Темницы

I

– Хороший у вас город, правда! Я бы даже сказал, городок, такой типа, как буржуи говорят, «town». Да, Олег?

Олег кивнул, а Вова продолжил мысль:

– Такой, знаете, чистый, уютный, аккуратный. И вроде как упадка здесь нет. А то многие городки ведь просто вымерли на постсовестком пространстве. Стали этакими декорациями для хорроров халявными. А тут нет, тут вроде как даже процветание чувствуется. Чувствуется, ведь?

– Чувствуется, Вова! – заверил Вадик.

– Городок, – хмыкнул Лёня и внезапно, как для своих знакомых, так и для других посетителей кафе, запел:

– Ах, как хочется вернуться, ах, как хочется ворваться… в городок!

– Лёня, Лёня! Остановись! – настойчиво, но при том смеясь, просил Вова.

– Тебе, Лёнь в кофий коньячку добавили что ли? – хриплым низким голосом спрашивал Вадик.

– Нет, просто настроение хорошее, – отвечал Лёня. – Давно таких тёплых денёчков не было солнечных и долго не будет.

Олег как-то пропустил мимо ушей странность замечания Лёни.

– Не будет? Ты великий метеоролог что ли, Лёня? – спрашивал Вова.

Лёня поёрзал на стуле, важно посмотрел на всех и ответил:

– У меня колены не болят. А значит, погода меняться и не собирается ближайшее время.

Его собеседники только посмеялись. Хотя Олег надеялся, что погода в самом деле будет послушна Лёниным коленям и дальше. Ибо погода радовала. Перистые облака непривычно низкого чужого для Олега неба выглядели изящными лёгкими мазками на глубоком синем полотне. Солнце щедро дарило свет в отличие от того дня, когда Олег и Вова впервые прибыли сюда. В тот день, с полмесяца назад, мерзко моросил дождь, а низкий тяжёлый сизый купол давил так, что Олегу казалось, будто он оказался за пределами родной страны.

Но это было обманчивое чувство.

– Хорошей погоде здесь и правда стоит радоваться, – добавил к словам Лёни Вадик. – Вы ведь в Сибирь попали, ребята. А тут перепады будь здоров какие!

После замечания Вадика ненадолго замолчали.

Наслаждаясь днём, четверо знакомых, сведённых по большей части деловыми обстоятельствами, сидели за столиком полупустой террасы летнего кафе в самом сердце городка. Красивого, утопающего в зелени городка. Отреставрированные сталинки и брежневки соседствовали здесь, в центре, с имперскими домами девятнадцатого столетия. Олег представил себе дородных купцов с большими русскими бородами, одетых в сюртуки и сапоги.

«Те первые промышленники, бизнесмены царских времён, во многом были достойными людьми. Будучи self-made, они меценатствовали. Открывали библиотеки, больницы, музеи, театры. Хотелось бы тоже сделать что-нибудь полезное, когда… когда у нас всё получится…» – размышлял Олег, попивая кофе.

Где-то вдалеке прогрохотал старый трамвай. Олег посмотрел на роскошную избу, окружённую непривычно высоким забором.

«Наверное, в ней тоже жил какой-то богач былой эпохи», – подумал Олег.

– Что, Олежа, наслаждаешься кофеём? – улыбнулся Вадик. – Так заразно смакуешь!

– Да, жить без него не могу, – признался Олег.

– Оу, ты так не говори лучше, – покачал головой Вадик. – Всякое в жизни бывает. Есть места такие на свете, где кофий и не достать!

Олег кивнул. Вова ещё пару месяцев назад рассказал ему, что Вадик бывалый. Сам Вадик тоже не скрывал особенностей своей биографии. Да и лихой бандитский вид Вадика, лысого с широкой физиономией, необычной манерой держаться и проскальзывающем в речи жаргоне, не дал бы скрыть. С удивлением Олег узнал, что в тюрьме здорового будто лось Вадика звали Доходягой.

Кроме того, Олег, узнав подробности о Доходяге, сначала протестовал против идеи Вовы «мутить с Лёней и Вадиком совместный бизнес». Но быстро сдался под напором Вовы.

«Больше вариантов честно, вроде как, заработать нету! Чистых денег… Просто нету…» – таков был главный аргумент Вовы.

Олег знал, что это правда.

– Ладно, погода хорошая, вроде как, но пора и о делах перетереть, – начал Вова.

– Конечно, – кивнул Вадик. – Для этого вы ведь и снизошли до нашей провинции, верно?

Вова смущённо кивнул и спросил:

– Когда будет первая поставка?

– Полагаю, на неделе, – ответил Вадик.

– Полагаешь? – переспросил недовольно Олег.

– Полагаю, – прищурился Вадик. – Знаете, с этими китайцами постоянства нет. Но на неделе первая партия должна быть здесь. А вот будет ли – другой вопрос.

– Что-то не нравится, парни? – оживился Лёня.

Олег и Вова переглянулись. Вова едва заметно кивнул.

– Много чего на самом деле, – ответил Олег.

– Мне тоже много чего не нравится, – сказал на это Доходяга Вадик. – Но других вариков нет. Мы или перепродаём дешёвое китайское говно, или идём устраиваться к обросшей кредитами личинке буржуя, а может, к полноценному буржую, или целой корпорации. Не суть. Суть в том, что вы, господа, как и мы выбрали рисковать, а не копировать папу Карлу.

– Верно, – вынужденно кивнул Олег, собираясь тут же возразить, но Вова прервал его:

– Как бы нам самим кредитами не обрасти, ребята. Деньги-то мы уже вложили.

Выражение лица Вадика красноречиво говорило о растущем недовольстве – так хищно он прищурился.

– Эй, мы тоже вложили бабки. Я и Леонид, – Вадик ткнул Лёню пальцем в плечо. – Наши бабки тоже там крутятся, мы также рискуем. Так что не надо тут это… Да и в целом не дрейфьте: это не первая поставка от них. Люди проверенные, товар годный для продажи, с документами тоже порядок. В прошлый раз бабки нам удалось отбить, так, Лёня?

– Так оно! Наследнички товарища Мао замогли в капитализм!

«Что-то не складывается», – подумал Олег, а вслух спросил:

– Если отбили бабки в прошлый раз, то зачем мы с Вовой вам понадобились?

– Оу, ну что за подозрения беспочвенные и беспонтовые? – приложил ладонь к лицу Вадик. – В прошлый раз мало денег было и товара тоже немного, соответственно и выхлоп никакой. Сейчас расширяемся, вот через общих знакомых с вами и сошлись. Что тут противоречивого видите?

– Да нет, всё норм, вроде как, – отвечал Вова. – Олег просто… параноик слегка.

Олег негодующе посмотрел на приятеля.

– Только вот неясно, а почему здесь перекуп начинается, – продолжал Вова, – а не в каком-нибудь Благовещенске?

Лёня и Вадик рассмеялись.

– Ты я вижу такой же параноик, как и твой друг, – усмехался Вадик. – Да ещё и знаток географии к тому же. Благовещенск действительно ближе всего к Китаю, там вся цепь и начинается. Но между Европой и Азией стоим мы, хотя находимся, конечно, в Азии. Здесь китайцы уже полгорода скупили, построили хабы… или как эта хренота называется? Здесь же транспортный узел. Инфраструктура. Дальше на запад уже не так выгодно перекупать.

Олег и Вова приободрились. Вадик выглядел ровным мужиком. Его спокойная, лишённая пафоса, речь внушала доверие. От весёлого увальня Лёни опасность тоже не исходила.

– Стало быть, всё ровно, мужики? – поинтересовался Вадик. – Если нет, я всегда готов всё обсудить, бумаги показать, всё вместе перепроверить.

– Нет, всё чётко, – кивнул Вова.

– Никаких проблем с доверием к вам нет, мужики, – ответил Олег. – Мы партнёрам иностранным не доверяем.

– Не парьтесь, – махнул Лёня. – Партнёры иностранные «в белую» работают. Всё по закону.

– Тогда хорошо, – кивнул Олег.

– Вот и славненько, – заключил Вадик. – Олег, ты был уже в банке по поводу всей это юридической хрени? Юрлицо, не юрлицо…

– Сегодня буду.

– Хорошо.

Замолчали ненадолго.

Олег наслаждался вкусом кофе, оторвавшись от чашки только чтобы поглядеть на старый кремовый трамвай с красной полосой. Пышные кроны тополей обрамляли площадь, а дорога с трамвайными рельсами опоясывала её. Где-то за зелёными кронами притаился бетонный Ильич, Олег уже видел его. Ильич стоял в полный рост, держа фуражку огромными серыми пальцами. Исполинской головой он не был, в отличие от бурятского брата, потому Олег ничего интересного в нём не нашёл.

«Только хтонические чудовищные головы, только хардкор!» – смеялся про себя Олег во время первой экскурсии по городу.

Сначала городок привлекал Олега, но теперь он понял, что взору не за что зацепиться в этой идиллической картине.

– Городок и правда хороший у вас, – обратился к Вадику и Лёне Олег. – Всё зелено, воздух свежий. Даже хрущёвки сайдингом прикрыты. Красиво! А я-то ожидал увидеть заводы больше самого города, детишек в противогазах, танки на улицах да зелёный дождь.

– Это тебе чуть-чуть западнее на Урал надо, – ухмыльнулся Вадик. – Но вообще-то не всё так сказочно здесь, как ты себе представляешь.

– А что не так? – насторожился Олег, боясь услышать угрозу их бизнес-плану.

– Люди здесь пропадают, – серьёзно сказал Вадик.

Вова и Олег переглянулись, затем Олег посмотрел на Лёню. Тот кивнул.

– И всё? – с недоверием усмехнулся Олег.

– Что значит «и всё»? – возмутился полушутя-полусерьёзно Доходяга Вадик. – Ты что хотел услышать про сербскую человеческую многоножку в наших декорациях?

– Фу, сука! – выругался Лёня. – Помыть бы глаза с мылом, а заодно и мозг!

– Или тебе мало пропажи людей? – продолжал Вадик. – Я ведь про массовую пропажу говорю.

– Дети пропадают? – помрачнел Вова.

– Нет, Вова, не дети. Взрослые в основном, иногда подростки, – ответил Вадик.

– Как так пропадают? – не унимался Вова. – Загородом, что ли? Или в подворотнях? Лучше нам, пожалуй, из гостиницы вечером не выходить…

– Не загородом и не в подворотнях, – солнце закрыла тучка, когда Вадик отвечал Вове. – В своих квартирах.

– В квартирах? – громко уточнил Олег. Ему казалось, будто он не расслышал Доходягу.

– В квартирах, – опустил тяжёлый взгляд Вадик. – Часто соседи видят белую «газель» во дворе, старую такую, с тонировкой и ржавчиной у большой пассажирской боковой двери. Маршрутки такие лет десять-пятнадцать назад были. А теперь вот так используются…

– И что соседи не говорят ничего? – потянулся к пустой уже чашке Олег. – Не пытаются выяснить что за похитители на «газелях» такие?

– Нет, – спокойно выдохнул Доходяга. – Знаешь, немота такая на них нападает сковывающая, что вмешиваться в чужие дела не особо хочется. Как бы на себя беду не накликать.

– Как-то по Михаилу Афанасьичу у вас выходит! – прокомментировал Олег. – Да только, боюсь, не у вас одних.

Солнце скрылось за долгой тучкой. Ветерок принёс неожиданную прохладу, от которой по коже проходили мурашки.

– Выходит, что так, – махнул Лёня и снова запел. – Ах, как хочется вернуться, ах как хочется…

Но Олег уже не слышал его. Только сейчас он заметил то, что не замечал уже почти пару часов, которые они провели здесь, толкуя о делах и погоде. Он заметил вдалеке белое здание, испещрённое чёрными бойницами окон. Фасад его едва выглядывал на улицу, по которой ехали трамваи. Здание венчал тёмный шпиль, на котором что-то золотилось. Оно стояло слишком далеко, чтобы Олег мог заметить, что именно украшало шпиль.

«Церковь? Без куполов? Вряд-ли. Почему я заметил такое примечательное здание раньше?» – вопрошал про себя Олег.

– А что это там такое? – спросил Олег уже вслух. – Там, вдалеке? Белёное такое здание. Большое со шпилем?

– Где? – встрепенулся Лёня.

– Там дальше по улице, за домом советов, – уточнял Олег.

– По Дзержинского что ли? – спросил Вадик. – Там хрущёвка обычная серая, какой ещё шпиль?

Вова, сидевший спиной к улице, резко обернулся. Олег увидел серьёзное лицо Вадика, потупившийся взгляд Лёни. Мороз пробежал по спине, проник внутрь, кольнул желудок. Олег успел испугаться на пару секунд. Но тепло вернулось в тело, когда Вадик и Лёня засмеялись.

– Ну вас нахрен! – отмахнулся Олег.

– Ладно тебе! Не серчай, Олежа! – прохрипел Вадик, всё ещё смеясь. – Мы ж не со зла.

– Так всё-таки, что за здание? – не унимался Олег.

– Любимый курорт Доходяги Вадика! – воскликнул весело Лёня.

Вова вопросительно посмотрел на собеседников, переводя недоумённый взгляд с одного на другого.

– Турма это, – пояснил Лёня.

Олег понимающе кивнул, а Вова пытался разглядеть очертания шпиля.

– Я там не сидел, – отмахнулся Вадик. – Там уже с конца нулевых СИЗО нет. Хотели музей там сделать, да так и не сделали. Вроде реставрировали даже, а до внутренностей так и не дошли.

– Там страшно внутри, говорят, – сказал Лёня. – Пещеры настоящие. Лабиринт.

Олег попытался представить себе здание изнутри. Стало неприятно.

– А почему тюрьма белая? – спросил Олег.

– А какая она должна быть? – серьёзно посмотрел на него Вадик. – Голубая? Хех! От того, что фасад покрашен в «чистый» цвет, легче не становится. По мне так место мразное и не важно, как оно выглядит. Будь оно хоть замком Дракулы, хоть дворцом из пряников, внутри будет замкнутое пространство, дебильные вонючки, приходящие в себя после запоя или чего похуже. А ещё кумы, попытка навязать тебе режим, лицемерие, болезни, человеческое скотство и рассказы. Рассказы, рассказы, рассказы.

– И что там здравых мужиков, кроме тебя, не было? – спросил Олег.

– Были, – кивнул тот. – Были здравые. Да только это капля мёда в море говна. По мне так лучше пусть вокруг меня будут здравые бабы, чем здравые мужики! А ещё пиво, интернет, моя собака, деньги, смартфон, который не «вылетит». Плюс нормальная медицина, тачка, чистый воздух, красивые виды. Да небо, чтоб не в клеточку!

Перечисляя все эти блага, Вадик повеселел, а потом и вовсе сдержанно рассмеялся. А Олег не мог оторвать взгляда от маленького белого домика с золотистым наконечником тёмного шпиля. Тюрьма казалась игрушечной отсюда. Было не понятно, как она может внушать страх.

– А вообще, про неё хорошая легенда в городе ходит, – бросил, будто бы небрежно, Лёня.

– Расскажи! – вперил в него взор Олег.

– Хорошо, – кивнул Лёня с таким энтузиазмом, словно ждал этого момента всю жизнь. – Вообще её мы, то бишь местные, не зовём тюрьмой, белым домиком или как-нибудь ещё. У неё есть имя. Историческое. Её зовут Темницы.

– Именно так? – спросил Олег. – Во множественном числе?

Манера, с какой Лёня говорил про тюрьму, порождала в душе Олега какое-то неприятное смутное чувство. Нечто отталкивающее заключалось в том, что Лёня говорил про неё так будто она живая.

– А что ты хотел? – качал головой Лёня. – Её построили во времена Анны Ионовны ещё.

– Во времена Екатерины, деревня! – вставил Вадик. – И не Ионовны, а Ивановны… Иоанновны, то есть!

– Какая разница? – огрызнулся Лёня. – Главное, очень давно. И с тех пор её не раз расширяли. Стены там толстенные, лестницы маленькие кривые и хаотичные, по всему зданию разбросанные. И во всём там такой хаос чувствуется… такое смешение и беспорядок! Ведь строили так намеренно. Чтоб не сбегали да потихоньку с ума сходили. Пока водят тебя по всем тем коридорам да проходам, по подвалам подземным да дворикам узким как колодец, пока переводят с одной темницы в другую, так ты и слабеешь умом да волей. Тебя там ни палкой не ударят, ни пальцем не щёлкнут, ни словом бранным не обругают, а ты и сам не заметишь, как воскликнешь: «Слава государыне-императрице!». Ну, или партии, или на что тебе там намекнут. И будешь молиться, чтобы твоё восклицание приняли. А там примут, не примут – не ясно. Только жди. Жди и собирайся с мыслями. Собирай то, что ещё удаётся собрать воедино, пока хохотать не начнёшь со своей ручной мышкой, если повезёт. А если не повезёт, то со своими жучками, как их Вадик называет: «крытниками». Потому что не будет у тебя других собеседников. Темницы на то и Темницы, что их много. На всех хватит. И каждый должен быть по-отдельности. Потому местные наши старожилы и говорят, что Темницы вроде как Раздор, захваченный в камне. То бишь сами по себе они есть нечто противоестественное. В этом может быть глубинный смысл того, что там с ума сходят. А может и в том, что там всё зелёное, болотное, а потолки и верх стен побелены. Может, цвета людей с ума сводят? Могут ведь и цвета сводить! Изо дня в день одни и те же. А может, и то, что они выражают? А цвета-то там белые и зелёные, как сама Сибирь снежная и хвойная. И бескрайние, как Сибирь, а само место-то замкнутое. Ещё одно противоречие, безумцами делающее тех, кто внутри. А может…

– А может, Лёня, от того сходят с ума, что находятся отдельно от родных, взаперти, не зная сколько по суду лет насыпят, а кругом тубик и хрен знает какая ещё зараза? Это тюрьма, Лёня, конечно там с ума сходят!

– Не знаю, Вадик, я ж не сидел, – пожал плечами Лёня. – И вообще… дай легенду закончу рассказывать! Так вот, слухи ходят у нас в городке, будто бы те, за кем «газели» по вечерам приезжают, оказываются в тех самых Темницах, хоть они и давно закрыты. И что это: аномалия ли временна́я, призраки или тайная организация какая, – неведомо никому.

– Не страшно, – отмахнулся Вова, отворачиваясь от далёкого шпиля.

– Страшно! – возразил Лёня. – Хотя бы потому, что люди-то и впрямь пропадают.

История, рассказанная Лёней, не испугала Олега. Он посчитал её интересной городской легендой, не более того. Слухи о пропаже и похищениях людей он тоже нашёл некоторым преувеличением. Не могут ведь так просто забирать людей из своих жилищ непонятно кто на каких-то «газелях». Не могут. Нет.

Мужики посидели ещё с полчаса на террасе летнего кафе, поговорили о делах, да заметив, что погода портится, решили расходиться. Каждый должен был заняться своей частью работы. Олегу нужно было в банк, в то время как Вова собирался встретиться с кладовщиками. Банк находился близко к центру, как и всё в этом небольшом городке.

«Ещё одна прелесть этого места: можно дойти пешком куда угодно, – рассуждал Олег, дыша полной грудью. – Не нужна ни тачка, ни метро. Зачем только трамваи пустили? Не ясно».

На карте в смартфоне Олег увидел, что банк находится на той же улице, что и загадочная заброшенная тюрьма, но в противоположную сторону. Но отчего-то он пошёл к тем зловещим лабиринтам, сокрытым за невинным белым фасадом. Ноги будто сами понесли его туда.

Больно хотелось взглянуть. Взглянуть поближе.

Рассказ Лёни воспалил интерес, поднял настроение. Олегу хотелось пощекотать нервы, хотелось впечатлений. Хотелось древнего провинциального несуразного колорита. Он жаждал до возращения в столицу взять с собой частичку этого колорита. Набрать побольше воздуха перед возвратом в мегаполис.

«А как говорил он! – вспоминал Олег, прокручивая в голове рассказ Лёни. – Архаично, страстно, красиво местами и поэтично даже! Тот недалёкий человек, что минуту назад фальшиво пел санудтрек к «Городку»… В который раз замечаю, что страсть может компенсировать красноречие, сделать хорошим рассказчиком даже того, кто сам по себе лыка не вяжет».

С такими мыслями Олег неспешно прошёл по площади, которую обрамляли тополя и липы. Бетонный Ильич так и стоял на тёмном пьедестале. Стоял спиной к дому советов, где некогда заседали вперемежку те, кто видели в нём вождя и те, кто видели в нём прикрытие. У дома советов красовались голубые ели, подчёркивая статус места.

Олег пересёк площадь и пошёл дальше по улице. Машин вокруг было мало, ни о каких пробках речи и не шло, хотя он шёл по самому центру города. Улица напоминала скорее аллею – настолько широкой была пешеходная её часть. По бокам виднелись вывески магазинчиков и забегаловок, расположенных на первых этажах домов. Большую часть вывесок загораживала зелёная листва. Мимо проходили прохожие, уткнувшиеся в экранчики смартфонов. Они выглядели как прохожие в любом другом городе. Единственное, что Олегу бросалось в глаза, так это отсутствие совсем уж вычурно наряженных фриков. Это было ещё одно отличие провинциального городка от мегаполиса: за синюю или розовую башку, или кольцо в носу здесь всё ещё можно было получить по шее.

Когда он прошёл старушек, стоящих на остановке, ему открылся вид на белые стены и шпиль. Тогда он понял, что Темницы ещё далёко. Он всё ещё не мог различить навершие шпиля.

«Странно, даже не хочется слушать музыку», – отметил Олег.

Городок настолько очаровывал его своей архаичностью, что ему не хотелось слушать ничего. Он ощутил нечто, чего не ощущал раньше. В этом потерянном во времени городке он ощутил своё присутствие в текущем моменте. Ему не хотелось вливаться в какофонию, что ткали плейлисты в смартфоне, полные песен и жанров, голосов и звуков разных эпох. Желанной была тишина.

Ему казалось, что он шёл очень давно и, при том, нисколько не приблизился к цели. Белый фасад, увенчанного шпилем здания Темниц так и оставался игрушечным. Даже когда на другой стороне улицы показалась бетонная коробка кинотеатра, стоящего на тоненьких ножках. «Октябрь», – гласила большая красная надпись над входом. Большинство прохожих всё ещё смотрели на экраны своих устройств. Олегу хотелось подойти к одному из них, к молодому парню или девушке, взять за плечи, встряхнуть и указать на кинотеатр «Октябрь», на старое-старое здание, отголосок прошлых времён.

За подобными мыслями он и сам не заметил, как оказался у высоких бетонных стен. Только что он прошёл мимо двухэтажного здания универмага, возможно крупнейшего торгового центра в этом городке, как вот уже стоял перед опустевшим и мёртвенно застывшим зданием Темниц.

Оказалось, оно огромно.

Темницы возвышались над ним, хотя Олег видел, что возвышаются они лишь на четыре этажа. При этом фасад, выходивший на улицу Дзержинского был боковым. Темницы тянулись вдаль, кривясь и расслаиваясь, делясь на пристройки, образуя дворы-кондоминиумы.

Пустые чёрные глазницы невероятно огромного белого насекомого смотрели на Олега. Их было много, этих вытянутых узких бойниц, спрятавшихся за решётками. За ними, должно быть, ничего не было. Будто за декорацией. Никакого нутра – только пусто́ты.

От Темниц в обе стороны отходил шестиметровый забор с колючкой. Кое-где он уже обвалился, но вышки, даже пустые, всё ещё выглядели угрожающе. Серые металлические ворота выделялись на белых стенах Темниц.

«Те, кого привозят сюда… в смысле, привозили, попадают прямо во чрево Темниц», – подумал Олег, затаив дыхание.

И тут же вспомнил, что пришёл сюда не для того, чтобы разглядывать ворота, испещрённые трещинами стены или мрачные глазницы здания-трупа. А для того, чтобы самому увидеть то, чем оканчивается шпиль Темниц. Что золотилось в свете солнца и потускнело, когда над городком поплыли тучи?

Даже отсюда Олегу не сразу удалось разглядеть, что здание венчает большой двуглавый орёл.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.