– Привет. – Сказала та запросто.
– Здравствуйте, чем могу помочь? – Спросила Кира. Она почувствовала подступающий спазм, поэтому вздохнула полной грудью и распрямилась.
– Чё, лом проглотила что ли? – Тон задорный, однако, глаза – злые, колючие. – Расслабься! Это я тебе помочь хочу.
– Чем же?
– Брось ты своего дурика! Как осень наступит, он снова в психушку двинет. У них же обострения и всё такое.
– Слушай, хватит чепуху болтать. – Кира уже была готова вмазать по этой нахальной, даром, что красивой, рожице.
– Как знаешь, как знаешь. – Маша сделала вид, что надулась. Но через секунду обернулась и задорно подмигнула. – А как тебе то, что он ни одной юбки не пропустит?
– А тебя-то, кажется, пропустил. Ты мне просто завидуешь, вот и говоришь про него всякие гадости. Скажи честно: завидуешь ведь?
– Честно? – У Киры сложилось впечатление, что собеседница её задумалась, причём, крепко.
– Да, честно. – Подтвердила Кира.
– Если честно, то – ни капельки. – Как ни в чём не бывало, продолжала Маша. – Дело в том, что он и так – мой. Я тебе его на время одолжила, так сказать.
– Лжёшь, сука!!!
– Я тебе даже больше скажу: мы с ним оба работаем на проект, и осенью поженимся, хоть он и блядует напропалую. Просто хотела предупредить, чтобы ты не особо втюривалась в него. Он – мой.
– Не верю.
– Сейчас не веришь, что ж, поверишь – потом.
Кира замахнулась. Глаза Маши Светловой говорили: «давай – давай», а губы:
– Кстати, член у него – о-го-го!
Кира ударила. Раздался отчётливый звонкий хлопок оплеухи. Маша прижала к щеке с отпечатавшейся пятернёй ладонь, но плакать не собиралась. Наоборот, лицо её исказила гримаса гиеновой улыбки. Кира сжала левую руку в кулак. Девушке хотелось разбить эту ухмылку вдребезги, чего бы ей это ни стоило, даже участия в шоу. Правда, в тот момент она об этом не думала. Хотелось просто вмазать от души, как на занятиях по самообороне. Но тут Кирины руки кто-то поймал сзади. Будто стальные зажимы держали её, а вот боли не было.
Кира обернулась. Сзади стоял Дмитрий – вечно печальный парень с их стола и живущий по соседству. Он задумчивым взглядом провожал убегающую по коридору Машу.
– Пусти меня! – Девушка дёрнулась.
Он повиновался, и только сейчас посмотрел на неё.
– Зачем? – Чуть ли не прошипела Кира. Агрессия до сих пор не покинула её.
– Она только и добивалась того, чтобы ты её ударила. Понимаешь?
– Понимаю. – Глаза долу, но ни нотки раскаяния в голосе.
– Нет, не понимаешь. – Вскинулась, а поэт лишь печально взирал на неё.
– Ты что-то знаешь?
– Вижу. Кто-то задался целью разлучить вас с Андреем, и если вы будете идти у них на поводу, то они обязательно добьются своего.
– Теперь поняла. – Пауза. – Извини за резкость.
– Ничего, я привык. – И пошёл прочь, оставив Киру наедине с самой собой.
Проходя мимо седьмого номера, Кира вспомнила про просьбу Влада. Постучала.
– Заходите, открыто.
Открыла дверь. Номер внешне неотличим от того, что занимали они с Андреем. С той лишь разницей, что тут всё было пропитано тоской безысходности и одиночества. На стуле сидел Герман, обхватив голову руками. На столе стояла шахматная доска с несколькими фигурами.
«Шах белому королю» – вспомнила девушка.
– Герман.
– Да?
– Тебя Влад вызывает.
– Не сказал, зачем?
– Нет. Но, может быть, это как-то связано…
– Ты так думаешь?! – Парень заметно оживился. – Правда?!
Кира пожала плечами.
– Ну, я пошла.
– Спасибо, что зашла, я уже бегу, потому что…
Окончание фразы отсекла захлопнувшаяся дверь.
4
Третий посетитель за утро, – подумал Влад, когда в кабинет вошёл Герман, – вот это начало настоящей работы. То ли ещё будет!
– Здравствуйте, присаживайтесь. – Он указал Герману на кресло.
– Здравствуйте, Вы позвали меня потому, что я думаю… В смысле, может быть, что-нибудь выяснилось о том, что я хотел… что со мной сталось… Господи! Вы знаете, где она?! Где Анжела, потому что я…
– Остановитесь. – Резко сказал врач, а про себя подумал: – ну и остолоп.
– Я понял. Пожалуйста, простите меня, ведь я только хотел… – Он затих от одного лишь взгляда, брошенного хозяином кабинета.
– Вы хотите найти Анжелу Родионовну?
