Мужчина посмотрел в салон, и я заметил, как от его глаз к голове водителя протянулись тонкие лучики черной маны – надо же, он его явно сканирует на предмет воздействия на сознание!
Получается, они тут не просто как охранники-вышибалы-наместеразворачиватели, но как целая служба безопасности, со своим небольшим мобильным детектором лжи! Если кто-то воздействует на сознание водителя, который является простым человеком, с целью устроить какую-то диверсию, его даже внутрь не пустят, несмотря на то, что он на машине клана и вроде как работает на клан…
Ну, не пустят как минимум до тех пор, пока с ним как следует не поработают маги уровнем выше, чем тот, кто похимичил с чужим разумом.
Закончив с водителем, маг перевел взгляд на нас. Я ожидал, что он и с нами попробует провернуть что-то магическое, и уже приготовился ответить, но, к счастью, ему хватило то ли ума, то ли сообразительности, то ли уважения к баронессе, чтобы этого не делать. Возможно, ему хватило отрицательного результата проверки водителя и причин для проверки остальных у него просто не возникло.
Впрочем, на мне его взгляд все же задержался, и лицо мага неуловимо изменилось – в глазах промелькнуло что-то похожее на замешательство. Он явно узнал меня, но не мог вспомнить, откуда.
Я не удержался от улыбки и решил ему помочь:
– Доброго дня. Не подскажете, как проехать в конюшню? А то мы немного заблудились в этом большом городе…
Выражение лица мага резко сменилось с замешательства на буквально-таки изумление – тонкие брови взлетели вверх, а нижняя челюсть наоборот – слегка отошла вниз, обнажая ровные белоснежные зубы.
От звука моего голоса Ванесса заворочалась, просыпаясь, и, приподнявшись на руках, сонно огляделась, после чего громко заявила:
– Лукас! Что за херня?! Немедленно пусти нас внутрь!
– Ван, ты… – начал было маг, но Ванесса зажмурилась и принялась крутить головой, как капризная маленькая девочка:
– Ничего не хочу слышать! Потом поговорим, если хочешь, а сейчас нас дедушка ждет!
Лукас, который, видимо, не в первый раз сталкивался с такой реакцией, вздохнул и убрал наконец голову из машины. Развернулся, махнул рукой и ворота наконец начали открываться.
Я перевел взгляд на Ванессу, которая резко сбросила с себя маску капризули и сейчас внимательно наблюдала за действиями Лукаса.
– Кто он? – спросил я.
– Лукас. Мой брат, – ответила Ванесса, не сводя взгляда с брата. – Старший, как сам понимаешь. И по совместительству – глава нашей службы безопасности.
– Я смотрю, он весьма ответственно подходит к своему занятию.
– Даже чересчур. – Ванесса фыркнула. – Он с самого детства считает себя защитником всех вокруг, думает, что он в ответе за каждого члена семьи. А когда появилась я, единственная девочка в своем поколении, он решил, что меня он должен опекать особенно активно.
– Ну учитывая как ты себя с ним ведешь – это не самый нелогичный вывод. – Я усмехнулся.
– По-другому не получается. – Ванесса развела руками. – Он понимает только крик… Или, вернее, когда кричишь, у него пропадает желание совать свой нос во все дела подряд. Особенно в те, что его не касаются.
Ворота наконец раскрылись, и машина въехала во двор особняка. В окно было хорошо видно, как Лукас провожает нас взглядом, причем его нисколько не смущала глухая черная тонировка на боковых задних стеклах – он прекрасно смотрел на нас и через нее.
Машина объехала по широкой дуге небольшой фонтан, что стоял в самом центре дворика, заросшего аккуратно подстриженной зеленью всяческих форм, высот и размеров, и остановился возле белых мраморных ступеней, что вели к крыльцу особняка.
Я принялся пробираться к двери, но она внезапно открылась сама собой – водитель успел выйти раньше меня, обойти машину и открыть дверь. Обслуживание как в лучших домах буквально-таки… Хотя почему «как»?
Я выбрался из машины первый и подал руку Ванессе. Она приняла ее с небольшой заминкой, словно с ней никогда такого не случалось, и, как только мы вышли из машины, водитель закрыл за нами дверь, сел обратно на водительское место, и машина тронулась с места, открывая вид на фонтан, до того скрытый за кузовом.
На бортике фонтана, как и тогда, когда я предпринял первую безуспешную попытку попасть за ворота особняка, сидела благообразная седая старушка в белом платье и с собранными в заколотый двумя длинными заколками пучок волоса. В руках у нее блестели на солнце спицы, а из крошечной корзинки, стоящей рядом на бортике, тянулось несколько разноцветных нитей, которые, словно нити маны, сплетались в непонятное, но яркое и цветастое изделие в умелых руках мастерицы.
Ванесса тоже заметила старушку, глубоким вдохом набрала в грудь побольше воздуха и громко крикнула:
– Ба, привет!
Старушка подняла голову, улыбнулась Ванессе и помахала рукой:
– Здравствуй, Ванессочка!
– А деда Виктор тут?!
– Да, пять минут назад прилетел!
– Хорошо, спасибо!
И старушка снова уткнулась в свое вязание, словно этого короткого диалога и не было. А Ванесса развернулась и пошла вверх по ступеням, цокая каблуками.
– Бабушка? – спросил я, следуя парой ступенек ниже.
– Да, бабушка Фи, Фиона, – охотно пояснила Ванесса. – Только она не жена деда Виктора, она по маме бабушка.
– И тем не менее, она знает, что он здесь, – подметил я.
– А она всё про всех знает. – Ванесса усмехнулась. – У меня иногда складывается такое ощущение, что она и на фонтане сидит только потому, что это единственная точка, откуда видно весь наш участок. Ну а то что ей и стены не помеха – это вообще почти факт.
Мы дошли до тяжелых деревянных дверей, что на вид имели массу большую, чем мы с Ванессой вместе взятые. Одна створка по традиции была покрашена в красный, другая в черный, но обе они одновременно, легко и совершенно бесшумно разошлись в стороны, едва только мы приблизились. И на сей раз это не было сделано каким-то слугой, поскольку за дверями никого не было – явно сработала автоматика.
Моим глазам открылся большой просторный зал, из которого вверх, на второй и третий этажи вели две изогнутые дугой лестницы. С потолка свисала огромная пышная люстра, а пол был выложен все тем же белым мрамором, что покрывал ступени.
По этому-то мрамору, громко цокая набойками на каблуках, и вышагивал туда-сюда, заложив руки за спину, Виктор Тюудор.
Как только двери открылись, он бросил на нас короткий взгляд, резко свернул в сторону и подошел к нам. Присел перед Ванессой, внимательно посмотрел на нее поверх очков, и взял ее за плечи:
– Ты в порядке?
– Да, все хорошо, – вяло ответила Ванесса. – Только я там… помагичила немного.
– Это ладно. – Виктор кивнул. – Марк?
– Все нормально. – Я пожал плечами. – Жив, цел, орел.
В глазах Виктора промелькнуло непонимание, но он уже потерял интерес ко мне и даже к Ванессе. Удостоверившись, что с нами все хорошо и помощь не требуется, он выпрямился и велел:
– Рассказывайте.
– Что, прямо тут? – слабо возмутилась Ванесса. – Давай хотя бы присядем! Я с ног валюсь!
– Ладно, – согласился Виктор. – Тогда идем в сад.
Следя за Виктором, мы прошли огромный холл, в дальнем конце которого нашлись еще одни двери – на сей раз прозрачные, – ведущие в небольшой садик на заднем дворе. Тут стоял столик и несколько стульев, на которых мы и расположились. Спустя минуту не пойми откуда появилась миловидная девушка, что принесла запотевший кувшин с торчащей из него длинной ложкой и три стакана. В кувшине постукивали кубики льда, а под запотевшей матовостью угадывались плавающие внутри листочки мяты.
