– Лантея, кто ты такая? Люди не умеют видеть в темноте. И не только люди!
– Тебе какое дело, профессор? – немного зло ответила чужачка. – Ты с самого начала подозревал, что я не из Залмар-Афи.
– Но я хочу знать, кто же ты на самом деле и откуда родом! – беспомощно воскликнул Аш.
– А я не хочу, чтобы кто-то что-то знал обо мне, – жестко сказала Лантея. – Как я уже выяснила, в вашей стране опасно вообще лишний раз рот открывать. Всюду одни доносчики.
– Но ведь я вывел тебя из караульного дома, как обещал. Разве я не заслужил узнать правду?
– Пока что ты затащил меня в эти вонючие катакомбы и заблудился, – категорично подвела итог девушка, со злости пнув мыском сапога стену.
– Я не заблудился! Я знаю, куда идти. Но я не вижу дороги.
Неожиданно девушка напряглась. Ее острый слух различил посторонние звуки, которых буквально мгновение назад не было в канализации.
– Кажется, все же нашлось несколько Сынов, готовых замарать ножки. Я слышу голоса и шаги. Они спустились в тоннель, – Лантея говорила уверенно и быстро.
Несмотря на то, что Ашарх не слышал ничего из того, что чужачка описывала, он предпочел в тот момент довериться ее словам, поскольку девушке не было смысла врать о преследователях. Кажется, умение видеть в темноте было не единственной способностью, отличавшей ее от человека.
– Если их много, то они непременно разделятся и быстрее начнут поиски, – со стоном выдохнул профессор. – Это значит, что у них теперь преимущество.
– Об этом не может быть и речи, – решительно заявила девушка, грубо впиваясь пальцами в плечо Аша, из-за чего он дернулся. – Я поведу нас, а ты будешь говорить, куда идти.
– Ну, я не настолько хорошо знаю эту канализацию… – замялся мужчина, однако его спутница уже устремилась дальше по тоннелю, не желая больше ничего слушать.
Ашарх не успел что-либо ответить. Лантея так быстро передвигалась в полной темноте, таща за собой профессора, что местные крысы часто даже не успевали отпрыгнуть с пути, и их возмущенный писк звонко разносился по тоннелям.
– Перекресток. Налево решетка. Прямо или направо?
– Эээ… Направо!
– Лестница наверх. Поднимаемся?
– Нет. Идем дальше.
Один коридор сменялся другим, уровень воды постепенно рос, и вскоре пара беглецов шла в зловонной жиже уже практически по колено. В сапоги налилось по целому ведру дурно пахнувшей субстанции, которая хлюпала там при каждом шаге.
– Еще одна развилка.
– Эту я помню! Здесь четыре дороги. Иди в крайнюю левую.
В попытках пробраться сквозь дебри лабиринта Аш и Лантея почти четверть часа бродили по темным тоннелям. Несколько раз они упирались в полностью перекрытые решетками ответвления и тогда приходилось разворачиваться и искать другую дорогу. Некоторые проходы профессор помнил и очень радовался, когда на них удавалось выйти. А девушка с каждой минутой становилась все мрачнее. Ведь даже несмотря на то, что преследователей уже давно не было слышно за спиной, она слабо верила, что Ашарху удастся вывести их из этой бесконечной сети канализационных тоннелей, подземным городом раскинувшихся под Италаном.
Тошнотворный запах стал гораздо слабее, а в какой-то момент и вовсе из одного коридора проник поток свежего воздуха, который показался настоящим божьим благословением. Уровень воды поднимался медленно, но идти через густую толщу полужидкой массы чужих фекалий, грязи и мусора становилось все труднее – ноги постоянно вязли или норовили соскользнуть в сторону.
Наконец Лантея вышла в небольшое помещение, больше напоминавшее шарообразную комнату, из которой в три стороны расходились толстые круглые тоннели, под небольшим наклоном уходившие куда-то вниз. По ним вяло стекала вода, вперемешку с гнилью. На потолке, высоко над головами замерших путников стояла толстая ржавая решетка, через которую можно было увидеть черные громады домов и ясное звездное небо. Этого слабого света Ашарху хватило, чтобы полноценно оглядеться по сторонам впервые за все время.
– Дальше некуда идти. Тут только эти трубы, ведущие вниз. Поворачиваем? – спросила Лантея, и в ее голосе слышалась откровенная усталость. Эти блуждания начинали действовать ей на нервы.
– Нет! Мы на месте, – уверенно сказал профессор. – Все же добрались до этой развилки… Первый раз за весь день улыбнулась удача!
– Нам придется карабкаться наверх?
Девушка задрала голову и с сомнением посмотрела на влажные стены, покрытые длинными прядями мха, тины и еще какой-то грязи.
– Не хочу тебя расстраиваться, но, боюсь, нам придется искупаться.
Чужачка непонимающе повернула лицо к спутнику и увидела, что Аш указывал пальцем на одну из труб, по которой потоки жижи утекали вниз.
– О нет… Я тебя просто ненавижу, профессор, – простонала Лантея. – Пока что ты не привнес в мою жизнь ничего, кроме дерьма…
– Это единственный способ попасть к канализационному коллектору, ведущему к предместьям.
– А если ты опять ошибешься? Мы блуждаем тут уже не пойми сколько! Вдруг мы туда спустимся, а ты скажешь, что это не та труба. И обратно мы уже попасть не сможем!
– Я уверен в собственной памяти! – сказал Ашарх и демонстративно постучал пальцем по своей голове.
– А я не уверена в тебе, – категорично пробормотала чужачка, нервно облизывая разбитую губу.
– Тогда оставайся здесь.
Ни мгновения не сомневаясь, Аш шагнул к основанию одной из труб, сел на край и зажмурился. Потоки грязной воды подхватили его тело и быстро понесли вниз по круглому тоннелю. Он скользил не очень долго – труба оборвалась через несколько метров, и профессора выбросило в широкий канал, наполненный мутным содержимым. Это был канализационный коллектор: длинный полукруглый коридор, где вдоль стен тянулись узкие каменные бортики, а между ними свободно текла настоящая река отходов. На потолке виднелись небольшие решетки, через которые с поверхности капала грязь и вода из сточных канав. Уличный свет слабо проникал в этот тоннель, но Ашарху его вполне хватало, чтобы разглядеть все те нечистоты, что плавали в канале. Он практически по самую грудь оказался в зеленой гнилой воде, где помимо всплывших фекалий и разлагавшихся трупов крыс плавали деревянные балки, ветки, листва и объедки.
Целая река отравы.
Именно здесь лучше всего было видно всю суть этого проклятого города. Италан, огромный разлагавшийся заживо гигант, дышал смрадом, а по его венам вместо крови текли канализационные воды, полные грязи и мерзости.
Пока профессор тратил последние силы, чтобы выбраться на каменный бортик, за его спиной раздался короткий визг, и Лантея пробкой вылетела из трубы и погрузилась в воду с громким всплеском. Над головой она предусмотрительно держала сумку и пояс с оружием. Девушка почти сразу же открыла свой зажмуренный здоровый глаз и медленно стала пробираться к бортику, где уже отряхивался Ашарх. Брезгливо оттолкнув от себя дрейфующий островок тины, чужачка одним движением вылезла из воды и ее практически сразу же туда вырвало – она едва успела сорвать повязку с лица.
– Знаешь, если бы ты раньше мне сказал, что твой хваленый тайный выход из города будет вонючим отстойником, в котором мне предстоит искупаться, то я бы еще раз десять подумала, прежде чем соглашаться, – сипло прошептала Лантея, сглатывая горькую слюну и вытирая рот об воротник своей злосчастной туники.
– Я тоже не в восторге от этого пути. Но лучше один раз испачкаться в нечистотах, чем лишиться жизни, – философски заключил профессор и уверенно двинулся вдоль стен канала.
Девушка еще какое-то время пыталась успокоить свой взбунтовавшийся желудок, а потом отерла лицо бесполезной уже повязкой и выбросила ее в воду. Энергии постепенно становилось все меньше, тело казалось каменной плитой, но Лантея, сделав над собой усилие, все же догнала мужчину и кое-как подстроилась под его шаг.
– Значит, теперь мы наконец оказались там, где нужно? – с тяжелым вздохом спросила она.
– Да. Дальше практически все время прямо и совсем скоро уже будем у выхода, – с гордостью проговорил Ашарх, стараясь не думать о том, как противно к телу липла вымокшая одежда.
– Откуда ты так хорошо знаешь это место? Уже случалось убегать из города подобным путем? – хмыкнула девушка.
– Одна моя студентка писала работу на тему истории сооружения этой канализационной системы, потому что какой-то ее дальний родственник участвовал в свое время в этом масштабном строительстве. Она выбрала меня руководителем, поэтому мне волей-неволей пришлось вместе с ней изучать все старинные карты, чертежи и заметки по этим тоннелям. И как-то на удивление точно они врезались мне в память, – со смешком поведал профессор.
– И у тебя вся информация, что ты узнаешь, так хорошо запоминается? – поинтересовалась чужачка, нежно поглаживавшая пальцами свои саднившие ожоги на плечах. Вряд ли купание в нечистотах пошло на пользу открытым ранкам, но у Лантеи даже не было возможности их промыть. А пульсировавшая болью кожа отзывалась уколами тысяч игл на любое прикосновение.
– Большинство. Я, знаешь ли, по своей профессии должен многое знать и помнить.
– Вот только, кажется, теперь ты уже не сможешь преподавать, – издевательски протянула чужачка, явно надеясь побольнее задеть собеседника.
