Не сдохнут только одиночки

Предисловие от автора

Можно пропустить, если тебе скучно,

но когда-нибудь к нему придется вернуться…

Хотя, это не точно.

А что, если я вам скажу, что этот мир давно рухнул? Просто мы настолько застряли в матрице, что по привычке не замечаем очевидных сигналов.

Все мы – цифровые зомби, посаженные на иглу масс-медиа. Виртуальное одобрение в виде "лайков" заменяет нам поглаживания по голове.

"Ты хороший, удобный и нужный, – говорит нам Большой Брат. – Идеальный винтик Великой машины. Любимый раб великодушного господина. Единственный в своём роде, не такой, как все."

И кто вам сказал, что рабство кануло в Лету? Место глиняной таблички заняли электронные пропуска на службу, цифровые QR-коды, аккаунты в соцсетях. Все мы – составные части большого механизма. И речь даже не о политике и государственности.

Псевдосоциум интернет-сообществ порабощает наш разум, заставляя следовать жестким правилам выживания в сети. Личная антиутопия – вот наше будущее, пока крутятся шестерни, приводимые в движение людскими руками.

Выйти из системы нельзя. Даже если ты думаешь, что существуешь над ней, она всё равно тебя захватывает, ведь жизнь в современном мире неотделима от гаджетов.

Геолокация, хэштеги. Приложения, высылающие отчёты разработчикам. Сим-карты, электронные ящики. Явки, адреса, пароли. Ты в системе. Ты её часть. «Молодец, дорогой. Продолжай. Ты всё делаешь правильно».

Комментарии, лайки, оценки. Жизненно необходимый "набор эмоциональных поглаживаний" дают тебе не близкие люди, а лояльное интернет-комьюнити. Живое общение стало обременительным и нежелательным. От него сплошные проблемы. Такое вот одиночество в сети.

А если "деталь" расшатывается, выбиваясь из общей массы, её пытаются "чинить". Куда без этого?.. На грешную голову «несогласных» выливается бурлящий кипяток "дизлайков", «обоснованных» негативных оценок и просто ругани. А в догонку бегущим с форумов авторам, ещё долго летят смачные плевки троллей, выпущенных «в поля» на самопрокорм.

Переставая мыслить категориями "системы", сперва ты провоцируешь волнение, а затем и "справедливое" порицание обычных «винтиков», в рядах которых тебе вдруг стало тесно. Разум подсказывает, что ты на верном пути, а общество тянет вниз, сливая литры помоев, называемых сейчас сарказмом и "троллингом".

"Пролы" должны быть глупыми и предсказуемыми, иначе – конец всему. Индивидуализм порицается и высмеивается. Будь в системе, живи, как все.

А ежели ты завис в социальной сети, то помни, путник – Великая машина работает круглосуточно, обслуживая виртуальные нужды человечества.

Тщательно подобранные лично для тебя статьи и реклама. Жёсткий фильтр эфирных новостей. Ты под колпаком. Но считаешь интернет "свободным пространством" для "самовыражения".

Потребляя заботливо подготовленный контент, мы не замечаем, что творится за окнами. Не видим, как встаёт и заходит солнце. Как сменяются сезоны. Как птицы клином улетают на юг.

Поглощая в большом количестве нерафинированную информацию, приправленную острым соусом из скандалов, мы не становимся умнее и лучше. Сознание выгорает, перегружаясь километрами бессмысленных споров в сети, после которых живого общения уже не хочется.

Гиподинамия и дофаминовые наркотики ломают наше тело, отбирая молодость, здоровье и способность соображать.

«А у Васяна жизнь интереснее – вон, какие фотки из отпуска выложил». Как итог, апатия, депрессия и ощущение собственной никчёмности, "ведь всё у тебя, не как у людей". Даже фоток нет, чтоб подписчикам запостить.

Пока другие живут реальной жизнью, мы – интроверты-социофобы – сидим в интернете: листаем ленту, смеёмся над мемами, рубимся в онлайн-игры, работая удалённо и совершая покупки через сеть…

Такой же была и я. Одиночкой. Без семьи и близких. Никто меня не любил, и не беспокоился обо мне. Тотальное одиночество в итоге меня и спасло… А окружающие всю жизнь доказывали, что оно губит.

Глава 1: Цифровые зомби

Проснувшись по будильнику, как всегда, до восьми, я еле продрала глаза и, проклиная все на свете, поплелась в ванную, традиционно споткнувшись о лежащего на пороге кота.

Соседи сверху затеяли шумную свару. Они всегда досаждали мне по утрам, но сегодня превзошли себя стократно. Топот ног, шлепки и детский плач – все смешалось в оглушительную какофонию.

Сморщившись от головной боли, я настойчиво постучала по батарее, но звуки не прекратились. Даже напротив – из коридора драка переместилась в спальню. Впавшая в истерику соседка что-то орала – высоко, на одной ноте. Иногда крик перемежался всхлипами и ударами. Хлопнув дверью, женщина заперлась в ванной, а муж ломился внутрь, молча, но настойчиво, изредка кидаясь на филенку с кулаками, из-за чего крики и плач ребенка становились все более исступленными.

"Надо спасать бедолаг, – подумала я, окатывая лицо ледяной водой. – Иначе этот алконавт их убьёт."

Не в моих правилах вмешиваться в дела соседей, но ситуация выглядела вполне пугающе. Как в теленовостях, идущих по НТВ, которые я всей душой ненавижу.

Набрав 112, я приготовилась к долгому ожиданию, но нервная оператор ответила незамедлительно.

Кратко описав ситуацию и назвав адрес, я услышала сухое: "Наряд уже едет". И ушла на кухню за кофе. Вооружившись телефоном, наскоро пролистала соцсети и, найдя в любимой группе новую книгу, с головой погрузилась в неё, игнорируя шум.

Примерно через час, крики затихли, и в квартире установилась относительная тишина.

«Лепота», – блаженно улыбнулась я.

Кот мгновенно забрался наколени.

Почесав за ухом своего мохнатого нахлебника, я включила ноут, наконец ощутив желание поработать.

Забыла представиться. Май нэйм из Варя, и зарабатываю я фрилансом. Основной мой доход – коммерческий копирайтинг. Но есть и отдушина – романы ужасов, над которыми я работаю по вдохновению.

Обычно, фантазия меня не подводит. Моя редактор шутит, что из меня бы вышел весьма изобретательный маньяк. Хорошо, что не смотря на травлю в школе и тотальное одиночество, я не свернула на кривую дорожку наркомании и экстремизма. А, окончив с отличием универ, окунулась с головой в такое вот интересное, кстати весьма востребованное, творчество… В общем, с воображением у меня всё "хоккей", а вот с социальными навыками – не очень.

Как правило, я пишу по несколько романов в год. Такое литературное плодородие компенсирует мне отсутствие пикового интереса в жизни. Простите, парни (и девчонки тоже). На флирт в сети не осталось времени. Одиночкам нужно как-то выживать, когда рассчитывать, в принципе, не на кого. Поэтому, я наваливаю на себя кучу работы…

Любой психолог назвал бы подобный стиль жизни сублимацией основного инстинкта. Я же окрестила это "забегом к заветной мечте". Выкупить квартирку, что я снимаю. Завести ещё пару кошек (и так дойти до сорокА). О чём ещё может мечтать молодая, одинокая женщина? Ну, может быть, о пассивном доходе и железном прессе от шоколадок?..

В общем, как вы поняли, сегодня работа шла крайне туго. И рука сама потянулась к новостным закладкам…

"Мужчина из Твери жестоко убил свою семью…" – Так, понятно, чернуху пропускаем.

"Обезображенные трупы бомжей нашли на Площади Трёх Вокзалов…" – Да что за дела?

"Женщина, искусанная соседом, скончалась на второй день, а потом ожила…" – Что, простите?

"Правительство Москвы временно закрыло въезд в столицу из-за угрозы эпидемии, вспыхнувшей в подмосковном Королёве». – А вот это уже интересно.

Погрузившись в чтение, я на автомате отхлебнула остывший кофе и сморщилась:

«Не далее, как три дня назад в стационар города Королёв попал пожилой мужчина с рваными ранами шеи. В крови обнаружены признаки сепсиса. Пролежав сутки в палате интенсивной терапии, он скончался, не приходя в сознание. После чего тело отправили в морг. Спустя несколько часов, разбуженный странными звуками охранник, увидел новопреставленного пациента бредущим по коридору. Подумав, что тот вышел из летаргии, мужчина незамедлительно вызвал бригаду реаниматологов.

"А, что? Подобные случаи широко известны и далеко не единичны", – дал комментарий главврач больницы.

Попытавшись аккуратно заговорить с пациентом, вахтёр приблизился к нему. После чего считавшийся покойным мужчина резко напал на работника вневедомственной охраны и нанёс ему зубами несколько рваных ран в область лица и предплечий.

Аккуратно связав буйного пациента подручными средствами, дежурный оставил его лежать на "служебном" диване, а сам ушёл в травмпункт – обработать полученные раны.

Когда на место происшествия прибыли медики, обнаружился любопытный факт: сердце мужчины не билось, и по многим физическим параметрам пациент оказался мёртвым. Не смотря на то, он приходил в движение, активно реагируя на врачей. А вот к покусанному охраннику интереса более не проявлял.

Взяв необходимые пробы крови, и пациента, и вахтёра посадили на бессрочный карантин. Контактировавший с ними медперсонал тоже изолирован до выяснения обстоятельств. В крови мужчин обнаружен ранее неизвестный науке вирус. Что это – зомби-апокалипсис?" – Подытожил свой рассказ блогер.

"Любопытно", – подумала я, с энтузиазмом листая новостную ленту.

Из раздумий меня выдернула звонкая птичья трель. Взглянув на кота, вольготно развалившегося на коленях, я нехотя оторвалась от чтива:

– Чудненько, вот и полиция подоспела. Подозрительно оперативно.

***

– Старший лейтенант Чумаков. А это – сержант Петренко. – Представился рослый парень с увесистой, кожаной папкой в руках. – Рассказывайте, что тут у Вас происходит. Разберёмся по-быстрому, да погоним дальше. – Вяло протянул он. Всем своим видом «законник» выражал неизбывную тоску.

Внимательно рассмотрев полицейских, первым делом я потребовала документы. На бледном, невыспавшемся лице старлея появилась гримаса лёгкого раздражения:

– Конечно извиняюсь, но Вы у нас тут не одна, гражданочка, – с силой захлопнув «корочки», он испытующе уставился на меня. – Если любопытство удовлетворено, перейдём к делу.

«Ну и хам… – Подумала я, но препираться не стала. – Впрочем, это даже ожидаемо».

– Чего зависли? – Расплылся в улыбке сержант. – Вы не переживайте. Рассказывайте, как есть. Мы всё уладим, – истрактовал он по-своему моё молчание. – Такой дичи навидались, что нас, пожалуй, ничем не удивишь…

– Соседи шумели с утра сильнее обычного. – Заметно смутилась я, припоминая нюансы. – Жена кричала так, будто за ней маньяк гнался. Муж рычал, как бешенный – слов не разобрать. Все это под аккомпанемент падающих предметов и детской истерики. Сейчас, вроде, затихли. Соседка заперлась в ванной. По началу, муж пытался выломать дверь, да, видать, силёнок не хватило. А теперь, опять же, судя по звукам, он бьётся башкой о стенку в коридоре. Ходит взад-вперёд. Слышите?

– Ясно. Семейная ссора. Они у Вас вообще адекватные? Благополучные? Пьют или нет? – Обрушил на меня град вопросов долговязый, лопоухий сержант.

– Ну, гульбанят иногда, чаще по выходным. – Задумалась я. – Засиживаются за полночь. Обычное, шумное семейство с двумя отпрысками. До драк пока не доходило. Попсу врубают по утрам, да дети носятся, как боевые единороги, иногда до глубокой ночи. Но чтобы так!.. Не припомню подобного.

– Проводите? – Поинтересовался старший лейтенант.

– Да, не вопрос, если это необходимо. – Не стала упираться я.

В тот же момент из ванной раздался надсадный женский крик, переходящий в тихий плач. И дверь в санузел заскрипела, болтаясь на петлях, под градом новых ударов:

– АааааааааАААаа!!! Помогите! Пожалуйста, кто-нибудь! Ну хоть кто-тоооооооооо!.. – Блажила соседка на одной ноте.

В ответ на крик, послышался злобный вой – буйный папашка вновь закусил удила, колотясь изо всех сил в запертую комнату. Изредка он даже поскуливал, как пёс. И в звуках этих мне чудилось нетерпение.

Ребёнок, услышав шум за дверью, снова зарыдал, и работники полиции поспешили наверх – вызволять семейство из лап тирана.

***

– Тамбур заперт. – Констатировал старлей и принялся прозванивать соседей, в надежде, что кто-то из них окажется дома в будний день.

На удивление, дверь открыла импозантная незнакомая средних лет. Кутаясь в черный, шелковый халатик, она окинула нас недовольным взглядом:

– Документики покАжите?

Сержант протянул ей служебное удостоверение, и тётка растерянно заморгала:

– А «эта» с вами по какому вопросу? – Рассмотрев меня вдоль и поперек, соседка, преисполненная скепсисом, наклонила вбок крошечную, выкрашенную в иссини-черный цвет голову. Гладко прилизанные волосы влажно поблёскивали в тусклом тамбурном освещении, отчего женщина напомнила мне пожилую галку.

– От гражданки Лопухиной поступила жалоба… – начал было сержант.

Но соседка его перебила:

– Она вообще, скорее всего, наркоманка… Бледная вон какая, худющая. Вечно укутанная с ног до головы. У подъезда не здоровается, дверь не открывает. Асоциальная личность.

– Впервые Вас вижу, – нахмурилась я. – Не выдумывайте.

– Конечно, впервые, – вскинула брови дама. – Сидишь взаперти. Не дозвонишься, не достучишься. На собрании жильцов ещё ни разу не была! – Смерив меня неприязненным взглядом, соседка уставилась на Чумакова. – Я её опасаюсь, поэтому зайдёт только милиция. А «эта» пусть тут ожидает. Мутных личностей в дом не пущу. – Произнесла с нажимом неприветливая тётка. – Вдруг, сопрёт чего…

Ну, снова понеслась душа в рай. Мысленно я приготовилась дать отпор наглой мадам, но неожиданно мне стало смешно.

– Хммм… С чего бы начать? «Эта» с утра слушает, как убивают Вашу соседку, – улыбчиво, даже елейно, произнесла я, – в то время, как Вы, поборница морали, дрыхните, и даже не дёрнулись – узнать, что происходит за стенкой. Вдруг людям помощь требуется?.. Или Вы избирательно бдительная?

Тётка в халате побагровела от злости:

– А Вы вообще знаете, что тут нужен ордер?

На что старлей ухмыльнулся и спокойно парировал:

– А его-то как раз нет. Если соседи не откроют, мы просто развернёмся и уйдём восвояси. И Вы будете до глубокой ночи слушать их крики.

Услышав отповедь участкового, я схватилась за голову:

– Меня такие перспективы не устраивают. Заказчик истрепал мне все нервы – у него важный проект горит, а я из-за этих дебилов работать не могу. Сама, нафиг, эту грешную дверь выломаю. Зубами выгрызу, ибо сил моих больше нет!..

– Стоп, гражданка, – спокойно ответил представитель власти. – Не порите горячку. – Он развернулся к соседке и приветливо улыбнулся. Спокойные, зелёные глаза украсил лукавый прищур. – Может, Вы цветочки поливаете в соседней квартире? Народ, живущий рядом много лет, частенько такое практикует.

– Ну, есть у меня ключики, – насупилась тётка. – И что? Ордер-то всё равно нужен.

– Ну, убьёт муж жену, и преступление повиснет на Вашей совести. – Оскалилась я. – Если этот атавизм у Вас, конечно, имеется.

– Слова-то какие, – скривилась «бдительная» соседка. – Ну, ладно. Сейчас приду. Здесь обождите! – Гаркнула она и скрылась за дверью.

Сержант Петренко обречённо вздохнул:

– Вот, старая горгулья. У неё соседку муж лупашит до кровавых соплей, а она думает лишь о том, чтоб людям насолить.

Минут через пять томительного ожидания из-за двери высунулось довольное, раскрасневшееся лицо соседки.

– Нашла. Вот. Потом вернёте. – Брезгливо кинув увесистую связку в широкую ладонь Чумакова, тётка явно ожидала продолжения спектакля. С участливым видом устроившись на обувной тумбе, она вперилась аккуратно подведёнными глазками-бусинами прямо в затылок сержанту, примостившемуся к соседской двери.

– Тихо. Только кто-то рыдает, еле слышно. – Отрапортовал Петренко, снова приложив ухо к прохладной, металлической створке.

– Доставай оружие, – скомандовал лейтенант. – Вдруг мужик совсем в невменозе. И заходим.

Он аккуратно повернул ключи в замочной скважине, и дверь со скрипом подалась вперёд.

Неожиданно и беззвучно в тёмном прогале показалась рука. Следом из-за двери вывалился её обладатель. Бледный, со спутанными волосами, он, молча, накинулся на сержанта и попытался вцепиться зубами в его плечо. Ситуацию спасла лишь форменная куртка.

Соседка, как ошпаренная кошка сорвалась с тумбы и, громко взвизгнув, рванула обратно, в квартиру, оставив себе лишь узкую щель для обзора.

Лейтенант среагировал молниеносно. Поставив мужчине подножку, он резко втолкнул его в прихожую, и тот с грохотом повалился на пол, по инерции продолжая барахтаться, как жук-переросток.

Перехватив поудобнее табельное оружие, участковый отдал приказ сержанту:

– Доставай наручники, и вяжем его, иначе не успокоится.

– Тут впору вызывать санитаров. Дядя допился до "белочки"-мутанта. – Прокряхтел Петренко, шумно сглатывая слюну. Дрожащие ладони тем временем ожесточённо шарили по карманам.

Перевернувшись на живот, мужик предпринял неудачную попытку подняться. Но окровавленные ладони расползлись в стороны, и он ударился носом о плитку.

Не сводя глаз с Чумакова, сосед полз к двери. Лицо перекошено гримасой злобы. Из разбитой губы сочится кровь…

– Ээээээмммм… – Промямлил сержант. – Вы видите его глаза? Что-то не так.

– Остановитесь, – дрожащим от волнения голосом приказал старлей мужику, но тот снова не послушался. – Или я стреляю.

– Как Вы там, женщина? – Окликнул Петренко жену сумасшедшего. – Мы сейчас войдём. Только утихомирим Вашего благоверного!..

Рыдания в ванной прекратились. Всхлипнув ещё раз, соседка замолчала.

– Вы замечали у него необычное поведение раньше?.. – Громко и чётко спросил её сержант, шаря ладонью по поясу. Взгляд его, полный брезгливости и ужаса, застыл на невменяемом мужике, распластавшемся на полу.

Пропихнув пальцы в рот, сосед сладострастно причмокивал, размазывая кровь по подбородку – словно дразнил нас. На лице застыла хищная гримаса маньяка.

– Никогда, он не был таким, – всхлипнула женщина. – Эдя хороший. Спокойный. Даже когда выпьет…

Услышав голос жены, сосед дёрнулся, выходя из транса и, вынув ладонь из пасти, пополз на полицейских.

Несколько торопливых, неловких движений, и сержант, наконец, нащупал наручники.

Сосед же, казалось, впал в ажиотаж. Хлопая ладонями по стене, он неуверенно поднялся на ноги, и молчаливо бросился на Чумакова. С места, без предупреждений.

– Да остановитесь же Вы! – Рявкнул лейтенант в лицо мужику, отталкивая его обеими руками. – Эй, да что ты… ах, ты ж урод…

Проявив необыкновенную прыть, сосед смял в объятиях участкового, и тот даже всхлипнул от неожиданности. Сильные руки сдавили грудную клетку, и воздух шумно вырвался наружу, лишая Чумакова возможности вдохнуть.

Петренко бросился на выручку напарнику, но мужчина и не думал отпускать свою жертву. Несколько секунд возни, и тишину квартиры нарушил выстрел.

Чумаков, вывернувшись из лап сумасшедшего, поспешил в общий тамбур, попутно сгребая в охапку обескураженного сержанта. Суетливо захлопнув дверь злополучной квартиры, лейтенант, придерживая зачем-то лицо, побледнел на глазах и мешком осел на тумбочку. Я даже испугалась, что он завалится в обморок.

Но законник лишь громко и с чувством выругался, снова заставив вздрогнуть взбудораженную дракой соседку.

– Ну его, в задницу. Этот больной только что попытался меня укусить! – В подтверждение своих слов он указал на кровоподтёк в районе скулы. Краснота стремительно расползалась в стороны, очерчивая ссадину. – Кажется, не прокусил.

– Вы застрелили его? – Хрипло прошептала соседка.

– От неожиданности прожал спуск. – Покачал головой Чумаков, переворачивая фуражку козырьком назад. И, выудив из кармана отутюженный, белый платок, он приложил его к ранке, скалясь от боли. – Слава богу, никто не пострадал. Похоже, пуля попала в стену.

– Переведём дыхание, – кивнул сержант, прислушиваясь, к поскуливанию за дверью. – И ещё разок рискнём?

– Вяжем его вместе, на счёт три, и вызываем неотложку. – Обречённо вздохнул старлей. Длинные тонкие пальцы аккуратно сложили платок. – Чего тянуть?..

***

Попытка «номер два» по усмирению буйно помешанного, наконец, увенчалась успехом. И теперь он корчился у стены, всё так же безмолвно разглядывая свои худые щиколотки, обмотанные женскими колготами. Запястья соседа украшали блестящие, как самовар, наручники. Изо рта торчал цветастый кляп. Все в лучших традициях боевиков.

Пока мужчина извивался на полу, пытаясь порвать путы, старлей двинулся в ванную, дабы вызволить оттуда напуганную семью.

– Всё кончено, связали мы вашего «папку». Выходите и расскажите подробнее, что произошло?! Готовь бумаги, Петренко. Надо бы протокол составить… – Сочувственно взглянул он на бледного, трясущегося мелкой дрожью сержанта.

Пробравшись в квартиру, соседка по тамбуру с ужасом оглядела разрушенную прихожую. В нос тут же ударил тяжёлый запах одеколона – дорогой флакончик валялся на полу. Из трещины сочилась драгоценная жидкость.

– «Диор». Никогда не любила этот парфюм. Сосед в нём только что не купался… – Процедила дама, старательно огибая ароматную лужицу. – Пахнет «дустом» и прелыми яблоками, скажи?..

– Так, пора и честь знать. Пойду… – Промямлила я, ощущая волну дурноты. – Да, тяжёлый запах. И в квартире воздух какой-то спертый. Словно из мусорного ведра несёт…

– Нет уж, – развернулся к нам участковый, подавая руку заплаканной хозяйке. Та, словно не веря своей удаче, скрючилась на пушистом, банном коврике. За её спиной притаился мальчик, лет девяти. – Останьтесь ненадолго – побудете понятыми.

Глава 2: Первая волна

Составив протокол, бледный, вконец замученный лейтенант, попросил у хозяйки стакан воды:

– Вы у нас третья за утро с похожей проблемой, – простодушно пожаловался он, устраиваясь в глубоком ротанговом кресле.

Хозяйка, стараясь угодить своему "спасителю", потянулась к верхней полке за лучшим бокалом, отчего рукав ее пижамы сполз до локтя, оголяя хрупкое предплечье.

– У вас кровь на руке, – сморщилась соседка. – Надо бы обработать. Вдруг у вашего "папки" бешенство?

– Вы опять за своё? Чего пугаете человека? – Насупился сержант. – Сейчас приедут медики. Я "Скорую" вызвал и "Дурку" заодно. Вот прибудут, и найдём – кого, куда пристроить!..

– Это вы так прозрачно намекаете, что я – невменяемая? – Взвизгнула соседка, всегда готовая ринуться в бой.

– Это я намекаю, что мы и без Вас прекрасно разберёмся, – побагровел лопоухий сержант. Но тут же прикусил язык, поймав недовольный взгляд Чумакова.

– Да я уже обработалась, пока мы в ванной сидели, – прошелестела потерпевшая и, устало улыбнувшись, протянула лейтенанту стакан воды. – Кто-нибудь еще желает минералки или чая-кофе? – Приветливо спросила она.

Сержант воодушевлённо закивал, соседка брезгливо поджала губы. А я просто вежливо отказалась, некстати вспомнив утренние заметки в сети, отчего неприятный ком подкатил сейчас к горлу. Что-то странное творится в городе, нехорошее…

"Надо бы до магазина добраться, обновить запасы. Или доставку заказать? – Подумала я. – В доме – шаром покати, а время намечается неспокойное. Нужно изловчиться и натаскать побольше "ништяков" в норку, пока не начались беспорядки и перебои с продовольствием".

Не дождавшись приезда "Скорой", я отпросилась домой, оставив свой номер для экстренной связи.

– Придется еще разок-другой заглянуть в отделение, – предупредил меня Сержант, шумно отхлёбывая душистый чай из кружки. – Так, рядовая процедура дачи показаний.

По инерции кивнув, я попрощалась и совсем уж было собралась сбежать. Но абсолютно неожиданно меня сгребла в объятия пострадавшая.

– Спасибо Вам! – С чувством сжала она мою руку своей холодной ладошкой. – Если бы не Вы, один Бог знает, как все могло бы закончиться!..

– Да бросьте… – Пролепетала я, пытаясь отстраниться от непрошенных нежностей. – Каждый бы на моём месте, как говорится…

– Не каждый, – осекла меня хозяйка квартиры, переводя украдкой обиженный взгляд на соседку. – Не каждый. Если что, знайте: я всегда Вам помогу. Вот мой номер. – И она протянула мне лаконичную, дорогую визитку. – Я – юрист, хороший, по уголовным делам.

– Надеюсь, до этого не дойдет, – усмехнулась я. – Но вообще, спасибо.

И попрощавшись со всеми еще раз, я поспешила ускользнуть в коридор:

– Провожать не надо!

Выйдя в прихожую, я с облегчением выдохнула. Не люблю все эти объятия, благодарности и каждый раз ощущаю себя максимально неловко. Как говорится, либо у нас отношения, либо вы – кот; в противном случае – сделайте шаг назад, пожалуйста. Большое спасибо.

Валяющийся на ковре в гостиной дебошир метнул на меня злобный взгляд и засучил ногами, нетерпеливо скуля. Не сумев справиться с любопытством, я приблизилась к нему и тут же в ужасе отшатнулась. Бледная до синевы кожа в сетке сосудов, глаза запали. Рот с черной каймой губ растянут кляпом. На кисти правой руки намотан пропитанный кровью бинт.