Из-за многочисленности разнообразных змей, я обновил свою коллекцию шкурок на бунчуке, украсив его редкими экземплярами, и изрядно увеличил свои запасы ядов. Люди почему-то боятся вампиров. Зря! Бояться надо не вампиров, а фармацевтов и химиков, это они травят нас, да ещё и за наши деньги.
А вампиры скоро вымрут, это я вам точно говорю, то, что течёт сейчас в наших жилах, кровью можно назвать с ооочень большой натяжкой, и больше похоже на смесь нефтепродуктов, наночастиц, и всей таблицы Менделеева в одном флаконе, за исключением особо редких и благородных металлов, и то не факт!
Ну, так вот. Дорога была и опасна, и трудна, полна разных встреч с местной фауной. Особенно мне понравилось мясо африканского удава, больше похожее на курятину, но нежнее. А кожу на воротник…, то есть на рабские ошейники, можно с успехом продавать, или самим использовать, как решим.
Наконец, террасовый лес, спускавшийся уступом, начал редеть, и впереди показалось небольшое пространство, с низкой растительностью, и практически отсутствием деревьев, что было необычно для этих мест.
Подойдя, я понял причину этого, и решил остановиться здесь на ночь. Место было хорошее. Река рядом, но не близко. Растительности мало, ветерок гулял, отгоняя вредных насекомых. К тому же, отсюда были хорошо видны окрестности.
Феликса фон Штуббе, и его людей мы пока не смогли обнаружить, но я не отчаивался. По моим подсчётам, время Ч уже наступило, но было в пределах погрешности, так что надо было искать, и не сдаваться в своих поисках.
Своим мачете я поковырял землю, и обнаружил под толстым слоем перегноя, состоявшего из слежавшейся листвы и стеблей травы, твёрдую основу. Набравшись терпения, я выковырял на свет божий гладко отшлифованный камень. Внимательно осмотрев ещё раз местность, своим взглядом городского жителя и человека XXI века, я обнаружил очевидные следы человеческого пребывания.
Эти следы, даже на мой любительский взгляд, по времени были никак не меньше пару тысячелетий назад, а может быть, и больше. Запахло тайной, и мною овладел азарт исследователя. Клад, здесь должен быть клад.
– «Деньги, деньги, деньги» – кто не мечтал в детстве, и уже в более зрелом возрасте, внезапно наткнуться на клад монет. Лучше золотых…, можно серебряных…, или, если уж совсем, если, то медных, но чтобы было оооочень много!
Что-то подобное испытывал и я сейчас. Устремив свой взгляд вперёд, я пошёл по еле угадывающейся просеке, заросшей чахлым кустарником и сухой травой, раздвигая ветки и стебли копьём. Мои манёвры не остались незамеченными, и двое телохранителей, отделившись от общей массы воинов, последовали за мной. А я шёл дальше.
Древний путь вёл меня всё глубже и глубже в джунгли. Через некоторое время, впереди показались куски невысоких скал и разбросанные вокруг камни. Всё было оплетено лианами, и скрыто ползучей растительностью. Многочисленные корни торчали из земли, и свешивались со скал и отвесных стен. В том, что это были когда-то стены, я уже не сомневался.
То здесь, то там валявшиеся большие куски скал, несомненно, были остатками, некогда сложенной из них стены, и доставлены сюда от гор, возвышавшихся к югу отсюда, на расстоянии не меньше тридцати километров. Сами же эти камни никак не могли здесь оказаться. Вулканов тут не было, да и следов вулканической деятельности тоже, а скал и подавно, не наблюдалось.
Ни одно животное никогда не притащит камень просто так, да и вообще, не притащит, включая горилл. Так что, очевидный вывод напрашивался сам собой. Недалеко отсюда протекал Белый Нил, и впору было вспомнить о царице Савской, и более древних временах.
В сопровождении двух моих телохранителей, я начал обходить скалы и искать что-нибудь похожее на остатки города или селения, форта, замка, дома, храма. Последнее из перечисленного больше походило на правду. Наконец, мои усилия увенчались успехом, и среди корявых деревьев и лиан, мне открылось тёмное пространство.
Один из моих воинов, увидев мой интерес к этому месту, решил туда залезть, надеясь заслужить мою благосклонность, но я вовремя оттолкнул его, не позволив совершить сумасбродный поступок, угрожавший жизни. И был прав.
Реагируя на его движение, из тёмной зловонной дыры в скале выстрелила чёрная тень, с оскаленными зубами. Благодаря тому, что воин успел отшатнуться раньше, она не достигла цели и упала на землю, громко шипя.
– Какой интересный экземпляр, – мелькнуло у меня в голове. Давай-ка познакомимся с тобой поближе, змеючка.
Змея была необычной, ярко-жёлтой окраски и, несомненно, принадлежала к так любимому мной подвиду мамбы. Кроме чёрной и зелёной, я теперь имел удовольствие наблюдать ещё и песчаную, или ядовитую, или апельсиновую. Апельсиновая, это название мне больше понравилось.
И я быстро, мгновением раньше, чем она среагировала, ударил её древком копья, на котором давно была прикручена рогулька. Это примитивное приспособление, одним движением переводившееся из положение «прижата», в положение «кого поймать?», сейчас тоже оказалось действенным, прижав морду змеи к земле.
Осторожно перехватив пальцами голову змеи у её основания, я поднял вверх великолепный экземпляр, длиною не меньше метра. Змея бешено сопротивлялась. Ну да, не таких уламывали. Сейчас, сейчас, моя родная, ты пополнишь собою мою коллекцию, а твой яд украсит отдельную тыквенную кубышку, и мы поэкспериментируем в дальнейшем с твоим ядом… красавица.
Выйдя на более освещенное место, я сцедил яд, и сунул кубышку в кожаный мешок, носимый с собою специально для этих целей. Смеркалось. Глядя на сильно потемневшие джунгли и заходящее солнце, я решил, что не стоит в очередной раз испытывать судьбу, и лезть в пасть дьяволу.
А то, что внутри меня никто не ждал, я знал абсолютно точно. Азарт доморощенного исследователя во мне несколько поугас, особенно после происшествия со змеёй, и я не собирался понапрасну рисковать. Надо было подготовиться к этому.
Насчёт возможности найти клад, я тоже остыл. Скорее всего, мне удастся найти там древние вещи, возможно, немножко раритетов и артефактов непонятного назначения. Может быть, немного золота и драгоценных камней, и всё. А может, только древние, давно истлевшие кости станут сомнительной наградой моим изысканиям.
Я и так не любил кладбища, и всё, что с этим было связано, а тут ещё лезть и копошиться внутри скалы. Но и сидеть сиднем, ожидая с моря погоды, мне не нравилось. Лучше уж поискать, и чего-нибудь найти, кроме приключений, чем просто разводить руками и жалеть. Не змей же мне, в конце концов, бояться.
Рассудив таким образом, я улёгся спать, плотно поужинав, и отдав все необходимые указания на завтра. Змею я решил убить завтра, как раз она подкопит свой яд, а утром я его у неё сцежу.
Ночью мне снилась эта самая змея, умоляя её выпустить из мешка человеческим голосом, но на незнакомом мне языке, обещая мне всякие кары. Ну, об этом я скорее догадался, чем понял. Уж больно тон был угрожающим. Во сне я ответил ей: – «ну, ты тут мне ещё пошипи, тварь ползучая», «сказал, что утром освобожу… значит, освобожу – на бунчук пойдёшь… людей пугать… вечно!» и дальше продолжал спать (скотина бесчувственная).
Утром, проснувшись и позавтракав, я развязал мешок и вытряхнул оттуда давешнюю змею. Змея выпала… мёртвой.
«Гхм, а сон-то был, что называется, в руку». «Не простая, стало быть, змейка, не простая. Не выдержала она неволю, да и померла». Взгрустнулось. Взяв её за хвост, я сначала захотел притянуть её морду к своему лицу, чтобы получше рассмотреть,… но передумал, а то мало ли что. Перехватив её голову, я разжал сомкнутые челюсти, и стал сцеживать остатки яда, которых оказалось удивительно много, он был молочного цвета, и густой, как масло.
Надо бы быть с этим ядом осторожнее, что-то он мне не сильно нравится. Яд пах резким запахом, сходным с запахом старого склепа, навевавшим не сильно приятные ассоциации. Я слил его в подаренный ещё фон Штуббе флакон из очень толстого стекла, из-под «чекушки» водки. Подумав, налил туда и спирта. Неожиданно началась бурная реакция, и из флакона повалил густой дым.
Увидев это, все негры сбежались сначала ко мне, а потом бросились в ужасе, кто куда. Я тоже сначала чуть не обоср… испугался, но закалка интернетом, фильмами ужасов и офисной работой, дала о себе знать.
А в армии меня научили, что убить можно всё, даже мысль, (особенно умную). Так что, я не выпустил флакон из руки, а продолжал наблюдать за химической реакцией.
Покипев и бурно испаряясь, молочная жидкость осела, а потом на глазах образовала осадок, больше похожий на густое масло или жир, который стал стремительно темнеть, пока я не догадался, что он окисляется, и не заткнул его толстой металлической пробкой. Он так и остался окраски топленого молока.
– «Как интересно!»
Мне захотелось срочно бежать в эту дыру, но я сдержался, и, крикнув своих обосравшихся… пардон, испуганных воинов, пошел готовиться к вылазке.
Посещение подземелья обещало стать интересным и непредсказуемым, и изрядно будоражило мою кровь, ставшей весьма холодной после смерти Нбенге. Меня стало тянуть на приключения, которые могли разнообразить моё унылое существование после всех неприятных событий.
Это происходило из-за того, что во мне смешалось всё: боль утраты дорогого мне человека, шок от попадания в чужой мир, и культурный шок человека 21 века, в котором я до сих пор находился, от всего увиденного. А ещё, месть и постоянное напряжение, смешанное с вынужденной жестокостью, без которой невозможно было выжить в этом мире.
Доброта и мягкость не приветствовались, и за это сразу следовало наказание, рабство, либо смерть, ни больше, и ни меньше. Вот, в качестве компенсации, меня и тянуло на всякие авантюры.
Со мной напросилось идти ещё пятеро воинов, то ли глупых, то ли преданных, то ли жаждущих славы (такие тоже имелись), ну и ладно, вождя надо защищать. Перебирая своё снаряжение, и задумчиво косясь на шкурку змеи, уже украсившую собой моё копьё, я тщётно пытался придумать, что мне ещё надо было с собою взять. Наконец, придумал.
Я достал флакон с универсальным противоядием, собственного приготовления. Покрутил его в руках, сердце кольнуло в предчувствии. Вытряхнув весь мой мешок на землю, я стал перебирать все, что у меня было. Сильно развитая интуиция, замешенная на знаниях, и смутном понимании действий тех или иных ядов, что досталась мне от прежнего хозяина этого тела, так называемая память предков, вела мою руку.
Наткнувшись на флакон, подаренный мне вождём пигмеев, я подозвал к себе пигмея по имени Жало, и спросил: – «Что это за яд?»
– Это яд унганов, вождь.
– Для чего он нужен?
– Он позволяет им говорить с духами.
Дальше я действовал по наитию. Достав тыквенную фляжку со спиртом, я налил из неё в глиняную кружку, откупорил бутылочку с ядом унганов, и добавил в кружку несколько капель, потом достал свежий яд жёлтой мамбы, и добавил ещё и его. Видимых изменений раствор не произвёл, только стал пахнуть ещё резче, вот собственно, и всё.
Слив полученную жидкость в отдельную бутылочку, я подвесил её к поясу, за одну из специально сделанных петель. В голове возникли ассоциации подготовки героя в компьютерной игрушке перед тем, как спуститься в неизведанное подземелье.
В подземелье я пойду, и твой левел отниму, а потом ещё зайду, и добычу заберу. В голове действительно, словно что-то щелкнуло, и я стал по-другому смотреть на свои сборы.
Так, защита: я стал надевать на себя свои кожаные доспехи, не пренебрегая ни одним элементом экипировки. Оружие: из оружия я взял с собой револьвер, хопеш, и старый кинжал. Поколебавшись, взял ещё копьё, хоть оно было немного громоздким, но зато им можно было пошурудить в подозрительных дырах, без всякой опаски, да и мало ли, что я там обнаружу. Пулемёт ещё никому не помешал.
Но пулемёта у меня не было, так что, и копьё сойдёт. С оружием я закончил, дальше следовало побеспокоиться о мане. Но вот что-то ничего подобного я у себя не обнаруживал. Хотя… если взять тему разговора с духами, как раз флакончик, в который я только что слил сделанный эликсир, может смело сойти за эликсир восстановления маны.
Осталось разобраться со своим здоровьем, с этим было вроде всё нормально, но вот ранения вполне могли быть, причём, самые разные. Решив подстраховаться, я выпил противоядие, и укрепляющий эликсир, дававший прилив жизненных сил. В мешок сунул свёрнутые листья целебных растений, и листья, используемые для перевязки ран, жгут, сделанный из лианы, и кусок чистой материи, с кубышкой спирта.
Спирт, он завсегда спирт, а то придётся копаться в старых костях, не очень приятное, скажу вам, занятие, и не всякий его потянет, а то, что там обязательно будут мёртвые, я ни капельки не сомневался, уж это мне мой опыт подсказывал.
