Дорога светилась от лунного света, как у Куинджи. Лениво уходила белым сверкающим полотном.
Каждый шаг его босых ног, приближал к дорогому его сердцу месту, где проходили счастливые и тревожные дни его детства. Двоечного детства.
А вот и дом, где пели Маричку, на три голоса. И они всегда слушали затаив дыхание, пели три дочери шофёра, а запомнилось навсегда. Красавицы, дочери с отцом и мамой, поют, а песня со слезами радости уходит, и сливается с шумом прибоя.
А море шумело.
А море шумит.
И море поёт в моём сердце сейчас.
На острове Бирючий, манит своим мигающим, бьющимся сердцем, – Светом – вечный маяк.
Маяк.
*
Дорогая наша внучка.
Что такое двойка?!
Что такое задание на осень.
Лето.
Что такое второгодник.
Бог дал мне много.
А тебе, внученька,
Он дал – очень много.
Господь просто одарил тебя. И мы должны оправдать Его щедрые дары.
А у вас в Лапландии, сказочной – стране тысячи озёр, много маяков.
Когда мы гостили у вас, видели около вашего дома, живёт Маяк.
Ты нам его показывала.
Тогда мы вместе жили в Виппури, Дима учился в Орле. Ходили с бабушкой к маяку. Разговаривали, гладили его. Просили передать ему привет, дать разум и старание в учёбе нашему сыну.
Он, когда приезжал, тоже ходил к маяку. Ходил. Молодец. Прикасался тёплой своей ладошкой, согревал его вечное сердце, думал, размышлял.
…Как рады моряки, когда видят его Свет, смотрят на него.
Любуются, находясь рядом с ним.
Сколько спасённых кораблей. Отцов. Сыновей.
Ночь.
Шторм.
Бездна.
Храни в своём сердце маяк.
Для себя.
Для нас.
Для людей.
Прозрел
… Море. Море. Океан. Теплоход. Родной, брат могучего Титаника…
Нет, это была быстроходная, десантная баржа, времён последней войны. Вот бы лайнер, хотя он тогда и слова такого не знал, а если и знал, то уж конечно, не мечтал пройтись по его палубе. Заглянуть куда-нибудь поглубже, а что там внутри такого огромного плавающего острова, но пока это были мечты.
Он был просто студент, будущий художник. И сидел на обычной деревянной некрашеной лавке. Смотрел, удивлялся, как и зачем носят тёмные очки, как – будто ему сейчас их оденут. И прощай белый свет…
… Да и у него потом такое случилось, чёрные очки…но об этом в другой раз.
Маленькие дети и художники всегда смотрят, внимательно. А если смотреть, сквозь, … через, … такие очки, они и сами не увидят, да и никому, никогда, не смогут рассказать и показать какой этот мир светлый и сказочно красивый.
Что ты сможешь дать другим, если ты сам ничего не видишь, не знаешь и не умеешь…
Отгремела война, а море осталось. Ну, взяли и смастерили умельцы, из быстроходной десантной баржи,– тихоходный, и, вот он, пароход. Но выглядел он почти как Титаник, по крайней мере, местные мореманы, в тельняшках говорили, что это настоящий, боевой. Они рассказывали друг другу, как эти Бэдэбэшники, давали прикурить фрицам. Теперь бывшая боевая единица – тихо – мирно шла по морю, и каждый был по – своему счастлив. Смотрели на уходящие небольшие горы, любовались резвящимися вокруг парома, дельфинами.
А вот и они. Красавицы чайки, хватали хлеб почти из рук зевак.
Будущий художник тоже был на верхней палубе. Бегал то на левый борт, то на правый, и был счастлив. Он уже год учился на севере, и, конечно ждал эту встречу с морем, горами, дельфинами. И, непонятно было, кто больше радовался малыши, которых родители водили за ручку, или этот студент. Каждый был на своём седьмом небе…
Никто не видел как на верхнюю палубу, поближе к капитанской рубке подошли двое…Просто молодая пара. Они шли как то очень осторожно. Никто не заметил эту странную походку. Он, в чёрных очках, сел, на высокий, грибок – круглой шляпкой, видимо вентиляционный колодец. Как то долго устраивался поудобнее.
Потом молодая женщина, постелила мягонькую тряпочку, он сел, повернулся лицом к уходящим берегам, и, кажется, посмотрел, через чёрные, очки, куда то далеко – далеко.
Она открыла чемодан, достала огромный чёрный баян, со сверкающими перламутровыми пуговицами – кнопочками.
Студент вспомнил, он видел их ещё там. На берегу.
Как всегда, рисовал до последнего, и когда вспомнил, что уже скоро отчаливать, забежал в буфет, если уж не пообедать, так хотя бы перекусить. Он заметил эту пару, узнал, что парень житель Крыма. А вот сейчас живут они на Кубани. Обычная семья. Красивые длинные косы. Чуточку грустные глаза… – настоящая русская красавица. Она подала ему бутерброд. Прямо в руку. Он, поднял гранёный стакан повыше, потом медленно, с расстановкой, после каждого глотка, выпил сразу. Крякнул, вытер ладонью слева направо, губы, постоял. Постоял в такой позе минуты две, а потом только начал закусывать.
Открылась дверь.
Романтическую полутемноту буфета прорезал солнечный луч, южного солнышка.
