День спасителя планеты

Под восторженные крики и аплодисменты над городской площадью из множества сверкающих огоньков расцветали красочные букеты, вспыхивали то фигуры животных, то птиц, то дельфинов и китов. Финал десятиминутного фейерверка поразил всех. Огромный, почти во все ночное небо искрящийся «водопад» переливался всеми цветами и почти доставал до толпы, отчего захватывало дух не только у детей, но и у взрослых. Под торжественные фанфары диктор объявил о начале празднования Дня спасителя планеты. Вернее сказать, подготовки к нему, которая займет неделю – столько нужно для набора участников, достойных стать героями в этом году.

– Кульный фейерверк, да, ма? – одиннадцатилетний Крат от восхищения сильно сжал ладонь матери, глядя на последние гаснущие огоньки.

– Кажется, в этом году организаторы превзошли себя, – согласилась она. – Можешь отпустить меня? Мне больно.

Крат отдернул руку, и Диана, втянув воздух от боли, поправила лямку городского рюкзачка, которая съехала у нее с плеча и сбила повязку под рубашкой. Она хотела повернуться к мужу другим боком, но Викентий успел заметить проступившее пятно крови.

– Как же неудачно поменяли нейрокапсулу. Говорил же, сделай в виде сережки – там все основные функции есть. Остальные, например, сон по заказу, оптимизация семьи, лайф-навигатор – от лукавого. Ну зачем тебе советы искусственного интеллекта? Он же никогда не поймет живых людей.

– Не начинай, пожалуйста. Это же все из разряда «Рекомендуется». Подруги пользуются, никто не жаловался. И главное, несгораемый балл. Носить одну и ту же сережку не хочу. А насчет раны не беспокойся, милый, уж как-нибудь переживу.

– Облом с хайпом. Видосик бы, – Крат еще раз попытался включить ультрафон и с сожалением вздохнул.

– Чтобы друзьям послать? – понял отец. – Да, не повезло им с родителями, а то бы тоже пришли. Свободное перемещение заслужить надо. А технику заглушили для безопасности – заботятся о нас. Меня вот беспокоит, как ты разговариваешь. Конечно, я стар – 42 года как-никак, поэтому не всегда тебя понимаю. Но учись грамотно разговаривать и писать, тогда сможешь получить престижную работу в социальном департаменте.

– Пап, да я по языку круче всех в классе. Трушно.

– Что?

– То есть правда, – хмыкнул сын. – Вот непонятливый…

– Так, чего ты улыбаешься? Придем домой – проверю.

– Сдам зачет – купишь мне игровой модуль «Мега Т-Икс-200». Договорились? – Крат хитро взглянул на отца. – Вау, наконец-то нормуль погамаю.

– Не погамаешь. Я не могу купить то, что стоит больше моей годовой зарплаты. Не доставай меня своим чертовым модулем! Забудь про него! – гаркнул отец и, стыдясь своей несдержанности, отвернулся на мерцающие уличные экраны с поздравлениями на разных языках.

Тонкий серебристый браслет на руке Викентия издал противный писк. Диана испуганно схватила мужа за руку:

– Вик, прошу, успокойся. Ты что так разволновался из-за ерунды… Как бы не сняли без предупреждения балл с нашей семьи.

– Все в порядке, Ди, – Викентий набрал полную грудь воздуха и медленно выдохнул. – Смотрите, я спокоен, – проводил он недобрым взглядом вынырнувший из ниоткуда полицейский электрокар. – Вот только сильно захотелось есть… Ты же знаешь, так бывает, когда понервничаю.

– Знаю, потому в который раз прошу, пройди обследование. Хотя бы ради нас. В канун праздника все специалисты принимают бесплатно.

– Лучше не будить лихо. Эти что-нибудь да выищут, не сомневаюсь, а потом меня как малопригодного сотрудника понизят в должности. Было бы что-то не в порядке – капсула уже сработала. Мне просто надо заправиться посущественней – и все пройдет. Так, что у нас сегодня на ужин? Хотя не говори, догадываюсь.

Котлеты из растительного мяса и лепешку из перемолотых опарышей семья ела молча. Продукты хоть и второго сорта – иногда попадались остатки твердых оболочек личинок – в целом были довольно сносными, но отнюдь не праздничными.

– Хочется вспомнить вкус детства, – Викентий отложил вилку. – Почему мы все время должны есть ползающих по земле гадов. Может, расщедримся и пожарим настоящий стейк? Так и представляю его ароматным, с корочкой.

– Какая глупая идея, – фыркнула Диана. – Ты же понимаешь, что это слишком дорогое удовольствие. А как же банковские надзиратели? Им же надо обосновать покупку. И что скажут соседи? Вдруг нас начнут игнорировать и сторониться.

– Стейк из свинины? Фу, гадость, правда, ма? – сморщился Крат. – Животных есть – не только отвратительно, но и вредно. Так кураторша нашего отряда Юнзапа говорила.

– Сын, я ничего не имею против идей движения Юных защитников планеты. Но хотелось, чтобы и ты узнал мир таким, каким я его видел и чувствовал… Ладно, понял вас, будем и дальше есть червей. Кстати, как дела у вас в отряде?

– Нормуль. Мы составили список спасителей в нашем районе. Пап, почему в претенденты чаще попадают пожилые?

– Ну, кто работать не в состоянии, могут только так отдать долг обществу. Заслуженные граждане спасают планету – ими гордится надо.

– Да ладно, гордиться старперами? Фу, кринжово как-то. Вот выплаты за них – нормуль.

– Опять ты за свое! – Викентий шумно поднялся из-за стола. – Так, я обещал тебе устроить проверку. Идем – напишешь диктант.

Девять из десяти продиктованных сложных слов Крат абсолютно верно набрал на своем ультрафоне с выключенным правописанием. Подвело последнее – «чувствовать».

– Вот видишь, третью букву пропустил. Запомни, в каждом слове все буквы важны, – отец праздновал в душе маленькую моральную победу в споре с сыном, закрепив его ошибкой свою правоту.

– Думаю, «в» здесь не нужно писать. Зачем? Ее все равно не слышно. Без нее слово станет легче, – не смирился Крат с поражением.

– А вот и нет. Без этой буквы не образовать производных слов… Или образовать? – Викентий замер в нерешительности, прокрутив в голове варианты. – Получается, от нее можно легко отказаться?

– Как и от всего лишнего, что больше не имеет значения, – юное поколение предвкушало успех своего авантюрного выпада.

– Возможно, ты прав. Но любые изменения в языке могут иметь последствия, как лингвист тебе говорю… Хотя, на первый взгляд, нет ничего особенного.

– Да-да-да, ты живешь в прошлом, папа.

– Хм, какой поворот… Смутил отца. Пожалуй, завтра же направлю письмо в академию с предложением. Тем более что это укладывается в новый тренд. Мы получили задание как можно сильнее упростить язык.

– Круто! Значит, я прошел диктант! – торжествовал Крат. – С тебя мегатикс!

– Во-первых, молодой человек, я ничего не обещал. Во-вторых, ты допустил ошибку – загляни в словарь, – отец опустил его с небес на землю, но продолжал размышлять. – Ну надо же, можно писать как слышишь: «чуство», «чуствовать», «чуствительный»… – внезапно Викентий охнул и схватился за сердце. – Что-то я плохо себя чувствую.

Увидев побледневшее лицо мужа, Диана расстегнула ему рубашку и попросила сына намочить холодной водой полотенце. Грудь обволокло прохладой, и боль постепенно стала проходить. Однако на браслете Викентия замигал огонек.

– Потерпи, Вик, о твоем состоянии уже известно в медцентре. От нас требуют оставаться на месте – сейчас кого-нибудь пришлют, – Ди растерянно улыбнулась и развела руками в ответ на удивление, возникшее на лице мужа после ее слов. – Просто знаю об этом вот и все.

Вместо врачей подъехали полицейские в полной боевой амуниции и вызвали Викентия, поинтересовавшись, в состоянии ли он спуститься. Коп из машины показал стоявшему под дождем больному повестку на электронном планшете:

– Распишитесь, пожалуйста. Завтра вы обязаны явиться к кардиологу. В противном случае – штраф. Просто обязан предупредить.

Полицейский дождался, когда отпечаток пальца совпадет с данными биометрической системы, и откозырял:

– Желаю выздоровления, гражданин.

Полное обследование в медицинском центре заняло полчаса. Диагностический комплекс просканировал сердечно-сосудистую систему и заодно проверил все жизненные функции. Пробежав глазами по полученному результату, неразговорчивый врач сделал отметку о прохождении осмотра и молча, ничего не объясняя, показал пациенту на дверь.

Викентий вышел из центра в некотором замешательстве. Что в электронную карту внес кардиолог, узнать не удалось. Информация с пометкой «Врачебная тайна» оказалась запаролена. Запрос на ее раскрытие в регистратуре отказались принимать. Нельзя, мол, вторгаться в работу лечащего врача, который лучше знает, что нужно для пациента.

Неизвестность всегда рождает тревогу и норовит уколоть прямо в сердце. Пришлось перестраховаться и ехать домой на такси, потратив последний разрешенный в этом месяце вызов. Надзирательная система жестко лимитирует расходы – не покутишь. Зато и не обнищаешь. Без вопросов – только самое необходимое. Единый банк анализирует покупки прошлые, настоящие и планируемые. Его лозунг – древнее изречение «Каждому свое» – даже малыши в детсадах заучивают дополнительно на латыни: «Suum cuique».

Беспилотный электрокар службы такси пожелал удачи приятным женским голосом и покатил на новый вызов. Викентий приложил палец к изрядно замызганному дисплею биометрического домофона, но домой его не пустили – дверь не открылась.

«Пока глобально чистим планету, не замечаем грязи под носом», – распирало его от возмущения. Придется вызывать мастеров для чистки электроники, а сейчас добираться домой старым детским способом. Хорошо, еще не так холодно и открыты окна в подъезде на втором этаже. Построенной как бы временно пятиэтажке, названной в честь главного любителя кукурузы в мире, уже пошел второй век, а козырек над подъездом до сих пор крепкий и взобраться на него не составило труда.

– Милый, ты чего такой запыхавшийся, бежал, что ли? – со смехом встретила Диана тяжело дышавшего мужа, но его мрачное настроение быстро сделало ее серьезной.

История с медосмотром ей тоже показалась подозрительной. Действия кардиолога были не понятны – ни консультаций, ни назначения.

– Значит, все в порядке, милый. Если что-то обнаружили, то уже сказали бы, – сделала вывод Диана, стараясь успокоить нервничавшего мужа.

– Ладно, поверим… А ты что, собираешься на работу? – Викентий удивился, заметив деловой пиджак на жене. – Ди, погоди, сегодня не твоя смена.

– Наша компания нуждается только в тех сотрудниках, которые больше времени будут отдавать работе, а не семье. На мое место целая очередь из желающих за забором. Мне нужно оправдать доверие начальника и взять на себя больше обязанностей, – как робот выдала Диана и сама смутились из-за этого.

– Ди, это что было? Вот не ожидал от тебя, – Викентий обхватил ладонями лицо жены и внимательно посмотрел в ее глаза. – Так, кто заставляет заучивать эту мерзость, скажи, и я разберусь с ними, – он поцеловал супругу в губы и нежно обнял. – Как твоя рана, еще болит? – Вик осторожно провел ладонью по плечу.

– Нет, уже не болит. И нет ничего особенного в том, что я просто ответила на твой вопрос, как могла, – вывернулась из его объятий Диана. – Кстати, тебе тоже не мешало бы посетить свою работу. Возможно, оттуда все время шлют сообщения, – показала она на мигающий браслет мужа.

Верно, сообщения были с работы. Потеряли, что ли? Вроде бы всем известно, что в день медосмотра положен отгул. Или что-то стряслось? Все присланное Викентий по старинке вывел на дисплей. Руководство научной ассоциации то интересовалось здоровьем, то подтверждало отгул, то требовало срочно предоставить доступ к документам. Больше всего удивила последняя фраза: «Завтра можете не приходить».

Неприятный холодок пробежал по спине Викентия. Все изменилось, и, кажется, он один не знает, что именно. Ни единого намека. Его начальство чрезвычайно вежливо отвечало на звонки и старательно уходило от ответа на прямые вопросы.

Следующей неожиданностью стало обнуление цифрового счета. Единый банк об этом предупредил, как о чем-то несущественном, и извинился за некие временные технические трудности, издевательски выразив надежду на дальнейшее сотрудничество. «Словно готовятся стереть меня отовсюду», – не на шутку испугался Викентий.

Пришедший со школы Крат застал его сидящим за рабочим столом в полном отчаянии. Сын привык использовать любые ситуации в своих интересах. Но сейчас никакой выгоды не видел. Жалкий вид вечного противника в спорах вызывал одновременно отвращение и сочувствие. Последнее перевесило, и мальчик просто обнял отца, шепчущего как в бреду: «Как же так? Жил по законам, никому не перечил, глобальное потепление не отрицал, три года в армии отслужил, был в антиваксерском походе, заслужил социальные баллы для нормальной жизни. За что? Какая-то чудовищная ошибка. Да, скорее всего, ошибка».

– Папа, хватит. Успокойся, – сын растормошил его за плечи, но это не помогло. – Ладно, использую запрещенный прием… Пап, пусть мне тоже вошьют капсулу, как маме, надоел детский браслет. Буду в уме решать сложные уравнения и знать обязательные языки без словарей…

– Нет! Ни за что! – очнулся отец. – И это запрещено – тебе еще нет восемнадцати. Жаль, мама умчалась на работу, а то бы подтвердила, что тоже против. Твой мозг еще…

– …не готов, он развивается. Да знаю я. А наша кураторша говорит, что запрет устарел и надо идти в ногу со временем.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.