– Хочу посмотреть, где змея прячется по ночам.
Больше никто ничего не сказал, и Желтохвост выехал из гаража. Да и потом едва ли кто-то проронил хоть слово, пока они ехали по Лонг-Бич[18 - Город в тридцати двух километрах к югу от центра Лос-Анджелеса.], который контролировали в основном «Бладс» и «Нортеньос».
По дороге им попалось несколько «Хамви» АВП. На боевой башне каждой из машин стоял военный, который водил стволом пулемета M240 с прожектором по социальным многоэтажкам.
– Комендантский час наступит через два часа, – сказал Кристофер. – Если нас остановят, как мы объясним, откуда у нас оружие и наличка?
– А не надо останавливаться, – ответил Антонио, глядя в окно на один из самых суровых районов Комптона.
Неприятности всегда случались с бедняками. Он вспомнил те времена, когда его семья жила в месте вроде этого – до того, как его отец с дядей занялись наркобизнесом и заработали миллионы.
Когда он был мальчишкой, приходилось туго, и сейчас тоже было непросто. То, что Антонио и Кристоферу приходилось делать в жизни, обычно преследовало людей в старости, но Антонио был благодарен событиям, воспитавшим его характер, и он жил без сожалений. Он не только вырвался из оков бедности, но и выжил в двух войнах и перебрался в Америку.
Время борьбы почти закончилось. Наконец близилось время восстановления семьи Моретти.
Желтохвост перестроился перед вереницей машин у заправочной станции. На стоянку заехал «Хамви» с эмблемой в виде вороньей головы, и из него выскочили вооруженные военные, покрикивая на водителей в очереди.
– Чтоб меня! – выпалил Желтохвост. – Бензин по двадцать баксов за галлон[19 - Примерно семьдесят пять долларов за литр.]!
– А на воду ты цены видел? – спросил Кристофер. – Десять баксов за бутылку.
Антонио взглянул на изможденные лица водителей в очереди. Многие из них были родителями с детьми. Они хотели заправиться и уехать туда, где, по их мнению, было безопаснее, чем здесь.
Моретти свернули к ряду дорогих домов в Лос-Серритос. В этом районе Лонг-Бич и жил глава клана Сарконе.
Здесь практически не было уличной преступности, потому что местные семьи поручали охрану собственности доверенным людям. Желтохвост припарковался под коралловым деревом, чтобы машину не увидели вооруженные охранники, патрулирующие квартал. Но Антонио приехал не для того, чтобы создавать проблемы. Он приехал ради мотивации – чтобы увидеть дом последнего живого человека, предавшего семью Моретти.
Антонио заговорил со своими людьми по-итальянски (а он делал это очень редко), называя Моретти perdenti – слабаками. У них было много общего с Канаваро и Сарконе, двумя кланами, вступившими в сговор, чтобы свергнуть Моретти.
– Слабаки обращали империи в пепел, – сказал Антонио. – Мы же построим свою на углях.
Одной из задач главаря было учиться у врагов. Пора было использовать свой статус слабаков и аутсайдеров как преимущество.
– Смотрите внимательно, – сказал он. – Так скоро заживем мы. Но прежде чем мы отрежем голову этой serpente[20 - Змея (итал.).], нам нужно подготовиться.
Взглянув на часы, он увидел, что они уже опаздывали на настоящее дело.
Через пятнадцать минут они въехали на парковку за заброшенным «Уолмартом». Разбитые окна и вынесенные двери были закрыты фанерой. Несколько ресторанов фастфуда и сетевых магазинов тоже были заколочены досками. Вокруг не было никаких машин, кроме стоявшего посреди парковки одинокого «Хамви» с эмблемой АВП.
Вид напомнил Антонио неаполитанские трущобы.
– Вроде чисто, но здесь куча мест, где можно спрятаться, – заметил Кристофер, сжимая дробовик.
Брат был прав, и Антонио почувствовал тревогу и вместе с ней – неуверенность. Но этого было недостаточно, чтобы он отказался от операции.
– Припаркуйся вон там, – сказал он, указывая на середину стоянки. Так у них будет несколько путей к отступлению, если придется уходить в спешке. Желтохвост остановился в нескольких сотнях футов от «Хамви» и выключил фары.
– Это кто? – спросил Лино.
– Друг из АВП, – ответил Антонио.
Он поцеловал медальон на четках и произнес короткую молитву. На этот раз без нее было не обойтись.
Антонио взял сумку с деньгами и выбрался из «Эскалейда».
– Оставайся здесь и не глуши двигатель, – сказал он Желтохвосту.
Кристофер и Лино подошли вместе с ним к «Хамви», где у кенгурятника стояли двое солдат с автоматами M4A1.
– Ты опоздал, – сказал тот, что покрупнее – капрал с начинающим расти пивным животом, нависавшим над ремнем.
Второй солдат был его полной противоположностью – подтянутым и с квадратной челюстью. Он протянул руку.
– Рад тебя видеть, сержант Раш, – сказал Антонио.
– Деньги принес? – спросил коренастый.
Антонио пристально посмотрел на капрала.
– Расслабься, Крейг, – сказал Раш.
Капрал фыркнул:
– Не нравится мне иметь дело с этими итальяшками.
– Что ты сказал, мать твою? – Кристофер шагнул вперед.
Крейг тоже сделал шаг, чтобы оказаться перед ним, и Антонио поднял сумку, чтобы разрядить обстановку.
– Деньги здесь, – сказал он.
Это остановило Крейга на полпути.
– Ты понимаешь, что делаешь? – пробормотал Кристофер.
– Где пушки? – спросил Антонио.
Раш обошел «Хамви» и открыл заднюю дверь, показав несколько ящиков с автоматами M4A1.
– Пятнадцать, как ты заказывал. Плюс двадцать тысяч патронов. Хватит на небольшую войну.
Антонио натянуто улыбнулся. Именно. Пока они с Лино осматривали товар, Кристофер не сводил глаз с тучного капрала.
– Скажешь мне, зачем тебе все это нужно? – спросил Раш.
– Для безопасности, – ответил Антонио.
– Откуда мне знать, что я не продаю пушки, из которых будут стрелять в американских солдат? – усомнился Раш. – Сейчас приходит много сообщений о том, как в наших товарищей стреляют на контрольных пунктах и просто на улицах.
