Доказательства существования Бога

Нет в мире случая

Ныне считают уже пустым и вульгарным тот старый, античный аргумент, который признавал немыслимым, что двадцать четыре буквы греческого алфавита могли сами собою произвести Илиаду, а между тем нельзя не видеть, что именно эту гипотезу, эту возможность должны принять и защищать догматические материалисты. В самом деле, Илиада ведь есть только один частный акт человеческого разума, который совершил кроме этого акта еще тысячи других не менее удивительных вроде, например, открытия системы мира и его законов. Искусство, наука, мастерство и все человеческие произведения есть не что иное, как приложения разума. Чтобы эти бесчисленные приложения оказались возможными, нужно было целым миллионам этих живых и чувствительных клеточек подобно буквам типографии, повинующимся только физическим и химическим законам и не имеющих абсолютно ничего общего с тем, что мы называем разумом, собраться и расположиться в таком порядке, при котором бы не только Илиада, но и все чудеса человеческого разума стали возможными. Потому что, если бы эти клеточки в своей слепой пляске приняли иное направление или движение, если бы вместо того, чтобы двигаться унисоном, ритм их движений был против такта, если бы произошел хоть малейший беспорядок в их относительных положениях и воздействиях, то результатом этого был бы уже не разум, а безумие, как показывает опыт; ибо известно, что и малейшего удара, нанесенного равновесию мозга, достаточно, чтобы расстроить его пружины и остановить игру.

Один шотландский философ задумал заронить в душе своего маленького сына веру в Провидение и употребил для этого в дело такое доказательство. Мальчику было пять или шесть лет и он уже начинал читать, но отец не хотел еще говорить ему о Боге, полагая, что в таком возрасте он не мог бы еще понять таких уроков. Чтобы возбудить в его уме эту великую мысль, он придумал такой соразмерный с его возрастом способ. Никому ничего не сказав, в одном уголке маленького своего садика он начертил на земле пальцем три начальные буквы имени своего сына, насыпал в бороздки семян брункресса и, прикрыв эти семена землею, заровнял место.

«Дней десять спустя, – рассказывает он, – мальчик прибегает ко мне и с удивлением извещает, что он нашел свое имя начертанным в саду. Я засмеялся при этих словах и показал вид, что не придаю никакого значения его рассказу. Но он настоял, чтобы я непременно пошел посмотреть, что случилось. Придя на место, я сказал сыну: «Твоя правда, я вижу, что это действительно твое имя, но тут нет ничего удивительного; это простой случай» и с этим стал удаляться. Но он не отставал от меня и сказал с полною серьезностью:

– Быть не может, чтобы это был простой случай, непременно кто-нибудь приготовил и посеял семена, чтобы произвести это следствие. Может быть, и не таковы были подлинные слова его, но такова была сущность его мысли.

– Так ты думаешь, – сказал я ему, – что ничто кажущееся нам столь правильным как буквы твоего имени, не может быть произведением случая?

– Да, – отвечал он твердо, – я так думаю.

– Но если так, – сказал я ему, – то посмотри же теперь на себя самого, на твои руки с пальцами, на ноги и все члены – не кажутся ли они тебе правильными по форме и полезными в употреблении?

– О, да, конечно, – был его ответ. – Могло ли все это быть следствием случая? Разумеется, нет, но непременно кто – нибудь должен был мне все это устроить.

– Кто же это? – спросил я.

– Не знаю, – отвечал мальчик.

Тогда я назвал ему имя великого Существа, создавшего весь этот мир и сообщил ему некоторые понятия о Его природе, подходящие к его возрасту. Урок этот глубоко врезался в его душу, и он никогда потом не мог забыть его, как не забыл и обстоятельства, которое дало повод к нему».

(Поль Жанэ Конечные причины.

Печатается по книге прот. Гр. Дьяченко

«Духовный мир». М. 1992)

Проблема «первой главы» в науке

Шутка: Умер некий видный ученый и его душа предстала перед Богом. Очарованный количеством и глубиной своих знаний, ученый с дерзостью заявил Творцу: «Мы, люди науки, пришли к заключению, что больше не нуждаемся в Тебе! Мы постигли все тайны и знаем все, что знаешь Ты: умеем пересаживать сердце и любые органы тела, умеем клонировать людей, создавать новые виды животных и растений… Словом, мы можем делать все, что раньше считалось чудесным и приписывалось Твой мудрости и всемогуществу».

Господь терпеливо слушал тираду самовосхваления зазнавшегося ученого, и, когда тот умолк, предложил ему:

– Хорошо! Чтобы проверить, нуждается ли еще во мне человечество или нет, проведем небольшое состязание в творчестве.

– Отлично, – ответил ученый, – что хочешь, чтобы сделал я?

– Мы вернемся к начальной эпохе и создадим первого человека, Адама.

– Прекрасно! – ответил ученый и нагнулся, чтобы зачерпнуть горсть пыли.

– Эй, не так быстро! – остановил его Творец, – ты используй твою собственную пыль, Мою же не трогай!».

Этот анекдот иллюстрирует тех зазнавшихся умников, которые, очарованные успехами науки, наивно предполагают, что вот – вот наука всё объяснит, так что религии нечего будет делать. Однако такие недалекие люди не замечают того очевидного факта, что научные книги и статьи начинают со «второй главы» – как развиваются явления! А «первая глава», которая пролила бы свет на Первопричину того, откуда все произошло – отсутствует!

Откуда, например, возникла первичная энергия – протоматерия, из которой потом все развернулось в наш необъятный космос. Почему законы природы так тонко сбалансированы, чтобы сделать возможным возникновение жизни и разумного человека. Как хаос мог породить такую изумительную гармонию и красоту на всех уровнях бытия? – Ответы на эти принципиальные и важнейшие вопросы во всех научных работах отсутствуют – и по понятной причине: ответ находится за пределами познаваемого. Вот тут именно и обнаруживается надобность в Божественном откровении. Все окружающее нас прекрасно и гармонично, но для чего существует оно? Есть ли цель в моем существовании? Что ждет меня «там»?

Обсуждая эти принципиальные вопросы, мы сталкиваемся с парадоксом: когда о них высказывается верующий человек, то он будет говорить то, чему научен из Божественного откровения. Он будет выражать свое убеждение в существовании личного, премудрого, всемогущего и милостивого Творца, Который всё предусмотрел и устроил для нашего вечного блага. Когда же по этим вопросам высказывается человек, хотя бы и очень образованный, но который придерживается материалистического или оккультного мировоззрения, то те свойства, которые христианская вера приписывает Творцу, он будет приписывать некоей безличностной Первопричине – будь то некий непознаваемый Абсолют, или некая космическая энергия. В понимании верующего человека Бог – вечен, а в представлении неверующего – вечна безличностная Первопричина; верующий признает Бога вездесущим и неограниченным, а неверующий верит в бесконечность пространства; верующий признает Бога премудрым создателем мира и его законов, а неверующий говорит о разумности законов природы, которые «сами собой», непрерывной цепью счастливых случайностей привели к возникновению разумного человека.

(Епископ Александр (Милеант). Возникновение мира и человека. Опыт согласования Библейского повествования с научными открытиями).

Космический взрыв?

Есть ли в самом деле Бог? Мог ли существовать Высший Ум, направлявший и контролировавший порядок развертывающейся Вселенной, которая и сегодня продолжает повиноваться четким физическим законам?

Один ученый сравнил вероятность спонтанного возникновения жизни с вероятностью возникновения полного словаря в результате взрыва в типографии. Тем не менее, многие высокообразованные люди полагают, что отрицание существования Бога научно. Они забывают, что Бог науки непрестанно меняется, требует уточнения, тогда как Бог Библии пребывает неизменным вчера, сегодня и вечно. Некоторые, вероятно, пытаются прикрыться атеизмом или агностицизмом, поскольку вера в Бога требовала бы ответственности перед Ним. Другие разглядывают Бога близоруким взором, когда они просто вынуждены бывают поднять глаза, оторвавшись от самосозерцания, и видят Его творение, которое говорит о Нем везде. Конечно, хаос случайности не мог развиться в настоящую гармонию порядка.

Есть небольшой рассказ о человеке, который однажды устроил в саду вечеринку. Внутренний двор был украшен ярко горящими японскими фонариками. Один из гостей, который был известен своим неверием, поинтересовался, кто развесил эти фонарики. Хозяин посмотрел вверх на прекрасное ночное небо, заметил ярко горящие звезды и спросил своего гостя, как, по его мнению, попали туда звезды. После небольшого размышления гость ответил: «Я не знаю, полагаю, что они развесились там сами собой». Хозяин же сказал: «Точно так же и мои японские фонарики очутились там сами собой».

Давайте, например, предположим, что сейчас журналист рассказывает вам о путешествии человека на Луну. Думаете, вы не поверили бы ему, если бы он показал вам фотографии астронавтов, укрепляющих американский флаг на поверхности Луны? Поверите ли вы, что Луна состоит из безжизненной пыли и камня, и что кроме этого на ней ничего нет? Или вы подумаете, что все это было журналистской мистификацией? Вы, вероятно, поверили бы такому рассказу, если вы живете в Америке и смотрели телевизионные репортажи о путешествии на Луну. Но вот вы не поддерживаете связи с миром через телевидение и газеты и живете в захудалом районе Индии. Поверите ли вы, несмотря на это, сказанному?

Теперь давайте представим астрофизика, специалиста в области космических исследований, у вас в гостях с лекцией. Давайте предположим, что он рассказывает вам, что Вселенная состоит из биллионов звезд, сгруппированных в бесчисленные галактики. Именно одна из таких галактик, – говорит он, – Млечный Путь – содержит в себе нашу Солнечную систему, как ничтожную часть; так же ничтожна хлебная крошка по сравнению с нашей Землей. Допустим, – он говорит, – что наша собственная галактика – Млечный Путь – настолько перенасыщена звездами, что на каждого человека, живущего на Земле, приходится по тридцать три звезды. Допустим, он говорит, что если бы человек даже и смог открыть, как путешествовать со скоростью, равной скорости света, 300 тысяч километров в секунду, то все-таки на то, чтобы добраться с одного конца Млечного Пути до другого, понадобилось бы 100 тысяч лет. Поверили бы вы чему – нибудь из этого?

Допустим, что этот астрофизик рассказывает вам дальше, что в нашем Млечном Пути существует «черная дыра» (или черная звезда) и что точно такие же есть и во многих других галактиках, где гравитационное притяжение настолько сильно, что около нее исчезает время, и даже не может излучаться свет. Вместо света испускаются смертельные икс-лучи. Более того, продолжает он, эта черная дыра имеет такую потрясающую гравитационную мощь, что втягивает другие звезды, словно пылесос, и поэтому увеличивается в размере и массе, пока наконец не взрывается. Эта колоссальная вспышка положит начало пронизывающему потоку необычных мельчайших частиц материи, известных под названием «нейтрино». Поверили бы вы чему-нибудь из этого? Вам следовало бы поверить всему! Это общее мнение последних научных теорий и исследований.

Давайте теперь предположим, это наш последний пример, что ваш гость-лектор – священник. Отвратит ли вас это сразу от него? Предположим также, что он говорит вам, что Небеса и Земля созданы Богом. Нет ничего, что не сотворено Им. Выглядело бы это более нелепым, чем «черная дыра», или теории «Большого взрыва», или чем-то более смешным, чем сказка о том, как все вещи якобы возникли сами собой?

Если же Бог создал все эти биллионы звезд и планет, то почему же Он возлюбил этот мир, эту незначительную пылинку во Вселенной настолько, что избрал его из всех для появления жизни? Более того, почему же Бог дает Земле все необходимое для поддержания жизни – кислород, хлорофилл и воду – так что жизнь до сих пор является уникальностью на нашей планете? Еще удивительнее то, что Бог пошел много далее этого: «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин. 3, 16). Верите ли вы этому? Разве нет какого-то разумного основания в том, что жизнь вечная доступна нам?

Как вы думаете, почему в этих трех примерах с лекторами, которые я привел, некоторые поверят в сказанное первыми двумя и полностью игнорируют третьего? Не оттого ли, что вера в Бога неприемлема в обществе? Почувствуете ли вы смущение, если кто-нибудь узнает, что вы верующий? Если вы неверующий, то почему вы не ставите целью своей жизни узнать поосновательнее об этом? Что вы теряете? Если вы действительно хотите разузнать, то вот звучит призыв к упорству: «Просите, и дано будет вам; ищите и найдете, стучите и отворят вам…» (Мф. 7, 7).

Проникая в необычайную и чудесную тайну возникновения жизни на Земле, нам также следовало бы помнить, что Бог все еще занят во Вселенной. Он явно не бездействует, но беспрерывно созидает и творит, хотя подробности Его творческой деятельности не ясны. Писания подсказывают, однако, что Иисус сейчас созидает небесные обители для своего «избранного общества» верующих, и когда Он окончит, то специально вернется забрать этих людей с Собой (Ин. 14, 2).

Распространенное мнение, что мир принадлежит нам и обязан предоставлять нам средства к существованию, приводит к постоянному опустошению наших жизней стремлением к минутным удовольствиям. Мы полагаем, что пища, горючее, крыша и одежда являются нашей «привилегией». Мы редко останавливаемся, чтобы поразмыслить, откуда они все берутся и как становятся готовыми. Мы даже не благодарим за них. Обратимся, например, к обыкновенной траве. Как она выросла и почему зеленая, а не красная, или желтая, или какого-либо другого цвета? Мы утверждаем, что вся растительность зеленая оттого, что содержит хлорофилл, зеленый химикат. Тогда откуда взялся хлорофилл? Был ли он находчиво создан или эволюционировал из ничего? Образовался ли он случайно из первобытного «ила»? Если это так, то человек, существо более интеллектуальное, чем «ил», был бы способен произвести его. Но он не может. Несмотря ни на что, мы знаем, что хлорофилл, это химическое вещество, которое делает траву зеленой, до сих пор остается загадкой. Если бы мы смогли производить точно такой же состав, то мировая проблема питания была бы решена! Хлорофилл составляет основное содержание нашей пищи. При воздействии солнечного света он преобразует воду и двуокись углерода, которую мы выдыхаем, в крахмал и сахар. Этот крахмал из хлорофилла, содержащийся в зеленом цвете всей растительности и большинстве продуктов, является пищей и человека, и животного.

Подсчитано, что хлорофилловая фабрика размером в половину футбольного поля смогла бы производить количество пищи достаточное, чтобы постоянно снабжать все население Земли. Если бы мы только знали, как сегодня синтезировать хлорофилл! Некоторые полагают, что «ил» знал, как сделать его. Только Бог может делать его. Человек признает, что не знает, как произвести хлорофилл. Так неужели же мы пустимся искать мудрости у безличного «ила», нежели у личного Бога?

(Роолингз М. За порогом смерти. Спб.: Воскресение, 1994:.

Перевод с англ. М. Б. Данилушкина)

Ученые о сотворении мира

Среди современных ученых немало верующих. Они не только не видят противоречия между своей верой в Бога и научными изысканиями, но христианское мировоззрение оттачивает их научные исследования и оттачивается ими само.

Хотя большинство ученых прослеживают историю Вселенной вплоть до того времени, когда она была очень маленькой и плотной (состояние, называемое сингулярностью), нам не уйти от основного вопроса, который астроном Бернард Ловелл сформулировал так: «Если в какой-то момент времени Вселенная была близка к состоянию сингулярности с бесконечно малым объемом и бесконечно большой плотностью, то мы вынуждены спросить о том, что предшествовало этому, и что было за пределами Вселенной. […] Мы сталкиваемся с проблемой Начала».