Облазив весь городок, и ничего не обнаружив, охотник за головами отправился в следующий город, который находился в нескольких километрах. Но и в том городе, Вильгельм не нашёл цыган, о таборе никто не слышал.
Что делать, охотник не знал, а повернуть обратно и вернуться домой, не отработав полученные деньги, Вильгельму совесть не позволяла.
Отчаявшись, в своих поисках, Вильгельм набрёл на небольшой трактир, который попался ему при выходе из города, он уселся в самом дальнем углу, чтоб его не доставали с расспросами, и заказал себе кружку крепкого тёмного пива.
– О чём грустишь, приятель? – окликнул Вильгельма, подошедший к его столику старичок.
Подняв голову, оторвавшись от кружки с пивом, охотник взглянул на седого щупленького старика, переминавшегося с ноги на ногу, возле его столика.
– Присядь! – бросил старику Вильгельм, пододвинув ногой стул. – Пиво будешь?
– Угу, – процедил сквозь зубы старик, опускаясь на предложенный стул.
После второй кружки, Вильгельм всё-таки решился и спросил у старика:
– Послушай приятель, ты случайно в своём городе не видел цыган?
– Как не видел, обязательно видел, – крутя в руке кружку, ответил старик.
– Где?! – уставился во все глаза на старика Вильгельм, его от этой новости даже затрясло.
– Тут недалеко, – вновь процедил сквозь редкие жёлтые зубы старичок и глянул на свою пустую кружку. – Только вот никак не могу вспомнить, где они остановились.
– Эй, дружище! – выкрикнул Вильгельм, подзывая трактирщика. – Принеси нам ещё по кружечки твоего прекрасного пивка!
– Сию минутку! – бросил трактирщик и помчался, лавируя между столиками с посетителями, к стойке.
Через минуту на столе перед Вильгельмом и стариком уже стояли две кружки с тёмным пивом и миска с полосками вяленой рыбки.
Отхлебнув сразу полкружки, старик крякнул в кулак и выдавил из себя:
– За небольшую монетку я покажу тебе, приятель, где остановились цыгане.
– Хорошо! – бросил охотник за головами, взглянув в лицо старика. – Тогда допивай своё пиво и вперёд!
– Нет, так дела не делаются, сперва заплати за услугу, а уж потом …
– Ну, ты и проныра, дед! – перебил старика Вильгельм и выудил из кармана небольшую серебряную монетку. – Если ты не обманешь, то получишь ещё две такие.
– Зачем мне обманывать хорошего человека, – буркнул старик и припал к кружке с пивом, которую держал в руке.
Опустошив кружку и опустив её на стол, старик взглянул на Вильгельма, который так и не притронулся к своей кружке с пивом.
– А что ты не пьёшь? – показал рукой на кружку старик.
– Пей! – бросил охотник, – я не хочу!
Схватив двумя руками кружку Вильгельма, старичок стал тянуть из неё, сквозь редкие зубы, пиво.
Опустошив её до самого донышка, не отрываясь, старик икнул пару раз, а потом произнёс:
– Ну, что ты расселся, как у свата на именинах, нам идти нужно, а ты тут штаны протираешь и хлещешь кружками пиво. Никакой совести у тебя нет, сам пьёшь, а приятелю не предлагаешь. Ладно, я не обижаюсь, – вновь икнув, старик поднялся и поплёлся к входной двери.
Вильгельм поднялся следом и поспешил за стариком, чтобы он не успел смыться, покинув трактир.
Остановившись, выйдя на улицу из трактира, старик закрутил в разные стороны головой, словно вспоминая, где он видел цыган.
– Ну, – ткнул кулаком в спину старика охотник, – что стоишь?
– Не гони гусей, приятель, – буркнул старичок, отмахнувшись от Вильгельма, – дай вспомнить, где остановился цыганский табор.
– Если ты решил меня обмануть! – выпалил Вильгельм, вновь ткнув старика в спину, – то зря, я из тебя всю душу вытряхну!
– Зачем душу, – сжался в комок старик, сделавшись ещё меньше прежнего, – не нужно этого делать, приятель. Я сейчас напрягу свои извилины и вспомню, где видел цыган, и мы отправимся туда.
Целых две минуты старик топтался на месте, делая вид, что вспоминает, а потом закричал и замахал руками:
– Нет, нет, нет, это были не цыгане, я ошибся!
– Что?! – рявкнул на старика охотник и замахнулся кулаком.
Упав на землю, старик завопил во всё горло, словно его убивают или режут на мелкие части:
– Помогите, люди добрые, помогите, меня этот здоровяк хочет ограбить, забрать последние, кровью и потом заработанные монеты! Помогите!
И только старик стал кричать, дрыгая ногами и размахивая руками, словно отбиваясь, из дверей трактира выскочили два мужика, трактирщик и его помощник – вышибала и кинулись с кулаками на Вильгельма, выкрикивая гневные оскорбления.
Поняв, что его провели, как лоха, Вильгельм, не вступая в полемику, кинулся бежать. Но промчавшись несколько метров по улице, остановился, не слыша за собой погони. Обернувшись и в любую секунду, готовясь, дальше пустится в бега, охотник никого не увидел у себя за спиной. Ни старика, ни тех двоих мужиков, которые выскочили на крик, на улице уже не было, видно они вернулись в трактир, чтобы найти себе новую жертву.
Плюнув и махнув рукой, мол, сам виноват, Вильгельм пошёл по улице и уже через час покинул этот город, где так глупо попался на развод и чуть не схлопотал тумаков.
Не зная, куда идти и где искать цыганский табор, Вильгельм десять дней шатался по округе, пока случайно не наткнулся на небольшую деревушку, спрятавшуюся среди леса.
Увидев сквозь деревья домики, он хотел подойти и поинтересоваться у местных жителей, видели ли они здесь цыган или нет. Но выйдя из леса, он вновь спрятался за деревьями, увидев, кто обитает в деревушке.
Небольшой цыганский табор остановился в деревне, которую уже много лет покинули местные жители и обосновались в их домах.
Расставив своих людей, цыгане пристально наблюдали за местностью, видно опасались, что их здесь обнаружат и выгонят. Но проходило время, а цыган никто не трогал, и выгонять из этой богом заброшенной деревушке не пытался.
Пару дней, прячась за деревьями, временами меняя место, Вильгельм наблюдал за мельтешившими по деревне цыганами. И только на третий день, он, наконец-то, увидел старую цыганку, вышедшую из дома на крыльцо.
Усевшись на ступеньки крылечка, старуха бросила свой взгляд в сторону леса, туда, где прятался охотник, словно что-то почувствовав.
Несколько минут она пристально смотрела на лес, а потом, поднявшись, подозвала к себе цыгана, рубившего на дворе дрова.
Что цыганка ему говорила, Вильгельм отсюда не слышал, только мог видеть, как шевелятся её губы.
Показав рукой в сторону леса, туда, где прятался охотник, старуха скрылась в доме, а цыган помчался по улице, собирая своих товарищей.
