Вы не авторизовались

Войти

Зарегистрироваться

Землепользование

Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить

Оценить:

Рейтинг: 0

Добавить отзывДобавить цитату

Землепользование

Стихотворения

Михаил Квадратов

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Переходы

Чего ещё возьмёшь со смерти —Она четвёртый вечер вертитРазорванным календарём;Поёт: когда мы все умрём;Суёт билеты и пин-коды —Давно пора, но пешеходТайком рисует переходыИ не умрёт.

Душа

Я любитель картофелин, гад и левшаИз пластилина.К моему пластилину прилипла душа —Плюшевая фелина.А быть может, душа и не кошка совсем,А нефритовый кролик.Этот кролик не любит того, что я ем —Скрепками колет.Хочет на волю…

Кот

Долги раздать, проститься с Ними,Сменить район, эпоху, имя,Порвать связующую нить,Соседям сверху подаритьЧетыре пары хромосом —Меланхолическим котом,В конечном счёте, обернутьсяВблизи неведомого блюдцаИ с продолжением – потом.

Прошлые (для Argentum)

Вышли – надумали:Стать недалёкими, быть невеликими,Лёгкими кликами, красными бликами,Чёрными грумами,Белыми крошками,Вверх перебежками – вниз перегонами,Из безвоздушного Иерихона мыБеглые, прошлые,Пели и падали,Будто из повести лётчик и лётчица —Вот было радости. Слушай, чем кончится…Надо ли, надо ли…

Хоровод

Ты же знаешь, в середине январяОбязательно приходит новый год.Злые дети нарядили упыря,Целовали и водили хоровод.Хороводик растворился на заре,Мы же к вечеру растаем, будто бред.Новый год всегда приходит в январе:Ты же знаешь, потому что смерти нет.

«этой ночью воздух обесточен…»

этой ночью воздух обесточеннечего искать такою ночьюзаходи – совсем недалекотам зима в прокуренном трикокашляет – но ей немного лучшетам горит табак её колючийсветят фотографии огнятам зима не смотрит на менямы живые мы лежим на ватемы живём в оборванной цитатечто кругом другие городагде никто не будет никогдаэтой ночью воздух обесцвеченмы не дышим – незачем и нечем

Холодно

Ох отнимут узелокТот где левые печатиДа ненужная книжонкаА отпустят после трёхТы чего какая тачкаНа дворе никто не любитЛишь украдкой поцелуетБеспокойный пьяный ангелНа Владимирской дорогеВ переходе у метроМимо яви мимо навиПолетишь совсем ненужныйНад пятнистыми полямиНад зеркальными морямиГорьким порошкомХорошо бы хорошоНа второе да на дноТолько холодноХолодноМокрые носкиПровалился да без шапкиУф не хочется на небоТут полюбишьЗлое утро

Хранитель

Ты сегодня никакой,Только где-то над Москвой,Покидая вытрезвитель,Светлый ангел – твой хранитель,Полетит, подобный птичке,На небесной электричкеВ горний град Ерусалим,И труба златая с ним.Он сыграет на трубеИ поплачет о тебе.

Снег

Ему уже заняться нечем —Он засыпает будуар,И ангел – лунный санитарМеня уводит каждый вечерВ подвал, где тайники забитыМалиновым фруктовым льдом,Казнить неведомым судом —Небесным призрачным ипритом.

Сумерки

Отгудело, отгуляло,Засыпает Божий мир,В миске спит бульдожий сыр,Спит бульдог под одеялом,Спит за синею гардинойДеревянный лилипут,Он не ведает минут,Он обёрнут паутиной.Я – линейки не касаюсь.Всё расчерчено давно.Я весь день глядел в окно.Я – здоров. Я улыбаюсь.

Котик

Я заснул, и вы уснёте.Выплывает серый котик,Пишет сереньким мелком:«Ты сегодня далеко».«Ты рискуешь оказатьсяВ храме слабых странгуляций».«Твой небесный барабан —Акустический обман».Пишет котик на паркете,На стене и в туалете.Вы проснётесь поутру —Я уже сотру.

Лиза

Над страноюзадёрнуты шторы;сиделка-зима, печники.Знаешь – солнце в запое —и спит, и болеет, и ноет,и, наверное, рвёт дневники,рвёт конверты; но скоросорвётся с карниза,взлетит над тобою —такое бывает весною.О, бедная Лиза.

Апрель

Молчать, не слышать,Когда постылая зима.Сползать с унылого умаПо мёрзлой крыше.Но мимоходомАпрель – летучая водаСтолкнёт, любя, на провода.Лети. Свобода.

Ленинград

Я запомнил по рассказам:Здесь, оставленная мнойПод шершавой мостовой,Спит душа болотным газом;Спят чужие селезёнкиИ увечная весна.Я сегодня мал и слаб,Как мизинец стриптизёрки,Что предательски ленива,Да и мне сегодня лень —Я подглядывал весь день,Как летает над заливомБез ветрила и без крыльев,Преподобен, сед и свят,Сторожа безумный град,Ангел острова – Васильев —Психотропною ракетой,Непохожей на свечу.Скоро следом полечу,Скоро тоже буду где-то.

колчедан

можно ответить – нет, можно ответить – даесли простит вода, в окна войдёт землярозовый колчедан, стёртые вензелякамешком в сапоге солнечная рудалучше не говори, лучше – лицом к стенеслушать чужие сны, в каждом рисунке – снегв каждом стакане – лёд, сладок летучий яддумали – недолёт, видимо, не простят

Перекрёсток

В особый час, в особом местеУгрюмый церемониймейстерБредёт в извёстке и тоске,Рисует крестик на песке —И на условном перекрёсткеКипит в таинственном напёрсткеГустой растительный настой.Меня здесь нет. И ты не стой.

Звёзды

Светят звёзды ПифагораНад Кремлём,Ты не слушай разговоров,Что помрём,Что такой-то жил, да скороИ погиб.Посмотри же, как мне впоруЧёрный нимб.

Картонка

Нас на свете не бывает,Нас придумали потомки,Тонким слоем на картонкеНарисуют в тёплом мае.На картоночке упрямоБьётся, бьётся дольче вита,Ручейком эритроцитовВниз по лезвию Оккама.

Под землёй

Звенит подземная пружина —Иди, смотри.Снаружи, может, всё зажило,А изнутри —Я сам судья и провожатыйНа поезда,И ожидающий расплаты;И в час, когдаЛетят вагоны в незнакомыйПодземный лес,Выходят каменные гномыНаперерез.

метаморфоз

шальное солнышко морочит:опять прорвало кокон ночи —гляди с балкона и в окно:неугомонное, онолатунной бабочкой калёнойлежит на крышке небосклона,пугает нас, пускает соки тянет острый хоботок

Венеция

Жизнь – весёлая игра.На Венецианском фронте —Pronto, pronto – вы умрёте,Вы умрёте до утра.Но безумный сваебой,Словно позапрошлым летом,Чёрным шёлковым манжетомЗаполощет над собой —Подбирается гроза,Куполам и минаретамТем же неслучайным цветомПририсованы глаза —Льётся мёртвая вода.Вы плывёте, вы идёте,Вы проснетесь в самолёте —Мы играем в города.

розмари

нам лежать в остывшем персеполена несуществующей травебез сюжета без вины и боливечером в четыре в головелопнет электрическая ниткаподрожит немного и внутризадохнётся пленная улиткастарая улитка розмари

День

С утра ползти на зов знакомый,Из мягкой комы, мимо дома;Лежать в безжалостной смоле,Затем катиться по землеЛипучей карамелькой с вишней;Не умирать, остаться лишним,Быть не таким и не при чём,Дрожать оранжевым лучом,Пока хрустальный световодТебя коварно проведётСквозь пищевод левиафана;Лениться, притворяться пьяным —Опять валяться на боку;Успеть к четвёртому звонкуПомочь прекрасной эфиопкеКропить в серебряной коробкеНастоем ягод и цветковДюймовок, гномов, колобков.

Кораблик

Музыкальный кораблик – пружинный конвой —Напевая, кивая, плывёт за тобой;Даже если утопишься – следомЗахлебнётся малиновым бредом,Затаится на дне, а потом изнутриГолося, припадая на счёт раз-два-три,Будет биться последнее скерцо,Но надёжна латунная дверца.

не удержать

не удержать – уплылиможно кричать – не поможетвечером над облакамивдоль небесной камбодживдаль по небесной камена надувном крокодилеиз прошлогодней кожите что меня не любилите что хранили – тожемашут руками

Рисунок

Рисунок левою рукойНа корке старого блокнота —Два лета медленного лётаНад пересохшею рекой;Царя унёс угрюмый дух,Но не в пролёт и не с балкона,Не по следам квадриллионаМеланхолических старух,Вертящих золотую нить,Ворча, что их опять забыли,Пока летали легче пыли.Его уж точно не забыть:Он видит сны – и вас во сне —В хрустальном стареньком бараке,И с ним усталые собакиНа тёплой кафельной луне.

Жара

Слышишь: выжжены жарой,прорывая оболочки,крошатся пустые строчки.Или, может, неживойтрётся ветер об эфирнедобритою щекою —счастья нет – и фиг с тобою.Или из пустых квартирпролетая на жуках —невесомы, многоноги —шелестят былые богина засохших языках.

для СтеппенВольфа

когда горит нервический парижсворачиваясь чёрными цветамиты говоришь и медлишь и паришьмы это пламямы эти бабочки мы сладкий чадмы саранча сжигающая клевери саламандры юные кричатдомой на север

Happy birthday

Иллюзионом зыбкая свобода,На день домой – такое время года,Каникулы, Николь, другие голоса,Портвейн, вторая полка – ближе небеса,На чёрных линиях ночные поезда,Сквозь угро-финские леса лететь туда,Где бабушка спасёт и сохранит;Уже болит, но всё же не пиит,Пока не пишется – ещё не одинок.Но вот вагон на перегоне на востокОбгонит Время в кедах – меж обедомИ завтраком, в дыму, на спор с соседом:Оно потом не вспомнит этот морокИ эту скорость. Синих переборокПлац-карты не увидеть. Он проснётся,И будет день; наверно, будет солнцеУже совсем другим, он не узнает лес.И нет ни бабушки, ни дома, ни небес.И скоро сорок.

Велосипед

А в сорок стать хорошим, и за этоВ награду от муниципалитетаОформят разрешенье (не медаль)И справку на провоз в метро велосипеда;И фарою светить, когда не станет света,Рукою левою крутя педаль,И, не участвуя в весёлой суетеСмеющихся, свистящих в темноте,Мечтающих дойти до турникета,Читать главу вторую Фауста, опятьПытаясь хоть чего-то в ней понять.Всё тщета.

делирий

пикируя на плоскости полян,как падавший когда-то снег из ваты,из комнаты, где псы и психопаты,из греков, из сарматов, из древлян,из траченных латынью серых снов,из старых слов в разбитых окнах гугля —не найденных – обходчик нездоров;возьми в полёт эфира, серы, угля,любви из боли, сердце из свинца……живущие от третьего лицапо клёкоту ликующих валькирийначнут пеленговать его делирий —они спешат смешного беглецазапаковать в небесный целлофан……но поздно – он просвечен, но не пьян,он вырвется из горней процедурной,обломками ревущего сатурнаосыплется на золото полян.

туча

как сладко осенью возжечькирпичики любимых книжекпо лесенке слепого дымасопя карабкаться наверхи в серой туче увидатьбольшого огненного дятлаи в ужасе бежать по тучеи в туче ноги промочитьи инфлюэнцей заболетьи умереть и не вернутьсяи ничего потом не помнитьсовсем не помнить ни о чем

Гностик

Подняться утромСверкает осеньКак дым оранжевКак близко к БогуДуша ликуетДуша томитсяВ объятьях плотиКак тесно телоО эти карлики —– хирургиВ тяжёлых шапкахИз меха зверяВ умильных ботахИз кожи с медьюНе брызнет искраИз-под подошвыДавай давай же!И плоть разъялиРаспался коконНаружу с трескомДуша взлетелаЕщё дрожалаНо вот обсохлаИ заискриласьИ вот – запелаЧуть-чуть фальшивоПускай – привыкнетК гармонииВ хрустальных сферах

осеннее

было нынче лето или нет —кто повозку лунную догонитвыглянули – осень на балконена дворе на рельсах на лунемокрые драконы в конуремокрый иероглиф на заборепервый снег на чорном монитореда опять нули в календаре

Стены

…Здесь указано всё, и расписаны сцены,Что нам делать на этом полу из стекла,Тихо-тихо вздыхают стеклянные стены,И внимательный взгляд из другого угла,И пока не пошлют за врачами соседи,Нас укроет (свобода ему дорога),Нас вдохнёт сквозь трубу из изъеденной медиДревний бог четверга, страшный бог четверга.

Прохожий (О. Р.)

Я последний осенний прохожий, а тутТолько жёлтые листья по лужам плывут.Эти лужи – без дна, этот город – китай,Ты последние сводки ночные читай —Им положено быть где – то в области сердца.Не разгадывай ночь – не читая, уйду.Утром листья-галеры замёрзнут во льду,И гребцы на галерах, конечно, умрут —Так всегда умирают рабы поутру,Если некуда плыть, если некуда деться.

«в среду вечером скажут – сдуру можешь поверить…»

в среду вечером скажут – сдуру можешь поверитьэтой ночью опять умирать – заплакатьи вот из тебя убегают разные птицы и рыбы и зверив перелески садки перекрёстки слякотьслёзы глотают – чёрный йогурт четверг – liebe mutterдумать думать одно – холодно – как всего было маложизнь вернётся обратно в пятницу утроммокрой собакой под одеяло

Дедушка

Дедушка в муаровых обноскахПомирает на горбатых досках,Ничего ему уже не надо,Тает старомодная помада,Красная москва проела шаль,Не нужна красивая каталка,И ему себя уже не жалко.Ну а мне себя сегодня жаль.

Судьба

Подглядывать из детства сквозь трубу,Трубить в неё, выслеживать судьбу,Выискивать судьбы приманки лисьи;К чему? – Но мы нашли и повелись, иСлучайно выпали из времени в бреду —Теперь зима четыре месяца в году,И мы уже не верим, будто где-тоЗима – пломбир, всё остальное – лето.

Словоловы

Словоловы птицеловы:Нелегки, всегда готовы:Ловят в маленькую сетьСлово жизнь и слово смерть.Скажут: жизнь – смешное слово,Лёд на палочке еловой,Пережжённый леденец.Вот начало – вот конец.

«сидит, кивает головой…»

сидит, кивает головойего из книги долговойнаутро выведут квасцамиа дальше – выбирайте самивам – иммортели асфодели —и вот ночные метрдотелинесут летейский кипяток:никто не будет одинок

Изюм

Приговорённый вечностью сидел и думал:Куда ведётБеседа едоков горячего изюма,Кривящих рот.Ведь корабли ведомы не туда, не теми,Тяжёл помол.И лопались слова, и проливалось времяНа тёплый стол.

«заставляли остаться живым: чтобы наверняка – …»

заставляли остаться живым: чтобы наверняка —рисовали усталое солнце, другие предметы;выкликали, искали, хотели оставить пометыв специальных разделах спасительного дневника,запереть от судьбы в кипарисовом теле ларца —ты теперь пассажиром в дежурном бумажном вагоне,и тебя, может быть, может быть, до утра не догонятбытовые убийцы и девушки в белых венцах

Черновики

Верти, накручивай словес тугую вязь;Щелчок – из рук летит пластмассовый стаканчик.Я маленький звонарь, я оловянный мальчик,Я жив, пока строка не порвалась.…Когда просыплется песчаная строка,В последнем приступе забьётся колокольчик,Проступит на песке твоя личина волчья.Отец, я оживу в твоих черновиках.

Ужин

Мефодий

Мефодий пьян, срывается домой,Неявный бег кротов под мостовой,Далёкий клёкот бешеных грачейЕго страшит, он беден, он ничей.И восемь кошек, семеро котятВ окошки укоризненно глядят;

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Вы ознакомились с фрагментом книги.

Для бесплатного чтения открыта только часть текста.

Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:

Полная версия книги

Авторизация