Он засмеялся, потом улыбнулся. Мы с ним одного возраста.
– Благодарю, – оттолкнувшись от перил, он отошёл. – Приятно было познакомиться, Лана Итон.
Я удивлённо нахмурилась, а моя улыбка исчезла.
– Погоди, ты уходишь? Так скоро?
Он обернулся ко мне. Я уже поняла, что парнишка застенчив. Я надеялась, что он пояснит мне, куда идёт.
– Полагаю, ты могла бы пойти со мной.
Я тут же оказалась возле него.
– Показывай дорогу, Энди.
Я произнесла его имя легко и непринуждённо. Я шла осторожно, медленнее его, что ему приходилось останавливаться и дожидаться меня. Мы три раза обошли верхнюю палубу и обсуждали ёлочные украшения к Рождеству, рассказывали истории из школьной жизни и про наших друзей. Мы одногодки, наши дни рождения разделяет несколько месяцев. Но понятно одно: мои мысли отличаются от его.
– Тебе следует завтра отправиться на экскурсию. Поглядеть на водопады, – волнуясь, проговорила я.
Он улыбнулся.
– Этого не будет. Я не люблю путешествий.
Я усмехнулась.
– Тебе не надо отправляться на водопады и жить путешествиями. Просто прогуляйся до них и насладись видом, а потом возвращайся на лайнер.
Я сказала это просто. Мне всегда всё давалось легко. Я не могла понять, почему он старается держаться подальше от таких приключений, которые связаны с высотой любого рода.
– Когда мне было девять, я катался на велосипеде. Это было моё любимое занятие. Я мог кружить по холмам, спускаться с них, орать. Адреналина было предостаточно, он поднимался во мне, пока я кружил по высоким холмам, спускался с них на большой скорости. Как-то раз моя безответственность сыграла со мной злую шутку. Спускаясь с холма, я потерял контроль над тормозами. Меня занесло, завизжали шины, велосипед столкнулся с автомобилем, я перелетел через руль. Я даже не помню, как ударился о землю. Около недели я прожил в больнице. К тому времени, как я полностью выздоровел, моя жажда адреналина пропала.
Когда он поделился со мной, я продолжала молчать. Он всмотрелся в меня.
Я усмехнулась уголком губ.
– Тебе кажется это забавным? – спросил он с удивлением во взгляде.
Я не сдержалась, губы мои задрожали, и я рассмеялась. Полноценным смехом. Он только недоумённо смотрел на меня.
– Энди, – я продолжала смеяться.
От смеха мои глаза заслезились. От тоже вдруг улыбнулся. Не такое уж и трагичное происшествие с велосипедом.
– Ты можешь прекратить смеяться? – тихо попросил он.
– Извини.
Я вытерла глаза тыльной стороной ладони и восстановила дыхание.
– Просто представила эту картину…
Я опять рассмеялась, и он последовал моему примеру.
– Ладно, я закончила, – сказала я минуту спустя. Я подтолкнула его, и мы отступили на шаг. – Я смеялась потому, что если мои родители не имели бы медицинской страховки, мы бы разорились на лечении травм, которые я получила за эти годы. Я никогда не пренебрегала приключениями. Я только извлекала уроки и старалась не повторять собственных ошибок.
– Так ты бы опять села на велосипед?
Я скривила лицо, намекая на то, что он задал смешной вопрос.
– Я бы нашла холм повыше, попыталась бы вновь и заставила себя избавиться от страха, чтобы вернуться к настоящей жизни.
В течение следующих пары минут было тихо. Парень о чём-то задумался, потом вздохнул. Своих родителей мы не обсуждали. Я с интересом слушала о его увлечении искусством. Он рассказал мне о нарисованном мире.
Наверное, он художник.
– Мне ближе фотография, а вот художник из меня никакой, – пояснил он. – Однако это ничего не значит, ведь я принимаю любую форму искусства и восхищаюсь им. Каждое чувство, которое испытывает художник, он вкладывает в цвет, в мазок кисти, и, конечно, в изображение. Будь то чувство ярости или любви, что вдохновляет художника, даёт завершить картину полностью. Мне нравится прочувствовать истоки работы, даже не зная предысторию. Либо наоборот. Иногда требуется понять происхождение картины, чтобы прочувствовать саму работу.
– Что заставило тебя так полюбить искусство? Твоя страсть проявляется в том, как ты говоришь об этом.
Он пожал плечами.
– Моя мать – художница. Она вручила мне первый набор для рисования, когда я был маленьким, надеясь, что я проявлю себя, но художника из меня не получилось. Она была разочарована, но это не остановило меня от прочтения книг, пришедших вместе с набором. Меня восхищало, как много мыслей можно вместить на маленьком кусочке работы. Как целую историю можно передать на холсте.
Я ничего не ответила, а он спросил:
– А что насчёт тебя? Чем увлекаешься ты?
– Ой, нет, – запротестовала я. – Я ещё не всё узнала о тебе. Обо мне мы и завтра побеседуем.
Моё предложение было столь же несправедливым, как и отвлекающим.
– Завтра?
Он выгнул бровь. Я ухмыльнулась.
– Завтра.
После очередного полного круга по палубе, мы остановились в задней части лайнера. Он ухмыльнулся.
– Есть место, куда я хочу отправиться.
– Так пошли, – охотно согласилась я.
Он решил указать мне на время, явно предположив, что я захочу спать. Мне действительно интересно, куда он отправится. Он рассмеялся.
– Я не могу рассказать тебе, куда хочу отправиться. Ты можешь возненавидеть мою идею.
– Не сомневаюсь.
