Мышь, кот и завод: необыкновенные приключения

Мышь, кот и завод: скрытый потенциал

Так печально выглядел завод с простаивающим оборудованием, пустыми складами и кучей оберточного картона.

В одном очень большом городе жил-был маленький завод. Жил он там сорок лет и два года.

– Я просто маленькая неудачная инвестиция, – бормотал он иногда про себя, – но имейте немного снисхождения к неудачникам.

А знаешь ли ты, мой дорогой читатель, что такое инвестиция?

Итак, наш маленький завод много месяцев стоял без работы и покрывался пылью. Иногда его ополаскивало дождем, после чего крыша и стекла снова ярко сверкали на солнце.

Каждый раз, засыпая после долгого дня, он смотрел на небо двумя маленькими окнами и мечтал. Завод представлял, что его калейдоскоп есть у детей всего мира, что к нему приезжают деньги и международные контракты, а на его территории опять работает столовая. Очень глубоко он вдыхал своей ржавой трубой звездную пыль и засыпал до утра.

Вы уже догадались, что производил завод? Были люди, которые считали, что на заводе создавалось настоящее волшебство! Да-да, мой милый читатель. Видел ли ты когда-нибудь калейдоскоп? Волшебство – это не только единороги и заклинания. Когда обычные разноцветные стеклышки собираются в орнаменты, цветы и никогда не повторяются – это тоже магия.

А еще завод мечтал о том, чтобы его друзья – кот и мышь – снова стали веселыми.

Как вы уже, вероятно, поняли, обитателями завода и были кот с мышью. Когда-то кот жил в большой человеческой семье, где ему дали кличку Домосед. Он редко выходил погулять, а любил сидеть на подоконнике и наблюдать за солнечными лучами, наполняющими комнату желтым светом.

Однажды семья кота переехала в другой город, а его, видимо, забыли его в суматохе. Так Домосед остался один. Он сильно скучал и решил отправиться на поиск друзей. И вот холодной зимой он забрел погреться на завод, где и остался.

Мышь никогда не жила в семье, а потому некому было дать ей имя, и звали ее просто – Мышь.

Она всегда спешила, вероятно, потому, что была очень маленькой. Маленьким всегда нужно двигаться быстрее, садиться выше, говорить громче, чтобы казаться взрослыми. Думаю, поэтому маленькие дети очень много бегают, прыгают и едят, по крайней мере много больше, чем взрослые.

Сегодня обед не начался в обычное время, и мышь, нервно почесывая голову вилкой, поглядывала на кота, который раскладывал по тарелкам еду. Домосед не обращал на нее внимания до тех пор, пока она не начала помогать ему раскладывать приборы. Но мышь так спешила, что хвостом сбивала еду с тарелки на пол и этим ужасно раздражала кота.

– Мышка, может быть, ты уже сядешь за стол?! – крикнул кот и стукнул хвостом по столу.

Мышь нацепила на макушку розовую заколку, похожую на прищепку, и, взяв вилку в левую лапу, заняла свое место.

Кот надел бабочку, которую принес с собой из дома, и взял вилку в правую руку.

Бабочка была подарком Домоседу от его человеческой семьи. Он ей очень гордился и всегда надевал на самые важные события.

Наконец, когда мышь и кот устроились на своих местах, Домосед объявил о начале обеда.

В свободное время, когда у завода не было заказов, а их не было одиннадцать месяцев в году, кот и мышь играли вдвоем, бегая между входами и выходами завода, кувыркаясь на траве или в снегу, или же просто мечтали на крыше.

У завода было два входа и девять аварийных выходов. Летом здесь было хорошо, а вот зимой из-за пустых складов по полу гуляли сквозняки.

Завод был очень маленьким для такого большого города, но слишком большим для такого крохотного производства. Все относительно, мой дорогой читатель.

В холодное время года мышь и кот перебирались на второй этаж и длинными темными ночами рассматривали звездные туманности.

– Вон, смотри, какой огромный кусок сыра! – запищала мышь, показывая вдаль.

– Так и есть, только твой сыр больше на колбасу похож, – промурлыкал кот и развалился на подоконнике.

А в тот момент, когда мысли кота и мыши сталкивались, колбасные лодки оказывались в сырных реках.

– А ты что видишь? – поинтересовалась мышь у завода.

– Я все еще вижу перспективы, – сказал завод, – хотя с годами их становится все сложнее разглядеть.

– Верно, – подтвердила мышь. – Смотри, Домосед, ты тоже их видишь?

Но ответа не последовало: кот уже не наблюдал за происходящим в небе, а спокойно дремал, закрыв нос лапой. Несмотря на неудобства, ни кот, ни мышь даже не помышляли о поисках нового жилья.

Больше всего времени мышь и кот проводили в цехе визуализации. Здесь из маленьких стеклышек собирались картинки. Оп-ля! И перед глазами возникало изображение проносящейся мысли. Сидя перед тестовым калейдоскопом, они наблюдали за мелькающими образами.

Калейдоскоп создавал слайды по запросу их воображения. Завод вместе с Мышью и Домоседом смотрели, как мышь догоняет кота, а кот догоняет мышь, смотрели на кошачий пляж, крысиные бега в поисках кусочка сыра, сырные реки и колбасные лодки.

Иногда мышь и кот выбегали из цеха, продолжая в реальности виртуальную игру калейдоскопа. Бывало, что молча расходились в разные стороны, обидевшись друг на друга. Домосед часто обижался, когда в сырных реках тонули его колбасные корабли. Вот такой морской бой шел на однопалубном корабле под названием «Завод».

На первом уровне цветового цеха проходили три трубы основных цветов: красная, синяя и желтая. Они поднимались кверху и замыкались с трубами дополнительных цветов в главной воронке. Дополнительные трубы были окрашены в фиолетовый, оранжевый и зеленый цвета.

Но самым важным считался цех, которого нет. Правда, это странно звучит, мой дорогой друг? Его как бы не существовало, но неяркие цвета его труб влияли на все остальные.

Самой красивой для всех оставалась желтая труба. Коту она напоминала солнышко, и он часто, развалившись, лежал под ее светом.

Для мыши желтый цвет ассоциировался с сыром, а для завода – с деньгами.

Декабрь был единственным месяцем, когда запускался завод. Целый год оформлялись и распределялись заказы, и только в декабре небо над заводом окрашивалось радугой мелких цветных стеклышек, которые слегка заволакивал дым из трубы. Они тихо позванивали, подталкиваемые легким дуновением зимнего ветра. Маленькие стекла светились, искрились и сверкали, образуя на темном небе графический калейдоскоп, похожий на фейерверк.

Деньги за калейдоскопы поступали в течение года: кто-то покупал в рассрочку, кто-то делал предоплату, а кто-то оформлял банковский перевод по факту получения. Знаешь ли ты, что это значит, мой дорогой друг?

Это значит, что другие компании покупали калейдоскопы тремя способами. Первые брали сразу очень много калейдоскопов, а деньги отдавали по частям, в течение всего года. Вторые вносили деньги заранее, чтобы им точно хватило калейдоскопов после начала поставок. А третьи платили всю сумму, как только получали свой товар. Правда, отдавали деньги не напрямую, а отправляли через большой серьезный банк.

Выручки хватало лишь для поддержания завода в рабочем состоянии, в основном это были расходы на услуги ремонтных служб и фасадных косметологов.

Подводя баланс уходящего года, завод подсчитал, что доходы едва покроют расходы и немного останется «на всякий случай». Впрочем, как всегда.

– Ты слишком много думаешь о деньгах, – сидя на подоконнике, промурлыкал кот.

– И говорю о них. Деньги нам очень нужны. И как некоторые люди могут скупиться на подарки, прося скидки или вообще предпочитая дешевую подделку оригиналу, лишь бы получилось «дешево и сердито».

Надо сказать, что всякий раз, как речь заходила о деньгах, говорил только завод, надев для солидности очки. Он не был скуп, просто умел считать.

Мышь, кот и завод с нетерпением ждали новых заказов не только потому, что во время работы заводу и его обитателям становилось теплее, но и потому, что те, кто приезжал забирать калейдоскопы, всегда что-то оставляли в комнатах приема пищи. И когда они уезжали, мышь и кот начинали скакать, пританцовывать и распевать:

Они, конечно, не голодали, но очень сильно мечтали о большой столовой на первом этаже, где бы они могли себе позволить на завтрак миску молока, а на ужин кусочек колбасы и сыра. Но пока это были остатки бутербродов, хлеба и кефира на дне коробок, которые мышь легко распаковывала.

– Несколько десятилетий назад здесь работали сотни людей, грохотали станки и из трубы шел дым, – вспоминал завод.

– А что же произошло? – поинтересовалась мышь.

– Автоматизация, модернизация, роботизация – в общем, я устарел, – сказал завод.

– Давай запишем тебя на спа-процедуры и проведем омоложение, – заявил кот, – сделаем, как ты сказал, – модернизацию.

– Для этого нужны инвестиции, а они приходят только к тем, в кого верят. А как они поверят в меня, если я сам в себя давно не верю?

– А что такое инвестиции? – спросила мышь.

– О, моя дорогая Мышь, – завод важно поправил очки и посмотрел на мышку. – Инвестиция – это доверие, точнее, вклад посторонних людей в наше развитие. Чем больше в нас верят, тем больше нам отправляют денег разных размеров, цветов и форм.

– А зачем незнакомым людям отправлять тебе деньги? – удивленно поинтересовался кот, поправляя бабочку.

– Потому что они верят, что мы для них заработаем еще больше денег, и…

– А, понял, это как картошка: посадил одну – выросло много?

– Поэтому ты и ищешь на небе перспективы, чтобы поверить? – поинтересовалась мышь.

– Да, но с годами зрение слабеет, – грустно ответил завод. – В этом году опять инвестиции пройдут мимо нас. Это так же очевидно, как то, что завтра тоже будет зима.

Наступил последний вечер уходящего года. Отгрузки были завершены, и склады снова опустели. Но оставался еще один заказ, за который завод решил не браться. Он стоял в очереди с пометкой «дополнительно». Такие заказы выполнялись только смелыми, а завод не причислял себя к таковым. Было понятно, что, произведи он такой заказ хотя бы раз, его бы ждала награда от самых лучших инвестиционных фондов. Но была и другая сторона такого заказа – если все провалится и заказ не получится, то больше никто и никогда не вспомнит про завод. Молва о его неудаче будет известна всем конкурентам, и никакая инвестиция никогда не обратит на него внимание. Это называлось «риск». Производить заказ – значит идти на риск.

«Пора закрывать ворота. Где же мышь?» – подумал завод, выходя из задумчивости.

– Закрываай! – пищала мышь, с хохотом проносясь через открытую дверь второй секции склада. За ней гнался кот. Он резко свернул на повороте и исчез в цветовом цеху. Через какое-то время мышь тоже остановилась, поняв, что ее никто не догоняет.

– Где этот кот? Домосе-ед! – громко запищала мышь и тоже рванула в цветовой цех.

– Я так и знала, что ты здесь. Опять медитируешь на желтую трубу?

– Она похожа на солнце.

– Может, тебе дать крем для загара и солнечные очки? – громко пискнула мышь. – Пошли! – и треснула Домоседа по макушке.

– Ты, бешеная мышь! – кот резко вскочил на лапы, и погоня продолжилась.

Через минуту они поменялись местами. Теперь догоняла мышь.

– Тсс, – резко остановившись, прошипел кот.

– Чтооо?! – врезалась в него мышь.

– Слышишь?

– Что? Нет. А что? Слыыышу, кажется.

Они переглянулись.

Около девятого аварийного выхода, как раз на повороте синей трубы, что-то шуршало. Они подошли ближе и по сложенным у стены коробкам поднялись до самой крыши. Было страшно, но очень любопытно.

– Вот что значит «страшно любопытно», – заключил кот и, прижавшись мордочкой к окну, спросил: – Смотри, а кто это?

Мышка тоже прижалась носиком к стеклу. Там определенно кто-то был. Когда-то Мышь жила в лесу и уже встречалась с подобным зверем.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.