Живая математика. Нематематическая книга о вдохновении, науке, образовании и жизни

Кто такой Алексей Савватеев?

Панк-профессор. (Теперь уже и «панк-член-корреспондент»!) Квасной патриот России, монархист, православный, разгильдяй. Так я позиционирую сам себя. Вопрос заключается в соотношении шутки и правды.

Во время интервью меня представляют иначе: доктор физико-математических и кандидат экономических наук, член-корреспондент Российской академии наук по секции «Экономика», профессор Адыгейского государственного университета, профессор Московского Физтеха, автор книги «Математика для гуманитариев» и других научно-популярных книг, создатель проекта «100 уроков математики», ведущий канала «Маткульт-привет», заместитель директора Кавказского математического центра Адыгейского государственного университета и многое-многое другое.

Но если бы мне нужно было сказать о себе буквально в двух словах, то этими словами были бы: «популяризатор математики». Если выражаться высокопарно, я несу свет математики в массы – детям и взрослым.

А если попроще, то я езжу по всей стране и показываю, что математика – это не какие-то страшные закорючки, которые вам помнятся из школы. Это не «повторить сто раз формулу вычисления корней квадратного уравнения», а исключительная, Божественная красота.

Она настолько вдохновляет, что во время лекций я становлюсь математическим оратором. Это очень специфический талант, которым Господь меня наградил.

Иногда хочется сказать, что я проповедую математику. Возможно, это звучит чуть-чуть «на грани», а для меня, православного человека, даже немножко за гранью, ведь проповедовать можно то, что относится к вере. Но, говоря так, я имею в виду, что с вдохновением проповедника я рассказываю, как люблю математику и как остальные могли бы ее полюбить.

Цель моих выступлений – не мгновенный интеллектуальный подъем аудитории. Это и невозможно. Но я хочу пробудить желание такого подъема среди своих слушателей. Один ролик или лекция не сделают тебя математиком – для этого нужна долгая работа. И моя задача – дать вдохновение, чтобы человек захотел учиться и дальше.

У меня есть идея фикс: добиться, чтобы как можно больше людей максимально глубоко изучили математику. «Почему для вас это важно?» – однажды спросили меня. Но я не могу дать простого ответа на этот вопрос. На то она и маниакальная идея – то, что ведет тебя, что дает тебе драйв, которым заражаешь других людей, необъяснимо с позиций логики.

Не первый Перельман, а второй

«Проповедовать математику» я начал много лет назад. Однажды в качестве научного руководителя Центра дополнительного образования Российской Экономической Школы (РЭШ) я приехал в один из регионов России, чтобы прочитать лекцию по экономике для местных преподавателей. Но через час занятий мы вдруг поняли, что занимаемся только математикой, что нам уже не до экономики.

В этот день я осознал, что могу объяснять математику достаточно большой аудитории – всем тем, кто готов слушать. Через какое-то время мои лекции стали выкладываться в интернет, а потом меня начали приглашать по всей стране. Причем как-то незаметно экономисты сменились на общегуманитарную аудиторию, и даже появились чисто студенческие посиделки.

Если бы пришлось выбирать между ученым и популяризатором математики, я без колебаний выбрал бы второе. В моем возрасте научный прорыв совершить сложно: наука – дело молодых. То, что не доказал до тридцати лет, потом уже вряд ли докажешь, если не занимаешься этим круглосуточно.

И раз уж вторым Перельманом-математиком[1] мне не быть, то пусть я хотя бы стану вторым Перельманом-популяризатором.

В общем, чтобы заниматься наукой, мне не хватило внутренней мотивации, зато на популяризацию вполне хватает. Когда мне нужно прочитать сто научных работ и детально изучить тему для написания исследования, у меня просто руки опускаются. Но когда те же самые сто работ нужно прочитать, чтобы на их основе что-то объяснить другим людям, тогда пожалуйста, я сделаю это с радостью!

Как популяризатор я разбираюсь в чужих трудах, рассказываю потом школьникам или взрослым. И этой деятельностью я хочу заниматься всегда, это мое призвание.

Иногда, бывает, дико устаю. Однажды в течение пятнадцати дней пришлось непрерывно ездить по городам и весям. Честно говоря, я прибалдел под конец. Но мне и в голову не приходит отказаться от поездок и встреч: может быть, просто нужно немного снизить их интенсивность.

К сожалению, популяризация математики не дает достаточно средств, чтобы прокормить семью. Поэтому параллельно приходится заниматься другими делами: я руковожу кучей проектов, занимаюсь организационными вопросами и так далее. Но мое любимое дело – это все же именно популяризация.

Математиков моего уровня интеллекта в стране около тысячи человек, а вот среди популяризаторов я, наверное, самый известный (наряду с Колей Андреевым). То есть я выбрал именно ту область, где я почувствовал, что смогу стать первым, и стал им. Больше мне ничего не надо. Приятнее быть первым из популяризаторов, чем сотым из ученых.

Мои въедливые друзья из агностиков говорят: «Это не Бог тебя по городам гонит, а твое тщеславие». Доля истины в их словах есть. Но я думаю: возможно, у Господа есть какие-то планы, чтобы наша страна увидела через меня много математики. Как-то один мой друг священник сказал мне следующую фразу: «Если ты не можешь популяризировать свою математику без тщеславия – ну что же, популяризируй с тщеславием. Хлеб без отрубей вкуснее, но, если его нет, – будем есть хлеб с отрубями!»

У Бога о каждом человеке есть свой замысел: кто-то станет трактористом и будет счастлив, а кто-то – популяризатором математики. Я уверен, что раб Божий Алексей Савватеев именно для этого и был создан Богом – для «проповеди» математики среди русскоговорящих людей. Когда я долгое время не «проповедую» математику, например во время летних каникул, у меня внутри все начинает зудеть и гореть, и к концу отпуска я себе, бывает, места не нахожу и постоянно думаю, где бы мне поскорее выступить.

У режиссера Алексея Балабанова есть такие слова: «Главное в этой жизни – найти своих и успокоиться». Мне повезло дважды: я нашел и своих, и сферу, которая мне была интересна с самого детства. И все стало понятно – это мое личное служение, которое я и буду продолжать.

Популярность популяризатора

В 2017 году, когда я впервые приехал в Майкоп, со мной произошел смешной случай. Мимо машины, из которой я вышел, пробегал молодой человек в наушниках. Вдруг он резко развернулся и направился ко мне.

Дальше можно было ожидать чего угодно, только не того, что произошло. Молодой человек вежливо поздоровался и спросил: «Алексей Владимирович, вы приехали к нам в университет лекции читать?»

В этот момент меня переклинило: вокруг меня происходит что-то аномальное. Потому что в маленьких городах меня тогда узнавали редко, да и сейчас узнают нечасто.

На самом деле я, конечно, понимаю, что это случайное событие. Просто один из студентов, который любит математику, знал, что я должен приехать в Майкоп. Но дело в том, что я склонен считать: случайностей не бывает. Всевышний, который настраивает все события, делает это так, чтобы любой атеист мог сказать: «Ну да, это случайно», а человек, который улавливает какие-то высшие связи, понял бы, что это знак.

И я действительно воспринял эту встречу как знак: «Тебе стоит остановиться на этой земле». Впоследствии я решил принять предложение Адыгейского государственного университета и стал заместителем руководителя Кавказского математического центра.

К медийности моей личности я отношусь спокойно, хотя она доставляет определенные хлопоты. Дело в том, что мне приходит много писем, примерно 25–30 в месяц, в которых незнакомые люди претендуют на мое внимание. Они написали собственные труды, по их мнению гениальные, и хотят, чтобы их кто-то прочел и дал оценку. Некоторые даже просят о личной встрече. Но когда человек утверждает, что вот так, с полпинка, он смог решить великую проблему, это в ста процентах случаев – бред, вызванный тщеславием.

Однако мне приходит и много хороших, теплых писем. Я всегда радуюсь им и полагаю, что дурацкие письма – своеобразная плата за те, что вдохновляют. Это просто очередной пример того, что в природе все уравновешивается.

Если не математика, то что?

Если бы не математика, я бы мог стать музыкантом. Давным-давно я хорошо играл на аккордеоне, с шести лет. И очень любил импровизировать. Когда шел выступать на праздниках в свою первую школу № 835, то даже не знал, что буду играть.

Ведущий объявлял: «Ученик 1 „А“ класса Алексей Савватеев исполнит нам на аккордеоне». А что исполнит, непонятно. Репертуар полностью оставляли на мое усмотрение.

Дальше на сцену выходил «аккордеон на ножках»: я был очень маленького роста и не мог даже выглянуть из-за своего инструмента. Садился на стул и начинал играть что-то мелодичное, что приходило в голову. Потом слушал аплодисменты, кланялся и уходил.

К третьему классу ситуация ухудшилась, потому что надо было расти как музыканту. Мы стали разучивать серьезные вещи, и их надо было повторять по 20 раз подряд, одно и то же. Мне настолько надоело играть чужие мелодии, что к четвертому классу я сдался и спросил у отца:

– Папа, скажи, есть ли на свете деятельность, которая в принципе не предполагает никакого заучивания и повторения?

Он сказал:

– Да, сынок, есть, но только одна. Это математика. В ней тебе никогда не будет скучно.

И действительно, как раз тогда я на математике решал много задач, каждый раз новые. Это меня убедило. Так в четвертом классе я сделал окончательный выбор своей профессии (хотя потом меня еще помотало от химии до конькобежных гонок!).

Впрочем, я очень музыкальный человек и до сих пор играю на гитаре, а в студенческие годы даже выступал с друзьями в подземных переходах. Музыка – идеальное альтер эго математики, и для меня она – дополнительное интеллектуальное занятие.

Знание или незнание. В чем счастье?

Однажды во время полета я попросил стюардессу наполнить мне стакан на три четверти. Но она, при всем желании, не смогла это сделать – потому что просто не знала, сколько это получится в терминах количества воды в стакане!

Ну не налила и не налила. Моя жизнь от этого не изменилась, да и ее жизнь не изменится: она красивая девчонка, и с работы ее не уволят. И я не думаю, что незнание сделало ее несчастной.

Впрочем, я не уверен и в обратном – в том, что знание приносит счастье. Может быть, и не приносит. Но лично я не жалуюсь: я человек, которому не на что жаловаться по жизни. И во многом это связано с тем, что я изучал много наук, знаю, как устроен мир с научной точки зрения, и это гармонично дополняет мои религиозные воззрения.

Думаю, знания, скорее, на стороне счастья, чем на обратной. Но, может быть, для кого-то это и не так. Представьте художника, которого ломают об колено, чтобы заставить изучить и понять формулы. Он проклянет это и перестанет писать хорошие картины. Такое вполне может произойти, и, наверное, происходило неоднократно на нашей земле.

Выражение «счастье в неведении», возможно, работает с другими людьми. Но со мной – нет: я предпочитаю понимать все, и когда вижу незнакомое явление, то непременно хочу в нем разобраться.

Мне интересно, почему в какую-то область знания люди (ученые) не входили. Может, она запретная в определенных кругах, а может, причина в другом? Я часто задаю неудобные вопросы, потому что миром сегодня правит не наука, а повестки. Повестка коронавируса, повестка BLM, еще какая-нибудь. У нас свой набор повесток: цифровизации, например, или новых форматов образования.

Никем не доказано и не установлено, что повестки приносят пользу. Просто сказано сверху и велено, чтобы люди, как рабы, подчинялись. Я против этого, и наука тут дает хорошее лекарство: человек, вооруженный знаниями, вскроет все эти повестки и задаст неудобные вопросы – например, про климатическую. Эти вопросы будут неудобны тому, кто это все пропагандирует, он просто не сможет ответить на них. Почему не сможет? Да потому, что его не учили отвечать на вопросы, его дело – продвигать повестку.

Вот почему мне кажется, что классно жить с набором предметных знаний на научной основе. Ты видишь, где тебя обманывают, где тебя разводят, где тебя гонят в очередное стойло. Человека ученого туда не загонишь.

Кредо: держать слово

Есть вещь, которая очень сильно влияет на мою жизнь. Это репутация. Я безумно дорожу репутацией человека, который всегда держит слово.

Почему так? Я болен «сверхчестностью» по жизни – в принципе не умею врать, но дело не только в ней. Важно осознание того, что при нарушении слова контрагенты не будут поддерживать те договоренности, которые есть. Так что держать слово – это мое кредо.

Мне вообще кажется, что в нашей жизни слишком много безответственной болтовни. Кто-то говорит: «Давай сделаем то-то и то-то». И пропадает. Я спрашиваю: «Ну что, будем делать или нет?» Он говорит: «Не знаю, что-то как-то лень» или «Да что-то у меня другие обстоятельства». К сожалению, подобное бывает очень часто.

Иногда я вижу, что человек объективно зависит от более важного лица. Вот я однажды выписал в Иркутск человека с лекциями, очень известного. И в последний момент он не приехал, сказал: «Не могу, Путин зовет».

Я могу понять его отказ, но для меня это не аргумент. Помню, меня пригласили в администрацию президента, и мы назначили дату, на пятое марта, по-моему. И вдруг они мне говорят, что пятого марта нельзя: экстренное совещание у Путина, давайте шестого. «Вы с ума сошли, какого шестого, теперь уже двадцать девятого только!» – отвечаю я. Потому что до 29 марта шли сплошь гастроли и записи, которые я не могу отменять!

Я могу себе представить какие-то обстоятельства на грани фантастики, когда мне звонят и говорят: «Путин ждет прямо сейчас, немедленно, по вопросу массовой школы». Да, наверное, в этом случае я позвоню человеку и скажу: «Меня ждет Путин, извините». Ну вот реально не ниже, то есть к Мишустину, если надо менять план, уже не поеду.

И с деньгами то же самое. Я могу погнаться за очень большими деньгами, чтобы потом некоторое время жить спокойно, но не ценой нарушения уже достигнутых мною ранее договоренностей. Даже если эти договоренности не связаны ни с какими деньгами!

В своей жизни я всего три раза менял план: когда рождалась Света, когда рождался Юра и когда рождалась Надя. Тогда пришлось отменять события, но тут уж извините. (Мишенька и Галочка, рождаясь, планов не меняли – дни рождения приходились на праздники.) Ну, еще пару раз объективно не мог записываться из-за полной потери голоса, тоже пришлось переносить. А вот выступать приходилось иногда и при полной потере голоса – в апреле, кажется, 2019 года, лекций пятнадцать подряд на выезде провел в таком состоянии!

Ну и я могу представить себе ситуацию, когда я очень-очень сильно заболею, как еще не бывало. Конечно, я не смогу выступать в этом случае. Однако это не связано с моим решением, это объективное препятствие. Изменения моих планов могут происходить только, как говорят юристы, по обстоятельствам непреодолимой силы.

Хорошо ли быть Савватеевым?

Прихожу в столовую, там очередь, а я опаздываю на лекцию. Что делать? Лезу вперед со словами: «Извините, меня надо пропустить, меня сто человек ждет на лекции».

Вот тут наверняка стоящие в очереди думают, что Савватеевым быть плохо – он хамит и выдумывает всякие причины, почему ему надо раньше получить еду, чем остальным. Наглость, конечно, берет города, но у людей остается неприятное впечатление о тебе.

Да, я самоуверенный человек. Порой даже слишком, и это минус: начинаю считать, что я во всем прав. Хорошо, что у меня есть жена, которая корректирует эту самоуверенность, иногда ставит меня на место. Ведь если всегда считаешь себя правым, то порой бывает так: кому-то что-то грубо сказал, кого-то просто припечатал, мол, математикой ему заниматься не надо, потому что он бездарь.

И очень тяжело попросить прощения, да и не примет он прощения, скажет «хорошо», но запомнит. Просить прощения я не люблю (хотя иногда и приходится!), зато мне легко прощать людей, особенно если человек признал свою ошибку. Не прощать – смертельно опасно. Ты приходишь на исповедь, тебя спрашивают, у всех ли ты попросил прощения, всех ли ты простил? К Чаше иначе не подходи! То есть это для Бога важно.

Помимо того что я самоуверен, я еще и очень эмоциональный человек. Мы все испытываем эмоции, но в моем случае они часто зашкаливают. В детстве даже лежал в психиатрической клинике. Поэтому я и эмоции – это нераздельные вещи. Да и как-то странно было бы жить без них. Человек без эмоций – это робот.

Кстати, иногда я говорю, что к 2030 году будет востребована только одна профессия – математика. Разумеется, это шутка: разных профессий останется много. Конечно, во всем, что связано с технической стороной дела, будет сплошная математика, математика и еще раз математика. Это правда. Но в одной из профессий будут нуждаться все – и физики, и лирики. И эта профессия – психолог межличностных отношений.

Сегодня все упирается в то, что люди друг друга не слышат, разучились разговаривать друг с другом. Целые перспективные проекты разваливаются из-за того, что коллеги не могут вместе организовать работу. Психологии не хватает, это факт.

Моя самоуверенность в связке с эмоциональностью порой приводят к проблемам в общении с другими людьми. Но, с другой стороны, они имеют и плюсы. Я никогда не сдаюсь, я упрям, как десять баранов. Маниакально убежден в своей правоте в тех областях знания, в которых считаю себя грамотным; я люблю объяснять и умею это делать.

О деньгах и успехе

Порой во время интервью мне задают вопрос, обеспеченный ли я человек. Я всегда отвечаю: да, обеспеченный. В том смысле, что мне ничего не надо от жизни. Кроме озерных коньков. Но их я уже заказал в качестве подарка на юбилей.

Еще мне очень не хватает варежек с подогревом. Они у меня есть, но перестали работать. Однако это не вопрос денег. Дело в том, что нужно разобраться, почему они сломались, как их починить. То есть это проблема нехватки времени.

С озерными коньками – та же история: чтобы их правильно выбрать, придется изучить, какие модели есть, чем они отличаются друг от друга и так далее. Надо вникнуть во все тонкости, а мне некогда это делать.

Что правда, то правда: у меня нет смартфона, машины, пиджака. Зато у меня пятеро детей, семья, скромненькая квартирка в московской пятиэтажке и даже дачи две – на Байкале и в подмосковных Снегирях. И мне этого вполне достаточно.

Однажды меня спросили, есть ли выгода от романтики. Знаете, это даже странно звучит. Романтика и выгода – антонимы, слова противоположного значения. Для меня романтическое событие – это пойти на лыжах и заблудиться в лесу, а потом чудом найти дорогу назад. Это такой кайф, но какая тут может быть выгода?

Надо сказать, что про деньги я даже не очень думаю. Мысли не столько о них, сколько о том, что сегодня я еду с лекциями туда-то, завтра выступаю там-то. Это в приоритете.

Я исхожу из того, что у меня много друзей, а у них много денег. Поэтому я сам не коплю, а все время живу в долг. Как только есть возможность взять ипотеку и купить квартиру (или дачу) – я тут же это делаю. Я знаю, где взять деньги: они живут в карманах моих друзей.

Наверное, я мог бы поставить себе задачу «выйти в плюс». Но вот почему-то она не ставится, и эта ситуация не напрягает меня.

По жизни у меня нет понятия, что я что-то хочу. Многое из того, что у меня есть, мне подарили. Например, в декабре 2018 года я получил в подарок от подписчика новый компьютер, а до того пользовался старым, который у меня был с 2012 года. И наверное, работал бы на нем до сих пор, если бы не этот неожиданный подарок!

Суть в том, что я ужасно консервативен. У меня есть вещи, которыми я владею подолгу, и привыкаю к ним. Если заменить их на новые или арендованные, то все будет уже не так. К примеру, у компа появятся новые функции, а тех функций, что мне привычны, наоборот, не окажется. То же самое касается смартфона. Меня бесит, что он подсказывает, что человек хочет написать. Поэтому долгое время у меня был старый телефон, он раздолбанный, у него все клавиши нажимаются одновременно. Но я к нему привык, и меня это устраивало. А сейчас у меня появился новенький телефончик – тоже кнопочный.

Машину не покупаю, потому что я ее не вожу. Даже катаясь на велосипеде, могу задуматься и налететь на кого-нибудь, но тут я хотя бы не нанесу большого вреда.

Можно ли, исходя из всего сказанного, назвать меня успешным человеком? Когда-то я думал, что успех – это значит достичь всего, чего хотел. В таком случае я не очень успешный, потому что желаний было много (например, разобраться в доказательстве Великой Теоремы Ферма!). Почему не все мои желания исполнились? Не на те рычаги нажал? Но я не могу так сказать. Думаю, что во все моменты я нажимал на вполне естественные рычаги и шел естественной дорогой.

И в этом плане ни о чем сожалеть мне не приходится, так что я, наверное, успешный человек и все делал правильно. Моя жизнь просто идет и идет, я выступаю и выступаю, что-то записываю на канал, воспитываю детей. Все своим чередом, все так, как надо. Видимо, это и есть успех.

А может ли случиться, что моя профессия станет не нужна? Прогресс идет вперед, и таким вопросом многие себя пугают. До пенсии-то еще дожить надо. Что тогда делать?

Ну, в моем случае этого не произойдет: интерес к математике в России очень велик. Он буквально зашкаливает, и на 15 лет его точно хватит. Но если в какой-то безумной теории представить себе, что мне нужны деньги, а моя профессия больше не востребована, то я пошел бы снова, как в студенческие времена, петь с гитарой в электричках. У меня есть артистические наклонности, поэтому заработать на хлеб получится и без математики.

Когда-то мы беседовали с Артемием Лебедевым, и он сказал, что успешность – это, прежде всего, востребованность. Причем востребован человек должен быть для самого себя. Если он живет осмысленно, то все остальное вообще не важно. Я согласен с Тёмой.

Повседневный график

Люди часто интересуются, когда я работаю, как обычно проходит мой рабочий день. И я отвечаю: «У меня нет понятия „обычно“». Единственное, что у меня обычно, – это подъем в шесть утра. Все остальное не может быть обычным – в моей рабочей жизни и в моем рабочем графике нет ничего регулярного.

Когда я работаю? Это всегда происходит урывками. Изучаю теорию гомологий, разбираюсь в эллиптических кривых, придумываю новые темы для лекций.

Вот я проснулся в шесть. Могу полежать минуть пятнадцать, подумать о чем-то. К примеру, сегодня воскресенье, не нужно отводить детей в школу. У меня есть полтора часа до момента, когда они проснутся. И это время для теории гомологии. Раз в неделю в воскресенье утром. И то не каждый раз получается выделить на это время.

Что касается тем для выступлений, то вся моя работа по подготовке новых лекций происходит в самолетах и поездах. Это мой офис. В самолете я как в домашних тапочках – да даже и в прямом смысле слова, я их вожу с собой. Надеваю их и чувствую себя прекрасно.

В моей жизни нет никаких определенных периодов, когда я мог бы работать. Человек привыкает к такому ритму, хотя это довольно сложно.

Где брать силы и мотивацию

У меня часто спрашивают, откуда столько во мне энергии? Мне кажется, этот вопрос стоило бы переформулировать так: «Что вас мотивирует, что дает вам силы?»

Больше всего меня вдохновляет переполненная аудитория, состоящая из слушателей, которые пришли ко мне добровольно. Бывает, отправляюсь на лекцию совершенно уставший, с дороги. Плохо спал несколько ночей, неважно себя чувствую. Но когда я вижу такую аудиторию, у меня сразу же включается какой-то внутренний резерв, и я начинаю вдохновенно читать лекцию, в каком бы состоянии я ни был.

Беру силы в своем окружении: это моя замечательная семья и друзья. Наша культура меня вдохновляет: хорошие книги, фильмы, музыка. Если у человека есть цельная картина мира, как научная, так и не научная, то энергия рождается и из нее тоже.