Лицо. Князья тьмы. Том IV

Глава 1

Из «Популярного путеводителя по планетам», 330-е издание 1525 г.:

«АЛОИЗИЙ: шестая планета Веги.

Постоянные характеристики

Диаметр: 11 744 км

Масса: 0,86331 массы Земли

Средняя продолжительность суток: 19 ч. 47 мин. 10,38 с (и т. д.)

Общие замечания

Алоизий и две другие планеты Веги, Балагур и Катберт, оказались в числе первых миров, колонизированных выходцами с Земли, и путешественник, умеющий ценить атмосферу древности, найдет здесь множество достойных внимания традиций и памятников.

Вопреки распространенному мнению, первопоселенцами на Алоизии стали не религиозные фанатики, а члены Общества охраны органической Ойкумены (ОООО), исключительно осторожно подходившие к терраформированию новой среды и не строившие ничего, что не гармонировало бы с ландшафтом.

ОООО давно не существует, но его влияние все еще чувствуется в мирах системы Веги, где почти повсюду наблюдается сдержанное почтение к туземным обычаям и особенностям.

Ось вращения Алоизия наклонена к плоскости орбиты под углом в 31,7°; соответственно, смена времен года на этой планете сопровождается суровыми климатическими возмущениями, несколько смягченными повышенными плотностью и влажностью атмосферы. На Алоизии семь континентов; крупнейший – Земля Марси, где находится столица, Новый Вексфорд. Другой крупнейший город, Понтефракт, расположился на наименьшем из континентов, Земле Гэвина.

Следует отметить, что в эпоху Самодержавного Духовенства каждая из «земель» представляла собой епархию под управлением того или иного кардинала, в связи с чем континенты нарекли в честь их первых кардиналов: Землей кардинала Марси, Землей кардинала Боданта, Землей кардинала Димпи и т. п. В наши дни слово «кардинал» в этих названиях почти неизменно опускается.

Благодаря муниципальным традициям терпимости и расчетливой политике необременительного налогообложения, Понтефракт и Новый Вексфорд давно стали важнейшими финансовыми центрами, влияние которых распространяется на всю Ойкумену. В этих городах размещаются также многие известнейшие издательства, в том числе новая главная редакция престижного журнала «Космополис».

Религии, секты, вероучения, мистические течения и противотечения, ортодоксальные и еретические культы, инквизиции и священные трибуналы составляют основу ранней истории системы Веги, и в особенности истории Алоизия, само наименование которого происходит от святого-покровителя Алоизианского ордена. Амброзианцы, предшественники алоизианцев, основали город Рат-Эйлеанн на озере Фимиш, в центральной части Земли Ллинлиффета. Хроники кровопролитных конфликтов между этими номинально благочестивыми братствами полны захватывающих повествований.

Туземные флору и фауну Алоизия нельзя назвать достопримечательными. Благодаря упорным стараниям первопоселенцев, здесь широко распространены земные деревья и кустарники, причем местные условия особенно благоприятны для хвойных растений; в морях разведены и обильно плодятся отборные разновидности земных рыб».

Будучи человеком педантичным и щепетильным, Джехан Аддельс прибыл к месту встречи за десять минут до назначенного времени. Перед тем, как выходить из машины, он не забыл внимательно изучить окрестности. Здесь глазам открывался впечатляющий пейзаж, по-видимому лишенный каких-либо признаков опасности; Аддельс не замечал ничего, что вызывало бы у него подозрения. Справа находился постоялый двор Фрастера – бревенчатое сооружение, почерневшее за несколько веков от ветра и дождя; за ним начинались утесы Дунвери, громоздившиеся все выше и выше, обрыв над обрывом, пока они не растворялись в тумане пасмурного неба. Слева, охватывая три четверти поля зрения, простиралась Панорама Фрастера – территория, занимавшая несколько тысяч квадратных километров и каждый день выглядевшая по-разному, в зависимости от капризов погоды.

Аддельс вышел из машины, бросил еще один взгляд на угрожающие склоны Дунвери и поднялся на смотровую площадку. Облокотившись на перила и слегка втянув голову в плечи – дул порывистый холодный ветер – Аддельс ждал: сухопарый, бледный, как пергамент, с высоким лысеющим лбом.

До полудня оставалось два часа; Вега, на полпути до зенита, бледно просвечивала сквозь пелену облаков. Вдоль парапета площадки стояли еще несколько человек – не меньше дюжины. Аддельс внимательно рассмотрел каждого из них. Их костюмы из сукна приглушенных красных, коричневых и темно-зеленых тонов, украшенные тесьмой и кисточками, свидетельствовали о сельском происхождении; местные городские жители одевались только в коричневые костюмы различных оттенков, иногда с черной узорчатой вышивкой. Эта группа производила вполне невинное впечатление. Аддельс сосредоточился на панораме – слева поблескивало озеро Фимиш, прямо впереди темнели кварталы Рат-Эйлеанна, справа клубилась испарениями долина Муа… Аддельс взглянул на часы и нахмурился. Человек, которого он ждал, дал точные указания. Отсутствие пунктуальности с его стороны могло предвещать о наступлении кризиса. Аддельс шмыгнул носом, тем самым выражая одновременно зависть и презрение к образу жизни, подверженному неожиданностям в гораздо большей степени, чем его собственный.

Наступило назначенное время встречи. Аддельс заметил тропу, начинавшуюся далеко внизу, на окраине Рат-Эйлеанна, петлей огибавшую скальный отрог, а затем поднимавшуюся по склону к ступеням лестницы, вырубленной в скале неподалеку от смотровой площадки. По тропе поднимался человек среднего роста, ненавязчиво атлетического сложения, с коротко подстриженными темными волосами – резковатые черты его лица подчеркивались слегка впалыми щеками. Это был Кёрт Герсен, о котором Аддельсу было известно только то, что каким-то загадочным образом, несомненно незаконным, Герсен стал обладателем несметного состояния.1 Аддельс получал от Герсена завидный оклад в качестве финансового директора и юридического консультанта; до сих пор у него не было существенных причин испытывать по этому поводу какие-либо угрызения совести. Возникало впечатление, что Герсен был хорошо знаком с тем, как делались дела в МСБР,2 что придавало Аддельсу некоторую уверенность в особо напряженных ситуациях.

Герсен взбежал по ступеням, задержался, увидел Аддельса и направился к нему по смотровой площадке. Аддельс бесстрастно отметил про себя, что после подъема, который заставил бы Аддельса вспотеть, тяжело дышать и едва волочить ноги, Герсен даже не запыхался.

Финансист с достоинством приветствовал работодателя: «Рад видеть, что вы в прекрасной форме».

«Лучше не бывает, – подтвердил Герсен. – Надеюсь, ваша поездка оказалась приятной?»

«Мои мысли были заняты другими вещами, я почти не заметил, как сюда приехал, – Аддельс произносил слова размеренно и многозначительно. – Но вы, конечно же, остановились в Соборе?»

Герсен кивнул: «Я часами сижу в приделе и впитываю торжественный покой всеми фибрами души».

«Значит, вас привела в Рат-Эйлеанн возможность духовного просветления?»

«Не совсем так. Именно этот вопрос я хотел обсудить с вами там, где нас никто не может подслушать».

Аддельс посмотрел по сторонам: «Вы считаете, что в Соборе нас могли бы подслушивать?»

«По крайней мере, здесь риск сводится к минимуму. Я принял обычные меры предосторожности; не сомневаюсь, что вы сделали то же самое».

«Я принял все меры предосторожности, необходимые с моей точки зрения», – ответил Аддельс.

«В таком случае можно почти не сомневаться в нашей безопасности».

Аддельс отреагировал на это заявление только ледяным смешком. Некоторое время оба стояли, облокотившись на перила и глядя на серые крыши города, на озеро и на туманную долину, уходящую в горизонт.

Герсен нарушил молчание: «Местный космопорт находится в Рубленой Сечи, к северу от озера. Через неделю туда прибудет грузовой звездолет „Эттилия Гаргантюр“. Зарегистрированный владелец этого судна – транспортная компания „Селерус“, базирующаяся в Вайре, на Четвертой планете системы Сад-аль-Сауд. Когда-то это судно называлось „Фанутис“3 и было зарегистрировано корпорацией „Служба космических перевозок“, главное управление которой также находится в Вайре. Обе регистрации – фиктивного характера. На самом деле „Фанутис“ принадлежал Ленсу Ларку; можно предположить, что переименованный звездолет тоже принадлежит ему».

Аддельс с отвращением поджал губы: «Вы упомянули это имя в нашем предыдущем разговоре. К моему сожалению, должен признаться. Ленс Ларк знаменит своими преступлениями».

«Именно так».

«И вы намерены заключить с ним сделку? Не советую. Ему нельзя доверять».

«Области наших коммерческих интересов не пересекаются. Я хотел бы, чтобы в тот же день, когда приземлится грузовое судно „Эттилия Гаргантюр“, на судно как таковое и на его груз был наложен арест с целью обеспечения долга имуществом должника или с использованием какого-нибудь другого юридического инструмента. Я хочу, чтобы право собственности на этот звездолет вызвало серьезные сомнения у властей и, следовательно, чтобы его фактический хозяин или его юридический представитель прилетел на Алоизий защищать интересы владельца».

Аддельс нахмурился: «Вы надеетесь выманить Ларка сюда, в Рат-Эйлеанн? Исключительно маловероятно».

«Попытка – не пытка. Разумеется, если Ларк появится, он назовется другим именем».

«Ленс Ларк, собственной персоной, предстанет перед судом? Абсурдная фантазия!»

«Именно так. Ленс Ларк обожает абсурдные ситуации. Кроме того, он известен скупостью. Если предъявленный иск будет выглядеть достаточно обоснованным, Ларк не пожелает потерять судно и груз только на основании неявки в суд».

Аддельс хмыкнул, тем самым выражая неохотное согласие: «Как минимум, могу сказать следующее. Самым убедительным прикрытием незаконности иска является его законность. Обнаружить основания для иска не составит труда. За каждым грузовым космическим кораблем тянется шлейф всевозможных жалоб и претензий. Трудность состоит не в этом, а в выборе юрисдикции. Приземлялся ли этот звездолет раньше в космопорте Рат-Эйлеанна?»

«Насколько мне известно, нет. Как правило, это судно обслуживает планеты на окраине сектора Корабля Аргонавтов».

Аддельс церемонно произнес: «Я уделю этому вопросу все возможное внимание».

«Важно учитывать одно обстоятельство: Ленс Ларк, при всех его причудах и проделках, не отличается добродушием. Нет необходимости подчеркивать, что мое имя нельзя использовать ни в каких обстоятельствах. Рекомендую вам тоже держаться в тени».

Аддельс нервно пригладил пальцами редкие светлые волосы: «Я не испытываю ни малейшего желания встречаться с ним лицом к лицу – ни в тени, ни в каких-либо других условиях».

«Тем не менее, корабль должен оставаться на приколе – здесь, в космопорте Рат-Эйлеанна. Воспользуйтесь судебным приказом, распоряжением о наложении ареста на имущество, иском о восстановлении права собственности или каким-либо подобным документом, по вашему усмотрению – но таким образом, чтобы фактический владелец был вынужден явиться в суд или потерять право собственности в связи с неявкой».

«Если владельцем является корпорация, или если звездолет принадлежит коллективным вкладчикам общества с ограниченной ответственностью, такой результат невозможен, – капризно возразил Аддельс. – Судопроизводство существенно усложнится».

Герсен невесело рассмеялся: «Если бы это было легко, я не стал бы поручать это вам».

«Понимаю ваше затруднение, – холодно заметил Аддельс. – Позвольте мне поразмышлять пару дней над решением вашей задачи».

Через три дня в кабинете Герсена в Соборе св. Бражника прозвучали музыкальные позывные, оповещавшие о входящем вызове. Герсен прикоснулся к клавише монитора; каскад пробежавших по экрану строк, заполненных звездочками, подтвердил, что линия связи не прослушивалась. Через несколько секунд на экране появилось утонченное строгое лицо Джехана Аддельса.

«Я осторожно навел справки, – самым назидательным тоном произнес Аддельс. – Мне удалось получить вполне однозначное юридическое заключение; оно сводится к тому, что иск, удовлетворяющий вашим требованиям, может быть признан обоснованным только в том случае, если правомочному гражданину, на которого распространяется юрисдикция местных судов, был нанесен существенный ущерб. В оптимальном варианте нанесение такого ущерба или возникновение связанной с ним задолженности должны были иметь место в пределах той же локальной юрисдикции, причем относительно недавно. Таким образом, у нас нет законных оснований для оформления приказа суда».

Герсен кивнул: «Я не ожидал ничего другого». Он терпеливо ждал, пока Аддельс, поглаживая подбородок, подыскивал слова.

«В связи с грузовым судном „Эттилия Гаргантюр“ как таковым, я проанализировал имеющиеся записи в поиске случаев предъявления залоговых прав, требований о погашении задолженностей и других процессуальных действий в рамках продолжающегося судопроизводства. По мере того, как космические корабли прибывают из одного порта в другой, нередко возникают небольшие задолженности или несущественные убытки, о возмещении которых, как правило, никто не беспокоится. „Эттилия Гаргантюр“ – не исключение. Два года тому назад в городе Трамп на планете Давида Александра имел место инцидент. Капитан корабля устроил званый ужин для группы местных грузовых экспедиторов, используя услуги стюардов и других членов команды звездолета в процессе приготовления и подачи блюд. Вместо того, чтобы устроить ужин в кают-компании корабля, он предпочел арендовать одно из помещений космопорта. Гильдия рестораторов города Трампа утверждает, что такая организация мероприятия противоречила местным постановлениям. Рестораторы подали зарегистрированный иск о возмещении потерянного дохода и присуждении показательных штрафных убытков. Звездолет улетел прежде, чем могла быть вручена повестка о вызове в суд, в связи с чем судопроизводство приостановлено до возвращения ответчика, каковое маловероятно».

Аддельс задумчиво молчал; Герсен терпеливо ждал.

Когда его мысли пришли, наконец, в надлежащий порядок, Джехан Аддельс продолжил: «Тем временем, Гильдия рестораторов города Трампа провела переговоры о получении займа с неким „Банком Куни“, учрежденным в том же Трампе на той же планете Давида Александра. Помимо других активов, рестораторы предложили в обеспечение займа иск, возбужденный ими против владельца „Эттилии Гаргантюр“. Примерно месяц тому назад Гильдия рестораторов просрочила выплату этого займа, и теперь право на удовлетворение иска Гильдии уступлено в пользу владельцев банка». В голосе Аддельса появилась нотка отвлеченной созерцательности: «Ваши инвестиции и другие финансовые операции осуществляются при посредстве различных банков. „Банк Куни“ пользуется надежной репутацией, но им руководят, по существу, дряхлые старцы, применяющие устаревшие методы. Акции этого банка предлагаются на биржах по разумной цене, и вы могли бы беспрепятственно скупить их контрольный пакет. После этого можно было бы учредить подразделения этого банка в любых подходящих местах, в том числе, например, в Рат-Эйлеанне».

«А затем, насколько я понимаю, право на удовлетворение иска может быть передано такому подразделению».

«Совершенно верно».

«И это позволит наложить арест на имущество должника таким образом, чтобы грузовое судно оставалось на приколе в космопорте Рат-Эйлеанна?»

«Я навел справки по этому вопросу – разумеется, в чисто гипотетических терминах. Возникает впечатление, что иск нельзя будет подать повторно ни в Муниципальный трибунал, ни в Земельный суд, но его может рассмотреть местный Межпланетный суд по вопросам права справедливости, заседающий три раза в год в Эстремонте под председательством окружного провозглашатая имущественных и наследственных прав. Я проконсультировался со специалистом по межпланетному праву справедливости. Он считает, что иск „Банка Куни“ против владельца „Эттилии Гаргантюр“ может быть принят к рассмотрению, если это судно приземлится в космопорте Рат-Эйлеанна; фактического наличия имущества в пределах юрисдикции будет достаточно. Он уверен, однако, что никакой судебный чиновник не вынесет распоряжение, обязывающее отсутствующего владельца звездолета лично явиться в суд на основании столь несущественного иска».

«Но именно в этом заключается цель всего предприятия! Ленс Ларк должен лично прилететь на Алоизий».

«Юрисконсульты утверждают, что его невозможно будет к этому принудить, – невозмутимо отозвался Аддельс. – Предлагаю сосредоточить внимание на других вопросах».

«Кто занимает должность окружного провозглашатая?»

«Нельзя сказать определенно. Председателем Межпланетного суда становится один из пяти уполномоченных арбитров, поочередно выполняющих свои обязанности в пределах соответствующего округа, то есть на всех обитаемых планетах системы Веги».

«Этот суд не заседает в настоящее время?»

«Он только что завершил рассмотрение всех назначенных дел».

«Значит, следующее заседание состоится только через несколько месяцев?»

«Именно так. В любом случае, провозглашатай почти наверняка отклонит требование об обеспечении личной явки владельца звездолета в суд».

Герсен кивнул: «Это очень неудобно».

Через несколько секунд Аддельс спросил: «Так что же – следует ли мне приобрести „Банк Куни“?»

«Дайте мне подумать. Я позвоню вам сегодня вечером».

«Очень хорошо».

Глава 2

Из статьи «Город туманов» в журнале «Космополис», опубликованной в мае 1520 г.:

«В плане Рат-Эйлеанн выглядит как искривленная буква «Т». Вдоль верхней горизонтальной черты, справа налево, располагаются Сады Ффоллиота, Бетами, Старый город, Оранжерея и, непосредственно за ней, Собор, а также Эстремонт на островке посреди озера Фимиш. Вертикаль буквы «Т», длиной несколько километров, удаляется зигзагами на север, поочередно пересекая районы Муаналь, Друри, Вигальтон, Дун-Диви и Гара (где находится Дульцидром), и заканчивается космопортом в Рубленой Сечи.

Старый город – самый очаровательный и привлекательный для туристов район Рат-Эйлеанна. Несмотря на ползучий туман, странные запахи испарений, кривые улочки и причудливую архитектуру, Старый город никак нельзя назвать скучным или унылым. Местные жители носят только коричневую одежду различных оттенков: от песчаного и серо-коричневого до рыжевато-коричневых тонов, а также цвета мореного дуба и других пород дерева, вплоть до глубокого темно-коричневого, называемого «умброй». Когда их озаряют капризные лучи Веги, на фоне каменных стен, чугунных оград и закопченных бревен костюмы горожан приобретают особенную, неповторимую насыщенность окраски, изредка подчеркнутую темно-красным, желтым или темно-синим тюрбаном. Всю ночь Старый город перемигивается бесчисленными фонарями, висящими, согласно изданному в незапамятные времена постановлению, над входами пивных и трактиров. Так как извилистые улочки и огромное множество переулков Старого города никогда никак не именовались, а о табличках с названиями улиц здесь даже не слышали, чужестранец быстро привыкает находить дорогу, руководствуясь очередностью разноцветных фонарей, приглашающих освежиться кружкой эля.

Монахи Амброзианского ордена, первыми поселившиеся на берегах озера Фимиш, строили город, полностью пренебрегая каким-либо планом, но, как того требовало их вероучение, ежеминутно прилагая лихорадочные усилия. Настоятели ордена св. Алоизия, возобладавшего через сорок лет (планета до сих пор называется в честь их покровителя) поначалу предприняли не слишком усердные попытки навести порядок в Старом городе, но вскоре потеряли интерес к этому проекту и занялись строительством нового квартала, Бетами, после чего посвятили все помыслы и труды возведению Храма св. Бражника, который теперь называют просто Собором».

Покинув квартиру в Соборе, Герсен прошелся размашистыми шагами на север по парадной аллее Оранжереи – занимавшего восемь гектаров английского парка, наименование которого вводило в заблуждение, так как среди множества аккуратно подстриженных деревьев этого парка не было ни одного апельсинового: здесь преобладали тис, липы и туземное стеклозеленое дерево.

Выйдя на Большую Эспланаду, Герсен повернул на восток, огибая берег озера, и перешел по мощеной дамбе к Эстремонту – занимавшему остров массивному сооружению из серебристо-серого порфира, состоявшему из четырех ступенчатых ярусов и увенчанному четырьмя высокими угловыми башнями и центральным куполом. В Юстициарии Герсен навел некоторые справки, после чего, погрузившись в задумчивость, вернулся в Собор.

Поднявшись к себе в кабинет, он взял бумагу и перо и тщательно подготовил хронологический список событий, после чего затратил не меньше времени на его проверку. Закончив, он включил видеофон и вызвал Джехана Аддельса.

«Сегодня, – сказал Герсен, – вы изложили, в общих чертах, порядок действий, возможных в отношении звездолета „Эттилия Гаргантюр“».

«Я выдвинул не более чем гипотетическое предположение, – возразил Аддельс. – Весь замысел разваливается, как карточный домик, как только мы сталкиваемся с Эстремонтом. Окружной провозглашатай никогда не вынесет решение в нашу пользу».

«Вы занимаете слишком пессимистическую позицию, – спокойно отреагировал Герсен. – Случаются странные вещи, суды непредсказуемы. Будьте добры, действуйте согласно моим указаниям. Скупите акции „Банка Куни“ и сразу же учредите его местное подразделение. Затем, как только откроются люки звездолета „Гаргантюр“, подайте в суд все возможные иски, ходатайства и тому подобное».

«Как вам будет угодно».

«Учитывайте, что мы имеем дело с людьми, которые, мягко выражаясь, плевать хотели на юридическую ответственность. Убедитесь в том, что звездолет никуда не улетит. Проследите за тем, чтобы повестки и уведомления вручались в сопровождении целого отряда полиции, причем вся команда корабля должна оставаться в городе. Отключите двигатели, запломбируйте их соединения замками, взрывающимися при попытке вскрытия без применения известного вам кода, откройте люк грузового трюма и закрепите его цепями в этом положении. После этого расставьте вокруг звездолета надежную, опытную охрану, причем как минимум шесть вооруженных охранников должны находиться на посту в любой момент времени. Я хочу сделать все возможное для того, чтобы это судно оставалось на приколе в Рат-Эйлеанне».

Аддельс попытался любезно пошутить: «Я переселюсь в каюту капитана и буду охранять корабль изнутри».

«Для вас у меня другие планы, – возразил Герсен. – Вы не отделаетесь так легко».

«Не забывайте, что иск подлежит рассмотрению Межпланетным судом права справедливости. А ближайшее заседание этого суда состоится только через несколько месяцев, в зависимости от расписания».

«Мы хотим, чтобы у владельца было время явиться в суд, – сказал Герсен. – Иск должен содержать, в частности, обвинения в преднамеренном преступном умысле, в преступном сговоре и в преднамеренном систематическом мошенничестве в межпланетных масштабах – обвинения, которые может опровергнуть только владелец корабля, лично явившийся в суд».

«Он пришлет адвокатов, заявляющих о безосновательности таких обвинений. Председатель суда откажется рассматривать дело, и вам останется только подметать зал заседаний».

«Дорогой и уважаемый Аддельс! – покачал головой Герсен. – Вы очевидно не понимаете мои намерения – что, впрочем, только к лучшему».

«Именно так, – бесцветным тоном отозвался Аддельс. – Я не хочу даже строить какие-либо предположения относительно ваших намерений».

Через месяц Герсен снова встретился с Джеханом Аддельсом на смотровой площадке Панорамы Фрастера.

После полудня туман над утесами Дунвери поредел и цеплялся за скалы только отдельными клочками; в холодном зареве Веги пейзаж приобрел суровое величие.

Так же, как раньше, Герсен поднялся по тропе, ведущей из Садов Ффоллиота на западной окраине Рат-Эйлеанна. Когда машина Аддельса неторопливо подъехала к стоянке, Герсен уже стоял, облокотившись на перила площадки.

Аддельс перешел через дорогу, присоединился к Герсену и многозначительно произнес: «Звездолет „Гаргантюр“ приземлился. Документы вручены. Капитан громко возмущался и попытался тут же вернуться в космос. Его вывели из корабля и обвинили в попытке побега с целью уклонения от явки в местный суд. В настоящее время он находится в предварительном заключении. Все меры предосторожности приняты. Капитан сообщил о происходящем в главное управление владельца». Аддельс, которому к этому времени уже были известны все подробности проекта Герсена, все еще находился в некотором замешательстве: «Кроме того, капитан нанял адвоката, известного своей компетентностью – он вполне может нанести нам огромный ущерб».