– Игральные, господин Гендальф. Игральные. Ах, помнится, как-то раз, в Малаге, я чуть было не выиграл целый корабль с пряностями!
– Пора уходить, друг, – на плечо Геннадия опустилась тяжелая рука Рольфа. – Во-он к тем холмам. Думаю, там найдется, где укрыться хотя бы на время.
От всей ватаги осталась всего-то дюжина человек, вооруженных прихваченными на дромоне копьями, секирами и мечами. Геннадий с Рольфом и Бен Лазаром, еще четверо данов, остальные – лица, национальности неопределенной, в их числе и тщедушный парнишка Херульф из Толедо.
– Этого хорошо бы прогнать, – кивнув на подростка, Кривая Секира подмигнул Гене и взял за локоть торговца:
– Скажи ему, чтоб уходил. Нам не нужны слабые.
Пожав плечами, Бен Лазар схватил Херульфа за руку и что-то сказал, видать, перевел слова викинга.
Дернув головой, парнишка с мольбою упал на колени. В блестящих карих глазах его вспыхнул самый настоящий ужас! Подросток что-то залопотал, склонился, касаясь каменистой почвы грязными спутанными волосами.
– Не хочет уходить, – перевел торговец. – Просит оставить.
– Не хочет – убьем, – викинг меланхолично сплюнул. – Сдалась нам эта обуза! Так и скажи, Бен…
– Постойте, – подумав, решительно вмешался Геннадий. – Я полагаю, нельзя вот так запросто прогонять человека. Мы же о нем ничего не знаем? А вдруг он чем-то окажется полезен?
– Да чем, друг?
– И все же, Бен, спроси – чем он занимался до того, как угодил в рабы? Какое ремесло ведает?
Мальчишка оказался садовником. Родителей он не помнил и всю жизнь провел в слугах у одного богатого мавра, от которого потом сбежал, не вынеся побоев и издевательств.
– Садовник! – хмыкнул Рольф. – Тоже еще – ремесло.
– Но он все же сбежал – значит, решительный.
– Но попался, значит – дурак.
– Так вообще-то мы все попались.
Махнув рукой, викинг не стал больше спорить, и обрадованный Херульф зашагал вместе с остатками ватаги, стараясь держаться поближе к Геннадию и Бен Лазару. Беглецы шли быстро, устраивая лишь кратковременные передышки, а ближе к вечеру выбрали удобное для ночлега место близ глубокой расщелины, поросшей густыми зарослями самшита и тамариска.
– Думаю, нам надо выставить часовых и присмотреть пути отхода, – осматриваясь, предложил Иванов. – Еще нам нужна вода и пища. И хорошо бы разложить костер.
Согласно кивнув, Кривая Секира указал рукой на прозрачный дымок, поднимающийся из-за невысокого перевала. Вообще, горы здесь были низкие, не горы даже, а так, отроги, холмы.
– Видишь дым, Гендальф? Там, скорее всего, пастухи. Их нужно убить – будет и вода и пища.
– И местные тотчас же окружат нас и нападут!
– Они и так нападут.
– Но не так быстро, сначала присмотрятся.
– Тогда надо выслать лазутчиков!
– Надо… Эй, Бен Лазар! Позови-ка сюда Херульфа.
Парень вернулся через пару часов, усталый, но весьма довольный и радостный. Принес головку овечьего сыра, вяленое мясо и старое огниво.
– Пастухи дали. И показали, где здесь родник.
– А что ты им сказал?
– Сказал, что иду в Манресу, в монастырь. Туда много паломников ходит, – Херульф шмыгнул носом и продолжил: – Пастухи предупредили, чтоб я был осторожней. В предгорьях бродят шайки гази. Хватают всех, продают в рабство.
– Посмотрим еще, кто кого продаст, – хмыкнул в кулак Рольф.
Слава богу, оружие имелось в достатке. И короткие мечи, и секиры, и метательные копья – сулицы. Моряки дромона оказались людьми запасливыми. Еще до наступления темноты удалось завалить косулю, которую тут же освежевали мечами и пожарили на углях догорающего костра. Потом все сходили к роднику, напились.
Привалившись к большому камню, Иванов устало вытянул ноги и задумчиво повертел в руках меч. Самый настоящий меч, пусть и коротковатый, и без перекрестья-гарды вообще. Уже стемнело, и в отрогах перекрикивались какие-то ночные птицы. В самшитовых зарослях пели цикады, пахло чем-то сладковато-пряным, приятным и благостным.
Выставив часовых, беглецы разом повалились в траву и захрапели. Лишь к Геннадию сон почему-то не шел, все бродили в голове самые дурацкие мысли. Дромон, рабство… все эти странные люди и не менее странные города. И главное – полное отсутствие любых намеков на современность: ни железных дорог, ни линий электропередач, ни залитых светом кварталов. Самолеты – и те в небе не гудели! Из всего этого Иванов давно уже сделал довольно страшненький для себя вывод… просто не хотел его озвучивать даже в мыслях. А ведь все равно придется!
Похоже на то, что угораздила его нелегкая оказаться совершенно в другой эпохе, кою Иванов пока что определил как раннее Средневековье. Ну, а что еще-то? Сумасшедшие в таком количестве по матушке земле не бегают, да и у повернутых на истории реконструкторов деньжат хватило бы, пожалуй, на один только дромон… ну, на два. Но уж никак не на целый флот, и уж тем более не на город… города даже! Все правильно, и Барселона здесь имелась, и Таррагона – только средневековые, без всякого Гауди и электричек. Так что вот вам – средние века, получите – распишитесь! К такому же выводу и малая ценность человеческой жизни подталкивала.
Вздохнув, молодой человек закусил губу и принялся вспоминать, что тогда было. Хотя бы примерно. Ну, викинги были, целая эпоха. Еще – Карл Великий, Рюрик, Вещий Олег с Ольгой. Арабы Испанию захватили – вот они, пожалуйста.
Но как такое вообще могло быть?! А вот так! Просто случилось. Скорее всего, в «поющих камнях» все дело… а, может, в сердоликовой бусине, подарке юной красотки Эдны. Нехудо бы бусину эту отыскать и вернуть, а потом попробовать вернуться в свою эпоху. Просто походить, покрутиться вокруг валунов, может, и повезет, кто знает? Пока же надобно просто выжить, что в данное время проблематично весьма. Не местные ухайдакают, так мавры, не мавры, так какие-нибудь разбойники-гази. Одному здесь не выжить, ватагу надобно заиметь… Так, собственно, вот она – ватага.
Впрочем, вдруг они уже завтра наткнутся на железнодорожную линию? Или самолет в небе пролетит? Да хотя бы смятая пивная банка, выброшенный на тропинку билет или осколки бутылочного стекла… Презерватив хотя бы использованный! Хоть какие-то признаки… Пока же не попадалось ничего. Может, Гена просто смотрел по сторонам невнимательно? Так ведь некогда было смотреть.
– Это не меч, а так, тьфу, – неслышно подойдя, присел рядом Рольф. – Не закален, без долов. Просто большой ножик. Да и заточен, вон, с одной стороны. В давние времена такие называли «скрамасакс». Почему – не знаю. Саксы ныне живут в Англии… там же и викинги. Наши даны туда хотят. Прибиться к какому-нибудь морскому конунгу или ярлу… их здесь много бывает. Только нужен корабль. Не обязательно драккар, на первое время любой сгодится. Корабль и хевдинг – вождь. Кстати, хевдингом, мы, друг Гендальф, решили выбрать тебя!
В ответ на сию новость Гена издевательски хмыкнул:
– Благодарю за доверие! Постараюсь оправдать.
Вождь. Хевдинг. Ну, а почему бы и нет? Раз уж тут средневековье…
– Ты храбр, мудр и умен, я приметил, – продолжал викинг. – Вроде бы и не приказываешь открыто, но как-то так получается, что выходит по-твоему. Даны согласны, Бен Лазар – тоже, остальных и спрашивать не станем.
– Хорошо, хорошо, – Иванов устало зевнул, прикрыв рот ладонью. – Хевдинг так хевдинг, черт с вами. Только… языками-то я не владею.
– Не страшно! Поможем. И я, и Бен. Готовься! Завтра мы поднимем тебя на щит, хевдинг.
– Так у нас пока нет никаких щитов.
– Добудем! Непременно добудем. В честном бою.
Геннадий передернул плечами – вот только «честного боя» для полного счастья и не хватало!
Новоявленного хевдинга разбудили под утро. Караульные даны доложили о появившихся соглядатаях.
– Двое м-мужчин появились б-близ родника, – чуть заикаясь, рассказывал рыжий Атли по прозвищу Холодный Нож. Круглое, густо усыпанное веснушками лицо его хмурилось. – Давно там крутятся, с ночи. Напились уже – так чего еще выжидать? Подозрительно.
