– Да, аншиасса. Вы бы привели себя в порядок: сейчас поднимутся цисаны на площадку.
– Тебе не сообщили о моём сыне? – Лиза кое-как пригладила растрепавшиеся волосы, в то время как Самлеша более-менее привела её одежду в порядок.
– Нет, аншиасса, но в любом случае сейчас сюда прибудут лекари на всякий случай.
Выскочив на открытую каменную террасу под дождь, Лиза словно почувствовала: с каким трудом сжимается сердце. Казалось, оно для этого прилагает неимоверные усилия, ком в горле не желал сглатываться, а глаза слезились, но она упорно, не моргая, смотрела вперёд, сквозь пелену дождя заливающего лицо. Холодные струи стекали по шее и дальше, пропитывая одежду, но это всё было неважно.
Вскоре в чёрном небе, на фоне тяжёлых, грозовых, но уже не искрящихся туч, смогла различить маленькие точки. Сморгнула, вытерла тыльной стороной ладони мокрые глаза и, приглядевшись, поняла: ифиры. Да, это были ифиры, которые, наконец, донесли своих седоков до цели.
Всхлипнув, Лиза бросилась вперёд, чуть не под сегментированные лапы «стрекозы», к сыну, которого наставник уже спускал с седла. Она как раз подлетела в тот момент, когда Егор встал на скалистую поверхность.
Время, что до этого тянулось, теперь полетело вскачь: быстро осмотрев сына, краем уха услышав Уаншихана, что с Егором всё в порядке, Елизавета подхватила его на руки и, покачнувшись при этом, была вынуждена отступить под напором его наставника и передать своё сокровище в его руки.
Быстрый осмотр лекарем и только потом Лиза облегчённо выдохнула сквозь слёзы.
– А предводящий? Где он? – заозиралась Елизавета, спросив цишисса Уаншихана, который не отходил от них.
– Остался. Рядом с местом боя идёт зачистка, так что он вернётся чуть позже.
– Боже, как же я испугалась! Как только услышала о нападении, думала, сердце остановится! – Сквозь всхлипы делилась она с цишиссом Уаншиханом, который нёс Егора в его цел?ом.
– Аншиасса, вам бы переодеться, – без напора укорил мужчина.
– Нет, позже. Не могу сейчас уйти! – отмахнулась Лиза, идя следом за старым воином и не выпуская ладошку сына из своей.
Она отправилась переодеваться только после того, как наставник повёл Егора купаться. Нужно было, как следует его прогреть после перелёта под холодным дождём.
Спустя некоторое время, Егор под бдительным оком матери выпил горячего бульона, укрепляющей настойки и уснул у неё на руках, она передала его на руки наставнику, но уйти наотрез отказалась:
– Я останусь с ним рядом, цишисс. И мне плевать: скажет ли кто-нибудь и что-нибудь об этом, доложат кому-нибудь, мне всё равно!
Мужчина, уложив своего ученика на матрас в его спальне, только слегка улыбнулся:
– Да я вам ничего такого и не говорил, аншиасса. Отдыхайте, я буду рядом: в соседней спальне.
Вызвав Самлешу, Елизавета, узнав, что предводящий ещё не вернулся, попросила её:
– Как только он вернётся, сразу сообщи мне, хорошо? Даже если я вдруг усну – разбуди!
* * *
Глядя на спящего сына, Елизавета, лежала рядом и гладила его по русому, чуть отросшему ёжику волос.
Егор по сравнению с матерью, воспринял случившееся совсем по-другому. Мальчик был зол, что его задвинули в ущелье и приказали носа не высовывать оттуда, в то время как он, считавший себя уже взрослым, защитником и фактически воином, решил, что просидеть в укрытии – позор и естественно высунулся. Наставник, сражаясь в это время с юрким вихцишем у самой расщелины, толкнул ученика обратно и тот опять свалился внутрь.
