– Ядовитый? – переспросил я.
– Не для людей, – поправил себя сэр Норманн. – Пожирает железо, как свинья помои. Не успеешь глазом моргнуть, как любые доспехи, мечи, топоры – превращаются вот в такую ржавчину. Я сперва было не поверил…
– Я тоже слышал, – проворчал Пэришель, – но и сейчас не верю.
Я поднялся, окинул взглядом широкую долину впереди. Красная вся, и чем дальше, тем окраска гуще.
– Боюсь, – сказал я, – придется поверить. Кто-то туман выпустил для пробы сил, а сейчас вот второй шажок… Эта сволочь быстро смелеет…
– Набирает силу? – спросил сэр Фарлонг.
– Оно самое, – пробормотал я. – Но слишком быстро…
Сэр Фарлонг сказал торопливо:
– Сэр Ричард, поспешим!
Я покачал головой:
– Останетесь без доспехов и, что хуже, без оружия. А сражаться кольями, как пьяное мужичье, не станете… Сожалею, но вам придется остаться, дальше я сам. Бобик, вперед не бежать! Иначе оставлю здесь.
– Я пойду с вами! – крикнула леди Элинор.
Я отмахнулся:
– Не смешите.
Она сказала резко:
– А вы не глупите, сэр Ричард! На мне доспехов нет, как и меча в моей руке. А металл, что на мне, не поржавеет!
Я покосился на золотые серьги в ее ушах:
– Война – не женское дело.
– Это не война, – заявила она. – Но если вы не решаетесь брать меня с собой, я пойду одна! Тем более что ехать недалеко.
– Вы знаете, – изумился я, – куда?
Она вытянула вперед руку:
– Смотрите сами.
В четверти мили отсюда красную землю пересекает трещина, я сперва не обратил на нее внимания. Над нею слегка колеблется, струится воздух, словно на глубине чем-то разогревается. Если это так, то трещина идет очень глубоко.
– Раньше ее не было?
– Не было, – подтвердила она.
– Считаете, что дело в ней?
– По слухам, – произнесла она быстро, но глаза жадно заблестели, – в Брабанте когда-то был гигантский город, один из самых крупных… но потом ушел под землю. Что, если кто-то из самых сметливых нашел к нему дорогу?
Я ощутил холодок по коже:
– Не дай бог! Там могут храниться такие штуки…
Она быстро посмотрела на меня:
– Какие?
– Нехорошие, – отрезал я. – Хорошо, поскачем! Авось колдун не пустит в это время туман…
– «Авось» – это заклинание?
– Да, – ответил я.
– Надежное?
– Ну… как кому.
Бобик добежал первым и носился вдоль трещины, объясняя, что берется перепрыгнуть на ту сторону. Зайчик гневно заржал, я соскочил на землю и подал руку леди Элинор, а едва ее ноги коснулись красноватого грунта, ринулся к трещине.
Горячий воздух не просто поднимается, продавливая холодные слои, а словно выстреливается раскаленными струями, далеко внизу чернота с красными точками, похоже на застывающую лаву.
За спиной простучали каблуки леди Элинор.
– Что-то нашли?
– Да, – ответил я. – Вот весьма заметные следы. Кто-то спускался сюда. И не раз.
Она присела рядом, лицо стало встревоженным. В землю в щель между камнями вбит стальной штырь, явно не простолюдин, тот воткнул бы деревянный кол, сталью не разбрасываются…
Я свесился над краем, горячий сухой воздух обжигает лицо так, сто слезятся глаза.
– Похоже, он не спешит возвращаться. Или у него здесь сообщники.
– Почему?
– Оставил бы веревку, чтобы выбраться.
Она зябко передернула плечами:
– Если отыщет то, что скрыто внизу, сам не захочет возвращаться. Сэр Ричард, в моей седельной сумке веревка. Если похитил Дженнифер он, а кроме него тут больше никого, то явно прячется там… внизу.
– Давайте вашу веревку, – распорядился я. – Если пожадничаете, придется доставать мою.
Она даже не улыбнулась, это мы, мандражируя, острим, скрывая всякое, что у нас под шкурой, а женщины более цельные: когда страшно – визжат, а мы, когда нам жутко, гордо улыбаемся, расправляем плечи и дуром прем на рожон.
