Рано утром на похмелье
Чай сомнений заварил,
Взял тоски густой варенье,
Хлеб печали надломил.
Не ласкает больше глаз
Замка мощь и красота,
Опротивело за раз,
Что ваял я на века.
Стены сильно обветшали,
Башен вид стал мне смешон.
Флаг мой ветры растрепали,
Бесит цвет глухих окон.
Снег оттаил, слякоть всюду,
Солнца свет глаза томит.
На такое вот на чудо
Нужен только динамит.
Жуть как ломит голова,
Не могу не есть, не спать:
«Чёрт! Да ведь на ней рога.
Ах, Амур! Чтоб твою мать…
Где ты, сволочь, дармоед?
Всё равно тебя найду!»
Но двукрылый даже след
Не оставил на снегу.
«Ой, допрыгался, беда!
Лобзик нужен позарез.
Ах вы злобные рога
Совершу я вам обрез».
Сколько я их не пилил
Не осталось даже вех,
Если б я со зверем жил,
Был бы счастливей их всех.
От такого вот везенья,
Рога – достоинство лосей,
Животным всем на удивление
Смех рождает средь людей.
И что за толк смотреть на небо
Звёзд всё равно не сосчитать,
Смотри под ноги лучше смело,
Чтоб не пришлось рога ломать.
А пример сей яркий уверяет
В назиданье вам скажу,
Кто судьбу свою вверяет
Шаловливому божку!
«Искушение» (март 2002 г.)
Тугую дверь, задвинув кельи,
Молитву на ночь совершив,
О дне грядущем у постели,
Креста знаменья сотворив,
Тушить свечу монах собрался…
