию бумаги, найденной у убитого, Корнецкий все же просмотрел:
– Не русский точно. Про иврит с уверенностью не скажу, но мне кажется, скорее грузинский или армянский…
– Опять нам нужна карта мира, – вздохнул Костик.
– Саш, отправьте факсом копию записки нашим, пусть покопаются, – Сандро шутливо взял под козырек.
Арина успела прижать в углу Нинни, что-то горячо ему втолковывая и время от времени переходя на повышенный тон, и вернулась с видом победительницы:
– Порядок! Сейчас заедете за своими вещами – и ко мне. Я вам пока постели приготовлю.
– Нет-нет, спасибо, у нас встреча назначена, мы поближе к вечеру переберемся, хорошо?
– Это кто ж такой странный, что днем не спит? Из России тоже, что ли?
– Почти, – кивнул Корнецкий.
– Так тащите и его ко мне!
– Мама, не дави, у ребят работа, – вмешался Саша.
– Может, и притащим, не знаю пока, – пообещал Павел.
10. УБИЙЦА
«И откуда этот хмырь взялся? Как черт из табакерки выскочил!.. Дружок мой тоже хорош: идем, не бойся, в доме никого, возьмем, что надо, – и все дела! Овчинка стоит выделки… Выделки, может, и стоит, а вот убийства… Да и зачем она мне?.. А ведь хмырь тоже тайком приходил – зачем?! Не за ней ли? Тогда она и правда ценная?! Что теперь делать-то? Надо с ребятами посоветоваться… Или лучше не надо?..»
11. ДОН СТЕФАНО РУССО
На двери дома Кирсанова было написано ручкой «Я в баре напротив. С.» В полутемном крохотном баре был один посетитель – крупный мужчина в серой рубашке и черных брюках печально поглощал гору панини – бутерброды по-нашему, – запивая их кофе. Увидев входящих, он поднялся, вытер руки и представился, указав на стулья за столом:
– Дон Стефано.
– Павел, Константин и Саша, – пожав руку Руссо, представил всех Корнецкий.
– Для меня исчезновение Святки – огромная загадка, – сказал Стефано, когда все уселись и бармен принес кофе и стаканы с водой. – Расскажите мне, как это случилось.
Саша рассказал.
– И какие есть версии?
– Да никаких! То ли он убил и сбежал, то ли его похитили – а зачем?.. Врагов вроде бы не было, красть нечего, ни в чем подозрительном не замечен… И никто ничего не видел!
– Вы почти во всем ошибаетесь! Что не убил и не сбежал – это точно! Значит, похищение. И враги у него были, и красть было что, и завистники найдутся! А что никто ничего не видел – тоже ерунда! Никто ничего не сказал – это понятно… Значит, так: я всю дорогу думал и вот мои версии – во-первых, сын. Свят говорил, что он от зависти просто оборзел! Он считает почему-то, что у отца здесь богатства немереные, все о наследстве мечтает, давил на Кирсанова, чтоб тот ему дарственную на все свое имущество написал. А какое у Санто имущество? На пенсию да на гонорары жил. Но сын не верил, для него раз Италия – значит, вилла на море, феррари в гараже и вообще райская жизнь! Только учтите, у него и фамилия, и отчество другие, его мать вышла второй раз замуж, и ее муж официально усыновил поганца.
– Проверим, – Корнецкий сделал пометку в блокноте. – Но он-то вряд ли отца похитил, скорее уж убил бы…
– Во-вторых, его изыскания в архивах. Об этом надо подольше и поподробней, и лучше с его бумагами в руках. Но врагов он себе достаточно нажил. В лицо-то все ему улыбались, пели сладко, да только злоба аж через уши выливалась!
– Да неужели? Он же вроде далекими временами интересовался! – Удивился Костик.
– Санто мне рассказывал, что однажды ему тут сказали: «Как ты можешь общаться с этим человеком?! Разве ты не знаешь, что сказал его дедушка моей бабушке?!» Понятен пример? – все кивнули. – И в-третьих. Про это точно ничего не знаю, но по записям вычислю. Где-то пару недель назад Кирсанов позвонил и сказал, что на него вышли какие-то важные птицы и заваривается странная каша. Обещал на-днях приехать в Рим, все рассказать и спросить совета. Значит, дело было серьезное и срочное, Свят по пустякам советов не просил.
– Больше ничего не упоминал? – поинтересовался Павел.
– Он сумбурно говорил, растерянный был. Вроде бы с сестрой его это как-то связано…
Костик и Павел переглянулись.
– Давайте так, – Руссо был очень собран и напряжен, чувствовалось, что он действительно потрясен исчезновением друга. – Народ уже просыпается, сейчас мы с тобой, Павел, пойдем информацию собирать. Я здесь долго настоятелем был, исповеди у всех принимал и ни разу никого не подвел, мне они доверяют – расскажут все, что видели и знают. А знают все, это точно. А ты, Костя, вместе с Сашей разбирайте дальше бумаги, ищите блокнот или что-то типа дневника. И карты местности любые – я имею ввиду наброски Кирсанова или типографские, но с его пометками.
– Вот карт нам не попадалось, – протянул Костик.
