Я, однако, предпочел не вмешиваться. Если Фергии Нарен угодно постигать сложности жизни в Адмаре – всё кругом к ее услугам! Надеюсь, я успею спасти ее до того, как явится стража… вернее, спасти стражу от неё. Потом придется укрывать беглую преступницу и как-то отправлять ее за пределы Адмара, но это уже мелочи, право…
Углубившись в свои мысли, я как-то упустил момент, в который Итиш и Фергия принялись кричать друг на друга громче прежнего, перетягивая злосчастный ковер. Как только не порвали…
– Я тебе говорю, это не мыши!
– Ты сама сказала, что мыши! И глаза меня пока не обманывают!
– А меня обманули! Я слабая женщина, вот и ошиблась, и вообще, ковер был в тени, а издалека поди разгляди! Теперь вижу – не мыши его попортили!
– А кто?! Кто, скажи, выгрыз такую дыру и объел бахрому?!
– Моль у вас тут водится?
– Это не моль! Следы бы остались, а здесь ничего! И не завелась бы она, не успела просто, мои ковры раскупают быстро! Вдобавок я всегда пересыпаю их душистыми травами от насекомых! Значит, мыши!
– А они, по-твоему, еще и краску из нитей высасывают? – неожиданно тихо спросила Фергия, и Итиш замер, поднеся ковер к носу. – Что ты замер, уважаемый? Кстати, дай понюхать…
– Не пахнет мышами, – сказал он, дав вытянуть у себя из рук ткань.
– Кое-чем другим пахнет, – задумчиво произнесла Фергия, тоже обнюхав пострадавший ковер. – Дай-ка еще один, проверю. Сам не чувствуешь, что ли?
– Кислое что-то, – ответил Итиш, изо всех сил втягивая носом воздух. – Не пойму… будто уксус, но всё же не совсем…
– Ага… А покажи-ка, уважаемый, остальные ковры!
Я и глазом моргнуть не успел, как она уже оказалась внутри лавки и вместе с Итишем принялась ворошить ковры, приговаривая:
– Гляди, уважаемый, дыра есть только на том, что висел сверху, на виду, правильно?
– Иначе бы ты его не заметила!
– Вот именно. Этот был под ним, точно? Ты уверен?
– Еще бы я не был уверен! Каждый ковер, каждый узор, над которым трудились моя бедная, почти слепая мать, моя жена и дочери, я знаю лучше, чем рисунок у себя на ладонях!
– Это очень красиво звучит, – серьезно сказала Фергия, – но давай не будем отвлекаться. Смотри, Итиш-шодан, на верхнем ковре довольно большая дыра. На следующем – чуть меньше, потом еще меньше, а на нижних ткань осталась цела, только краска почему-то выцвела. Тебе это ничего не напоминает? Если твои родные ткут ковры, то, наверно, ты много знаешь и о том, как окрашивают нити?
– Еще бы! – вскричал Итиш. – Мой брат – хозяин красильни, и только у него выходят самые яркие, самые стойкие цвета, которые не выгорают под солнцем, не блекнут под дождем, не истираются под ногами, хоть век ходи по ним!
– Да у вас семейный подряд… – пробормотала она и тут же самокритично добавила: – Впрочем, кто бы говорил! Гм… это к делу не относится. Так вот, о секретах твоего брата я спрашивать не стану, Итиш-шодан, скажи лишь вот что: наверняка ведь существуют едкие составы, которыми протравливают пряжу, чтобы закрепить краситель?
– Конечно, женщина! – раздраженно ответил он. – Красильщик должен быть здоровее быка, чтобы не умереть раньше времени, – он же дышит этим ядом изо дня в день!
– Надеюсь, твой брат здоров, – серьезно сказала Фегия, и Итиш прижал руки ко лбу, давая понять, что, хвала всем богам, с родными его все в порядке. – Уважаемый, так скажи мне: если вылить такое вещество на уже готовый ковер, что случится?
Торговец замер, так и не опустив руки, задумался…
– Но кто?! – возопил он. Сообразил наконец, что ковры не сами собой испортились и мыши тут ни при чем. – Зачем?!
– Откуда же мне знать, уважаемый? – усмехнулась Фергия. – Я всего лишь чужестранка, указавшая тебе на дыру в таком красивом ковре. А уж кто и чего ради решил испортить твой товар – думай сам. Зачем тебе совет глупой женщины, которая не знакома с твоими родственниками, не в курсе твоих отношений с другими торговцами, поставщиками и прочими и не представляет, кто мог замыслить недоброе? А главное, чего ради? Может, тебя хотели очернить? Или выставить глупцом в глазах покупателей? Или намекнуть им… – Тут она нагнулась поближе и шепнула: – Что ты стал совсем слаб глазами и не видишь прорех на собственных коврах?
– Э… – выговорил Итиш, и я понял, что он попался.
В Адмаре подносить вещи к глазам, чтобы рассмотреть получше, – признак хорошего тона, и откуда мне было знать, что Итиш действительно близорук, а не просто следует правилам приличия? Я мог бы проверить, но мне такое и в голову не приходило!
– Кто-то мимоходом вылил нечто едкое на твои ковры, – подвела итог Фергия. – Не думаю, что ты разоришься от такой потери, Итиш-шодан, но история неприятная, согласись? В следующий раз такой раствор могут выплеснуть не на ковры, а тебе в лицо.
Клянусь, смуглое лицо торговца сделалось цвета остывшего пепла. Должно быть, он вживе представил, что такая жидкость может сотворить с его кожей, если уж разъела даже хваленую прочнейшую ткань!
– Если не сможешь угадать сам, кто виноват, Итиш-шодан, – сказала Фергия, – попроси меня о помощи. Мое имя – Фергия Нарен, а найти меня ты сможешь в доме Вейриша-шодана. Ну, во всяком случае, сегодня, – добавила она, оценив выражение моего лица. – Надеюсь, на сутки его гостеприимства хватит, а потом он подскажет тебе, где меня искать. И заметь, уважаемый, я не потребовала с тебя даже медной монеты за свою работу!
– Работу?! – взвыл несчастный Итиш.
– Именно так. Я расследую преступления, уважаемый, – улыбнулась она и даже развернулась, чтобы окружающим было лучше слышно. – Любые. Чем сложнее дело, тем больше плата. В твоем случае, думаю, картина окажется сложнее, чем узор на лучшем ковре твоей достопочтенной матери…
– Вейриш-шодан… – Торговец обернулся ко мне в поисках поддержки.
– Фергия-шади будет гостить у меня, – сказал я. – Она дочь уважаемых людей. Ее мать когда-то спасла мне жизнь и даже более того – сохранила честь семьи моего дяди, ты знаешь его. Мы оба в большом долгу перед ней.
Хочу заметить, я не солгал ни единым словом, однако прозвучало это весьма внушительно. Собравшиеся зеваки (а на шум их подоспело немало) заперешептывались, и я уверился в том, что еще до вечера вся округа будет знать о беде Итиша, о моей чужеземной гостье и ее странных речах. И чтоб мне провалиться, если Фергия не рассчитывала именно на это!
– Я лишь проходила мимо, – мило улыбнулась она. – И потому действительно не возьму денег, даже если ты станешь мне их предлагать, Итиш-шодан! Уж будто так сложно заметить непорядок и сказать о нем хозяину лавки? Куда сложнее заметить злое намерение, но ведь Итиш-шодан и сам догадался бы о нем рано или поздно, не так ли? Вот только такое «поздно» может обернуться разорением и смертью… Понимаешь, к чему я клоню?
Итиш кивнул. Он явно чувствовал, что его в чем-то обманули, но как именно, сообразить не мог.
– Вот и славно. Найти меня, повторяю, можно у Вейриша-шодана, – уже другим тоном проговорила Фергия и взяла меня под локоть. – Всего тебе доброго, уважаемый.
– Но… за добрый совет тоже положена плата… – сумел он выговорить.
– Право, не стоит беспокойства. Я же не нашла злоумышленника, не так ли? И не стану его искать, пока ты меня об этом не попросишь. А это, – Фергия махнула рукой на ворох ковров, – просто наблюдение досужей путешественницы. Может, виной всему досадная случайность и неуклюжесть какого-нибудь слуги, который побоялся признаться в содеянном. Ну что, идем, Вейриш?
– Он сейчас оскорбится… – проговорил я едва слышно.
– Я знаю, – ответила она. – Посмотрим…
В себя торговец приходил недолго, и уже скоро над базаром зазвучало:
– Что же, чужестранцы станут говорить про Итиша, будто он не платит добром за добро? За хороший совет не предложит даже чашечки ойфа? Не расплатится по чести?
– Уважаемый, вы мне ничего не должны, – уговаривала Фергия, весело блестя глазами, но Итиш не унимался. – И не хватайте меня за руки! Ох, ну хорошо, если вы так настаиваете… Я возьму вот этот ковер!
– Он дырявый! – схватился за тарбан Итиш.
– Ну и что? Эта дырка подчеркивает совершенство узора, – невозмутимо ответила она. – Кроме того, она будет напоминать мне о бренности всего сущего. И о нашем знакомстве. И о том, что случайный взгляд порой может изменить чью-то судьбу. Не так уж и мало, как по-вашему? Даже не спорьте, Итиш-шодан, я согласна на ковер!
Они спорили еще долго, но в итоге Фергия все-таки победила. Итиш осел на груду товара, утирая пот со лба, а она повернулась ко мне, вскинув на плечо скатанный в трубку ковер и едва не зашибив им любопытствующих.
– Идемте, Вейриш? А то час уже не ранний, жарковато…
