Очень плохая гувернантка

Глава 1

Солнечные лучи едва пробивались сквозь темные шторы приемной,  скользили по огромному книжному шкафу и останавливались напротив окна – на массивной картине. Мой взгляд скользил за ними следом.

Я машинально отмечала: задняя стенка шкафа слишком толстая, там вполне может быть двойное дно – тайный ящик с ценными вещицами. За картиной легко может прятаться сейф, вмурованный в стену. А если бы тайники здесь обустраивала я, обязательно обратила бы внимание на камин. Тем более, что сейчас, в разгар лета, вряд ли кому-то пришло бы в голову его топить.

Все эти мысли промелькнули быстро, и ни за одну из них я не стала бы всерьез цепляться.

Если уже в поместье и есть тайник, где спрятана чертовски ценная вещь, он точно не находится в приемной, куда пускают чуть ли не любого посетителя. Нет, он спрятан в куда более укромном уголке.

– Мисс Агата Сильвант! – донеслось откуда-то издалека.

Я словно не услышала, так и продолжала сидеть в задумчивости, уставившись на замысловатые завитки каминной решетки.

– Мисс Агата Сильвант, – повторил голос, – лорд Линдехолл примет вас.

Это же мне говорят! Я подняла взгляд на безупречно вышколенного секретаря.

– Благодарю.

Встала с неудобного кресла, чуть поджала губы, состряпала на лице чопорное выражение и прошла в кабинет. Едва войдя, машинально скользнула взглядом по стенам и шкафам, но тут же заставила себя посмотреть на лорда. Приличной гувернантке, которая вроде как должна обучить хорошим манерам хозяйскую дочь, негоже пялиться по сторонам, как деревенской девке на ярмарке.

Впрочем, слишком долго разглядывать лорда тоже было неприлично. Так что я задержала на нем свой взгляд ровно на те несколько секунд, пока говорила положенные в таких случаях слова приветствия. А затем добросовестно уставилась на кромку своего платья, словно не было в этом мире ничего более занимательного.

И все же тех нескольких секунд хватило, чтобы предательский ледяной вихрь скользнул по моей спине. Сидевший в высоком кресле мужчина несомненно был могуществен и опасен. Об этом говорило всё –  тяжелый, холодный взгляд синих глаз, в которых отражалась ледяная бездна. Бледное лицо с высокими скулами, острыми чертами и тонкими жесткими губами. Но более всего – гордая осанка, обманчиво расслабленная поза, как у дремлющего тигра, готового в любой момент сделать мощный рывок.

А вот лорд себе ни в чем не отказывал, рассматривал меня со всем возможным тщанием. Я не могла видеть,  но хорошо чувствовала его взгляд, то скользящий по моей фигуре, то внимательно ощупывающий лицо.

– Не слишком ли вы молоды для наставницы? – спросил лорд ровно в тот момент, когда пауза готова была стать невыносимой.

Его голос был низким и ровным, но мне отчетливо слышалось в нем приглушенное рычание хищника.

– Если вы считаете, что молодость – это недостаток, смею вас заверить, он исправится сам собой со временем,  – произнесла я с легким поклоном.

Надеялась, что шутка поможет разбавить напряжение, которое неизбежно возникает между двумя незнакомыми людьми.  Как выяснилось,  только не в том случае, если один из этих людей – лорд Линдехолл. В ответ он лишь угрюмо хмыкнул и свел на переносице брови.

Неужели мой ответ показался ему дерзким?

О милосердные боги! Только бы не рассердился всерьез и не выставил меня вон еще до начала собеседования. Обещаю запрятать свое красноречие куда подальше! Буду молчать и краснеть, как и подобает скромной гувернантке в присутствии хозяев поместья.

Видимо, боги были добры ко мне в этот день.

– Садитесь, – снисходительно буркнул лорд, указывая на кресло для посетителей – прямо напротив своего стола.

Сгреб к себе папку с моими рекомендательными письмами и принялся их рассматривать.

Я молча присела на самый краешек предложенного кресла, тут же представила, что проглотила кол, чтобы выдержать осанку максимально прямой, и потупила глаза, вновь приступив к изучению подола своего унылого серого платья.

Несколько минут я слышала только шуршание бумаг.  Линдехолл подошел к делу со всем возможным тщанием и с пристрастием изучал каждую букву!  Чем дольше он вглядывался в листы, испещренные мелким изящным почерком, тем сильнее нарастало мое беспокойство. Казалось, этот человек способен прочитать  между строк даже то, чего там не было написано, – мою настоящую биографию, например.

Когда он, наконец, отложил стопку бумаг взглянул на меня, мои ладони вспотели. Спрятав их между складками грубой шерстяной ткани, я приготовилась к тяжелому разговору.

– Значит, это вы воспитывали дочерей лорда Квадриша?

– Да, сэр, – кротко произнесла я.

– Напомните, пожалуйста, – продолжил он с неожиданной язвительностью. – Которая из них сбежала с сыном дворецкого, не дождавшись своего совершеннолетия?

Хм, а ведь он не похож на тех, кто интересуется сплетнями… Хотя что это я. Наверняка наводил обо мне справки. То есть не обо мне, конечно, а о настоящей Агате…

– Старшая, сэр, – ответила  я и выпрямила спину еще сильнее, будто вдобавок к уже имеющемуся в организме колу проглотила еще и кочергу. – Именно после этого случая лорд Квадриш пригласил меня на должность гувернантки к младшим девочкам.

– И почему же именно вас, особу юную и на тот момент совсем еще неопытную?

– Полагаю, лорд сам изложил все в…

– Лорд изложил несколько тоскливых банальностей, которые принято писать в подобных случаях, – резко оборвал меня Линдехолл. – Уверен, действительность была несколько более яркой.

Он сложил руки на груди и откинулся на спинку роскошного кожаного кресла, явно ожидая ответа. И было понятно, что рассказ о том, что столичного лорда впечатлили мои успехи в богословии, истории и парочке мертвых языков, его не удовлетворят. Он ждал увлекательную историю.

Только вот никакой истории у меня не было. Ни лорда Квадриша, ни его дочерей я в глаза не видела.

– Лорд Квадриш считал, что его дочери имеют характер слишком горячий, словно пунш… – неуверенно начала я. – Такой напиток следует разбавлять водой, холодной и пресной.

– И он не нашел никого более пресного, чем вы, – усмехнулся мой наниматель, скользнув глазами по гладко убранным волосам и более чем скромному платью.

Прозвучало почти оскорбительно. Только я не собиралась вестись на провокации…

– Он предположил, что я смогу оказать нужное влияние на юных леди, – со всей возможной деликатностью сказала я.

– И вы оказали? – он насмешливо приподнял бровь.

– Я неустанно подавала пример, демонстрируя силу духа, которую дает нам смирение, – с достоинством произнесла я.

Полагаю, настоящая Агата сказала бы что-то в этом роде и состроила бы такую же физиономию.

– Иными словами, вы довели бедных девиц до полной апатии своими нравоучениями, нудными занятиями и постоянной зубрежкой?

– Вы можете смеяться надо моими методами, – с не меньшим достоинством произнесла я. – Но уверена, вы больше не услышите недостойных сплетен ни об одной из юных леди Квадриш!

“Кем бы они ни были” – добавила про себя.

Он кивнул. Видимо, я была в достаточной степени убедительна.

– Тогда последний вопрос… – мой наниматель выдернул из лежащей перед ним папки один лист, и у меня похолодели руки.

Мой портрет!

Точнее, портрет настоящей Агаты Сильвант, имеющий со мной лишь отдаленное сходство. Пришлось немало потрудиться, чтобы добиться максимального соответствия. Неужели даже перекраска волос не помогла?  Иначе почему бы Линдехолл стал так настороженно переводить взгляд с него на меня?

– Слушаю вас, сэр, – произнесла я еле слышно, пытаясь при этом одновременно пониже опустить голову и не потерять при этом воображаемую кочергу, которая заставляет меня держаться как леди.

– Чем вы так рассердили художника, что он решился изобразить вас так… дурно?

И всего-то?

– Боюсь, он не оценил моих высказываний о современном искусстве, – ответила я, в надежде, что лорд не заметил моего облегченного выдоха.

– Иными словами, вы достали и его, – констатировал хозяин дома. – Что ж, возможно, мне стоит познакомить вас с дочерью.

Глава 2

Неужели все прошло гладко? Сердце радостно стукнуло.

– Буду рада. Уверена,  юная леди Линдехолл – чудная девочка и мы быстро найдем  общий  язык, – произнесла я, стараясь улыбаться не слишком широко.

Если уж этому семейству нужна самая чопорная гувернантка в мире, клянусь, не дам ни уголкам моего рта, ни кончику мизинца выйти за рамки, установленные  этикетом. Буду святее всех святых.

– Вы подобрали правильное слово. Моя дочь на самом деле совершенно чудная юная особа, – сказал он безо всякого оттенка отцовской гордости в голосе. Скорее уж,  я бы назвала его тон озабоченным.  – Именно поэтому есть одно важное условие.

Он поднялся из кресла (надо же, какой  высокий!), подошел к двери, провернул в замке ключ, вынул его и демонстративно сжал в кулаке. Мы оказались заперты в его кабинете.

У меня сжался желудок,  а сердце будто застыло.

Неужели я рано обрадовалась? Он сразу меня раскусил, а потом просто заговаривал зубы? А условием будет раскаяться, сдаться властям и искупить свои грехи на каторге? Извините, но что-то не хочется…

– Сэр, вам не кажется, что ситуация принимает несколько…  двусмысленный характер, – протянула я дрожащим голосом.

– Вам нечего опасаться, – в его голосе слышалась насмешка. – Просто разговор требует особой конфиденциальности.

Он прошагал мимо меня к стене и, отодвинув в сторону картину, обнажил дверь сейфа. Я оживилась: а вот и хранилище! Еще одно.

– Скажите, мисс Сильвант, вас не испугает работа с… несколько необычным ребенком? – спросил он, вращая колесо и даже не глядя в мою сторону.

– Разве можно бояться детей? Их души чисты и невинны. – скороговоркой выдала я.

Это отчасти было правдой. Я уж точно не стала бы бояться какой-то там девчонки! Гораздо больше меня пугал ее отец.

И все же несмотря на страх, я  умудрилась заглянуть через плечо лорда в сейф. Доли секунды мне хватило, чтобы понять: вещицы, которая меня интересовала, здесь нет.  А груда документов и стопка банкнот, которые я успела разглядеть, не имели для меня никакой ценности.

Я спохватилась. Нормальную гувернантку бы очень интересовало, что не так с ее будущей воспитанницей.

– О каких странностях идет речь?

– Прежде, чем мы продолжим, вы подпишете один документ.

Он выложил на стол те самые листки;

– "Договор о неразглашении", – прочитала я заголовок.

– Мне показалось, вы умеете держать язык за зубами, мисс Сильвант, – заявил  хозяин дома.

“Вы даже не представляете до какой степени, мистер Линдехолл”, – мысленно ответила ему я.

– Но перестраховаться будет нелишним.

Я бегло ознакомилась с документом. Ничего особенного в нем не было. Мне попросту запрещалось рассказывать кому бы то ни было о том, что будет происходить в стенах особняка.

Честно говоря, я и сама не горела желанием посвящать посторонних в подробности того, что должно здесь случиться в ближайшее время. Поэтому с легким сердцем поставила под документом отрепетированную закорючку с чужим именем. Если подпись станет моим пропуском в этот дом, мне не жалко.

Мой теперь уже работодатель забрал бумаги и отправил их обратно в сейф. Я снова бросила беглый взгляд через его плечо.

Да, вне всяких сомнений, там нет нужной мне вещи.

– Итак, теперь я могу посвятить вас в свою тайну, – вновь заговорил лорд, когда колесико несколько раз провернулось, надежно запирая бумаги внутри.

– Я вся внимание! – поспешила заверить я.

– Скажите, во сколько лет вы впервые почувствовали способность к магии? – неожиданно спросил сэр Линдехолл.

От такого прямого вопроса я опешила. Вообще-то это было совершенно не его дело. И спрашивать о таком, как минимум, бестактно.  Я опустила глаза и впервые за этот день совершенно искренне смутилась. Даже, кажется, слегка покраснела.

Всем известно, у девушек магия начинает проявляться вместе с первым циклом…

– Полагаю, лет в тринадцать-четырнадцать, как и все нормальные люди, – ответил за меня хозяин, поняв, что от такой высокоморальной особы, как я, ответа не дождется. – Природа поступила мудро. В это время, как правило, все уже способны отвечать за свои поступки, не подвергать себя и окружающих опасности, в конце концов.

Я в ответ лишь кивнула, стараясь угадать, к чему он ведет.

– Так вот, Элис обрела способность к магии, едва ей исполнилось семь.

– Как?! Это же невозможно! – не сдержавшись, воскликнула я.

– Увы, возможно, – горько усмехнулся лорд. –  Последние полгода мы живем как на пороховой бочке. Впрочем, сейчас вы сами все увидите и поймете. Идемте!

С этими словами он, наконец, отворил дверь и уверенно зашагал по коридору внутрь особняка. Я семенила за ним, стараясь не отстать. Возможности присмотреться к обстановке не было никакой.

Ничего, раз уж я здесь задержусь, то так или иначе смогу тут все внимательно изучить. Надо только придумать, как избавиться от общества магической девчонки.  Надо же, магия в семь лет!

Могу себе представить, что бы я натворила, если бы мне так повезло в свое время. Многим моим так называемым воспитателям не поздоровилось бы! Впрочем, они тоже не стали бы церемониться и  быстро утихомирили “аномалию”. Возможно, навсегда. Так что к лучшему, что такого не произошло со мной.

А вот с неведомой Элис произошло. И для меня это плохая новость. Ну почему мне не могла попасться обычная маленькая глупенькая избалованная леди?

– Прошу вас! –  сэр Линдехолл  широким жестом распахнул передо мной дверь детской.

Я заглянула внутрь и прижала руки  к груди. Прямо передо мной разверзся ад.

***

Меньше всего комната моей подопечной напоминала уголок милой папиной принцессы. Хотя мне самой мало было что известно о родительской заботе, но я предполагала, что в ее картину не вписывается разломанная надвое кроватка, разодранный балдахин, шкафчик с выломанной дверцей, вырванная с корнями из горшка диковинная пальма и – особенно – горящая самым настоящим огнем штора. Мистер Линдехолл выдохнул  какое-то неразборчивое слово, сделал пасс рукой, и пламя послушно затухло.

– Элис! – рыкнул он.

– Я здесь! – раздался звонкий голосок из-под потолка.

Мы одновременно задрали головы вверх. Там, под потолком, мирно парила в воздухе дверь от шкафа. На самом ее краю сидела белокурая девочка и весело болтала ногами.

– Немедленно спускайся! – распорядился отец, чеканя слова так, как обычно это делают люди, с трудом сдерживающие гнев.

– И бросить в беде Бернадетту? – спросила девочка и кивнула в сторону люстры.

На ней сидела кукла.  Вокруг же летала огромная пуховая подушка, из одного угла которой торчал подвядающий пальмовый лист.

– Элис… – прошипел несчастный родитель. – А ну немедленно верни все как было и объясни, что здесь происходит. А не то…

– Как скажешь, – пожала плечиками девчушка, не дожидаясь угроз.

Дверь плавно спустилась на пол, подушка с размаху плюхнулась рядом, а пальмовый лист непринужденно спикировал прямо на голову мистеру Линдехоллу. Резким движением руки он сорвал его и смял в руке так, что тот наверняка пожалел, что не засох еще до того, как вообще вырос.

– Несчастную Бернадетту похитил дракон, – принялась объяснять девочка. – Вот этот, жирный…

Она поддела носком ботинка застывшую у ее ног подушку.

– И это он поджег штору? – недобро сузил глаза отец.

– Конечно, – охотно кивнула дочь и еще раз пнула подушку. – Ужасное, жестокое и уродливое существо.

– И, конечно, оно же сломало кровать и шкаф?

Он говорил спокойно, но я уже могла расслышать в его голосе ледяные ноты – предвестники надвигающейся ярости. На месте девчонки я бы уже бежала куда глаза глядят. Но она и не думала  бежать.

– Вовсе нет, – качнула головой девочка. – Их сломала Бернадетта, когда давала ему отпор. Но разве можно бедняжку в этом винить?

– Нет. Ее – нельзя, – проговорил мистер Линдехолл строго. – А вот тебя следует!

Судя по желвакам на лице, он крепко сжал зубы.

Что же, его можно понять, особенно если такого рода драконьи побоища в доме – обычное дело.

Тут надо пояснить: понять – не значит посочувствовать. Я вообще-то не считаю нужным сочувствовать людям, которые всю жизнь провели за стенами дома, напоминающего замок. В котором комнат столько, что и заблудиться недолго, а уют и порядок поддерживают полсотни слуг.

А уж если в одном из уголков этого “замка” лежит вещица, которая стоит ровно мою жизнь, то простите, откуда взяться сочувствию!

Несмотря на все свои невзгоды, сэр Линехолл оставался аристократом, богатым и могущественным магом, так что  участь его была вполне завидной. А маленький пожар в одной-единственной комнате я бы отнесла к происшествиям путь и досадным, но вполне пустяшным…

И все же я оглянулась по сторонам, взяла с чудом уцелевшего стола кувшин с водой и вылила все его содержимое на тлеющую штору. Огонь, который до этого не оставлял надежды разгореться с новой силой, яростно зашипел и развеялся по комнате вонючим черным дымом.

Кажется, только после этого отец и дочь вспомнили о присутствии здесь третьего лица и разом обернулись в мою сторону.

Лорд Линдехолл неожиданно улыбнулся.

– Кстати, мисс Сильвант, теперь все это – исключительно ваша проблема, чему я очень рад.   Знакомься, Элис, это мисс Агата Сильвант, твоя новая воспитательница.  Тебе придется слушаться ее во всем и выполнять все ее требования.

– Непременно буду слушаться, – кивнула девочка и подняла на меня свои огромные синющее глаза.

О, я отлично поняла этот взгляд! Означать он мог только одно: чихать хотела наша милая Элис и на меня, и на все мои требования.

Глава 3

Вскоре комнату юной леди заполонили слуги и принялись разгребать последствия драконьей баталии. А я получила возможность окончательно заселиться в поместье. Мои чемоданы и саквояжи доставили прямо в небольшую, но очень уютную комнату; Горничные приготовили горячую ванну, а после подали вполне сносный и сытный обед. Не так уж и плохо… Да что там, поистине королевская жизнь!

Которая закончилась, как только начались уроки с юной хозяйкой поместья.

А они не заставили себя ждать: заботливый отец не стал откладывать обучение дочери в долгий ящик. Впрочем, он высказался вполне недвусмысленно: теперь чудная девочка Элис – исключительно моя проблема.

Едва я успела разместить в шкафу свой блеклый гардероб, как меня уже пригласили на первое занятие.

– Юная леди Линдехолл ожидает вас в библиотеке, – доложила горничная.

Это известие она сопроводила таким печальным взглядом, словно провожала меня на эшафот. Хорошенькая же репутация у моей подопечной! Что-то и мне уже страшновато.

И ее папаша тоже хорош! Вот к чему такая спешка, и почему бы не дать несчастной гувернантке хотя бы один вечер отдохнуть и прийти в себя после долгой дороги? Нет же, он был счастлив как можно скорее “умыть руки”.  Настоящий тиран и деспот!

Впрочем, следовало признать: в данном случае намерения лорда Линдехолла полностью совпадали с моим целями.

– С удовольствием взгляну на библиотеку, – абсолютно искренне заверила я горничную. – Уверена, в ней скрываются настоящие сокровища!

“А сокровища – это как раз то, что мне нужно” – добавила уже про себя.

В том, что библиотека – идеальное место для обустройства тайника я убедилась довольно быстро: стоило только переступить порог и перенестись из ярко освещенного  коридора в темноту и тишину книжного пристанища.

Как и во всех хранилищах древних книг, света здесь было мало – солнечные лучи могли оказать разрушительное действие на ценные издания.

В обволакивающем полумраке, казалось, растворялись и звуки. Мои ноги при каждом шаге тонули в мягком ковре с длинным ворсом, делая походку совершенно бесшумной.  Казалось,  это не я, простая гувернантка в тесных ботинках на губой подошве,  пробираюсь между длинным рядами стеллажей, а бесплотный призрак летит от одной полки к другой.

Правда, будь я настоящим призраком, мне наверняка были бы открыты все тайны этого места. А в реальности приходилось осматриваться, прикидывать, где здесь рациональнее было бы устроить тайник.

Выводы получались совершенно неутешительными: спрятать сейф можно было за каждой полкой. Хочешь, наверху, куда добраться можно только по громоздкой приставной лестнице. Хочешь – в самом низу, где собраны самые тяжелые и толстые тома, которые еще попробуй достань.

Работы тут много! И я бы с удовольствием взялась за нее незамедлительно, если бы не одно маленькое обстоятельство. Это обстоятельство имело пышный бант в локонах и колючий взгляд из-под длинных кукольных ресниц. И наверняка уже бродило где-то поблизости…

Я завернула за очередной стеллаж и вдруг… споткнулась о свою подопечную, сидевшую на полу у одного из стеллажей.

– Боже, Элис!

К моему ужасу, девочка рухнула на пол, да так и осталась лежать – недвижимая и безжизненная.

Я шепотом выругалась и бросилась к ней. Девочка не пошевелилась. Она не дышала! Никаких признаков жизни…  Что делать? Кажется, звать лекаря уже поздно – мертвое тело было совершенно холодным. Черт! Черт!

Укокошить воспитанницу еще до начала занятий – вряд ли это считается хорошим поступком для гувернантки. Я не так много знаю о своей новой  профессии, но догадываюсь, что такое не принято.

Да я ведь ее даже не трогала! Ну то есть совсем чуть-чуть, когда споткнулась об нее… И как теперь объяснить это хмурому лорду?

– Треклятые гадские черти! – кажется, я сказала это вслух.

– Ну наконец-то, мисс Сильвант!  – раздался звонкий голос у меня за спиной.

Я вздрогнула и резко обернулась. Девчонка стояла прямо у меня за спиной. Жива-живехонька. Труп на полу тоже никуда не исчез. А настоящая Элис тараторила без умолку:

– Я уже притомилась вас ждать. Очень уж долго вы копались. А библиотека – самое скучное место в доме. Вот я и создала себе копию. Только получилась полная ерунда. Видите, она совершенно неживая, а потому не хочет со мной играть.

При мысли о том, что копия вверенного мне исчадия ада могла оказаться живой, я поежилась. Все то же самое, но в двойном размере? Нет уж увольте!

Впрочем, и одной было достаточно, чтобы свести меня с ума. Юная леди продолжала тараторить:

– А вы научите меня тем словам, что сейчас говорили? Звучало потрясающе! Треклятые гадские черти – вот это вы завернули! А остальное я не расслышала – вы бормотали очень тихо. Но вы же мне повторите? А лучше давайте запишем!  Хорошо, что прислали вас, другие гувернантки такого никогда не говорили, только визжали, рыдали и кричали.

Я вот тоже была готова визжать, рыдать и кричать. Все сразу.

И не из-за дурацкой выходки Элис, а от своего педагогического провала. Надеюсь, маленькая зараза не побежит делиться новыми знаниями с отцом. Иначе, боюсь, я и сама предпочту оказаться мертвой.

– Нет, учиться мы будем совсем другим вещам, – чопорно произнесла я.

– Да? Жаль… – огорчилась она. Но ненадолго. – Ну так поспешим! Не терпится начать!

Мне ее энтузиазм совсем не нравился.  Я не так много знаю о детях, но вряд ли этим существам могут быть приятны тоскливые занятия в библиотеке.  И, как выяснилось, беспокоилась я не зря.

Стоило сделать несколько шагов в направлении окна, как ноги вдруг в чем-то запутались, и я потеряла равновесие. Взмахнула руками в отчаянной попытке обмануть гравитацию, но та предсказуемо победила, и я с отчаянным выдохом рухнула на пол. Несуразный серый подол при этом взметнулся вверх и накрыл меня с головой.

В свое оправдание могу сказать, что на этот раз я воздержалась от того, чтобы ругаться вслух. Но уж про себя обложила мерзавку отборной бранью.

Откинув подол с лица, я огляделась и первым делом заметила тонкую, почти невидимую струну, натянутую между стеллажами.  Сомнений нет: это было сделано в мою честь.

– Все-таки отец был прав, когда говорил, что обходиться без магии не так уж и сложно… – прозвенел надо мной довольный голосок. – Никакой магии не было, обычная нитка! А так здорово вышло! Видели бы вы, как летели!  Обязательно вставлю доброе слово про вас сегодня за ужином.

Все еще продолжая лежать, я подняла взгляд, и злобно уставилась на довольное личико надо мной.

– Знаете что, юная леди… – прошипела я, сумев беззвучно проглотить новую порцию отборных ругательств, от которых любая настоящая гувернантка немедленно потеряла бы сознание. – Я тоже замолвлю за вас словечко перед вашим уважаемым папенькой. И, пожалуй, не буду ради этого дожидаться ужина.

Я стала подниматься с пола.

– Ну что вы, пожалуй, эта история не стоит того, – испуганно протянула девочка, взмахнув ресницами. – Наверное, будет лучше, если мы подружимся… Отец не любит, когда его донимают такими глупостями.