Они переглянулись, один сказал дипломатично:
– Карина Эссекс ждет вас у автомобиля.
– Хорошо, – ответил я. – Идем к вашей Карине.
Они снова переглянулись, чувствуя подтекст, типа вы к Карине, а я к Эсфири, подчеркивая свое более близкое знакомство.
Первый сказал почтительно:
– Она сказала, надо срочно вмешаться, пока вы их всех не перебили.
– А чего тянули?
– Старались понять, кто из них старший. А то возьмем не того…
У дороги возле автомобиля Эсфирь беседует с немолодым плечистым мужчиной, голубоглазым и светловолосым, словно кумык, в одежде зажиточного жителя эмирата.
Оба повернулись ко мне, мужчина жестом отпустил сопровождающих, те поспешно начали сбрасывать убитых в придорожную канаву и забрасывать ветками и камнями.
Командир отряда с интересом смерил меня взглядом. Я видел уважение в непривычных для израильтянина голубых, как у Лоуренса Аравийского, глазах.
– Вы… как?
– Допью кофе, – ответил я со скромностью короля, – и могу ехать обратно.
Он чуть улыбнулся.
– Ну да, у вас, аристократов, как же иначе? Только бабочку поправьте. Она у вас хоть и невидимая, но я ее зрю отчетливо.
Эсфирь покачала головой.
– Влад, ты смотришься бледным. Плохо спал?
– Да так, – ответил я скромно. – Хорошо, но мало. А чего не добавила «милый»?
Командир посмотрел на нее в изумлении. Эсфирь сказала зло:
– Не кривляйся, паразит. Быстро уходим.
Я повернулся к командиру отряда.
– Заряды не повредили?
Он заверил со скупой, но широчайшей улыбкой от уха и до уха:
– Оба целы!.. Миссия завершена успешно. Нашей признательности нет границ.
– Значит, уходите, – сказал я. – Ладно, Эсфирь, еще увидимся.
Командир сказал быстро:
– Приезжайте к нам в Тель-Авив!.. Встретим как героя. Или тайно, все по вашему желанию. Мы у вас в долгу. Неоплатном!
– Мир тесен, – ответил я.
Он сразу насторожился.
– Где-то столкнемся?
– Просто встретимся, – пояснил я.
Он кивнул.
– Хорошо, я бы не хотел, чтобы смотрели друг на друга через оптический прицел. Жаль, не всегда это от нас зависит.
– От нас всегда, – ответил я.
Он не назвался, хотя для меня это и необязательно, говорит по-русски чисто, без акцента, что и понятно, Израиль на треть из русскоязычных, из понаехавших только молодежь осваивает иврит, остальные так и остаются в своей языковой среде.
Правая рука руководителя группы явно араб, последние годы жизни начисто стерты из инета, но по предыдущим видно, что один из преданных сторонников распространения ислама, однако высшее образование получил в Штатах, а общее интеллектуальное развитие не позволяет перейти на сторону фундаменталистов. Более того, честно сотрудничает с израильтянами, вроде бы парадокс, но у евреев и арабов один отец, Авраам, да и Коран вытекает из Библии напрямую, это христианство – куда более кривая веточка этого единого дерева…
Все, кроме Эсфири, поместились в автомобиль с зарядами, а она помахала вдогонку рукой.
– Не сильно струсил?
Я проводил взглядом быстро уносящийся автомобиль.
– А чего так долго добирались?
– Да как тебе сказать… – произнесла она.
– Говори, – сказал я великодушно. – Надеялась, что меня убьют и твое сердце не станет больше страдать и рваться от безудержной любви ко мне?
– Паразит, – сказала она с сердцем.
– Или хотела посмотреть, как сам всех перебью? Конечно, было бы их там хотя бы дюжина, а то всего двенадцать человек.
Она напомнила:
– Ты велел затаиться и ждать. Мы прибыли на три часа раньше боевиков!..
– Ох, – сказал я почти виновато, – я считал, что ты женщина… а те унылые существа всегда опаздывают… И как?
– Замаскировались, – сказала она сердито, – а они явились и начали устраиваться прямо на том же месте. Один мне чуть на голову не сел!.. Тупые, за целых три часа так ничего и не заметили.
– От тебя пахнет дорогими французскими духами, – пояснил я, – эти ребята такие запахи вообще не чувствуют. Им навоз подавай!
Она поморщилась.
