Не играй с огнем девочка, или Ведро воды тебе на голову!

Глава 1

– В моем доме ребенок продажной девки жить не будет!

Когда констебли привели малышку, отчим был на работе. У меня при виде нее буквально сжималось сердце, а в горле вставал тугой ком. Один в один моя старшая сестра, которую отчим несколько лет назад увез в город, и глаза ярко-зеленые, как у меня. Худая и напуганная девочка лет трех на вид сжимала в руке тряпичную куклу. И на все вопросы молчала, глядя куда-то в пол. Теперь отчим вернулся и ребенку явно не обрадовался. Рассвирепев, схватил малышку за руку и поволок ее из дома.

Видя бездействие матери, я кинулась ему наперерез. Пусть слепая богиня поможет мне!

– А ну прочь! – он толкнул меня, и я, упав, ударилась спиной об угол косяка, на мгновение лишившись возможности дышать. – Не понимаю, почему ее к нам прислали? В борделях полный дом женщин, что, некому за ней присмотреть, что ли, там?

Он громко возмущался, таща малышку к воротам.

– Куда ты ее, Ирвин? – испуганно подала голос мама, но попытки его остановить так и не сделала.

Я наконец смогла подняться и, порывисто смахнув выступившие слезы, снова бросилась за отчимом. Мне уже почти девятнадцать, но я, как и семь лет назад, когда этот человек впервые появился в нашей жизни, чувствую себя бессильной против него.

– Отведу к старосте! – гаркнул мужчина. – Он вечером в город едет, пусть обратно везут.

– Подожди! – забежав вперед, встала перед ним, загораживая дорогу. – Позволь девочке остаться, я сама за ней буду смотреть.

Как я буду все успевать, выполняя и свои обязанности по дому, продолжая работать в поле и в коровниках нашего кера-землевладельца, я в этот момент даже не думала. Но видя, что отчим остановился, приободрилась и продолжила:

– Буду отдавать еду из своей порции…

Не успела договорить, как мужчина с размаху отвесил мне тяжелую пощечину. Глова безвольно мотнулась, в глазах на мгновение потемнело.

– Что тут происходит? – чужие слова раздались глухо, словно я в этот момент была под водой.

Обернулась и посмотрела мутным взглядом – сразу за огородом на породистом черном жеребце возвышался мужчина. Аристократичные черты лица, черные, как смоль, волосы.

– Домашних учу уму разуму, кер Арквил, – проблеял отчим, подобострастно кланяясь.

Неужели это и есть тот самый Арквил?! Младший сын главного королевского мага! Негодяй, убийца и отравитель, по слухам, приехавший в наш край ради каких-то черных бесчеловечных экспериментов.

– В таком случае, делай это тише, – поморщился аристократ, поудобнее перехватывая поводья жеребца.

В этот момент малышка, улучив мгновение, вцепилась в руку отчима зубами. Он протяжно взвыл от боли, пытаясь стряхнуть ребенка, но тщетно. Арквил поджал губы, глядя на эту картину, и взмахнул рукой. Зеленые всполохи прошли от его предплечья к кончикам пальцев, и из его руки вырвалась магическая волна, понесшаяся в нашу сторону.

Отчим инстинктивно выставил перед собой ребенка, и я, видя, как прямо к девочке летит магическая волна, шагнула в сторону, закрывая ее собой. Магия ударила куда-то в область солнечного сплетения, рассыпалась зелеными искрами… и ничего не произошло.

Арквил выглядел явно озадаченным. Отточенным движением спрыгнул с лошади и подошел ближе. Растерявшийся испуганный отчим наконец выпустил девочку, и я сразу перехватила малышку, задвигая себе за спину. Сердце колотилось как после быстрого бега, а голова раскалывалась от полученной оплеухи.

– Как тебя зовут? – хмурясь, спросил Арквил.

– Это моя падчерица, кер. Айна ее звать, – подобострастно кланяясь, ответил отчим вместо меня.

– Вижу, она доставляет тебе много хлопот, – обратился к отчиму кер. – Как насчет пятидесяти серебрушек? И я ее заберу?

Заберет? Куда заберёт? Как заберёт?

Смысл сказанного дошел до меня не сразу.

– Я не оставлю ребенка! – я не сразу сообразила, что сказала это вслух.

Маг склонил голову и посмотрел на малышку за моей спиной:

– Твоя?

Прежде чем отчим успел вставить хоть слово, я твердо выпалила:

– Моя!

Осмотрев меня с головы до ног, Арквил еле слышно заключил:

– Брачных браслетов нет. Хм… – Арквил повернулся к отчиму и, высокомерно глядя на того сверху вниз, произнес. – Тогда сорок за обеих?

Глаза отчима жадно заблестели. Я же в панике обернулась, пытаясь найти поддержку у матери, но та лишь смотрела на происходящее испуганными глазами, так и стоя на пороге дома.

– Кер, да ведь она мне как дочь… а ребенок вообще отрада старости…

– Тридцать – последнее предложение. Нет? Ну что ж… – с этими словами он развернулся на каблуках и направился к своему жеребцу.

– Стойте, стойте… меня вполне устроит! – поспешно согласился отчим и, схватив меня за руку, вытолкнул вперед.

Мной овладел ступор, руки и ноги онемели, отказываясь слушаться. Что сейчас произошло? О чем они говорят? Меня что – продали? Меньше чем за полсотни серебрушек? Да коза стоит дороже!

Я чувствовала, как малышка за мной больно вцепилась в мою ладонь. Не знаю, понимала ли она, что происходит, но, видимо, мои страх и нерешительность передались и ей.

Арквил замедлил шаг, подходя к своему породистому жеребцу. Он любовно погладил его по роскошной гриве:

– Ребенка, так и быть, посажу вместе с собой на лошадь, а ты пойдешь пешком, – не оборачиваясь, бросил мне. А затем, достав из седельной сумки мешочек с монетами, не считая, кинул их отчиму. – Нужно время попрощаться или собрать вещи?

– Не нужно, нет у нее вещей. Так забирайте, – отчим довольно подкинул деньги в руке, наверняка уже представляя, куда их потратит.

– Мама… – позвала я, но она уже скрылась в доме.

Я могла ожидать все что угодно от отчима, но видя, что и мать тоже отвернулась, меня захлестнуло настоящее отчаяние. Безысходность тяжелой ношей ложилась на плечи. Почему она ничего не скажет? Почему не вступилась за Елену, когда отчим отвозил ее в город? Почему молчала, когда он выволакивал из дома малышку? Почему молчит сейчас?

Слепая богиня, услышь меня! За что мне все это? Я же не скотина! Людей нельзя продавать!

Отчим, тем временем, толкнул малышку к воротам, от чего та чуть не упала носом в грязь.

– Не трогай ребенка! – вдруг непререкаемым голосом отчеканил Арквил, и от того металла, который послышался в нем, отчим мгновенно побледнел. – Она тебе больше не принадлежит.

От вида того, как человек, мучивший меня годами, трясется от страха, внутри вспыхнуло ликование. И я сама вдруг перестала бояться. По крайней мере, кер не даст в обиду дочку сестры, а со всем остальным я справлюсь. Выпрямив спину и упрямо поджав губы, я взяла малышку за руку и вышла с ней к дороге, больше не оглядываясь.

Внутри же все сжималось от мыслей о грядущем. Может быть, кер забирает нас, чтобы скормить души нечистому немому? Или принести в жертву силам стихий? Человеческие жертвоприношения глухой бог не одобряет, но кто ж этих магов знает. Зачем-то же этот холеный аристократ приехал в нашу глушь. И вообще, куда смотрит наш землевладелец, кер Бальтазар? Он же обязан нас защищать!

Ох, помоги мне, слепая богиня!

Глава 2

Мы шли по широкой дороге в город Лигор, расположенный на севере. Я боялась, что малышка будет капризничать, но Арквил посадил ее перед собой, и за весь путь она не издала ни звука.

До Черного озера, на берегу которого расположился замок кера, идти пришлось минут сорок. Два этажа и башня, сиротливо возвышавшаяся над водной гладью.

Почти весь путь я проделала, погруженная в мысли о сестре. Когда кер подъехал к воротам и спешился, я удивилась:

– Вас никто не встречает? – и тут же прикусила язык.

Это же кер! Сын главного мага, а не сельского пекаря!

Отчим в свое время не раз меня колачивал за бестактность и неумение держать язык за зубами.

Так что и тут лучше молчать и не привлекать лишний раз внимание. Еще снова кинет в меня каким-нибудь заклинанием!

При мысли о заклинаниях я вспомнила то, которым в меня ударило около дома. Интересно, что же это было и стоит ли мне беспокоиться за последствия? Превращусь в какую-нибудь лягушку еще… Не зря в деревне про него сплетни ходят. Вдруг я не первая, кого он привел к себе в замок?

Холодок внутри заставил поежиться.

Ох, а я, дура, еще и ребенка за собой утащила! Теперь обеих погубит.

– Я живу здесь один, – холодно ответил кер, явно не желая вдаваться в подробности.

Угу, одному легче следы преступлений заметать…

Нужно было хоть как-то успокоиться.

И вообще, может, ему служанка нужна! К любой работе я была привычна и не боялась трудностей.

Но вообще очень странно, конечно, что Арквил не притащил с собой из столицы поваров, экономок и дворовых. Приехал он сюда, по слухам, недели две назад. Как же он обходился один все это время? Он же мужчина, да еще и из благородных…

Очень странно и очень подозрительно.

Кер, тем временем, осторожно спустил с лошади мою племянницу, мимолетно потрепав малышку по голове. Та сразу же вжала голову в плечи, будто ожидала удара.

Арквил вывел несколько пассов рукой, и, как и в прошлый раз, в воздух взметнулись зеленые искры… и тут он вдруг резко остановился, словно вспомнил о чем-то важном.

– Айна, – позвал он, – а попробуй-ка открыть дверь.

Не понимая, зачем ему это, я нахмурилась, но все же подошла ближе. Дверь была высокая, с массивными коваными петлями и огромным металлическим кольцом. Так как ручки не было, я взялась за это самое кольцо и потянула что было сил.

– Так я и зна… – задумчиво прошептал кер, но вдруг запнулся на полуслове, когда дверь со скрипом поддалась и медленно начала открываться.

– Вам бы ее смазать, что ли, такая тяжелая, да еще и все петли проржавели… озеро рядом, влажность… – я остановилась перевести дух и снова отвесила себе мысленный подзатыльник.

Ну вот куда я со своими советами? Ох, мало мне от отчима прилетало! Я чуть сжалась, ожидая отповеди, но мужчина на удивление молчал.

Он, не двигаясь, смотрел на меня так, будто у меня, как минимум, вторая голова выросла. Глаза его расширились, брови взлетели вверх. Казалось, он даже дышать перестал.

– Кер?.. – тихонько повторила я, не понимая, что происходит. – Все в порядке?

Кто знает этих магов. Может, он в транс впал, или прямо сейчас его душу глухой бог призвал? Я осторожно помахала перед его лицом раскрытой ладонью и вздрогнула, когда он вдруг перехватил ее:

– Ты что это себе позволяешь? – по голосу слышалось, что он больше растерян, чем рассержен.

– Я… – краска прилила к лицу, и я отвернулась. – А где малышка?

Сердце упало в пятки, когда я поняла, что не вижу ее на дорожке перед замком.

– Где же она? – бросилась прочь от ворот, вытягивая шею и пытаясь заметить ее.

С одной стороны – озеро, с другой – лес. И то, и другое – не место трехлетнему ребенку гулять одному. Куда же она могла пойти?!

Кер быстрым шагом направился вокруг замка. Решив, что, возможно, он применил какую-то магию и знает, где искать пропажу, побежала за ним. Стоило зайти за угол, я увидела сколоченный из досок причал для лодок. Племянница стояла на нем. Никогда прежде я не испытывала радость пополам со страхом: она быстро нашлась, но озеро наверняка глубокое, а девочка стояла в опасной близости от края. Не успела я додумать страшную мысль, как девочка, потянувшись за чем-то, покачнулась, сорвалась с края и ушла под воду.

– Нет! – завопила я, кидаясь к ней.

В голове набатом билась отчаянная мысль нырнуть следом, пусть я и не умела плавать. Но броситься в воду не успела – Арквил опередил меня: вытянув вперед руки, черной тенью он нырнул с края помоста. Несколько секунд спустя я уже стояла на том месте, где только что был он. По воде расходились широкие круги.

«Слепая богиня, услышь мой зов! Пожалуйста, помоги ему спасти ее, помоги ему…» – я закрыла ладонями глаза, как было принято во время молитвы, чувствуя, что дрожу всем телом.

Послышался всплеск. Я с трудом отвела ладони от лица. На руках у кера была моя племянница! Он осторожно поднял ее, я помогла положить малышку на помост.

– Не мешай! – Арквил отодвинул меня в сторону и принялся надавливать на грудь ребенку. Буквально через несколько секунд из ее рта полилась вода, и девочка приоткрыла глаза.

Мое горло сжалось, и без того трясущиеся руки перестали слушаться, а по щекам покатились крупные слезы. Я рухнула перед малышкой на колени, прижимая ее к себе, поглаживая жиденькие волосы. Какая же я бестолковая! За трехлетней девочкой уследить не смогла! Правильно отчим меня лупил, так мне и надо. Ни на что не годна! Только все порчу!

– А где Лисси? – вдруг хрипло спросила племянница. Это были первые ее слова, что я услышала сегодня. – Лисси в воду упала.

От удивления у меня даже слезы высохли. Я чуть отодвинулась, бросив взгляд на кера. Мокрые волосы прилипли ко лбу, рубашка намокла, вырисовывая рельеф мышц.

Я вдруг поймала себя на мысли, что не так уж сильно этот аристократ отличается от обычных людей. Разве что красив как глухой бог…

– Позже чем-нибудь выловим… – попыталась я успокоить ребенка, но меня перебил мужчина.

– Тебя как зовут, мелочь? – хмыкнул он.

Я была уверена, что она не ответит, как не ответила утром нам с матерью, но девочка тихо прошептала:

– Мила. И я не мелочь. Я ребенок. Мелочь маме керы дают, когда к ней приходят.

Первой мыслью было восхищение тем, как чисто говорит девочка. Смысл услышанного дошел, только когда Арквил бросил на меня полный упрека взгляд. Кровь ударила в голову, а внутри все сжалось. Захотелось броситься в воду, убежать в лес. Да что угодно, только не думать о том, что кер отнес все сказанное на мой счет! Я же сказала ему, что Мила моя дочка!

Пока я боролась со стыдом, мужчина лениво поднял руку, вызывая волну магии. Буквально секунду спустя из воды вылетела знакомая тряпичная кукла и плюхнулась на помост перед племянницей.

– Лисси! – она схватила ее, будто игрушку могли отнять, и крепко-крепко прижала к себе.

Ох! Ничего себе! Но почему он тогда Милу из воды магией не вытащил? Зачем нырял сам?

– Что надо сказать? – строго спросил мужчина, но строгость эта была явно напускная.

– Что? – малышка округлила глаза, не понимая, чего от нее хотят.

– Спасибо, – я поспешила поблагодарить, и тут же пожалела о том, что вообще подала голос.

Арквил посмотрел на меня так, словно перед ним был нечистый немой.

– Буду ждать вас в замке, – холодно сказал он, поднимаясь на ноги.

***

Малышка, тем временем, потеряла ко мне всякий интерес, переключившись на свою куклу.

– Плохая Лисси, плохая! – шепотом повторяла она. – Лисси надо наказать.

С этими словами она ударила куклой о доски помоста.

– Будешь знать, как от меня убегать!

– Подожди, подожди… – я попыталась забрать у нее игрушку, но Мила ловко встала, продолжая колотить куклой о доски.

– Золотце мое, но нельзя же так обижать Лисси, – попыталась урезонить ее я.

– Я не золотце, я Мила, – насупилась девочка. – Вы что, тупая?

Сказано это было с такой детской непосредственностью, что я сразу поняла, что ребенок сейчас лишь повторяет слова взрослых, которые слышала до этого много и много раз.

Елена, моя сестра, старше меня на пять лет. Я помнила, что она всегда отдавала мне все самое вкусное и защищала от гнева отчима, зачастую получая от него побои за нас двоих. Помню ее открытый взгляд и добрую улыбку, задорный смех. Но когда ей исполнилось восемнадцать, ее отправили в город. Я не знала, почему она должна была уехать, ведь в нашей деревне за ней бегали трое женихов. Хотя сейчас я понимаю, что без приданого ее все равно никто бы не взял.

Помню, как я долго плакала, обнимая ее, просила остаться. Мать сказала, что Елена утроится в городе прачкой и будет иногда приезжать. И хоть я была еще не слишком взрослой, но уже тогда я знала, что это ложь. За пять лет Елена так ни разу нас и не посетила.

Отчим, когда выгонял Милу из дома, кричал, что ее привезли из борделя. И памятуя, с какой легкостью он избавился и от меня, я начинала понимать весь ужас произошедшего с сестрой. Жива ли она? Все ли с ней хорошо? Почему решилась отправить домой ребенка только сейчас? И почему вообще решилась на это? Вопросов было больше, чем ответов.

Во всех этих переживаниях был один несомненный плюс – о своей судьбе горевать было некогда. Я даже больше о маме думала, не в силах представить, как она теперь одна справится со всем объемом домашней работы и уходом за скотиной.

– Мила, а расскажи, что случилось с мамой? Почему тебя к нам отправили? – осторожно спросила я, боясь расстроить девочку.

– Заболела, ее доктор забрал.

– Я сестра твоей мамы, Мила, – сдавленно объяснила я девочке, – я буду заботиться о тебе.

– У хромой Ирмы тоже была сестра, – меланхолично отозвалась племянница.

– А кто это – хромая Ирма?

– Наша соседка. Ей сестра ногу сломала, а хромая Ирма ее за это с лестницы столкнула.

– За что?! – ужаснулась я, и вопрос вырвался сам собой.

– Мама говорила, из-за любви.

– А кто тебя к нам отправил? Хромая Ирма? – продолжала я выяснять у малышки, потому что пока картинка не складывалась.

– Нет, это тетушка Кларисси посадила меня на телегу. Она сказала, чтобы меня отвезли к родст..родс… – старалась выговорить трудное слово Мила.

– Родственникам, – подсказала я. – А почему тебя не оставили там, пока мама болеет?

– Тетушка Кларисси сказала, что у нее не бо-го-дель-ня, – по слогам медленно выговорила девочка и спросила. – А кто такие эти родств?..

– Родственники, – рассеянно помогла я, ужасаясь от рассказа племянницы. – Это я.

Девочка смерила меня недоверчивым взглядом.

– Мы с твоей мамой дружили и никогда друг друга не обижали, и тебя я обижать не буду. Только… Мила, я сказала керу Арквилу, что ты моя дочка. Пусть он и дальше думает, что это так, хорошо? Пусть это будет наша с тобой маленькая девчачья тайна? – негромко попросила я.

Не хотелось, чтобы маг, как и мой отчим, решил выставить девочку из своего замка, поняв, что она не имеет ко мне отношения.

– Мне вас мамой называть? – безразлично спросила Мила, словно ее мое предложение ничуть не удивило. – Вы на нее не похожи. У вас волосы рыжие, а у мамы светлые были.

Рыжими свои волосы я никогда не считала, скорее они были русыми, выгоревшими на солнце.

– Зато у нас с твоей мамой глаза одинаковым цветом. – улыбнулась я, вспоминая эту деталь. – Зеленые, как травка. И у тебя такие же.

Мила задумалась, а затем наклонилась к озеру, очевидно пытаясь разглядеть цвет глаз у отражения. Пришлось резко одернуть ее, и строго покачать головой. Не хватало, что бы она еще раз упала!

– Аккуратней!.. А звать можешь и по имени, – чуть поколебавшись, разрешила я, хотя не была уверена, что это не покажется Арквилу странным. – Я Айна.

– Соседа снизу тоже Айной звали, – вдруг кивнула девочка. – Тетушка Кларисси заставляла его надевать женское платье и говорила, что он ее золотой мальчик.

Я опешила от такой откровенности:

– Все, что ты рассказываешь, очень интересно… Но давай договоримся не рассказывать такие истории при кере? Хорошо? Только мне. Ладно?

Видимо, все же я ошиблась, и ей было больше, чем три года. По крайней мере, говорила она очень хорошо. Впрочем, сравнивать мне было ее успехи не с кем. До этого мне не приходилось водиться с детьми.

Девочка опять пожала плечами и переключилась на куклу. Я поднялась и подала ей руку.

– Ну что, пойдем? – и как я ни пыталась держать улыбку, на сердце скребли кошки.

***

Стоило нам с Милой войти в замок, как в ноздри ударил странный резкий запах. Должно быть, так пахли колдовские зелья, которые кер варил здесь для своих ритуалов. От нехватки свежего воздуха закружилась голова.

– Пойдем, сразу покажу, где можно переодеть ребенка, – Арквил стоял в конце длинного узкого коридора, и падающая на него тень делала его еще более зловещим. Нестерпимо захотелось оказаться снаружи и бежать от этого места без оглядки. – Живее! Тут холодно, а она вся вымокла!

В его голосе слышались упрек и раздражение.

Понимая, что он прав, я быстрым шагом последовала вглубь замка, ведя за собой Милу. Далеко идти не пришлось. За одной из дверей расположилась большая комната с двумя кроватями и умывальником у стены. На одной из кроватей ворохом лежали самые разнообразные платья и рубашки.

Слепая богиня, да тут приданого не на одну невесту хватит! А какая вышивка, какая богатая ткань!..

– Здесь когда-то моя матушка жила, это от нее осталось. Посмотри, может, если подрезать, что-то подойдет для ребенка. Вот тут в сундуке, – он махнул рукой в сторону небольшого ларца, стоявшего на столике у окна, – есть швейные принадлежности. Жить вы обе будете в этой комнате, так что располагайтесь.

От такого поворота я окончательно впала в ступор. Он отдает нам одежду своей матери? Аристократки из приближенной к монарху семьи? Да тут одна сорочка стоит больше, чем те тридцать серебрушек, что он отдал за меня отчиму!

– Кер… может быть, вам чем-то надо помочь? – сдавленно спросила я.

От того, что я не понимала мотивов кера, было не по себе. Неизвестность пугала. Вспомнились старые байки и легенды, в которых людоеды заманивают девушек и юношей в свои замки, моют их, наряжают, укладывают спать на мягкие перины, а наутро никого уже нет в живых. Я даже вытянула шею, пытаясь получше разглядеть лежавшую на кровати одежду – нет ли на ней кровавых пятен?

– Лучшая помощь – не мешать. Я буду в лаборатории, в ваших же интересах туда не соваться.

Впервые за сегодня я услышал в его голосе столько угрозы. По спине пробежали мурашки. Я понятия не имела, что такое эта «лаборатория», но выяснять не хотелось. И если секунду назад я еще думала о том, чтобы спросить его, зачем же я ему понадобилась, то сейчас уже не была уверена в том, что момент подходящий.

Арквил оставил нас одних. Я подошла к двери и повела носом – кажется, местоположение этой самой загадочной комнаты можно определить по запаху.

– Какое красивое платье! Даже у тетушки Кларисси такого нет! – восхитилась за моей спиной девочка.

– У тебя же руки грязные! – ужаснулась я, подбегая к ней.

После «купания» в озере к её ладошкам чего только ни налипло.

В итоге, первым делом пришлось раздеть Милу и вытереть ее покрывалом с одной из кроватей – полотенец я не обнаружила. В умывальнике воды не оказалось, поэтому, взяв стоявшее тут же ведро для слива – благо, оно было пустым – снова сбегала на озеро, пригрозив перед этим девочке, чтобы сидела на месте.

Тревожных мыслей с каждой минутой становилось все больше. Причем не только за свою судьбу или судьбу Милы. Не давали покоя слова племянницы о том, что случилось с Еленой. Жива ли она еще? Увижу ли я ее когда-нибудь снова?

Возвращаясь обратно, я нарочно неторопливо прошла по коридору, принюхиваясь к странным запахам. Дверь, за которой располагалась лаборатория, удалось определить безошибочно – несло из-за нее особенно сильно. На мгновение я остановилась, прислушиваясь, опасаясь в любой момент услышать стоны предыдущих жертв. Но было тихо. Взяв себя в руки, стараясь не шуметь, вернулась в комнату. Ни к чему напрашиваться на неприятности.

Когда Мила наконец была чистой и сухой, я выбрала для нее одну из рубашек попроще и повязала пояс. Вышло красиво.

Поискала сундук, чтобы сложить в него оставшиеся вещи, но так и не нашла.

– Надо бы нам просушить Лисси на солнышке, – предложила я Миле. – Давай ты побудешь здесь, а я пока сбегаю…

Но не успела я закончить, раздался немыслимый грохот. Словно гроза разразилась прямо в замке. В коридоре появились клубы дыма. Мила шмыгнула под кровать, закрывая голову руками, я же похолодела при мысли о том, что дым может означать только одно – пожар.

Как-то раз в дом соседей попала молния, и я до сих пор помнила липкий ужас от того, как быстро он загорелся, и пламя грозило перекинуться и на другие строения.

Метнувшись к ведру с водой, схватив его, выбежала в коридор – дым валил как раз из-под той двери, где была лаборатория.

– Кер? – хрипло позвала я, голос отказывался слушаться. Никто не ответил.

Сорвавшись с места, кинулась вперед – белые густые клубы абсолютно лишали видимости, но сквозь них все равно были видны ярко-красные языки пламени. Кровь кипела в жилах от близкой опасности, и это придало силы – шагнув в комнату и размахнувшись, выплеснула воду прямиком туда, где был виден огонь.

Дым вдруг рассеялся, словно его и не было.

Вдоль комнаты стояли странные столы с многочисленными колбочками и пробирками. В них бурлили и искрились жидкости всевозможных цветов. Странные приборы, металлические штырьки, несколько песочных часов…