Константин спрятал удостоверение в нагрудный карман, зашел в квартиру и притворил за собой дверь. Пахло щами и чем-то еще – таким до одури знакомым, на мгновение перенесшим его в те годы, когда эти самые щи казались чем-то несъедобным. Сейчас он бы с удовольствием навернул мисочку со сметаной и еще теплой горбушкой хлеба. С его дождевика мгновенно натекла лужица на линолеум. Лило уже вторую неделю подряд. Яростно, с грозами и шквалистым ветром. Где-то за городом срывало крыши и рвало провода, сообщали по радио. Жара, докучавшая ранее, уже не казалась такой ненавистной. За те двадцать минут, что он осматривал внизу, на разбитой тротуарной плитке тело, у него насквозь промокли кроссовки – теперь в них противно хлюпало и чавкало при каждом шаге.
– Что вы можете сказать об умершей?
– Да что тут говорить? – пожала покатыми плечами хозяйка. – Я так и думала, что она с горя сиганет в окно. Ну, или в петлю полезет.
– У Галины были суицидальные мысли? – уточнил следователь, помечая в потертом блокноте.
– Ну были, наверное, да. Как она рассталась со своим, так все ходила мрачнее тучи. Вроде уже и ухажеры другие стали наведываться, повеселела… А вон оно как – не выдержала в итоге и руки на себя наложила. А ведь я ей говорила… ой, кипит!
Соседка погибшей бросилась на кухню, поразительно шустро для своей внушительной комплекции.
– А контакта этого… ее бывшего у вас не найдется случайно? – крикнул вдогонку Костя.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
