– Это ваш заместитель?! – с возмущением вскрикнула Абелия. – Да он меня целый день преследует!
Тасон утвердительно закивал головой и, приняв скорбный вид, печально произнес:
– Что поделаешь, красавица, придется тебя арестовать за шпионскую деятельность, – и обратился к растерянному Юниусу, который не знал, куда деть цветы, – вот только забыл, на какую державу она работает?
Ничего не понимающий Карней Пари тем не менее решил взять нить происходящего в свои руки:
– Давайте все-таки сначала поужинаем! Не зря же Абелия старалась. Молодой человек, отдайте девушке букет, пока он еще не совсем поломался. Абелия, поставь цветы в вазу и приглашай свое, если так можно выразиться, начальство к столу. Ведь если я правильно понял, именно под руководством этого симпатяги ты и будешь плодотворно трудиться? Как раз там, куда ты так настойчиво рвалась.
– Под его руководством?! – ужаснулась Абелия и презрительно скривила губы: – Никогда!
– А вот эмоции, голубушка, надо сдерживать! – Тасон забрал букет у своего зама и вложил в руки девушки. Потом отечески взял ее за плечи и повел в столовую. – В нашей работе все должно сводиться к выполнению поставленных задач, и я категорически запрещаю своим подчиненным любые отношения, могущие негативно отразиться на конечном результате.
Академик тем временем, подталкивая упирающегося Юниуса, тоже вошел следом и жестом указал на красиво сервированный стол:
– А я считаю, что возле этого изобилия вообще ни о каких делах не говорят. Разве что за десертом.
Когда все расселись за столом, хозяин разлил вино по красивым бокалам с витиеватым орнаментом. Молодые люди сидели раскрасневшиеся и принципиально не смотрели друг на друга. Хитро переглянувшись, старики подняли бокалы, и академик Карней сказал:
– Давайте выпьем за наше здоровье и благополучие!
А главный ведущий Тасон добавил:
– И за успешное начало сотрудничества!
Глава 11
Хардия
Два человека лежали на специально сделанных платформах, которые могли менять угол наклона и даже вращаться вокруг продольной оси. Запястья и лодыжки лежащих были туго привязаны к платформам прочными широкими лентами. Такими же лентами, но уже свободней, к ложу были прихвачены бедра, живот, грудь и плечи. Еще одна лента проходила по лбу каждого мужчины, не давая им возможности поднять или повернуть голову. Платформы с участниками эксперимента стояли в импровизированном бассейне, сделанном из четырех прозрачных тонких листов пузырита, плотно сжатых в местах соединения винтовыми зажимами. Вокруг бассейна копошились самые известные в главном госпитале врачи, имеющие большой опыт работы в реанимационном и функционально-восстановительном направлении.
Только что вошедший Вителла поздоровался с теми, кого он сегодня еще не видел. Верховный жрец обернулся и махнул рукой, подзывая его к себе.
– Ты вовремя! Я уже хотел было посылать на твои розыски.
– Ваше святейшество! Я же вас просил вообще меня не отпускать, я бы здесь принес гораздо больше пользы.
– Еще наработаешься! – пообещал Райгд. – Пользуйся молодостью и наслаждайся жизнью. А сейчас давай помогай проверять аппаратуру и ставить датчики на нужных точках тела.
Вителла тут же присоединился к персоналу и техникам, обслуживающим многочисленную аппаратуру. Все приборы медицинской диагностики были самых последних модификаций, совсем недавно закупленные и доставленные из Океании. Райгд никогда не скупился на подобное оборудование, считая необходимым иметь в своем распоряжении все самое лучшее и самое современное.
Проверив правильность присоединения датчиков в местах пульсовой диагностики, на сердце, шее и выбритых участках головы, Вителла и его помощники вылезли из пустого пока бассейна по приставным лесенкам. Хоть все и были в легких одеждах, капельки пота покрывали лбы и шеи, заставляя время от времени вытираться платками. Вентиляция, работающая в полную силу, не могла существенно понизить окружающую температуру, которая держалась на отметке в тридцать шесть градусов. Да и цель такая не преследовалась – для чистоты эксперимента.
Райгд подошел к декёрлу и похлопал его по плечу:
– Давай, начинай! Ты заварил эту кашу, ты и командуй продолжением.
Один из мужчин, привязанных к платформе, неожиданно заговорил хриплым, срывающимся голосом:
– Святейший! Меня терзает страх перед неизвестным будущим.
– Все в руках Творца нашего! – прочувствованно молвил жрец. – И я ведь дал вам торжественную клятву даровать прощение и жизнь после завершения эксперимента.
– Меня печалит и страшит совершенно другое, ваше святейшество!
– Говори, сын мой.
– Если вдруг что-то не получится и я останусь калекой или умственно неполноценным, дайте мне слово, что прекратите мои мучения в тот же час, когда убедитесь в этом.
Я не хочу, чтобы мое тело в таком случае и дальше подвергалось различным опытам.
Райгд долго смотрел на молодого красивого человека, который должен был распроститься с жизнью уже более двенадцати часов назад.
– Будем надеяться на благополучный результат. – Видя, что его хотят перебить, Райгд успокаивающим жестом поднял руку и продолжил: – Но если что-то не удастся, обязуюсь немедленно прекратить твои страдания.
– Спасибо, ваше святейшество!
Мужчина, распростертый на вращающемся ложе, облегченно вздохнул. Он явно успокоился и смирился с неведомым. Другой мужчина, которого ожидала та же участь, не говорил ни слова. Только буравил тяжелым злым взглядом окружающих, и все его красивое тело слишком уж обильно было покрыто бисером пота.
Выждав еще некоторое время и получив от верховного жреца утвердительный кивок головой, Вителла скомандовал:
– Открыть краны заполнения!
Один из помощников тут же открыл кран, и шумный поток воды хлынул в бассейн. Через несколько минут жидкость, поднявшаяся до тел, стала покрывать их, подбираясь к лицам, которые были несколько выше, чем ноги. Стрелки приборов, измеряющих пульс и давление, ускоренно запрыгали, фиксируя отчаянное сопротивление организма предстоящей смерти. И вот жидкость покрыла рот, а потом и нос мужчин, не имеющих возможности поднять голову над уровнем воды. Тот мужчина, который огласил свою последнюю волю, желая ускорить неизбежное, открыл рот и сделал резкий вдох. Тело забилось в конвульсиях, но крепкие повязки удержали его на месте, и оно, напрягшись в последний раз, расслабилось и замерло. Тем временем вода поднялась еще сантиметров на тридцать, и Вителла дал команду прекратить ее подачу. Второй мужчина все это время держал воздух в легких, не выпуская, оттягивая последний момент и с бешенством разглядывая своих мучителей сквозь образовавшийся над ним слой жидкости. Но вот и он не выдержал. Из перекошенного болью рта вырвался пузырь воздуха, и на поверхность донеслось сдавленное судорогой рычание, перешедшее в захлебывающиеся звуки. После повторения процесса агонии и второе тело явно распростилось с душой.
– Начинаем двадцатиминутный отсчет!
Заранее было оговорено, что этого времени вполне хватит для первого эксперимента. За двадцать минут жизнь окончательно покинет свою физическую оболочку. Ведь не было ни одного случая оживления утопленников, которые находились без кислорода так долго. Если же в теле возобновятся какие-нибудь жизненные функции, то опыт можно будет считать удачным.
Сначала в первом, а потом и во втором случае поступили доклады от склонившихся над приборами медиков, что нервная и сердечно-сосудистая системы прекратили свою деятельность. Тогда Райгд, Вителла и главный невропатолог Бензик залезли в бассейн и, стоя по грудь в воде, принялись непосредственно обследовать утопленников.
– Пульс нигде не прощупывается!
Жрец и его помощник тщательно ощупали тела со всех сторон. Затем вместе с невропатологом они стали проверять рефлекторные сокращения, которые наблюдаются у всех тел, имеющих нервную систему. Эти сокращения наличествуют даже при полной отчужденности центрального органа, например головы. Бензик специальной длинной иглой стал укалывать в центры нервных окончаний.
У тел утопленников это вызывало мышечные сокращения. Так, в принципе, и должно было быть. Но неожиданно человек, сидящий над экраном прибора, датчики которого были прикреплены к мозгу, удивленно сказал:
– Наблюдаются вспышки активности мозга!
А вот это уже было нечто из ряда вон выходящее. Но последующие уколы иглой только подтвердили первый всплеск волн, которые фиксировались при работе определенных участков мозга.
– Пошла двадцатая минута!
Вителла и Райгд повернули платформы так, что тела повисли лицом вниз, а ноги приподнялись выше уровня головы. Тут же Вителла дал команду:
– Открыть сток воды!
И меньше чем за минуту мокрые блестящие платформы поднялись над уровнем воды со свисающими на полосках безжизненными телами. Трое исследователей, встав на колени, внимательно всматривались в лица утопленников, у которых изо рта и носа стала выливаться вода. Вителла первым заметил дрогнувшее веко и тут же почувствовал конвульсивное движение грудной клетки.
