Зеркальные гвозди, торчащие из моего затылка, смотрят за этим процессом каждым своим (моим) остриём… Мёртвая поступь, глухие шаги, смятое небо над миром.
Одиночество разбросано кровавой завесой, неброский контроль развеян по ветру шумной тишиной.
Смерть одинока.
Иногда у неё случаюсь лишь я. Хоть это – отрада уродства.
А ведь она не бывает красива, не так ли?
Бывает, но редко. И не при всех, не со всеми.
Тьма крутится вихрем. Торнадо сметает перекрёстную память. Кресты Забытья. Дыры в разрытой земле, могильный ход в будущее, прозрачное время. Жаркие кости на чёрном снегу, быстрые молнии мёртвых.
Я гляжу в глубины пространства, смещаю беременность мыслей, которые дороги ей, как всегда… Смерть важна.
Её жизненный цикл почти совершенен. Скучно ей не бывает, ни разу.
Она мне рада всегда, мной любима.
Извивается время вокруг, всё становится чёрным, размытым. Горбятся страхи холмов под дождём.
Ураганы истории покоятся в пирамидах. Белёсые звёзды сверкают не ярко. Исчёрканный горизонт слоится огнями разваленных зданий, таких роскошных своею разрухой и гнилью…
Человечество давно закопано внутрь собственных тел. А смерть никогда не тоскует об этом.
Она просто почистила дно моих масок, каждую похвалила. Пока что их оказалось 16, но скоро число убийств разрастётся, я знаю.
Края гвоздей у меня из локтей режут воздух в полёте. Смерч мчится безумной спиралью, прорывает пространство сна, измерений уже не хватает. Земля прекращает вращаться.
Смерть жива, стара, сильна, нежна, вечна, молодая, крута, одинока, важна…
Гвозди лезут повсюду. Из шестнадцати трупов исчезла вся кровь, вытекая наружу через сквозняк измерения, она послушно струилась на лицо моей маски, а я наслаждалась (был счастлив), выедая их души, меняя любую судьбу пустотой.
Опять хорошо разбиться о небо сырая испаряется солнцем невидимых глаз без надежды для мёртвых срывая грехи кровавые капли падает слой затменья исканий не страшно любви психопатки во тьме выстрелы ночи усмешкой убил для счастья нежна обнимает печально меня будущего отраженья своей ненависти перепады вечных без краёв луны беззвучья повсюду пришествий расход глубин отражений во взглядах перворожденья стало жутким безумства моложе лет в холод сердец лицо переноса древних раскрывается к темноте сверкает косами голос ужаса с эхом на полувздохе сновидений призраков знают смерть событий не было конца сознаний маски приятно теперь в завершении никто искажений образов снова явь тела зеркала для гроба похожи тьмой исчезнет всегда за каждым миром кровавой завесой развеян вихрем в разрытой молнии мыслей вокруг размытым дождём в пирамидах разваленных зданий роскошных давно не тоскует но скоро разрастётся в полёте спиралью сна…
Смерть мертва.
Как и раньше.
Часть вторая: Смерч – это круто!
Газета «Телескоп мозга». Статья «Бэтмен – никогда»:
Весьма оригинальный взгляд, подаренный нам труппой «Психотеатра», видит сказку-комикс про Бэтмена именно таким.
Нагловатый и слишком обольстительный миллиардер Брюс Уэйн, вернувшись из тропического рая (где он упорно веселился с толпой целых красоток, запивая их полуголую компанию газированным льдом вперемешку с виски), сразу же увольняет старушку-уборщицу крабов, после чего саморучно шьёт себе костюм гинеколога, который превращается в бэт-форму после первой же стирки.
Зазнавшемуся богачу-милашке сама судьба не оставляет иного выбора, как вести разгульно-сытый образ жизни успешного холостяка, а иногда ночью ещё и летать по крышам Готэм-сити, но не внутри личного самолёта, а исключительно на двух крылах костюма летучей мыши, который даже не жмёт.
По прошествии пары отличных ночей у супергероя появляется враг. Некий Двуликий. Спивающийся неудачник, ранее занимавший какую-то должность в суде. Он сменил имя в паспорте, изуродовал половину своего уродливого лица, когда брился при неблагоприятной погоде, затем надел пиджак с трико – и стал Двуликим, злобно улыбнувшись на парковке возле магазина дешёвых продуктов. Ему в подмогу проник Пингвин – высокий карлик, похожий на пиццу с мясом птицы.
Далее они оправляются пить в местный стрип-бар, где к ним прилипает танцовщица-шизофреничка по кличке Ядовитый Плющ, которая считает себя растением-вегетарианцем без выходного пособия.
Вся эта чудная компашка собирается учинить Бэтмену день гнева и слабости, но у них не хватает денег на такси (да и автобус тоже). Тогда Пингвин предлагает сложную схему продажи туалетной бумаги, которая позволяет их команде заработать 300 долларов.
В это же мрачное время Готэм-сити шокирован новой угрозой в костюме – простившись с наскучившим образом безобразной жизни, из конторы самонадеянных менеджеров увольняется Селина Кайл (будущая Женщина-кошка). А погодка в городе постепенно портится…
Двуликий, Плющ и Пингвин снимают квартиру на окраине, по ночам вынашивая план непонятно-спонтанной мести Бэтмену, а после – выбрасывая опустошённые бутылки водки, пива плюс портвейна. Но тут им на погибель (как бы) влетает через форточку Женщина-кошка. И сразу сообщает новость: бензин слегка подорожал.
Все не рады, не грустны. Двуликий предлагает гостье выпить, та выпивает в доме всё спиртное и уходит.
Ядовитый Плющ флиртует с Пингвином, который нарядился в смелый смокинг, купленный на распродаже клуба патриотов. И всё бы продолжалось супер-долго, если бы главный режиссёр «Психотеатра» не рискнул сменить поток постановки, вбросив на нейро-сцену Джокера.
Загадочный шулер, отсидевший за неуплату штрафа в кафетерии, появляется весьма стандартно для гениального злодея. Он приезжает на трамвае, не расплатившись за проезд. А затем – резко грабит старушку-уборщицу крабов, заботливо переведя её через проспект.
Бэтмен сразу берёт это дело себе на заметку. Погодка в городе постепенно портится ещё больше…
Начинается митинг небритых синоптиков, сметающий толпой всё на своём пути к льготам. Бэтмен героически спит у камина, не вмешиваясь.
Зато Двуликий знакомится с Джокером в очереди за бесплатным супом, приводит его к ним в притон, где Ядовитый Плющ и Пингвин бьются над разгадкой кроссворда. Джокер веселит себя глупыми шуточками про кошек редкой породы, с упоением рассказывает анекдоты. Теперь Бэтмену точно будет трудно совмещать романтические слюни с Селиной Кайл (скрытой Женщиной-кошкой) и разборки с налоговой службой.
Он собирается улететь в отпуск, потому что погодка в городе испортилась окончательно. Но Джокер почти препятствует этой задумке, случайно сдав своих собутыльников-друзей в трезвяк.
Пингвин, Двуликий, Ядовитый Плющ – попадают в психушку, где продолжают козни своей весёлой жизни, а Женщина-кошка решает открыть зоомагазин для слепых… Спектакль кончается тем, что на нейро-сцене появляется знак Бэтмена, направленный в тёмное небо Готэм-сити.
Хочется сказать ещё лишь одно: пусть «Психотеатр» не всегда радует по-настоящему оригинальным подходом к репертуарным произведениям, но спектакль про Бэтмена (и его врагов) стал более чем интересным для зрителей. А замечательный актёр Илья Лиссов смотрелся в роли Бэтмена-Брюса Уэйна весьма убедительно, что тоже очень порадовало критиков и задумчивых знатоков.
На удивление уверенное «Браво!» всей труппе под руководством Александра Дюйма. Пусть таких нейро-картин будет много.
Автор статьи: Полина ЛисСова.
Видео с популярного Интернет-ресурса:
Довольно милая леди в халате зелёно-смачного пошива растерянно стоит на крыше темнейшего факультета по изучению живой природы.
Она слишком испугана, чтобы сдавать экзамен по животноводству даже за деньги. Эта увлекательная тётя шумно пытается отыскать выход с крыши, но быть его не может. Она во сне. Повсюду жестокая чернота неба над городом.
Словно с другой планеты измерений к ней летит что-то страшное, падает, точно адский коршун, на крышу, расправляет полы плаща и смотрит на бедняжку-жертву обстоятельств через прорези глаз маски Бэтмена, которая изуродована глубокими порезами донельзя.
Шокированная женщина в холодном халате громко кричит что-то визгливое. Но Смерч в образе Летучей Мыши-маньяка игриво приближается к очередному факту убийства. Ничем не защищённая дама паникует в последний раз. Её отчаянно-жалобное лицо затоплено слезами.
Убийца-Бэтмен обнимает её, крепко сдавив сталью объятий. Он говорит «Смерч – это круто…» голосом девочки-подростка, которая впервые влюбилась. А дальше – бросает обречённо-кричащую женщину вниз, куда-то в чёрную тьму…
Камера бросилась за бедняжкой с крыши и застала её (смертельно-изувеченную, мёртво-разбитую) безумно-улыбающуюся шрамом от уха до уха. Зелёный халат прощально распахнут.
Взгляд камеры беспристрастно взлетает к убийце, чей силуэт медленно исчезает с поверхности крыши.
Мы весело выходим из машины, идём в придорожный магазин, где покупаем водку с пивом, а мой братец Ричард решает пострелять по продавцу за кассой (исключительно ради антискучных приколов).
