А помнишь, как стояли на причале,
И пароход неспешно отплывал,
Как волны неба синеву качали,
Блистая золотом на белый трал?
А помнишь ли, костер под небом летним,
Где искры подлетали до небес,
Где ночь казалась чудом междусветным,
И ворожил где темнотою лес?
А помнишь ли, иные ты картины,
Где было просто, радостно дышать?
Теперь остались в жизни серпантины,
Вдаль по которым надо снова гнать,
Где ты один на скорости взрываешь,
Несясь вперёд шальною той тропой,
И постепенно снова пропадаешь,
Теряя то, что представлял собой…
Ты и летишь, ты и идёшь неспешно,
Из ночи в день, из дня вновь в ночь,
Как лодка в океане жизнь безбрежна,
И пустота всё не отходит прочь…
* * *
«Была ли это любовь?». Да кто его разберёт,
Когда меж страсти летя, впиваясь, мяли полёт,
Когда меж пожаров душевных тушили бензином вокруг,
Когда поистёрлися нервы и стрелок окончился круг,
Когда только лишь недомолвки и фразы стихают впотьмах,
Когда пустотою вползают в тебя и тревога, и страх,
Когда в полумраке исчезнет последняя спичка в душе,
Задайся уже ты вопросом: «Была ли любовь та в тебе?».
Задайся и будь откровенен, насколько ты можешь с собой,
Молчание, может, и лечит, но не приносит покой.
* * *
Вместо тысячи слов выбираем любовь,
И несёмся стремглав в небеса,
А потом, враз порвав, выпускаем мы кровь,
Прожигает что наши тела.
И потом, в тишине одиноко стоим,
Всё не в силах пройти, отступить,
Будто ангел над бездной, в тумане парим,
Продолжая в неверии жить.
* * *
На Патриарших в день душнейший
Два литератора сошлись,
Но разговор весьма простейший
Их иностранец дёрнул ввысь.
Он рассказал им про Пилата,
Про утро Канта пояснил,
Сказавши между, что когда-то,
И там, и там, как будто, был.
Но не поверив утвержденьям,
