Дамы в клечатых пледах. Сборник рассказов

© Наиля Тургуд, 2024

ISBN 978-5-0064-1928-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

Вымысел открывает истину, которую заслоняет реальность.

Джессамин Уэст

Дорогой читатель,

Спасибо Вам, что взяли эту книгу в руки. В ней я представляю Вашему вниманию новый сборник рассказов, среди которых есть и истории, случившиеся со мной, моей семьей и друзьями, и мои литературные фантазии в стиле иронического детектива. В своих рассказах я стараюсь показать, что каждый из нас в своей реальной жизни проживает немало интересных и забавных приключений и встречается с немалым числом замечательных людей. И во многих моментах есть чему улыбнуться, и есть о чём задуматься. И даже в основу детективных новелл положены реальные факты ограбления банков, прочитанные на просторах интернета. Эти факты, несмотря на немногословность новостных сообщений, взбудоражили мое воображение на не короткие новеллы со множеством героев. Мне представились люди, которые могли были вовлечены в эти криминальные истории, со своими характерами, чувствами и судьбами. И хотя все персонажи детективов вымышленные, любой вымысел отражает жизненные ситуации многих наших современников.

Кто знает, может быть, среди героев моих рассказов Вы узнаете кого-то из своих знакомых?

Желаю приятного прочтения,

С уважением,

Если б снова та же дача…

Еня о баг олайды!1… Именно эти слова из стихов Мушвига2 приходят на ум каждый раз, когда хочется тепла и солнца в какой-нибудь зимний непригожий день. Дача. Для бакинцев дача – это реликвия, почитание к которой передаётся из поколения в поколение. Апшеронская дача это не только участок земли, домик и фруктовый сад. Дача – это целое понятие, которое сложно описать двумя тремя словами. Мы все выросли на дачах. Конечно, у разных поколений дачи выглядели по-разному.

В старину дачи состояли из маленьких домиков с плоскими крышами, одиноко стоящими посреди золотистого песка. Практически весь день дачники проводили на открытой веранде. Рядом стоял тендир, в котором умелые хозяйки пекли хлеб. Спали также на веранде и на крыше. Дом служил скорее местом для хранения вещей и убежищем во время ветров хазри3 и гилавар4 и другой непогоды. Стены домов были толстыми, по 60—80 см толщиной, сложенные из рваного гранитного камня. Мастерство старых каменщиков, умело подгонявших нетёсаные камни друг к другу, восхищают до сих пор. В стенах делали ниши, в которых устанавливали полки. Надобности в большом свете в домиках не было, была пара окошек, одно из которых было маленьким и обязательно смотрело на север. В северных окошках было прохладно даже в жару и, благодаря толщине стены, проём в окошке был вместительным и позволял использовать его как своеобразный холодильник. За водой ходили на колодец за тридевять земель по несколько раз в день или покупали у водоносов. Руки мыли под тонкой струёй из медного умывальника, подвешенного на стене. Воды на Апшероне в изобилии никогда не было и её всегда экономно использовали. Заборов тоже никогда не было, территории обозначались несколькими камнями. Для хозяев и для соседей достаточно было помнить, что границы проходят «вон от того камня до вон того дерева». А вот песка было много. Песок при силе бакинских ветров жил своей жизнью. Бывало ветрами даже дома засыпало песком. И все же, песок ценили, его даже чистили время от времени пропуская через большие сита. На участках были большие каменные чаши, каскадно стоящих рядом. Плоские неглубокие чаши, выдолбленные в цельной глыбе камня, стояли на возвышенности, в них был сток в большую чашу, стоящую ниже по уровню. В этих чашах обрабатывали виноград, получали сок, который потом уваривали до густого сладкого сиропа, дошаба5. Дошаб и еду готовили на кострах. Дошаб готовили не только из винограда, а ещё из белого тута. Тутовое дерево одно из немногих неприхотливых деревьев, которые выдерживали ветра и безводье Апшерона. Под тенью тутовника дачники располагались на килимах6 для полуденного отдыха или распития традиционного самоварного чая. Тутовое дерево вообще было символом апшеронской дачи. Кроме тутовника из деревьев на дачах были только инжир и виноград. Инжир под ветрами не вырастал в большие деревья. А виноград расползался по земле и его гроздья спели, мягко покоясь на золотистом песке. Тутовник, инжир и виноград своими глубокими корнями находили воду в толще земли и дарили своим хозяевам сладкие-пресладкие плоды. О таких апшеронских дачах мне рассказывала моя рехметлик7 бабушка.

Следующее поколение дачников на Апшероне строили дома с парой комнатушек уже из известкового камня кубика со стенами по 20 см толщиной. Толще стены возводить не получалось – в советское время был норматив на количество покупаемого кубика. Спали в доме вповалку и стар и млад. Медные умывальники сменились на алюминиевые, и в дачной тишине время от времени колокольчиком звучал стук стержня об умывальник, который был слышен даже у соседей. Маленькие северные окошки все также охлаждали молоко и сливочное масло. Появились электрички, бассейны, водовозки и газовые баллоны. Особо состоятельные дачники привозили на дачи холодильники, в которых хранились продукты и близких соседей тоже. Дачные соседи в те времена были как члены семьи. На колодец за тридевять земель ходили уже только за прохладной питьевой водой. И первое ведро распивалось прямо у колодца – ради невероятного вкуса ширин су8 люди шли километры. На колодцах завязывались знакомства и даже дальние дачники знали друг друга. Появились бетонные полы на верандах. Дачи, на которых были прорыты колодцы, утопали в зелени. Но, в основном, дачи оставались такими же песчаными с виноградом, инжиром и тутовником. Дошаб готовили реже, чаще готовили энджир фередж9 и инжировое варенье. Кюляфранги10 было любимым местом обитания дачников по вечерам. Появились заборы, они выполняли ещё и функции барьеров при миграции песков. Но высота была такая, что забор легко могли перешагнуть даже маленький ребёнок или старушка. А двери дачных домов никогда не запирались.

Сменилось ещё одно поколение. Крыши перестали заливать киром, стали укладывать шифер. Умывальники сменились на краны, в которые вода подавалась из бака, стоящего на стойках или на крыше какого-нибудь строения. На дачах появились кухни с раковинами, газовыми комфорками и холодильниками. Появились бани и душевые. В доме появилась мебель, телевизоры. К домам стали пристраиваться помещения. Покупная или колодезная вода позволяла сажать разные фруктовые и декоративные деревья. Традиция делиться водой с соседями все ещё существовала – колодезную воду насосами перекачивали в бассейны соседей. Кое-где появились телефоны. При необходимости можно было пойти к соседям, чтобы позвонить в город. Границы дачных участков стали документироваться. Появились первые земельные споры между соседями, потому что за годы то дерево, от которого отсчитывали шаги, засохло, то камень кто-то сдвинул. С появлением границ, появились заборы в человеческий рост и ворота, которые запирались на ночь. Между участками близких соседей в заборах оставляли проходы с калитками.

Прошло ещё каких-то 25 лет и дачи стали настоящими загородными домами, в которых можно жить круглый год – с отдельными комнатами на каждого члена семьи, с отоплением, кондиционерами, водой, газом, оптоволоконным интернетом. Участки стали продаваться и перекупаться, делиться на более мелкие и застраиваться. Дистанционно соседи стали ближе, но не роднее. Зачастую, мало кто кого знает. Старые ручные колодцы тихо дожили свой век, потому что исчезли уста11 по их прорубке и чистке. Стали буриться артезианские скважины, которые добрались до воды на глубине 50—60 м. Питьевая вода доставляется к дверям в бидонах разными поставщиками. Окна в домах стали ставиться независимо от направления света – теперь все зависит от того, как расположен дом на участке. Многие избавились на своих участках от песка, заменив его на землю и покрыв землю газонами, а некоторые просто выложили дворы плитками, оставив кусочек земли под каким-нибудь кустиком экзотических цветов. На дачах появились плавательные бассейны, беседки с мангальницами, гаражи. Исчезли электрички, но появились асфальтированные дороги. Закрытые дворы препятствуют движению воздушных потоков, виноградник стал болеть. И хотя виноградную лозу поднимают на шпалеры, её все равно необходимо постоянно опрыскивать. Инжир стал разрастаться. Из мелкого дерева во многих дворах он превратился в гиганта, к счастью плоды все такие же сладкие. Какие только деревья не сажают нынче на апшеронских дачах! От пальм до плакучих ив! А дошаб готовят только редкие пожилые женщины. И во дворах не спят, разве только экстремалы. Крыши давно перестали быть плоскими, стали скатными. Шифер заменился на другие покрытия, менее вредные для здоровья. А заборы… Чем выше дома, тем выше заборы. 3-х метровым заборам из камня кубика никто не удивляется. Более того над заборами устанавливают ещё метровые панели из лёгких материалов, чтобы никто не мог бросить взгляд в чужой двор. Входные ворота с удаленным управлением стали закрытыми для посторонних. На входе стоят домофоны и дверные звонки. «Моя дача – моя крепость» именно это приходит на ум, когда видишь дачи некоторых дачников, хотя слово «дачник» уже ко многим и не подходит вовсе.

Эволюция средней апшеронской дачи за последние сто лет естественно отражает технический прогресс. Кто знает, может лет через 25—30 на дачах появятся площадки для персональных летательных аппаратов? Менялось общество, менялись отношения между людьми. Но все равно дача остаётся в нашем сознании как место, где собирается вся родня, сидят в беседках, распивая самоварный чай и играя в нарды. Место, где дети радостно играют с кузенами и гоняют на велосипедах. Место, где проводятся гонаглыги12 с кебабами для друзей и родственников. Сейчас, приходя в гости, мы спрашиваем пароль от вайфая и сидим в прохладе кондиционированных залов. И даже если взгляд упирается в высокий забор, перед которым зеленая стена из деревьев, мы так же любим свои дачи, как наши предки.

Апшеронским дачам посвящены стихи и песни, о них рисуют картины и снимают фильмы. Дачное соседство с посиделками может и перестало быть таким же тесным и частым, как в прежние годы, но все же имеет место. Иногда, проезжая по дачным поселкам незнакомыми дорогами, встречаются редкие заброшенные участки с полуразрушенными домами, по которым можно приблизительно представить историю семьи, жившей там, и с сожалением понять, когда произошёл закат для дачи. Остовы строений, одичавшие деревья, заросший сорняками двор… Такие дачи вызывают грусть, не столько потому, что портят вид дачного посёлка, сколько потому, что дачи, как и люди, должны быть ухоженными и счастливыми. Дачи должны иметь заботливых хозяев, которые будут любить этот кусочек земли с домиком, с деревьями и с ветрами. Таких, которые будут с радостью встречать каждый рассвет и с благодарностью всевышнему наблюдать каждый закат. Таких, чьи дети и внуки заполнят своими голосами и смехом это маленькое пространство. Таких, которые смакуя будут проживать размеренное течение времени вдали от городской суеты. И тогда дачи будут дарить свою особую энергетику людям. А те, в свою очередь, будут долгие годы помнить счастливые минуты, проведённые на даче также, как когда-то Микаил Мушвиг:

Урок вселенной

Этим летом меня преследует одна и та же ситуация, которая повторяется чуть ли не каждый день по дороге на работу или с работы домой. Говорят, в нашей жизни повторяющееся ситуации даются вселенной до тех пор, пока человек не усвоит урок. Я уже устала менять модель поведения, пытаясь найти правильное решение и наконец «усвоить урок», а ситуации не устают повторяться. Даже не знаю как быть…

Вот уже 12 лет моя семья на лето традиционно переезжает загород, на дачу. За все эти годы только одно лето я не ездила на работу, то лето я счастливо пребывала в декретном отпуске по уходу за дочкой. Все остальные дачные сезоны я преодолевала большие расстояния, чтобы извлечь из своих интеллектуальных способностей экономическую выгоду для себя и для моего работодателя. Вообще-то, дача находится всего лишь в 25 км от города. Это не так далеко для века скоростей и высоких технологий, но… для города, который задыхается от трафика и вечных пробок, это очень и очень далеко. А причиной встать на стезю дачной жизни стало рождение моего сыночка, который с младенчества плохо переносил городскую жару, что для ребёнка, родившегося летом… на юге… в семье южан… было странно. И вот, чистый сухой воздух нашего дачного посёлка с романтическим названием «Вишневка» вначале спасал моего ребенка, а сейчас стал необходимостью для всей нашей семьи.

И дело не в том, что в Вишневке температура воздуха значительно ниже, чем в городе. Жара почти та же самая, просто воздух другой – без избыточной влажности, выхлопных газов и асфальтных испарений. По дороге на дачу даже есть линия, как будто граница какая-то, пересекаешь её и тут же замечаешь изменение в качестве воздуха и тихонько начинаешь дышать в полную мощь своих лёгких. И самое интересное то, что этот экологический феномен наблюдается на мосту, проезжая по которому словно попадаешь в некую сказочную страну «Дримленд». А минуя ещё десяток километров и зайдя на свой дачный участок, понимаешь – вот она, божья благодать!

Итак, я уже многие годы по утрам езжу с дачи на работу и по вечерам обратно на дачу. Вначале своей карьеры дачницы я пользовалась общественным транспортом. Сосед, пожилой таксист на пенсии, довозил меня до ближайшей автобусной остановки, оттуда на автобусе я доезжала до пересадочного узла. Проехав на метро в самый центр города, я добиралась до офиса. Интересно то, что в разные годы я работала в разных офисах, но все они размещались в центре города. Поездка в переполненном общественном транспорте в час пик хоть и была утомительной, но наполняла жизнь мелкими радостями в виде чтения книг, наблюдениями за оконным пейзажем и за пассажирами. Потом случилась пандемия с карантином и локдауном, а она в корне изменила наш привычный образ жизни и мышление. Я стала добираться на работу на эконом-такси. Этому ещё и поспособствовал возникший в Баку парадокс с ценами на их тарифы – они стремительно дешевели с появлением сервиса с приложениями на телефон. Такси подарил комфорт, но лишил контакта с людьми. Наблюдать стало не за кем, да и глаза стали болеть от чтения в дороге. Вот с такси, а вернее с таксистами, я этим летом проживаю лёгкий рецидивный стресс.

Идеальных дорог не бывает. Может где-то такие дороги и есть, но точно не у нас в Вишневке. Моя дача расположена там, где земля делилась на участки рандомно без применения прямых линий. Если посмотреть на спутниковые изображения нашей части дачного посёлка, то на ум сразу же приходит слово «паутина». Но не с её чёткой геометрией и математической точностью, а наоборот – паутина в момент, когда её смяли в комочек. Именно так выглядят дороги вокруг дачных участков. Сплошная анти-геометрия. Чуть поодаль часть посёлка, который возник относительно недавно – тоже не идеально, но проглядывается сетка улиц и участков. Кроме извилистости и узости, дороги ещё ухабистые и в основном грунтовые. Проселочные дороги там, где соседи смогли договориться между собой, выровнены мелкой щебенкой и отдалённо напоминают дорогу. Причём, проезжая по такой дороге, становится ясно, кого из соседей коллективная идея о благоустройстве не вдохновила на участие. Проселочные дороги стыкуются с неширокими дорогами, асфальтированными государством или каким-нибудь состоятельным дачником. А дальше узкие дороги, на которых с трудом могут разъехаться две машины, соединяются с шоссе и с трассами.

Дачники, как правило, путем проб и ошибок прорабатывают оптимальный маршрут до своей дачи. Объяснить адрес визитерам до недавнего времени было очень сложно – улицы не имели названий, а номера участков были написаны только в документах, а не на воротах. И вот недавно, после множества петиций во все государственные инстанции, даже в министерство здравоохранения, мы были осчастливлены появлением названий и номеров улиц и домов на картах. А тут ещё стало возможным вызвать такси по местоположению прямо к даче, а не к какому-нибудь примечательному объекту в 2—3 км от тебя. То есть и на нашу улицу пришёл праздник. Впервые в истории городские власти как бы догнали современные технологии и мы наконец перестали быть таинственным дремучим местечком, в котором дачники бродят по неведанным дорожкам.

Казалось бы, радуйся, Наиля! А нет, опять есть нюансы. Теперь со многими таксистами, которых программное приложение вылавливает и отправляет по моему заказу в Вишневку, приходится дебатировать по какой дороге ехать в город – по длинной скоростной трассе без единого светофора до самой работы или по короткой через пригородные посёлки с пробками в любое время суток.

Ситуация номер один – я настаиваю поехать по скоростной. Некоторые таксисты, особенно те, кто постарше, не хотят ехать по ней, аргументируя, что она длиннее, а тариф рассчитан по короткой. Едут по короткой, и я с ехидством наблюдаю как мы тащимся через пробки и тратим время и бензин. Выходя из машины, я с удовольствием вспоминаю вслух самое известное лиственное дерево, мощное и раскидистое. Водителей помоложе уговаривать не приходится, они любят летать по скоростной трассе.

Ситуация номер два – это когда водитель уступает мне и мы едем по скоростной. Бывает я со стыдом наблюдаю, как дороги перекрывают, и мы ждём когда проедет кортеж толи президента, толи какого нибудь высокопоставленного гостя. Выходя из машины, я с неудовольствием вспоминаю вслух то же самое дерево, но уже в свой адрес.

Ситуация номер три – я не сопротивляюсь, и мы едем по короткой, потому что накануне я с другим такси простояли полчаса на въезде на скоростною дорогу. На короткой мы застреваем на 40—45 минут по той же причине, что и накануне. Ну как тут не вспомнить растение?!

Ситуация номер четыре – я не возражаю и мы едем по скоростной дороге, проезжая место, где я накануне стояла 45 мин, я с ехидством замечаю, что там опять перекрыли. Но моё ехидство быстро улетучивается, потому что попадаем в пробку на подъезде к офису. Дерево опять упоминается.

Ситуация номер пять – я пытаюсь выехать из дома за 1.5 часа до начала работы, но мой заказ полчаса никто не берет. Потом берет кто-то, кому нужно 17—20 минут, чтобы добраться до меня. А дальше уже как обычно. Бедное дерево… Интересно, а почему оно ассоциируется с тугодумностью?!

Ситуация номер шесть – водитель упорно не слушает меня и едет исключительно по навигатору. А навигатор – шутник! Показывает маршрут по проселочным дорогам и каким! По таким, где человеческая нога не ступала с прошлого десятилетия. Далее таксист начинает метаться по дороге, заворачивать на непонятные ответвленные улицы, выходить из крутого пике и привозит на работу меня просветленную – а ведь дерево-то совсем не причём!

Ситуация номер семь – я выхожу за 1.5 часа до начала работы. Такси, приняв мой заказ, подъезжает за 5 минут. Он без слов едет по скоростной трассе и мы за 20 минут доезжаем до работы. Пересменка секьюрити ещё не произошла и им кажется, что мне ночью, как и им, не спалось. Мне даже приходится самой включать свет на этаже.

Ситуация номер восемь – мы едем с мужем. Это самый коварный вариант. Тут или приезжаешь на работу с переполненным чувством счастья и гордости за себя, за мужа, за семью. Или приближаешься к самой кромке полного разлада. В последнем случае даже отсыл к дереву не успокаивает.

Ситуация номер девять – меня подвозит мой старший брат. Брат выбирает невероятно далёкий маршрут, потому что для него поездка это возможность пообщаться. Я подозреваю, он предлагает поездку, когда что-то надо обсудить. Дорога, приятный попутчик в моем лице и душевный разговор – такая вот романтика. С ним мы приезжаем на два часа позже, без пробок, но обсудив множество тем. С ним я, естественно, о деревьях не вспоминаю.

Ситуация номер десять – я еду с подругой. Она едет как заправский гонщик, резко перестраиваясь с полосы на полосу. Она единственная, кто не ругает других водителей. Но с ней я еду с закрытыми глазами, а если приоткрываю один глаз, то тут же начинаю тихо ойкать. Мы с ней работаем вместе, и когда мы оказываемся на парковке, мне каждый раз хочется рухнуть и на радостях целовать покрытие парковки – слава богу доехали в целости! Тут уже не до деревьев.

И эти десять ситуаций крутятся в этот дачный сезон в моей жизни как цветные стеклышки в калейдоскопе, наполняя мои дни разными впечатлениями. Подруга говорит, что урок вселенной, который я должна усвоить – это веление свыше самой сесть за руль. А я сама пока к этому не пришла. Мне пока нравится сидеть на пассажирском месте, созерцать и наблюдать за жизнью вокруг меня.

Дамы в клетчатых пледах

Из двух машин, припарковавшихся перед грузинским рестораном «Мама Мери», выгрузились шесть миловидных ханум, весело переговаривавших друг с другом. Дамы пребывали в прекрасном настроении и, с выражением предвкушения хорошего вечера на лицах, вошли в ресторан. «Мама Мери» была выбрана Зулей, возглавляющей шествие прибывших дамочек, для очередных посиделок их маленького женского клуба. Основала этот клуб сама Зуля и было это толи делом случая, толи её задумкой, так или иначе, причина её замысла оставалась все ещё неясной. А начало этой истории было таким…

Как-то поздней весной, за 3 месяца до этого вечера, Зуля пригласила пять дам, с которыми она дружила по работе, на ужин в ресторан с азербайджанской национальной кухней «Чинарлы». Поводом для встречи послужил отъезд Жали и Дели в 4-х недельную заграничную командировку. Зуля – известная гурманка, и ей давно уже советуют создать свой блог с вкусными рассказами о еде и о заведениях общепита города. Общаясь с ней, складывается впечатление, что она знает все достойные внимания рестораны Баку. Причём, при таком хорошем аппетите, как ей удаётся сохранять свою спортивную фигурку в хорошей форме, остаётся загадкой. Выбор пал на «Чинарлы» благодаря их фирменному блюду – ресторан славится в городе вкуснейшим «шапалах кебабом»13. Зуле вместе с шеф-поваром удалось приятно удивить дам кебабом с необычным названием, и еще более необычным способом приготовления.

Милая обстановка без помпезности, хорошее обслуживание, вкусная еда и рассказы про забавные случаи из поездок сделали вечер очень приятным. Зуля не ошиблась ни с выбором ресторана, ни с идеей объединения двух групп своих подруг за одним столом. Так, первая встреча в нерабочей обстановке Зарины и Ники, новых коллег Зули, с Жалей, Пери и Делей, её коллег по предыдущей работе, прошла атмосферно. А пока ханумы наперебой рассказывали свои истории и дружно смеялись аж до слез над дорожным казусами и шутками, Зуля тайком от всех оплатила счёт. Когда пришло время завершать вечер и официант на просьбу принести счёт, удивлённо сообщил, что счёт уже оплачен и непонимающе покосился в сторону Зули. Её своеволие вызвало всеобщее бурное возмущение, а оглушённый возникшим гвалтом одновременно говорящих женщин официант быстро отошёл от столика. На многочисленные вопросы подруг Зуля ответила с присущей ей эмоциональностью и задиристостью:

– Да! Это была я! И сделала это специально! Теперь каждая из вас должна быть хозяйкой следующих посиделок! Что? Слабо?!…

И хотя дамы не были похожи на тех, кем можно легко манипулировать всякими детскими «слабо», они со смехом согласились с Зулиным условием. Но согласились не потому, что им был брошен вызов. Уж очень они хорошо провели вечер вместе и хотелось продолжение общения с этой же компанией.

Через месяц они встретились ещё раз, на этот раз, чтобы отметить возвращение Жали и Дели из командировки. Встреча была в «Кофе Спейс» и хозяйкой вечера была Зарина. Это был вечер пятницы – день, когда Зарина уже полгода как поёт в этой милой уютной кофейне. И хотя пение для неё хобби, выступление Зарины можно назвать профессиональным. К тому же вечер был украшен интригой в стиле голливудской мелодрамы – некий симпатичный молодой человек, который с компанией впервые пришёл в это кафе, прослушав пение дивы, загорелся желанием продемонстрировать свои певческие способности. Сцена была ему предоставлена Зариной, которая лишь подняла удивленно бровку, и показала свои идеальные стрелки на веках. Молодой человек спел хорошо. Потом он предложил спеть дуэтом с Зариной – на радость болеющей за них публики им удалось спеть слажено. Его третья и опять сольная песня завершилась признанием в нежных чувствах и предложением руки и сердца Зарине.