Писатели, художники студенты и строители,
Селедка, мясо, молоко и простокваша
Всё это простите – пища наша.
Девой златовласою в лесу терялась,
Собирала ландыши, в «Скнижке» окуналась,
По траве бежала, весело смеялась,
На свидание вечером ты засобиралась.
День- ото- дня, время не ждет!
Что грядущее нам принесёт?
Наталье Грамолиной снова в путь!
Эх, ей бы немного отдохнуть.
Федор Поленов работою руководит,
Строительством ограды, по ночам не спит,
Фахверк, как колосс из руин поднимается,
На кухоньке вечером песня случается.
Семьдесят третий, приехали ребята,
Куйбышев, Тула, Москва и Саратов
Савелов, Рыжий, Кунафин,
Машка, Сан Саныч, Михалыч, Вишневский
Лилька, Бубнов, Сапончик, Окулов, Иваныч…
Слышится с утра флейта Бубнова,
Мы на церкви воздвигаем купол.
Ты, как образ из былины, дева русская,
Златовласка Ждана, кухонька французская.
Времени полёт, нас всех разбросало,
Златовласки – кухоньки, в Поленово не стало,
Подалась во Францию, где-то на Монмартре,
Подают ей кофе, даже круассаны,
С кавалером юным, на мансарде…
Тридцать лет прошло, неумолимый вектор,
Федора не стало, Грамолина— директор,
У дочурки Наты подрастают дети,
Туська, Васька, Грамолина в ответе,
Разрослась семья, надо уж вертеться,
Господи, прости, а куда деться?
Грамолина в разборках, с карьером— прения,
Пишет письма в Тулу, недоразумения,
Ходоки на землю, происходят прения,
Комиссарского хотят тела – имения.
Товарищи, попробуйте, ан выкусите, на!…
Грамолина по сути – натянутая струна,
А ходоки возжелавшие тела – имения,
Все канули в Лету, без тени сомнения.
Тридцать лет прошло, о чудо, происшествие,
Кухонька французская, проявив нашествие?
Превратилась в ЦЭО, наша златовласка,
Модная француженка, словно нимфа – сказка.
Мы в гостях у ЦЭО, рюмку поднимаем,
Кухоньку французскую часто вспоминаем,
Деву -златовласку, в том далеком времени,
