– Я в шоке, Сана. Ты была всем известным египетским богом и ничего не рассказывала об этом?
– Саша, уймись. Ра-Сети не был никаким богом. Обычный человек, правитель своего времени. В Египте заканчивались темные времена упадка науки и культуры, начинался своеобразный Ренессанс, нужен был кто-то, кто бы стал символом эпохи, символом для людей и двигателем этого процесса. Так получилось, что моя сущность подходила на эту роль, и я заняла нишу в историческом промежутке, сыграв просветленного египетского правителя. Ра-Сети стал для своего народа духовным лидером. Обладал многими знаниями о природе мира, умел лечить прикосновением. Однако во всем остальном оставался таким же человеком, как все. Просто, впоследствии, легенды преувеличили и раздули образ этакого всемогущего бога-покровителя Египта. Как, впрочем, случилось и со всеми остальными «богами». Некоторые были людьми, причем довольно заурядными. Изначальные боги, правда, были инопланетянами с Марса.
– Что?
– Ладно, этого я тебе не говорила. Это маленький секрет.
– Не знаю, Сана, у меня культурный шок. Тебе стоило как-то подготовить меня к известию. Подумать только. Я держал за задницу реинкарнацию бога Ра-Сети. Как теперь жить дальше?
– Для сегодняшнего времени это было давно, и сейчас я не египетский бог, так что расслабься.
– Богиня мультиреальности – немногим легче, – буркнул Саша.
– Что-ж, я кое-что выяснила и могу делать выводы.
Сана хлопнула в ладоши и Древний Египет исчез, сменившись парком. Девушка присела на лавочку, указав Саше сесть рядом.
– Я должна сказать, что немного лукавлю, называя твое или свое прошлое жизнями, которые были когда-то.
– Да знаю я, сейчас опять запоешь песню про все одновременно.
– Да, все одновременно, и ты, кажется, совершенно не понимаешь, что это значит. – Девушка придвинулась поближе: – Послушай, Саша, ты не появился тысячи лет назад, развиваясь, живя жизнь за жизнью. Твоя сегодняшняя жизнь и есть твоя первая. А до этого, тебя не существовало.
– Как это? А откуда тогда эти прошлые жизни?
– Ты спроецировал их практически сразу, после своего рождения. Ты возник, осознал себя, стал усложняться, познавать иные свои формы, и проецировать себя в другие измерения и другие времена. Все это было из момента сейчас. Понимаешь?
– Вообще нет, Сана, что за ахинея?!
– Ах, может быть, когда-нибудь ты это поймешь. Ты ведь уже начинаешь чувствовать другие свои «Я» в других веках. Потом будешь ощущать и в других реальностях. Ты поймешь, что ты строишь себя из момента сейчас, а не из прошлого или будущего.
– А ты как же? Этот парень Ра-Сети жил три с половиной тысячи лет назад.
– Представь, что я создала это воплощение, скажем, на прошлой неделе.
– Что?
– Я, так же, как и ты, возникла в этом времени и пространстве, как вспышка сверхновой. Я осознала себя Саной Серебряковой, а уж потом мгновенно в огромном множестве других своих инкарнаций. Я необычное сознание. Я часть чего-то большого и мощного, поэтому у меня все это произошло очень быстро, быстрее, чем у любого другого только что появившегося сознания. Если тебе будет более понятная такая аналогия, то я, едва только родившись на свет, тут же прожила тысячи жизней в прошлом, будущем и настоящем – в его параллельных вариациях. Поэтому я могу так многое.
– Что-то ты меня запутала. Ты родилась Саной и поначалу у тебя вообще не было никаких прошлых жизней? А потом ты их, бац, и «создала»? А кто тогда был тем фараоном? Ведь история планеты существовала, до того как ты появилась, не так ли?
– Не так, – улыбнулась Сана. – В той вариации реальности у планеты была другая история и там или не было Ра-Сети или был кто-то другой, занимающий его место, но это была не я. Даже если его звали так же или похоже. А как только я спроецировала такое воплощение в прошлое, реальность сместилась, и я оказалась в немного другой реальности, с другой историей планеты.
– С ума сойти Сана.
Она лишь проговорила:
– Ты тоже самое проделываешь. Да и практически каждый человек на Земле, хотя, обычно люди больше привязаны к хронологии времени и выстраивают свою реальность сообразно ей. Им так удобнее. Они помещают свое первое рождение в древние времена и развиваются жизнь за жизнью. Но это просто один из способов, а можно иначе. Вот мы с тобой пошли по иному пути.
– А почему?
– Этого я пока не знаю. Я просто поняла, что это так. И глядя на твои реинкарнации убедилась, что и ты из того же теста. Ты как какой-то осколок меня, который отщепился в момент моего «взрыва» и пошел своим путем. Но, как я вижу, ты тоже развиваешься довольно стремительно.
– Да уж, большое достижение возникнуть как думающее сознание и успеть наплодить пару влюбленных дурочек, наркоманку и пьяного рыцаря.
– Ты видел далеко не все, это лишь часть, у тебя есть и другие реинкарнации, куда более созидательные. Повспоминаешь их как-нибудь сам, на досуге, тебе полезно этим заниматься.
– А когда мы… хм… создали эти все свои прошлые воплощения? В течении этой жизни, что ли?
– Ты опять привязываешься к линейному понятию времени. Вопрос когда, уже неправилен. Это сложно объяснять в таких понятиях. Про себя я уже сказала, что я создала большую часть своих инкарнаций мгновенно, практически в момент рождения. А может быть за неделю до встречи с тобой.
– А… слушай. Так это что, как Теория Большого Взрыва? Когда вся наша Вселенная возникла практически в один миг, расширившись взрывом из точки сверхсжатого вещества?
Сана закивала:
– Да-да. Собственно так и возникло Все Сущее. А точка – Источник.
Саша продолжил, захваченный, представившейся ему аналогией:
– Не было ничего, и вдруг за мельчайшие доли секунды из точки сингулярности возникло все, а потом почти четырнадцать миллиардов лет этот взрыв продолжался, материя разлетается в стороны до сих пор. И ты также? Ты что, маленькая Вселенная?
– Ага, – кивнула Сана. – И ты тоже, только поменьше. Каждый человек, своя маленькая однажды взорвавшаяся вселенная. Я это и хочу тебе сказать. Что ты создал все эти прошлые жизни, прожил их мгновенно, едва появившись на свет.
– Черт… – Саша потер лоб.
– Если уж выстраивать все в какую-то хронологию, то наиболее правильно было бы сказать, что мы возникли вспышкой большого взрыва за сколько-то дней до нашей встречи. Сначала возникло мое сознание, спроецировало себя в тысячи жизней, включая эту самую, а потом отщепился ты и проделал то же самое. Через четыре дня, по времени этой реальности, мы встретились.
– Господи, Сана, мы во сне, а ты грузишь меня такой матерой метафизикой!
– Ничего, надо же развивать мозг.
– Я когда-то думал, что теория относительности Эйнштейна это сложно!
– Эйнштейн был очень умен, он понял, что время и пространство могут существовать только относительно чего-либо. Поэтому так и назвал свою теорию.
– Ну хоть какого-то физика ты ценишь!
– Это был один из немногих его плюсов, в ворохе минусов.
– Зачем я сказал…
Она молчала, глядя как будто сквозь него или, напротив, глубоко внутрь и проговорила:
– Но, самое интересное, что я до сих пор до конца не поняла, что же ты такое. Менее совершенное отщепление, при этом умудрившееся так же, как и я, мгновенно разрастись до довольно сложной структуры, правда не осознающей пока-что, свои части.
Сана умолкла, задумавшись, потом хлопнула себя по коленям, вставая:
– Ладно, пора возвращаться, на сегодня хватит путешествий.
