– За что? Во, гляди! – Прибыток откинул со лба черную челку и показал Глебу испещренный царапинами лоб. – Видишь? Это она меня! Сказала, что лучше сдохнет, чем снова раздвинет перед кем-нибудь ноги!
Глеб снова взглянул на Диону.
– Ты правда так сказала?
– Да, – гордо подняв голову, ответила она.
– Почему?
– Потому, что я… Потому что они… – Она вдруг сбилась, явно не находя слов, чтобы объяснить.
Глеб подождал немного, но, поскольку девка так и не заговорила, перевел взгляд на купца и спросил:
– Бава, ты можешь пощадить ее?
– А какой мне смысл? – вскинул косматые брови купец. – С этой дуры станется пустить себе кровушку. И на что она мне тогда? А на ставках больше, чем она мне принесет за полгода!
– Значит, не можешь, – мрачно констатировал Глеб. – Ну, а если я тебя попрошу?
Прибыток удивленно уставился на Глеба.
– Ну, если ты попросишь… – Он усмехнулся. – Тогда, пожалуй, могу и пощадить. Но только к просьбе своей присовокупи двадцать золотых.
– Ты хочешь мне ее продать? – не поверил ушам Глеб.
– Только если ты хочешь ее у меня купить.
Глеб криво ухмыльнулся. Ситуация была комическая. Вот уже четыре года Глеб занимался тем, что продавал Баве оборотней, волколаков и нелюдей. А сам, кроме выпивки и изредка женщин, ничего у него не покупал.
– Ну, так как? – поинтересовался благодушным голосом купец. – Берешь али нет? Ежели нет, так я сей же час выведу ее на помост, и биться она у меня будет не с престарелым оборотнем, а с настоящей голодной волколачихой.
Глеб прикинул свои наличные. Денег явно было недостаточно. Отсутствие денег заставило его взглянуть на вещи трезвее. Какого черта он вступился за мутантку? Только потому, что она похожа на человека? Но ведь и у волколака морда похожа на человеческую, и что с того?
О, боги, боги! Глеб передернулся. Да ведь он с ней переспал! Переспал с мутанткой!
Глеб сцепил зубы, достал из кармана серебряную резанку и швырнул ее на стойку.
– Ставлю на волколака, – небрежно произнес он и повернулся к своему кувшинчику.
Бава Прибыток схватился за толстые бока и расхохотался.
– Вот это другое дело! – весело выкликнул он. – А я уж подумал, что ты рехнулся! Как тот рыжий ходок, который по пьяной лавочке выпустил из клетки двух оборотней, которые его же, дурака, и слопали!
Бава повернулся к охоронцам и распорядился:
– Тащите эту дуру обратно на помост!
– Постойте! – раздался чей-то взволнованный, звенящий голос.
Прибыток обернулся и с удивлением уставился на седого, как лунь, мужика с молодым лицом и странными кругляшами на глазах.
– Тебе чего? – грубо спросил он.
Лагин протянул Баве кожаный кошель. Савостьянов глянул на кошель, и глаза его блеснули.
– Это чего?
– Деньги за девушку, – объяснил ученый муж. – Здесь двадцать золотых солидов.
Бава недоверчиво прищурился:
– Не шутишь?
– Нет.
– Что ж, коли так… – Купец бесцеремонно сгреб с ладони Лагина кошель и ухмыльнулся в черную бороду: – Диона твоя!
Охоронцы, окружившие стойку, заухмылялись.
Прибыток повернулся и зашагал прочь. Охоронцы, выждав, пока он пройдет мимо, затрусили за ним, словно свора огромных охотничьих псов.
Диона смущенно переминалась у стойки. Лагин поправил очки и взглянул на Глеба:
– Надо бы ее развязать…
– Развяжи, коли надо, – пожал плечами Глеб.
Ученый муж достал из ножен небольшой кинжал и шагнул к Дионе. Затем он долго перепиливал веревки, то и дело перекладывая кинжал из руки в руку и вытирая о штанину потную от волнения ладонь. Наконец девушка была свободна, а кинжал вернулся в свои ножны.
Глеб опустил взгляд на руку девушки – ту, с которой Бава срезал повязку, перевел взгляд на другую и спросил:
– Под второй повязкой у тебя тоже глаз?
Девушка кивнула.
– Они у тебя видят?
– Да. Но не так, как ваши глаза. Спасибо, что пытался меня защитить, Глеб.
– Знал бы, что ты нелюдь, не пытался бы, – угрюмо отозвался Орлов и снова наполнил свой оловянный стаканчик, вылив в него остатки водки из кувшинчика.
Диона помолчала и вдруг с надрывом проговорила:
– Я не виновата, что я такая.
Глеб промолчал. Лагин, смущенно переминаясь с ноги на ногу, тоже. Девушка усмехнулась:
– Брезгуешь? А в постели не брезговал.
