Он поднялся с травы и хотел отряхнуть джинсы, но вдруг замер на месте с оцепенелым лицом.
– Ты чего? – удивился Ольха.
Губы Глеба дрогнули.
– Я все вспомнил! – взволнованно проговорил он.
– Что вспомнил?
– Это аномальная зона! Я пришел сюда с проводником Бахтияром! А направил меня сюда редактор Турук! Понимаешь?
Васька нахмурился и качнул головой.
– Нет. Не понимаю.
Глеб прижал ладонь к холодному лбу.
– Черт... Если я здесь, в аномальной зоне, то... Где тогда Бахтияр и его палатка?
Васька облизнул толстые губы и растерянно проговорил:
– Прости, чужеземец, я не понимаю твоих слов.
– Ночью была гроза, – объяснил Глеб. – Молния ударила в дерево. Понимаешь?
– Да, – отозвался парень, – гроза была.
– Вот видишь! – обрадовался Глеб. – Но почему Бахтияр бросил меня? И почему меня никто не ищет?
Васька обдумал его слова, рассеянно пожал плечами, глянул на небо и сказал:
– Солнце клонится к западу. Нам надо спешить. Хотя... если хочешь – оставайся.
– Здесь? – Глеб испуганно огляделся и передернул плечами. – Да ни в жизнь!
– Тогда пошли. Время не ждет.
4
Лодка оказалась жутко узкой и неудобной. Глеба, однако, это не слишком-то беспокоило. Беспокоило и пугало его другое. А именно – странность происходящего.
Теперь у него было время все тщательно обдумать.
Парень с волшебной гнилушкой в руках, мертвый оборотень, голодная тень, разорвавшая оборотня на куски и едва не утащившая Глеба в чащу... Ужас, который испытывал Васька перед ружьем... Ясно лишь одно: в реальности ничего этого быть не может. Не может, и все тут.
«Что происходит?» – в который уже раз спрашивал себя Глеб. На этот вопрос было всего два варианта ответа. Первый – Глеб Орлов, модный журналист, дебошир и бабник, сошел с ума. Значит, все, что он видел и видит, – это никакая не реальность, а всего лишь его галлюцинации.
Второй вариант – все это действительно происходит. И тогда слова профессора Земцова о странных смещениях пространства и времени в аномальной зоне обретают смысл. То есть... Он попал в прошлое.
Но насколько далекое это прошлое?
– Слышь, друг... А какой сейчас год?
– Двадцать пятый, ежели считать от Большого пожара в Белом Яру.
– А если считать от Рождества Христова?
– Как это?
– Не понимаешь? Ты не знаешь, кто такой Иисус Христос?
– А, ты про Иисуса, – понял Васька. – Это бог, в которого верят греки да болгары, и он все время плачет.
– А ты в него веришь?
Васька пожал плечами:
– Да на что он мне? Тетка Яронега сказывала, что Иисус чужой бог. А у нас и своих богов полно.
Глеб нахмурился. Плохо дело. Самые мрачные его догадки подтверждались. Поверить в то, что он реально попал в далекое прошлое, было сложно. Но еще сложнее было поверить в собственное сумасшествие. Галлюцинации не бывают такими яркими и убедительными. Деревья, трава, вода... Все это настоящее. И тварь, которую он убил у межи, тоже настоящая. К тому же он неплохо себя чувствует. Разве больной человек может себя хорошо чувствовать?
– Слышь, Васька? – снова окликнул он парня.
– Чегось? – отозвался тот.
– Я похож на безумца?
– Ты? – Парень вгляделся в лицо Глеба и покачал головой: – Не. Я видал безумцев, они не такие. Был у нас в деревне один безумец, Пузейка Рыжий, так он даже в лютый мороз голым бегал. И тараканов в рот запихивал. Ты не такой.
– Это верно, – согласился Глеб и вздохнул. – До тараканов пока дело не дошло. Послушай-ка, Василий... а в какой стране ты живешь?
– Ась?
– Живешь, говорю, где?
Васька улыбнулся:
– Где и все, в Хлынь-граде.
– Хлынь? – Глеб наморщил лоб, пытаясь припомнить, где он встречал это название. Что-то такое мелькало в подкорке, но толком вспомнить не удалось. Тогда Глеб продолжил допрос: – Васька, а этот твой Хлынь, он большой город?
– Немалый. Тут сам князь живет, посему и княжество наше Хлынским зовется.
– Хлынское княжество, – задумчиво проговорил Глеб. – Что-то я такого не... А какие княжества его окружают?
– Известно какие. Есть Кривичское, есть Радимичское, есть Голядь, а есть махонькое Пригорное... Разные. Иные и на княжества-то не похожи. Так, одно название. А ты почему спрашиваешь?
Глеб снова задумался. Наряду с известными названиями княжеств в Васькином перечне были и совершенно незнакомые. Может быть, Глеб попал в эпоху, когда формирование княжеств только началось?
